***
Элио с родителями, Оливер и пара друзей решили уехать подальше из города и наведаться в местный гольф-клуб. Они разбились на пары и тройки, и у Элио дыхание перехватило, когда Оливер как ни в чем не бывало предложил им встать вместе. Он знал, что не нужно заранее тешить себя надеждами, потому что единственные комментарии, которыми им предстояло обмениваться, касались только того, как ужасно они оба играют. Элио даже удивился беспомощности американца. – Как же пить хочется, – произнес Оливер. Он размял шею, слишком ленясь идти за мячиком, и лег на траву, отдавшись во власть палящего солнца. – Хотел бы я сейчас оказаться в раю. Элио бесцельно оглянулся в поисках воды. Все, чего ты касаешься, – это рай, Оливер. Не найдя ничего, он вновь взялся за клюшку, как будто ему еще было дело до игры. Мысли занимало лишь то, что они сейчас одни. Их не видел никто. Ему не хотелось отдавать Оливера чужим взглядам, но он без слов ушел за мячом, оставив мужчину позади. Внезапно он почувствовал руку внизу спины. По телу пробежала дрожь, весь его мир был заключен в этой руке. – Я напугал тебя? – Нет, – вышел только шепот. Элио наклонился, чтобы поправить подставку, на которой никак не хотел держаться мяч для гольфа. Все больше и больше злясь, что она не стоит прямо, он всеми силами пытался воткнуть ее в землю. Оливер снял солнечные очки и оценивающе посмотрел. – Очень мило. У Элио потемнело в глазах. Он с надеждой поднял взгляд на Оливера, но встретил лишь хмурое «ты выглядишь как ребенок». Сердце резко упало. Ему продолжить? Просто, чтоб позабавить Оливера, но рискнув вызвать подозрение? Или подняться и потерять внимание Оливера целиком и полностью? Он выбрал второе. Они вдвоем продолжили бродить по непривычно огромному полю, лишь иногда натыкаясь на людей. Их всех привлекал иностранец, отчего стиснувшему зубы Элио хотелось закатить истерику. Он был сыт по горло перетягиванием каната с другими воздыхателями. Со злостью он сжал ладонь, так что ногти впились в кожу, о, Элио покажет Оливеру, как по-детски он может вести себя на самом деле. Это Элио думал о нем каждую ночь, Элио считал его живым Богом, контролирующим всю его жизнь, тело и душу. Элио похитит его, если еще хоть один человек остановится, чтоб поговорить о Рембо, или если он по ошибке примет случайный взгляд женщины за жаждущий. Элио увезет его. В Германию, может, где Оливеру придется задержаться дольше, чем на шесть недель. Шесть. Число дьявола. Они были прокляты с самого начала.***
Они, как и остальные члены семьи, ужасно устали. Все в поезде спокойно дремали по пути домой. Все, кроме Элио. Элио смотрел на Оливера, сидящего прямо перед ним, на его грудь, движущуюся вверх и вниз, вверх и вниз. Элио хотел дышать с ним в унисон, но сердце билось слишком часто. Хотел опустить голову ему на колени и вобрать в себя запах, который он поклянется никогда не забыть. Хотел снять с него солнечные очки и вглядеться в еще не покрытые морщинками веки, сосчитать все ресницы. Хотел взять недавно отложенную клюшку и вогнать ее в себя под пристальным взглядом Оливера. Элио хотел быть достаточно хорошим для него. Он хотел, хотел, хотел. Он жаждал, вернее сказать. Элио был жадным и, однажды заполучив желаемое, не мог насытиться. Он прослезился, просто глядя на спящего напротив человека. Не представляющего, насколько красив, слегка склонившего голову. Ты мой мир, и я воспеваю тебя. Мой разум, моя правда. Сокруши меня, уничтожь для всех остальных, прежде чем поймешь, что уже это сделал. Никто, кроме тебя, больше не будет ничего для меня значить. Мысль о похищении приходила и раньше, да, но с самого начала он знал, что это Оливер похитил его. И Элио был безмерно благодарен.