Помни обо мне

      Я решила попробовать новый стиль написания. Вы поймёте, о чём я, в процессе. Пожалуйста, напишите, понравилось ли вам и стоит ли продолжать вклинивать свою лепту так.

***

      — Маш, я хочу поговорить.       — Да? Это с чего вдруг? — спросила девушка, недоверчиво поглядывая на Попова.       — Этот ублюдок портит мне жизнь.       — Какой? — Шатенка посмотрела на мужчину. Слишком часто он дышит… — Арсений, у тебя температура. Давай, когда ты будешь в состоянии, мы обязательно поговорим, хорошо? — Маша начала медленно подходить, руками призывая брюнета успокоиться.       — Да нет у меня никакой сраной температуры! Я здоров, блять! — подорвался с дивана Арс. Девушка испугалась и убежала обратно на кухню.       Вообще, было удивительно, что она всё ещё в его квартире. Она собиралась уйти сутки назад. Нормальная девушка не стала бы тащить малознакомого мужчину домой. Нормальная девушка не стала бы оставаться в его квартире лишь по его просьбе. Да вообще бы не стала! Нормальная девушка плюнула бы на такого негодяя, как Попов, и не терпела бы всего этого. Нормальная девушка не стала бы брать больничный за свой счёт ради незнакомого человека. Но нет, Бендыч не такая. Она по типу «и горящих сооружений не боится, и животных присмирить может». Ну, смысле, и в горящую избу войдёт, и коня на скаку остановит.       Маша никогда даже и не относилась к жалкой кучке нормальных. Подростком она красилась во все цвета радуги и прокалывала всё, что только можно. При этом она отлично ладила с бабушкой и с мамой. Они даже были чем-то похожи.       Зеленоглазую всегда пугала эта схожесть. Кто смотрел всякие фильмы и сериалы с элементами чего-то необычного, тот сразу заподозрит себя и своё окружение в неладном. Знаете ли, трудно не задуматься о том, кто ты и в какой семье рождена, если в каждом таком фильме говорят про потомственных ведьм. Трудно не найти схожесть, когда в соседней комнате бабушка раскладывает карты Таро, а мама разговаривает на невесть каком языке. Извините, тут и до психушки рукой подать.       Сейчас такие воспоминания детства еле ощутимы. Бабушка давно умерла, а мама лишь скромный психолог в местной школе родного города Бендыч. Иногда девушка задумывается, было ли это всё на самом деле или же просто плод её детского бурного воображения. Однако, она продолжает верить в призраков, домовых и прочее. Поэтому её как магнитом притягивают чудики. Она подошла к Антону и выполнила его просьбу, когда другие бы ни за что не согласились. Это ведь действительно было очень странно, но Маша никогда не придавала должного значения странностям. Для неё это было нечто особенное, захватывающее, интересное. Риск и опасность? О чём вы, боже.       Девушка убежала и заперлась на кухне. Сейчас ей было действительно страшно. Она уже вынесла не один пакет мусора, заполненного бутылками выпитого алкоголя. Кто знает, вдруг Попов не только пьёт, а прям употребляет? Или колется? Вдруг он вообще псих? Шизофреник? Ой, да, тогда он точно нуждается в её помощи. В таком случае, она не отойдёт от него ни на шаг.       Глупая заботливая девочка. Твоя забота тебя же и погубит.       Спустя минут пятнадцать в дверь постучал Попов.       — Маш, ты это… прости меня, короче. Открой, пожалуйста, дверь, я не причиню тебе зла, обещаю, — голос у голубоглазого был спокойный. В нём слышались даже нотки раскаяния. Самую малость.       — Чего ты хочешь от меня? — Сердце забилось сильнее. Сложный выбор. Возможно, он реально псих и у него сейчас в руках нож. Убьёт бедную Машу, завернёт в тот ковёр, что она так тщательно выметала сегодня днём, а потом выкинет в ближайший мусорный бак. Или же не всё так плохо, Арсений в глубине души хороший человек и просто хочет поговорить. В первое почему-то верилось охотнее.       — Просто открой дверь. Я хочу поговорить, не более. — Ты будешь полнейшей дурой, если рассчитываешь на второй вариант, Бендыч. Перестань во всех видеть только хорошее!       — О чём ты хочешь поговорить? — серьёзно спросила девушка, встав с пола и открыв дверь. Идиотка.       — Прости меня, а. Я никогда ни перед кем не извиняюсь, но… Ты меня не бросила на улице, ухаживаешь тут за мной… Это стоит благодарности. И даже немного уважения. И да, я по-прежнему считаю тебя чокнутой, раз ты всё ещё здесь.       — Конец всё испортил, а начало мне понравилось, — сделала задумчивый вид Бендыч.— Я и не думала, что ты знаешь такие слова.       — В общем, спасибо тебе за всё это. Надеюсь, ты мне ещё раз всё расскажешь о том, как ты меня нашла и всё такое, потому что я нихрена не помню… Но сначала сходи в аптеку и купи лекарства, а то я прям сейчас коньки отброшу, — пошатнулся Попов, но Маша его тут же поймала. — Вот карточка, здесь не так много денег, но на лекарства должно хватить. А, и наличка, — брюнет достал из кармана джинсов скомканные пятьсот рублей, — возвращаю должок.       — Откуда у тебя деньги? Ты же говорил, что пропил последнее, — прищурившись, вопросила Маша.       — Фу, прозвучало так, будто я алкоголик со стажем, — обиделся брюнет.       — А разве это не так? — подняла бровь Бендыч.       — В принципе, так, но на самом деле я переводчик. Если хочешь, я могу тебе потом рассказать всё, что угодно, но сначала сходи в аптеку. Быстрее.       — Эм, ладно… Учти, я не врач, поэтому куплю то, что считаю нужным. — Она взяла из рук Попова белую карточку. — Тут пароль есть?       — Есть, но ты можешь просто провести по терминалу сбоку. Обычно не спрашивают. Но вообще, 1507.       — Хорошо. Я скоро буду. Только не уходи, как вчера, ладно? — Надевала куртку девушка.       — А я уходил? — нахмурился Арсений, стоя в дверном проёме.       — Не важно, — закрыла тему Бендыч. — Ляг лучше, а то ещё упадёшь, собирай тебя потом по частям. Пока, — пробубнила девушка и ушла.       — Пока. — Мужчина закрыл за Машей дверь и ринулся в комнату, чтобы найти ноутбук. Выгнать девушку в аптеку — лишь часть коварного плана. Она просто мешалась и не давала спокойно дышать. Поэтому послать её за лекарствами был отличный вариант. Информация от неё ещё не получена, а уйти она не сможет, так как Арс нашёл её сумку в гостиной. Без телефона она как-нибудь проживёт, но без паспорта? Вряд ли.       Ноутбук лежал на подоконнике. Маша видимо нехило поработала, на нём ни пылинки. Как и на всех вещах, кстати. Попов оглянулся и не нашёл ни одной бутылки.       — Она ещё тут и убралась? Ебать, прикольно. Кажется, я нашёл домработницу на добровольной основе. Неплохо так, — хмыкнул мужчина и понёс ноутбук на диван в гостиной.       — Так, как там его звали? Андрей… Артём… Артур… блять, точно, Антон! Антон-гандон, как раз про него. Гандон Шастун, тьфу, Антон Шастун… — Он вводил буквы в поисковой системе, напрягая мозг и пытаясь вспомнить того парня.       — О, есть. Страница Вконтакте. Пользователь удалён. Ну, точно гандон! Зачем страницу-то удалять, долбаёб? Хуй я теперь что-то о нём узнаю. Ну, нахуй. — Он закрыл вкладку и начал листать ответы на свой запрос дальше. — Опа, ещё какие-то упоминания. «Антон Андреевич Шастун — самый молодой участник Всероссийской олимпиады по кибернетике». Нихуясе, однако. Бла-бла-бла. Был принят в команду лучших за какие-то сраные заслуги, ага. Так, блять, остановочка. Он что, детдомовский? — Попов прищурился, вглядываясь в фотографии на сайте. Симпатичный, что сказать. Правда, во сне он красивее… Сколько ему тут? Четырнадцать? Это педофилия, Попов, успокойся…       Открыв другую ссылку, Арсений прочитал следующее: «В 2016 году город заселил тринадцать одарённых воспитанников детских домов в новостройку по улице…»       — Так, тут есть адрес… — Попов откинул ноутбук и вскочил с дивана в поисках бумажки и ручки. Забежав в соседнюю комнату, он прибежал обратно и судорожно начал выписывать адрес. Левая рука всё ещё ужасно болела. Сейчас, записывая данные, он почувствовал сильное жжение.       Как только Арс закончил писать, раздался звонок в дверь.       — Чёрт, Маша пришла! — Попов быстро захлопнул ноутбук и спрятал лист в карман джинсов. — Сейчас открою, не ломай дверь, женщина! — кричал он, подбегая к двери.       — Ты чего тут делал, что не сразу открыл? — оглядываясь, спросила девушка, отдав пакет с лекарствами Попову.       — Лежал, умирал, ждал тебя и надеялся, что ты не съебёшься с моей карточкой, — фальшиво улыбнулся мужчина.       — О, кстати о ней. Ты специально дал мне именно эту? — раздевшись, прошагала на кухню Бендыч, будто не заметив гениальный сарказм подопечного.       — А что с ней не так? — Попов последовал за ней и уселся на диванчик.       — Да она же вообще не работает! С седьмого раза получилось оплатить! С седьмого! — возмущалась Маша, раскладывая лекарства.       — Может, в аптеке терминал плохой? — безразлично спросил Арсений.       — Нет, продавщица даже сказала, что был у них один тип, всё мази покупал. Так вот у него была такая же карточка.       — Тоже не работала? — наигранно удивился Попов, прикрыв рот рукой. — Вот видишь, ты не одна…       — Арс, что у тебя с рукой и зачем ты покупал мази? — серьёзно спросила девушка, перебив брюнета. Попов закашлялся и ничего не ответил. — Можно посмотреть? — она взглядом указала на руку.       — Слушай, сядь. И сначала расскажи, кто ты такая. Потому что всё, что я знаю, так это что тебя зовут Маша, тебя знает Антон, каким-то хером ты помогала ему, теперь помогаешь мне, не кинула меня умирать на улице, убралась в моей квартире и купила мне лекарства, не свалив с карточкой. Что ты за ёбаная мать Тереза? Если хочешь денег за всё это, то у меня их нет, можешь проваливать и…       — Кто такой Антон? — перебила шатенка.       — Что? Это ты у меня спрашиваешь? — вспылил Арсений, но увидев непонимание в глазах собеседницы, пояснил: — Тот пацан, который меня мучает. Но сейчас не об этом. Кто ты такая? — отчеканил он последний вопрос.       — Я Маша. Мария Бендыч. Родилась в Мурманске, в шестнадцать сбежала из дома в Санкт-Петербург. Учусь заочно в СПбГАСУ, это строительный, по специальности архитектор, но чаще всего лишь работаю. В той кафешке, помнишь? Вот.       — А родители?       — Папа умер до моего рождения, а мама скромный психолог в одной из мурманских школ.       — Неужели других родственников нет? — не верил Попов.       — Была бабушка, но она умерла, когда мне было двенадцать. А больше у меня никого нет, — девушка невольно кашлянула в этот момент и опустила взгляд.       — Одна живёшь или, может, парень есть?       — Нет, парня нет. Мужа тоже. И девушки, — на всякий случай уточнила Маша. — Живу на накопленные и заработанные деньги. С детства копила немного… Какое-то время их хватало, чтобы снимать квартиру, сейчас отдаю за неё почти всю зарплату… — грустно улыбнулась зеленоглазая.       — Почему ты мне помогаешь? — Попова реально заставлял мучиться этот вопрос.       — Честно? Я не знаю. Меня с самого утра тянуло к набережной, а потом я увидела тебя и поняла, что это не просто так.       — Тебя так и тянет к убогим, да? — с лицом «я разговариваю с больной» проговорил Арсений.       — Видимо, да. А теперь расскажи, кто ты такой, потому что вот о тебе я точно ничего не знаю, — шатенка сложила руки на столе, приготовившись слушать.       — Ага, уже второй день в моей квартире и ничего она не знает! — хмыкнул мужчина. — Ладно, зовут меня Арсений Попов, ты уже знаешь. Работаю я дома, переводя важные бумажки с немецкого на русский и обратно. За это хорошо платят, так что на это я и живу. С родителями в ссоре и не видел их уже лет десять. Живу один, есть друг Армян и хиляк Антон, что не даёт мне покоя, приходя во снах. Но второе скорее не друг, а враг.       — Это вот того парня звали Антон, да?       — Да. Ты разговаривала с ним и даже не спросила имя, серьёзно? — спросил у девушки Попов, но та лишь пожала плечами.       — Как-то не важно это было. А ты его знал до его смерти?       — Издеваешься? Нет, конечно. И слава богу, блять. — Мужчина закатил глаза.       — И…в смысле он тебе покоя не даёт? — не понимала Маша.       — Вот. Ты же хотела посмотреть. — Арсений закатил рукава рубашки на левой руке и показал перебинтованную руку. — Дай нож.       — Зачем? — Девушка была в шоке от увиденного. Рука от локтя до запястья была в окровавленном бинте.       — Не задавай лишних вопросов и дай нож. И новый бинт.       Бендыч встала и взяла из ящика столовый прибор холодное оружие.       — Разрежь бинты, сама всё увидишь.       — А тебе больно не будет? — Шатенка сглотнула.       — Мне уже больно. Хуже ты не сделаешь. Режь.       Маша аккуратно обхватила левую руку брюнета и начала резать бинты.       — Охренеть… — Бесценная реакция человека, увидевшего на руке Попова кровавые буквы послания. — Это… это ведь то, что говорил тот парень. Помни обо мне. Но почему именно ты и как он это сделал?       — Я единственный, кто нахуй его послал, вот он и мстит. Проблема в том, что он может делать такое. Понимаешь, он спокойно может убить меня ночью, перерезав глотку, а я даже и не замечу. Он приходит во снах и говорит, что превратит мою жизнь в ад. Это хуйня болит уже больше недели и ни одна мазь не помогает. Она начинает кровить, как только касаешься простой воды. Я выливал на неё алкоголь, перекись — эффекта никакого. Только простая водопроводная вода. Я собирался спросить у него, как это вылечить, но он перестал приходить во снах. Сегодня он снова приснился и снова угрожал. Я это не контролирую, понимаешь? Он сам приходит тогда, когда хочет. А мне больно, когда его нет. Ощущение в душе, будто что-то неимоверно давит. И я точно знаю, что это он делает со мной. Он не даёт мне спокойно жить.       — Да, дела… и когда это началось? — Бендыч вообще не знала, как комментировать эту ситуацию. Она помнила разные странности, но чтобы прям настолько…       — Сразу же после его смерти.       — И ты молчал? Почему ты мне ничего не рассказал? — Маша начала рассматривать руку и обрабатывать зелёнкой.       — А ты бы чем помогла? Ты ведь сама его не знала. А друга моего он из квартиры выгнал, пригрозив тем, что убьёт его. Удивительно, что ты всё ещё здесь и всё ещё жива. И всё ещё с ним не говорила…       — А…как он общается? Он как призрак? Его видно?       — Боже, какой бред… — Попов закрыл глаза правой рукой.       — Нет, Арсений, не бред. Если я скажу, что бабушка моя была ведьмой, ты ведь не поверишь. А я верю. Верю, что всё это не случайно. Он ведь приходит только к тебе. Это что-то значит.       — Это значит, что я проебался и этот призрак меня скоро кокнет, — закашлялся брюнет.       — Если бы он хотел тебя убить, то уже бы убил. Первые три дня умершие сильнее. А прошло уже больше двух недель, а ты всё ещё жив. Значит, ему от тебя что-то нужно. Попробуй просто поговорить с ним. Постарайся поверить ему. Он ведь хороший парень. Был… — Бендыч новыми бинтами замотала руку мужчины.       — Был. Пока не стал призраком-убийцей. — Он посмотрел на руку. — Спасибо.       — Не за что. Спроси, как это лечить. Потому что это реально какой-то ужас… — Девушка всё не могла прийти в себя от увиденного и услышанного. Вот теперь она точно знает, что нужна ему. Точно знает, что не бросит его. Ей действительно нравятся убогие…       Время уже было ближе к одиннадцати вечера. Единственное съестное, что шатенка нашла в доме Попова, были греча и молоко. Недолго думая, она сварила гречу (по-питерски уж) и подогрела молоко. Ужин был готов. Арсений долго отказывался это есть, покрывая девушку матом, но Маша всё же заставила его съесть, аргументируя тем, что надо пить лекарства. А ещё сказала, что на голодный желудок его хорошенько вывернет, тогда она больше не будет покупать ему лекарства. Брюнет поверил и, матерясь, стал запихивать в себя кашу.       Арсений сам не понимал, почему он всё ещё не выставил Бендыч за порог. Да, она раздражала его, но ему не хотелось, чтобы шатенка уходила. Возможно, так играла с ним его простуда и слабость в теле, но в глубине души он был рад, что в данный момент не умирает в одиночестве от кашля. Да и Маша сама по себе вызывала доверие, что ли… Они просто разговаривали по душам весь оставшийся вечер. Попов, засыпая, даже проболтался ей, что гуглил Антона и хочет поехать к нему на квартиру.       Девушка не понимала, что так настойчиво удерживает её в этой квартире. Да, Арсений безусловно был обольстительно прекрасен, и наверняка она бы влюбилась в него, если бы он не был таким моральным уродом. Не все красивые конфетки вкусные. Эту великую истину она усвоила ещё в детстве, когда со слезами на глазах выкидывала килограмм просроченных конфет. С тех пор она не любит те конфеты. И таких, как Арсений. Нет, дело точно не в нём…