***
Юларен ушел, и чисс решил все-таки последовать совету полковника. Сняв китель и сапоги, Траун лег на диван и закрыл глаза, уверяя себя, что если не заснет, то хотя бы немного покемарит. Но то ли ром оказался более крепким, чем показалось Нуруодо, то ли усталость была гораздо сильнее, чем он думал, как бы то ни было — через несколько минут чисс спал мертвым сном. Дверь в кабинет опять открылась, и Вуллф, все еще держа под мышкой инфопланшеты вошел внутрь, подошел к чиссу и убедился, что тот спит. Прошелся до стола, положил туда планшеты, вытащил из ящика стола блистер с таблетками и вынув одну, разжевал. Несколько раз вздохнул и почувствовал, как действует антидот. Из соседнего ящика Вуллф достал точно такую же бутылку рома, открутил крышку и отпил прямо из горла. Принятое им решение было далеко не простым. Полковник еще раз глянул на спящего медикаментозным сном Трауна и достал комлинк.***
Николас шел, тяжело хромая, по величественным коридорам императорского дворца без сопровождения. Сейчас оно не требовалось — обитель Палпатина была самым защищенным местом в изведанной галактике, но все равно у подполковника СБИ покалывало между лопаток от ощущения, что тут он совсем один; без прикрытия и поддержки со стороны штурмовиков. Трость он оставил на «Орле», ибо считал недостойным предстать в таком виде перед Императором. До аудиенции оставалось десять минут, и Николас понимал — он пришел раньше. Он не рассчитывал, что его примут немедленно, но к его удивлению, когда Ник подошел к дверям зала, они практически мгновенно распахнулись перед ним. Беллас глубоко вздохнул и с трудом шагнул внутрь. Двери плавно закрылись за ним, и его взгляду явился сам Император и его стоящая по периметру круглой залы Алая стража. Николас сделал несколько шагов вперед, стараясь скрывать хромоту, и, остановившись, поклонился Палпатину. — Подполковник Беллас, — Император властным жестом велел Нику подойти ближе и тот, сжав зубы, повиновался. — Вы проявили великолепные способности как сотрудника СБИ, так и прекрасные человеческие качества. Также вы верны Империи в мыслях и чувствах. Вы достойны поощрения и похвалы. — Мне ничего не нужно, Ваше Величество, — еще раз поклонился Николас. — Только служение Вам и Вашей Империи. — Прекрасные слова и похвальное отречение от личных благ во имя великой цели, коей является служение Империи, — Палпатин произнес эти слова без лишнего пафоса, но смог заронить зерно понимания своего величия в душу Николаса. — Вы великолепно справляетесь со своей службой. Готовы ли вы служить с таким же рвением и усердием дальше? — Разумеется, — Николас сказал это со всей искренностью, на которую был способен. — Чудно, полковник Беллас, — Император произнес последние два слова с небольшим нажимом и у Николаса в голове мгновенно мелькнуло воспоминание о его разговоре с Юлареном на мемориале Трауна о том, что по выполнении того «задания» у него вполне сможет опять поменяться звание. Но он не предполагал, что после всего произошедшего, в частности после ссылки, вообще вспомнят о его существовании. Траун опять поспособствовал его продвижению по карьерной лестнице. Видя некое замешательство на лице Николаса, Палпатин откинулся на спинку трона и легко улыбнулся. — Вы не успели привыкнуть к предыдущему званию, полковник? — Нет, — все еще немного растерянно покачал головой Ник. — Не успел. — Вижу, вы хромы, — заметил Император очевиднейшую вещь. — И голосовой имплант оставляет желать лучшего. Вам все заменят. — Я не хочу валяться в госпитале неизвестное количество времени, Владыка, — подчеркнуто вежливо произнес Беллас, вытянувшись по стойке «смирно», как бы говоря: ему ничего не мешает нести службу. — Это не просьба, полковник, — ровно произнес Палпатин. — Я перевожу вас на чрезвычайно важный военный объект, который нуждается в офицере вашего уровня, вашего звания и вашего понимания необходимости укреплять силы Империи всеми доступными способами. Николас незаметно вздохнул — все-таки его увечья не давали ему возможность вести активную полевую деятельность, но если сам Император говорит, что сможет избавить его от проблем — то почему бы нет? — И где же требуется подобный офицер? — ровно поинтересовался Беллас. — Вы узнаете об этом при прибытии на объект, полковник. — Рад служить, — Николас коротко поклонился. — Но позвольте мне кое-что вам сообщить, Ваше Величество. — Позволяю. — В ходе проведенной мною операции я нашел и взял в плен повстанческого полководца. — Любопытно. И кто же это? Ян Додонна? Каламари Раддус? — Нет, — покачал головой Ник. — Этот человек зовет себя Джеминайей, но на Камино мне сообщили, что его настоящее имя Арриго Диас К'баот, и он… — Николасу показалось, что воздух в зале после этих слов сгустился до уровня патоки. Вдохнуть стало проблемой, и Беллас начал хватать кислород ртом, словно при разреженной атмосфере. — Арриго Диас? — Палпатин подался вперед и Николасу показалось, что изумлению Владыки нет границ. — Он жив?! Ты видел его?! — Как вас сейчас, — прохрипел Беллас. — И где он?! — На «Палаче» Лорда Вейдера. — Чудно, — Палпатин будто успокоился и вновь откинулся на спинку трона. Воздух вернулся в нормальное состояние, и Николас несколько раз глубоко вдохнул, выравнивая дыхание и сердцебиение. — Чудно. Можете быть свободны, полковник Беллас. Ник, не понимая произошедшего в полной мере, коротко поклонился и покинул залу аудиенций. Император же приказал немедленно связать его с СЗР Вейдера.***
«Палач» вынырнул из гипера и сразу попал практически в центр битвы. Повстанческие корабли атаковали небольшой аванпост на планетоиде, который обеспечивал поставки топлива для звездных разрушителей. Точка была важной, но одной из многих и многих тысяч. Вейдер даже не сразу понял — почему этой мелкой проблемой надо было заняться именно ему, но внимательно рассмотрев флот противника и заметив там активно уничтожающую военные заводы «Пучину», понял — здесь один из повстанческих полководцев. Вейдер приказал сосредоточить огонь по флагману мон-каламари. «Пучина» мгновенно подняла щиты, не стараясь убежать, как это и было при последней их встрече. Но Темный Лорд точно знал — полководец, что тогда возглавлял атаку, сейчас сидит в одной из камер СЗР и не может быть на МС75. Никак. «Каламари что-то задумал, — Вейдер еще разглядел поле боя. — Это — ловушка. Но что хотят повстанцы от этой смехотворной атаки?..» Размышления ситха прервал сигнал от офицера связи: — Сир, с вами хочет связаться Император. — Соединяй. Голограмма Палпатина соткалась на мостике, и Вейдер успел немного удивиться — Владыка редко это делал. Только в экстраординарных ситуациях. — Лорд Вейдер, подтвердите, что у вас на борту находится повстанческий полководец Арриго Диас К’Баот. — Подтверждаю, — немного удивленно ответил Дарт. — Это так. — Убей его! Убей его немедленно! Голограмма потухла и Вейдер попытался осознать — что произошло. Но раздумывать долго он не стал и быстрым шагом направился в тюремный корпус в сопровождении нескольких штурмовиков.***
Ив Талпа шел ровным шагом в сторону тюремного блока. Позади него летел допросный дроид. Белая форма сибовца сидела немного неровно, но капитан надеялся, что на это не обратят внимания. Украденные цилиндры доступа пропускали его все ближе к цели — к Джеминайе. Перед входом в основной блок стояло двое штурмовиков, а за панелью наблюдения сидело два офицера. — Майор О’Хара на допрос пленника прибыл, — Талпа протянул цилиндр одному офицеру. Тот незамедлительно сунул его в считывающее устройство, прочитал выданную сводку и, удовлетворенно кивнув, вернул цилиндр «владельцу». — Проходите, майор. Он вас явно заждался, — усмехнулся лейтенант. — Задайте ему по полной, этой повстанческой мрази. — Всенепременно, — ответил Талпа. — Он у меня попляшет. С короткой ухмылкой, которая мгновенно пропала с его лица, повстанец вошел в самый охраняемый отсек супер разрушителя. Он знал номер камеры, а так же знал: вывести Джема — задача трудная. Ему нужна маскировка, а что может быть более незаметным на имперском СЗР, чем штурмовик? Подойдя к ближайшему охраннику и нарисовав у себя на лице выражение пренебрежения ко всему, произнес: — Солдат, следуй за мной. Белая форма вообще творила чудеса, даже при делах с офицерами низшего порядка, и оберегала от лишних вопросов. Выбранный штурмовик не сопротивлялся, направившись вместе с «сибовцем». Цилиндр допуска заставил дверь в камеру Джема отъехать в сторону, и Ив приказал солдату войти первым. Тот мгновенно полетел на пол, ибо на него из угла выпрыгнул Джем, мгновенно вырубив штурмовика, резко и сильно стукнув его головой об металлический пол. — «При свете лун Лотала», — быстро произнес Талпа, заходя внутрь. — Я — друг. — Я слышу, — Джеминайя встал со штурмовика и начал его проворно раздевать, освобождая от доспехов и нижнего комбинезона. — У нас есть план? — Да, но стоит поторопиться. Адмирал Раддус не сможет долго сдерживать армаду Вейдера. Джем споро оделся, словно подобный доспех был ему привычен, чему Талпа немно удивился. Клон легко положил бесчувственного штурмовика на свою койку и повернул его лицом к стене. Кивнул сам себе и жестом сказал, что готов. Ив оставил допросного дроида внутри, вставив в него небольшую плату, меняющую его мотивацию с узнаванием, вышел со «штурмовиком» в коридор тюремного блока. И увидел, как внешние двери отсека распахнулись, впуская Вейдера с сопровождением. Темный Лорд явно направлялся к отсеку Джема. Талпа несколько раз быстро вдохнул и выдохнул, принимая решения. Он ровным шагом проследовал к камере следующего заключенного, открыл ее цилиндром и, впуская «штурмовика» первым, зашел в нее. Там находился какой-то экзот, не похожий ни на что. Он вскочил с койки и начал голосить. Джем аккуратно вырубил помеху и снял шлем. — И что дальше? Что происходит? — Вейдер не должен был прийти сюда — сейчас идет битва с повстанцами. Почему он покинул мостик? — Талпа удивленно пожал плечами. — Он должен командовать, а не идти в тюремный блок! — Значит, что-то пошло не так, — усмехнулся Джем. — Что же. Давай попробуем выбраться. — Подожди. У меня есть козырь в рукаве, — Талпа достал инфопланшет и стал что-то на нем вводить. — Три, два, один. Разрушитель содрогнулся от взрыва. Пол под ногами повстанца и клона завибрировал. — Это должно отвлечь Вейдера, хоть ненадолго.***
Рукх с трудом открыл глаза и мутным взором оглядел белый больничный потолок. Тело казалось чужим, оно лежало неподвижным бревном, хотя ногри чувствовал даже кончики пальцев ног. Паралич прошел, но от физической силы не осталось и следа. Даже повернуть голову стоило неимоверных усилий. Ногри лежал на койке и чувствовал — он не может даже поднять руку, и все, на что он способен — это открыть глаза и попробовать дышать полной грудью, несмотря на дыхательную трубку, засунутую ему в легкие. Телохранитель подумал, что такая жизнь гораздо хуже, чем смерть на арене. Рядом никого не было. Даже брата. «Он решил, что я — безнадежен, — вздохнул Рукх. — Значит, и повелитель думает также. Зачем я не умер?» Ногри вообще не помнил, чтобы хоть когда-то плакал. Возможно, в самом раннем щенячестве, но сейчас слезы обиды от собственной бесполезности и беспомощности навернулись на нечеловеческих глазах и сорвались вниз. Соленые ручейки катились по лицу экзота, капая и промачивая подушку, но он не мог даже поднять руку, чтобы унять их бег…