Блины

Тэхен всегда лип к Чонгуку. Вот действительно, с самого дебюта он не отходил от него больше, чем на метр, если то позволяли обстоятельства, разумеется. Но особенно Ким обнаглел в последний год их знакомства: от Тэхена-коалы нельзя было скрыться ни днем, ни ночью. Да и взгляды неоднозначные Чонгук ловил на себе только от него. Хоть и все еще ничего против не сделал. Но апогеем всего этого безобразия стало утро в собственной квартире, когда Чон проснулся от многообразия запахов, самые безобидные из которых были ванилью и молоком, а все остальные — гарь. Память сразу любезно подкинула несколько кадров из последней сводки новостей о местных пожарах в частном секторе. Тогда Чонгук встал с помятой постели быстрее, чем когда-либо. Выскочил из комнаты, чуть не навернувшись на повороте в коридор, и, тяжело дыша, забежал на кухню. К удивлению, там обнаружился Ким Тэхен в свободных шортах по колено и простой белой футболке. Он сидел на барном стуле у высокого кухонного острова спиной к двери, который являлся еще и обеденным столом, с толстой книгой в твердом переплете в одной руке и своим телефоном в другой. Когда Чон появился в дверном проеме, нежно-розовая макушка дернулась и пара черных глаз уставилась на него. — Ты… Что тут делаешь? — спросил Чонгук, удивленно хлопая ресницами. Ви посмотрел на него как на полного идиота, и его губы растянулись в фирменной прямоугольной улыбке. — И тебе доброе утро. Блины жарю, как видишь, — Тэхен продолжил усиленно листать книгу и что-то быстро печатать на экране мобильного. — А ключ откуда? — несмелой походкой Гук подошел к столу, чтобы заглянуть Киму через плечо. Перед ним лежал сборник рецептов. — Только ты мог оставить его под ковриком у входа, там и взял, — Ви пожал плечами и, схватив пластиковую кухонную лопатку, подошел к плите, над которой уже было небольшое дымное облако. Аккуратным движением руки слегка подгоревший с одного края блинчик оказался на тарелке, а Тэхен с помощью небольшой поварешки уже заливал следующую порцию теста на сковородку. И все было просто чудесно, пока капля раскаленного масла не брызнула прямо на светлое запястье. С коротким вскриком Ви отдернул руку, задев при этом и миску с жидким тестом, которая стремительно начала падать с края стола. Стукнувшись об пол, она треснула и брызги полетели во все стороны, пачкая кухню и Тэхена (в особенности Тэхена). Всю эту картину Чонгук молча наблюдал с открытым ртом, очнувшись только после крика Кима. Он несколько раз быстро моргнул и, схватив первое попавшееся полотенце, буквально за секунду оказался возле Тэхена, хватая того за руку. После негромкого шипения со стороны Ви, он подвел его к раковине и сунул поврежденную конечность под кран, максимально выкручивая вентиль с холодной водой. Смотря на их сцепленные руки, которые под ледяными струями покраснели и практически потеряли чувствительность, Чонгук впервые задумался о том, кем же ему приходится небезызвестный Ким Тэхен. На лучшего друга не тянет, а звание брата к нему уж точно никак не относилось. Мысленно плюнув на это дело, он решил отложить акт самокопания до лучших времен. Со стороны Ви послышалось, как тот хлюпает носом. — Я все испортил, — несмело начал он. — Хотел как лучше, а получилось как всегда. Только не кричи на меня, Чонгукки, все-таки я же не специально тесто разлил. Гук шумно вздохнул. — Да я и не собирался. Вот только не надо мне тут сырость разводить, — глядя на то, как Тэхен все чаще утирает глаза свободной рукой, Чон перекрыл воду и вытер их руки о полотенце. — Ты мне лучше объясни, что тут забыл утром воскресенья. — Я… Хотел тебя порадовать, накормить вкусным завтраком и сходить куда-нибудь вместе. А тут такое случилось, — Ким уперся взглядом влажных покрасневших глаз в грудь шатена. Все, Чонгук, ошибка 404, мозг не найден. Можешь продолжать самокопание и искать ответы (которых нет) где-нибудь в глубинах своего подсознания. Вздохнув, Гук обхватил запястье Тэхена двумя руками и принялся усиленно растирать его, пытаясь согреть. Розовая макушка шарахнулась в сторону от неожиданности, но руку не отняла. Лишь кончики аккуратных ушей загорелись алым. — Не надо, — начал было Ви, но Чонгук не дал ему сказать. — Помолчи. Я с тобой ничего делать не собираюсь, — он выпустил его руку из своих. — А если еще и поможешь убрать все то, что натворил, то я сам пожарю эти чертовы блины. Тэхен вскинул свои раскосые глаза на Гука. В его взгляде читалось восхищение и немая благодарность. Спустя полчаса кухня была начищена до блеска, мемберы умыты и переодеты, а Чон методично замешивал жидкое тесто. Со стороны плиты звонко засвистел чайник, сигналя о том, что вода закипела. Ви оторвался от созерцания собственных острых коленок и выключил газ. Снова стало тихо. — Может быть, я все-таки могу тебе чем-то помочь? — практически себе под нос пробормотал Тэхен. Оно и ясно, ведь ему все еще было немного стыдно. Не каждый день доводилось увидеть, как макнэ собственной персоной готовит вам блины. Чонгук, продолжая размешивать видимые только ему комочки, поднял глаза на Кима. Взгляд получился весьма красноречивым. — Хорошо, молчу, можешь не отвечать, я понял, — премирительно выставив руки перед собой, Ви премило улыбнулся от чего его глаза стали похожи на полумесяцы. Чон вернулся к готовке. Следующие 10 минут прошли в полной, но уютной до невозможности тишине, нарушаемой лишь шипением масла и периодическим стуком сковородки о плиту. Висящие на стене часы показывали половину восьмого утра, когда косые солнечные лучи наконец-то соизволили заглянуть в окно, окрасив все поверхности на кухне оранжевым. Тэхен забавно морщился, когда переводил взгляд на белую футболку Чонгука, которая из-за такого освещения становилась ослепительной. А еще иногда круглые линзы очков Гука бросали веселых зайчиков на стены. И сатин его кожи отливал медом так восхитительно, что Ким невольно заглядывался. Зачем он пришел к Чонгуку ранним воскресным утром — неясно. Что-то незримое действовало на него, словно магнит, раз за разом заставляя добровольно-принудительно следовать за шатеном по пятам. И Тэхен шел, тянулся невероятно доверчиво. Будто намертво привязанный тонкой красной нитью он, сам того не замечая, продолжал двигаться, не отходя ни на шаг. Было в этом нечто почти волшебное, почти как в вечерних сериалах по будням, что постоянно смотрела его бабушка. Когда на тарелке рядом с плитой образовалась приличная горка блинов, от кружек с чаем поднимался ароматный пар, вся грязная посуда была закинута в раковину и помыта, а Ким полез по кухонным шкафчикам в поисках варенья, Чонгук плюхнулся на стул, пытаясь осмыслить прошедшие четыре года его знакомства с Ви. В действительности же было непонятно, почему Чон все еще не оттолкнул его, ведь столько шансов было. Другие мемберы уже давно показали Ви, где начинается их личное пространство. Даже Чимин и тот, пусть и был одним из наиболее близких друзей, но ясно дал понять, чего делать не стоит, чтобы не нарушать его зону комфорта. А вот Чонгук позволял тому многое, если не все. Тэхену можно запрыгивать к нему на спину во время концертов, лезть с объятиями, класть голову на плечо (он же так устал!) и всячески подначивать на фансайнах. Тэхену можно изредка поглаживать по открытой коленке, хватать за руку и смотреть глаза в глаза. Тэхену можно вломиться в дом и запачкать всю кухню, а потом выпрашивать запасную одежду. Гук не понимал, что не так с ними. Ви понимал. Понял еще 2 года назад, что медленно, но чертовски верно водоворот под названием «Чон Чонгук» топит его в океане влюбленности. А он и не против, он сам добровольно снял с себя спасательный круг в лице норм и моралей, лишь бы быстрее упасть на дно и стать частью этих вод. Тэхен сел за стол не напротив, как до этого, а рядом с Гуком; аккуратно поддел ножом приставшую к банке крышку и слизнул липкую малиновую каплю с пальца. Осторожно обхватил кружку с чаем одной рукой, а другой полез в тарелку с блинами. Обмакнув кусок сладкого жареного теста в варенье, он сразу же сунул в рот и довольно замычал, а его лицо приобрело выражение величайшего удовольствия. Чонгук невольно перевел взгляд на Кима, улавливая его улыбку и искрящиеся глаза-щелочки. — Вкусно! — воскликнул Тэ, протягивая руку за следующим блином. — Приятного аппетита, — тепло улыбаясь в ответ, протянул Чон, а Ви хихикнул от того, как он надулся, когда линзы очков запотели от горячего пара, исходящего от кружки с чаем. Спустя небольшой промежуток времени стопка блинов уменьшилась больше, чем на половину, а Тэхен сыто улыбался, облизывая промасленные пальцы. — Чонгукки, — лениво протянул обладатель розовой макушки, потягиваясь, — я уже завидую твоей будущей невесте. Готовишь вкусно, квартиру убираешь, умный, добрый, симпатичный — ну чем не идеальный муж? После слов Ви сердце шатена екнуло, и он задумался. Звучало странно. — А вот твоей я бы посочувствовал. Думаю, ты бы разгромил квартиру в первый же день после свадьбы. Тэхен обиженно засопел и надулся, но не перестал улыбаться. — Зато, если бы мы поженились, то такого не произошло. Чонгук повернулся в сторону своего нежданного утреннего гостя, чтобы залипнуть на искрящиеся весельем и еще чем-то очень теплым глаза. — Тогда… Выходи за меня? Тэ окинул удивленным взглядом Гука, разворачиваясь лицом к лицу и по-лисьи хитро прищуриваясь. — Если не боишься, то… Я согласен. И тут Чон сделал то, чего себе даже представить никогда не мог. Он мягко обхватил теплой ладонью чуть дрогнувшую шею Кима сзади, притягивая к себе и шепча у самых губ. — Объявляю нас мужем и женой. И аккуратно поцеловал Тэхена, внутренне наслаждаясь его заминкой и последующим робким ответом. Их первый поцелуй вышел сладким и уютным, как и это воскресное утро, правда недолгим. — Я люблю тебя, — чуть хрипло сказал Ви, в его груди щемило от счастья. Чонгук улыбнулся, сверкая линзами очков, и Тэ осторожно стянул их, невесомо прикасаясь к лицу напротив. — Я тоже, — и вовлек в новый головокружительно нежный поцелуй, обнимая за талию и заставляя пересесть на свои колени. И оба будут вспоминать этот день, идя вместе рука об руку, со счастливыми улыбками на губах еще очень долго (всю жизнь).