Мой парень из книги

      — Почему ты не сказала, что была дома у Чимина? — Хёрин ткнула меня в плечо. — Обязательно держать это в тайне от меня?       Мы, то есть я, Нам Джун, СокДжин и Хёрин с Чонгуком, сидели в моей квартире на кухне. Ходить мне было тяжело, но придётся что-нибудь сказать родителям о своих ранах.       — Не, я, конечно, понимаю, Пак симпатичный и всё такое, но ты ведь сама говорила, что он изверг, — продолжала Хё. — Он что, под дулом пистолета вёл тебя к себе домой?       — Он кое-что пообещал мне, — сказала я, опуская голову. — Он пообещал, что, если я выполню одно его желание, то он отстанет от меня. Для меня это лучший выбор…       — Дура, — брат хлопнул меня по лбу. — Он потом снова привяжется к тебе и будет просить два желания.       Я потёрла лоб и вздохнула. Да, я дура, но я считала это соглашение единственным выходом. Что мне ещё оставалось делать?       Нам Джун пилил меня взглядом, ничего не говоря. От этого становилось ещё хуже, ведь я откосила от занятий ради Чимина, соврав даже тому, кого полюбила…       — Хён, можешь нас оставить? — попросил Нам Джун. — Да и вообще…       — У нас продукты закончились, — и брат поспешил в прихожую.       — А мы с Чонгуком хотели прогуляться, — сообразительная Хёрин вцепилась в локоть ничего непонимающего Чона и тоже пошла в прихожую.       Слава богу, что родители до сих пор отсутствовали, а то мама бы не оставила в покое Нам Джуна и его «тёмное прошлое». Странно, что СокДжин нас покинул — он как баран, упёртый, чёрт его…       — Санни, — я почувствовала руку Нам Джуна на своём запястье, — я бы не хотел взывать к твоей совести, но ответь мне, почему?       — Что? — я уставилась на него.       — Почему же ты позволила ему помыкать собой? — Нам Джун переплёл наши пальцы.       — Нам Джун, я…       Парень неожиданно пристально уставился на мою юбку. Я приготовилась уже оправить задравшийся край, как он протянул свою руку по направлению к моим ногам. Я ударила его по руке.       — Что ты себе позволяешь, извращенец?!       — Да стикер там у тебя. Жёлтый такой, весёленький, — Нам Джун потирал руку. — Что вы, девушки, такие нервные?       — Хрен вас, парней, знает, — и действительно, на внутренней поверхности моей юбки был прицеплен стикер.       В памяти что-то лениво шевельнулось. Возможно, это относится к тому, что я забыла? А если так, то что это?       — Что там написано? Читай вслух, — сказал Нам Джун.       «Его имя — Ким Нам Джун. Он не должен существовать в этом мире, так как он создан с помощью специального блокнота, который делался по рецепту моей матери. Как я выяснил, он раньше жил в Ильсане, был третьем ребёнком в семье, прожил пять лет и умер от лейкемии. Если воображение Санни не успокоится, то Нам Джун и все, кого она создаст потом, будут жить в этом мире как полноценные члены общества людей, а не литературных персонажей».       — Я вспомнила, — я отвела глаза от листка бумаги. — Я вспомнила то, что я забыла.       Я была в странной «лаборатории» Чимина. Меня спугнул кот, а я потом обнаружила стену, покрытую сплошь моими снимками. А затем меня просто усыпил Чимин…       — На обороте тоже что-то написано, — сказал Нам Джун.       «Ким Санни и созданные ею персонажи опасны. Её надо срочно устранить, а также сжечь магический блокнот».       Чимину нужно меня устранить? Я опасна? Почему? Я ведь обычная школьница, ничем не примечательная — ни заслугами, ни внешностью. Почему же именно мне достался этот блокнот, от которого больше вреда, чем пользы?       — Санни, — Нам Джун вновь взял меня за руку, — тебе самой надо устранить Чимина. Ну, или того, кто стоит за ним. Что ты вообще знаешь о его семье?       — Его мама умерла несколько месяцев назад, отец сейчас где-то за пределами Кореи, а сам он живёт один, в окружении прислуги, — сказала я. — Он упомянул, что является одним из самых богатых наследников Кореи…       — Значит, информация о нём есть в интернете, — сказал Нам Джун.       Он достал телефон и начал искать. Вскоре его восклицание «О!» и поднятые вверх брови сообщили мне, что он что-то нарыл. Бережливо передав мне телефон, он стал наблюдать за мной.       Его мать без вести пропала, а не умерла, это во-первых. Во-вторых, указывалось, что в Пусане она содержала канцелярский магазин, который приносил много денег в дом семьи Пак. Расширив фотографии витрин магазинчика, я увидела, что в них во множестве продавались красивые блокноты.       Я сверила свой блокнот и те, которые присутствовали на витрине, и уверилась, что этот блокнот был куплен там. В правом верхнем углу обложки была маленькая, едва заметная печать. Разобрав слова, я прочитала их вслух:       — Канцелярский магазин «Лилия».       — Всё становится страннее и страннее, — сказал Нам Джун. — Значит, я действительно жил на самом деле, а не был придуман?       — Я не знаю, — сказала я. — Я во всём этом уже запуталась…       Я положила телефон на стол и закрыла лицо руками. Было тяжело. В чём тайна всего этого? Почему это так сложно?       — Ты же хотела написать любовный роман, — сказал Нам Джун. — Так почему это всё превращается в странный бульварный роман с элементами детектива и любовного треугольника?       — Я не виновата в этом! — у меня сдали нервы. — Я вообще могу сжечь этот блокнот!       — Сожжёшь его — не будет меня.       Чёрт… вся эта ситуация насквозь гнилая! То есть, либо устранят меня и сожгут блокнот, либо я сожгу этот блокнот… и погублю парня, которого полюбила. Я вскинула взгляд на Нам Джуна.       Он прекрасен. Особенно, когда просто смотрел в окно, щурясь от чересчур яркого солнца, а лёгкий ветерок колыхал занавески и его светлые волосы…       — Что-то случилось? — спросил Нам Джун.       — Нам Джун, — в глазах защипало, — я…       Нет, я не могу сейчас признаться. Я слишком стеснительная…       — Что такое?       Наверно, меня выдали покрасневшие щёки, ведь взгляд Нам Джуна смягчился, и он произнёс:       — Ты мне тоже нравишься.       Можно умереть прямо здесь и сейчас?