Ученик джедая - сияющий камень

Ученик джедая – сияющий камень Оби-Ван с сожалением отодвинул в сторону коробки с коллекцией кристаллов, которую собирал с семи лет. Здесь были образцы, привезенные со всей галактики: продолговатые камни с острыми изломами, камни, выступающие из кусков коренной породы, точно мелкие зубы. Некоторые камни охотно вспыхивали, едва их задевал мимолетный луч света, другие долго копили в своей глубине таинственное мерцание, которое высвобождалось наружу всплеском, если кристалл поворачивали определенным образом. Оби-Ван любил возиться со своей коллекцией, беря в руки камни, он словно приближал к себе дальние, таинственные миры. - Это я возьму, - утешил его Куни. – Хотя это можно и к Квай-Гону отнести. Можно устроить на стене витрину, там кристаллы будут отлично смотреться. Думаешь, ему не понравится? Оби-Ван попытался представить, как Квай-Гон будет сочетаться с витриной. - Нет уж, это тебе, - сурово произнес он. - Спасибо! И стереовизор я тоже возьму, ладно? Портативный стериовизор в виде налобного экрана был его давней мечтой. Куни не раз расписывал, как будет полеживать у себя в комнате в удобной развилке лианы и смотреть фильмы. Оби-Ван давал ему стериовизор через день и по требованию, но Куни мечтал получить его в собственность. Оби-Ван сунул ему в лапы коробку со стериовизором и, не удержавшись, ехидно процитировал пункт кодекса, касающийся нестяжательства. Куни только носом шмыгнул. - А что ты себе оставишь? – спросил он. Оби-Ван показал на движущуюся модель крейсера. - Надеюсь, Квай-Гону она понравится, - буркнул он. – А если нет, тогда я ее тоже тебе отдам. Куни торжественно положил ему на плечо дрогнувшую лапу: - Оби-Ван, ты молодец! У меня бы так не получилось. Представить не могу, как я расстаюсь со своей комнатой и со всем имуществом. - Куни даже передернулся от искренности. – Друг мой, ты настоящий джедай! Оби-Ван слегка улыбнулся. Похвала была чрезмерна, но звучала очень приятно. Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату проник Ульфус в сопровождении двух приятелей. Они все как по команде отвесили падаванам поклон и чинно замерли у двери, не спуская преданных глаз с Куни. - Чего вам? – спросил Оби-Ван. - Господин Куниомолпис, - солидно молвил Ульфус, - сказал, что мы можем получить здесь какие-нибудь полезные вещи. В свои шесть лет Ульфус прилагал невероятные усилия, чтоб изъясняться предельно точно и по-деловому, и слыл среди юнлингов своей группы за интеллектуального гиганта. - Конечно, - вздохнул Оби-Ван и обвел комнату рукой, - смотрите, что приглянется, все ваше. Спустя два часа Оби-Ван переступил порог комнаты Квай-Гона. В руках он держал модель крейсера. Все прочее его имущество, не считая, конечно, светового меча, перешло к новым владельцам. Перед Квай-Гоном был развернут голографический экран, на котором, повинуясь движению руки джедая, поочередно вспыхивали и угасали зеленые контуры. Квай-Гон проводил время за изучением схемы двигателя трансзвездного корабля. - Чего без настроения? – спросил Квай-Гон, кинув беглый взгляд на ученика. - Да так… Оби-Ван уселся у стены, вертя в руках свою модель. Не скажешь же учителю, что на глаза вот-вот навернутся слезы, что чувствуешь себя так, словно тебя выкинули из собственной жизни, а новое существование кажется пустым и скучным, как эта пустая комната, и все это лишь из-за того, что лишился игрушек - и это после того, как тебя только что назвали джедаем. Оби-Ван мрачно подумал, что быть падаваном не менее ответственное дело, чем быть учителем. Придется не иметь компрометирующих настроений, чтоб не пришлось рассказывать о них. Квай-Гон еще раз взглянул на Оби-Вана, выключил экран и подозвал ученика. - Что это у тебя? – спросил он, указывая на модель, - Дай-ка посмотреть. Оби-Ван протянул ему маленький корабль. - Даже двигатель стоит, - со вздохом объяснил он. – Он бы, наверное, мог и вокруг всего Корусанта облететь, если его никто не собьет по дороге. - Я в этом уверен, - кивнул Квай-Гон, разглядывая модель, - Эта серия моделей очень точно воспроизводит параметры кораблей, а у этих кораблей двигатели повышенной мощности. Предполагалось, что они будут совершать посадки на планеты с неспокойными атмосферами. Оби-Ван кивнул. - Мне он поэтому и понравился. Это ведь разведчик. А как вы думаете, он мог бы пройти сквозь газовый гигант? - Нет, исключено. У ядра неимоверное давление. Разве что для полетов в экзосфере такие кораблики могли бы пригодиться. Квай-Гон вытянул руку и теперь любовался моделью издалека. Кораблик как-то доверчиво лежал на его широкой ладони. У Оби-Вана потеплело на сердце. - А вам случалось летать на таких кораблях? – спросил он. - Случалось. Правда, теперь это боевые корабли. Десять лет назад серия преобразована из разведчиков в истребители, знаешь И98879Ш. - Да? А я думал, их больше не производят. - Производят, правда, для других целей. Квай-Гон вернул модель Оби-Вану. - Куда мы его поместим? Оби-Ван огляделся. - Может, под потолок? У меня в комнате под потолком была магнитная ловушка. - Пойдем, снимем ее. Оби-Ван совсем приободрился. Даже шайка юнлингов, которая деловито гоняла по его опустевшей комнате дистанционно управляемую модель под-рейса, еще утром принадлежавшую Оби-Вану, не смогла испортить ему настроение. - А чем тебя заинтересовали газовые гиганты? – спросил Квай-Гон, когда магнитная ловушка была благополучно демонтирована в комнате Оби-Вана (юнлинги почтительно наблюдали и всей толпой кидались подавать необходимые инструменты) и установлена в его комнате. - Я часто думал, чем займусь, если ни один джедай не возьмет меня в ученики. – признался Оби-Ван. – Больше всего мне хотелось бы исследовать новые звезды и планеты. Не обязательно те, где есть жизнь, просто новые, неизвестные, где люди никогда не высаживались. Такие люди, как мы, очень нужны в экспедициях, правда? Мы можем вести корабли при высоких перегрузках и справляться с авариями, когда обычные люди погибли бы. Квай-Гон кивнул. - А сейчас экспедиций уже никуда не отправляют. – огорченно сказал Оби-Ван. - Да, - согласился Квай-Гон, внимательно глядя на Оби-Вана, - На моей памяти никаких экспедиций не было. Экспедиции стоят денег, а к чему отправлять их, если нет гарантии, что они откроют что-то ценное, а обитаемых планет и так сколько угодно. - По-моему, глупо! - с вызовом бросил Оби-Ван. – Можно подумать, что в космосе уже и открывать больше нечего, кроме обитаемых планет и новых месторождений. На всякие войны и перевороты деньги почему-то есть. - Точно, на это деньги почему-то находятся, - опять согласился Квай-Гон, - Знаешь что, раз уже сегодня свободный день, предлагаю кое-куда съездить. Я знаю человека, который придерживается тех же убеждений, что и ты. Ему будет приятно на тебя взглянуть, а тебе, надеюсь, на него. - А кто этот человек? – спросил Оби-Ван. - А вот сейчас увидишь. Перед Квай-Гоном возникла голографическая панель связи. Он активировал файл, содержащий адресную книгу, пробежался по ней взглядом и активировал контакт. «Алм Кул, - успел прочесть Оби-Ван, - Музей Галактики». Некоторое время в воздухе держалась надпись «Ожидание связи», а потом в центре комнаты возникло изображение очень пожилого забрака с набором разнообразных рожек на голове, между которыми змеились причудливые узоры, выведенные темно-синим и темно-красным, на лице татуировки отсутствовали. Забрак был облачен в просторную темно-синюю мантию, которая оставляла открытым только его голову и кисти рук, тоже изукрашенные красно-синими узорами. - Приветствую, джедай Квай-Гон! – произнес Алм Кул приятным голосом, в котором совершенно не слышалось акцента. – Всегда рад видеть вас. Он перевел заинтересованный взгляд на Оби-Вана. - Приветствую, Алм, - отозвался Квай-Гон. – Это мой новый ученик Оби-Ван Кеноби. Оби-Ван поднялся и поклонился забраку. - Сегодня у нас свободный день, - сказал Квай-Гон, - и я подумал, почему бы нам не приехать к тебе. У нас зашел разговор об исследованиях космоса, а об этом лучше всего разговаривать у тебя в музее. - О! – воскликнул Алм. – Тебя посетила поистине счастливая мысль. Обычно каждый последний день месяца, как сегодня, у нас технологический день. Посетителям доступ в музей закрыт. Приезжай со своим учеником, Квай-Гон. Нам никто не помешает. Я буду рад показать вам все, чем владеет музей, а также и поговорить о космосе. - Тогда до встречи. Голографическое изображение погасло. - Ну вот, - сказал Квай-Гон, оборачиваясь к Оби-Вану. – Готов поспорить, что в этом музее ты никогда не был. - Никогда, - признался Оби-Ван и – все равно ведь Квай-Гон узнает – добавил, - честно говоря, мне не очень туда хочется. Музеи это для обычных людей. Что там может быть интересного для нас? - Хотя бы сам Алм Кул. Когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, это был самый знаменитый капитан Республики. Он возглавлял последнюю исследовательскую экспедицию в систему Тальсо. - А я ничего не слышал об этой экспедиции, - признался Оби-Ван. - О ней мало писали. Ничего интересного, а это, как мы установили, новые месторождения или обитаемые планеты, они не открыли, а в тот год целых три звезды экрана развелись и поженились одновременно, так что всем было не до космонавтики. Оби-Ван радостно фыркнул. Он имел уверенное представление об отношениях полов, и твердо считал любовную линию в человеческой биографии на редкость скучным и бесперспективным занятием. - Ну, хорошо, - сказал Оби-Ван, - поговорить с капитаном, действительно, интересно, но все остальное… - А ты о себе высокого мнения. – холодно заметил Квай-Гон, - если в свои тринадцать считаешь что то, что может вызвать интерес у обычных людей, для тебя слишком низменный предмет. Просто существо высшей породы. - А разве это не так? – очень осторожно спросил Оби-Ван. - Скорей заурядной. Могу тебя уверить, что в тринадцать любой мальчишка думает о себе, так же, даже если он в жизни не брал в руки световой меч. Оби-Ван про себя Квай-Гону не поверил, но счел нужным пойти на попятный: - Да, учитель, я пойду туда, куда вы меня поведете. Квай-Гон искоса взглянул на Оби-Вана: - Весьма польщен доверием. Отправляемся. Они вышли из Храма, миновали парк, пройдя по пустынной центральной аллее, и оказались на магистрали. Перед ними высилась исполинская опора станции аэробусов. Бесшумный лифт вознес их на открытую платформу, где дожидались аэробуса немногочисленные граждане, которые, все как один уставились на джедаев и тут же все как один сделали вид, что никаких джедаев не видят. Оби-Вану не часто случалось покидать Храм, он стеснялся смятения, которое вызывал его джедайский плащ, и с трудом подавлял желание спрятаться за невозмутимого Квай-Гона. Для джедаев проезд в городском транспорте был бесплатным. - Джедаи приравнены к престарелым и инвалидам, - не разжимая губ, проговорил Квай-Гон, и Оби-Ван невольно улыбнулся. Он уже почувствовал, что с Квай-Гоном невозможно унывать. День был погожий, солнышко ласково пригревало, люди были одеты нарядно, точно весь мир знал, что у Оби-Вана сегодня свободный день и задался целью быть сегодня особенно приветливым. Над платформой прозвучал мелодичный сигнал электронного гонга. Над путями развернулась переливающаяся голографическая надпись: «Маршрут №32 тридцать секунд до прибытия. Конечная станция – Технологический Центр». Текст надписи внятно повторил доброжелательный голос автомата. Народ начал сдвигаться поближе к посадочным дорожкам. Белоснежный аэробус, на боках которого слегка наклонившиеся, точно отброшенные ускорением красные буквы складывались в слова «Транспортная компания Корусанта» плавно затормозил перед платформой, двери бесшумно раздвинулись. Люди начали заходить в вагоны, которые слегка заколыхались воздухе, принимая дополнительный вес. Оби-Ван и Квай-Гон зашли в вагон последними и встали у окна. - Следующая остановка – площадь Республики. – объявил мелодичный автоматический голос. Аэробус плавно тронулся с места и, стремительно набирая скорость, устремился по своей воздушной трассе. Оби-Ван с интересом смотрел в окно. Перед ним разворачивалась панорама городских кварталов: белые, голубоватые, серые уступы зданий, провалы теней, вспыхивающие на солнце стеклянные плоскости, поблескивающие потоки транспорта на крупных магистралях, кое-где вспененные купы деревьев – городские парки. Оби-Ван разглядел небольшой космодром, с которого запускали ракеты, выводящие на орбиту спутники связи, и показал на него Квай-Гону. - Неужели вы с Куни ни разу до него не добирались? – спросил он. – Ведь ближайший к Храму космодром. Я и то успел там побывать в свои десять лет. - Добирались, - скромно сознался Оби-Ван. – Когда нам было по восемь, но нас сразу же отправили назад, мы даже толком ничего рассмотреть не успели. Музей Галактики находился в пяти остановках от джедайского Храма в музейном районе Корусанта. Это был один из редких для Корусанта малоэтажных районов. Его накрывал голографический купол, изображающий летние небеса, иначе теснящиеся вокруг стены высотных зданий производили бы пугающее впечатление. Трассы наземного и воздушного транспорта огибали этот район. Здесь нужно было пользоваться разноцветными авиетками местного сообщения, веселые стайки которых носились во всех направлениях, повинуясь указаниям кибернетических регулировщиков. По тротуарам, среди пестрых клумб, на которые падала тень деревьев самых разных видов и форм, шагали люди. Взрослые вели на прогулку детей. Оби-Ван вдруг с тревогой осознал, что и они с Квай-Гоном выглядят совершенно по-семейному. Стараясь не делать лишних движений и не пропускать панику в сознание, он чуть подотстал, пристроился позади Квай-Гона и принял сосредоточенный вид. Теперь со стороны они выглядели точь-в-точь как джедай, идущий по делам в сопровождении ученика. У Оби-Вана было и еще одно соображение исчезнуть с глаз долой, он опасался, что у Квай-Гона могло возникнуть поползновение предложить ему мороженое. Мороженым торговали автоматы, снующие в толпе и привлекающие внимание покупателей цветными голографическими фейерверками и музыкой. Мороженого сразу захотелось так, что Оби-Ван стиснул зубы и продекламировал про себя весь джедайский кодекс, а после него флорианскую медитативную считалку, специально предназначенную для того, чтоб перебить аппетит. К ней прибегают в тяжелые для любого флорианца одиннадцать часов утра, когда завтрак уже позабыт, а обед еще даже не брезжит на горизонте. Площадь перед Музеем Галактики – белоснежным стрельчатым зданием, к которому симметрично прилегало три матовых купола - была залита ослепительным светом. В этом свете полыхали красные буквы голографической надписи: «Сегодня музей закрыт в связи с проведением технологического дня». Когда джедаи подошли к этой надписи, она исчезла, чтоб снова вспыхнуть за их спинами. - Пройдем через служебный вход, - предложил Квай-Гон. Чтоб добраться до служебного входа, пришлось обогнуть один из куполов. Вход был настолько неприметен, что Оби-Ван в одиночку, пожалуй, прошел бы мимо. Дверь бесшумно открылась перед ними. К джедаям с приглушенным жужжанием выкатился дроид, высотой примерно по пояс Оби-Вану, такой же белоснежный и округлый, как здание музея, в верхней части корпуса горел единственный голубой огонек, точно глаз, сияющий радостным приветствием. Оби-Ван не удержался от радостного восклицания. От этих дроидов он с детства был без ума и даже пытался сделать такую игрушку самостоятельно. Он наклонился над дроидом, который немедленно замигал своим голубым глазком, на полоске вокруг верхней части его корпуса поплыли слова приветствия, которые повторил голос из динамика. Дроид говорил добродушным баском, который чрезвычайно подходил к его наружности. Он приглашал многоуважаемых гостей музея следовать за собой. Оби-Ван окончательно проникнулся к электронному служителю музея теплыми чувствами и шел, положив ладонь на гладкую «макушку» дроида. Они прошли по светлому коридору в служебной части музея и оказались перед дверями с внушительной табличкой, свидетельствующей о пребывании за ними директора. Дроид осторожно выбрался из-под ладони Оби-Вана и откатился в сторону. Двери открылись. Алм Кул ждал их, стоя посредине кабинета. Позади него на вогнутой стене панорамное окно изображало космос: слева, приглушенный светофильтрами, сиял солнечный протуберанец, чуть подальше звезды заслоняло округлое тело планеты в размытых полосах атмосферных вихрей, на которых лежали точно крупные черные родинки, тени от спутников. Самих спутников было не видно на фоне своего исполинского хозяина. Оби-Ван, приглядевшись, узнал окрестности Скуро - ненаселенной звездной системы, состоящей всего из одной гигантской планеты, чьи почтенные размеры, вес и возраст указывали на то, что в недалеком звездном будущем этой системе предстояло занять место на звездных картах в качестве двойной звезды. Алм Кул шагнул навстречу Квай-Гону. - Рад видеть воочию тебя и твоего ученика, многоуважаемый джедай Квай-Гон Джинн, - велеречиво, вполне в манере забраков произнес он. - И я рад тебе, многоуважаемый Алм Кул, - проговорил Квай-Гон, почтительно кланяясь старшему, Оби-Ван повторил его поклон. - Я рад видеть, что у тебя новый ученик, Квай-Гон, - продолжал Алм Кул, - Чем больше рыцарей воспитает такой джедай, как ты, тем больше преукрасится весь орден джедаев. - А вот Оби-Ван сомневается, что у тебя найдется, чем заинтересовать такого опытного джедая, как он, - без обиняков заявил Квай-Гон. Оби-Ван покраснел. Алм Кул взглянул на него и с улыбкой развел руками: - Мы покажем вам то, что имеем. Судить предоставляется вам. Он предложил Квай-Гону и Оби-Вану следовать за собой. Они прошли по знакомым коридорам, к огорчению Оби-Вана беленький дроид больше не следовал за ними. Алм Кул шел впереди. Его темно-синяя мантия свободно развевалась вокруг худощавого тела. Оби-Ван искоса с интересом поглядывал на забрака. Ни одна другая раса галактики не могла похвастаться таким количеством отважных первопроходцев и покорителей космоса. - Скажите, пожалуйста, - спросил он, - с какой вы планеты? - С Иридонии, - охотно ответил Алм Кул. – Но большую часть жизни я провел на Корусанте, если исключить, конечно, те годы, которые я провел в странствиях. - Если исключить эти годы, то твоя жизнь будет такой же короткой, как у Оби-Вана. – молвил Квай-Гон. - Это верно, - с улыбкой ответил забрак. Они подошли к лифту. - Мы начнем с самого начала, - проговорил Алм Кул, пропуская их в кабину. Проходя в первый зал музея, посетители оказывались на космодроме. Под потолком медленно поворачивались, сменяя друг друга голографические изображения кораблей: огромные трансзвездные лайнеры, корабли технического обслуживания на орбите, орбитальные станции. На огромных экранах шли фильмы, демонстрирующие этапы строительства космодромов и предстартового обслуживания кораблей. По залу было расставлено множество движущихся и неподвижных макетов, изображающих деятельность отдельных объектов космодрома. - А ведь это космодром на Крусе. – приглядевшись в одному из экранов, заметил Квай-Гон. – Первый или второй? А землетрясение покажут? - Нет! – засмеялся Алм Кул. – Это произвело бы неприятное впечатление на посетителей. Но запись у меня есть. Правда, я избегаю ее смотреть. В моем возрасте приходится щадить себя. - Космодром на Крусе закладывался в сейсмоопасном районе, - объяснил Квай-Гон, заметив вопросительный взгляд Оби-Вана. – Район сейсмоопасный, зато экваториальный, что сильно удешевляло запуски. Было решено подключить криогенные установки с заводов, производящих космические корабли, и проморозить грунт под космодромом, создав ледяной панцирь. Поначалу все шло великолепно, а затем, когда космодром был введен в эксплуатацию и начал принимать корабли, панцирь треснул под собственной тяжестью и тяжестью кораблей. Разлом прошел под заводом, производящим водород. Говорят, на этом месте так и остался кратер. - Что верно, то верно, - согласился Алм Кул. - Рассказать Оби-Вану про твой подвиг? - Но это был не подвиг, многоуважаемый Квай-Гон Джинн. - Алм Кул сумел поднять с планеты пассажирский лайнер, когда две его опоры уже подломились. - Это всего лишь профессиональная деятельность…. - Совсем как для нас бои с ситхами. Ничего личного … - Никаких эмоций… Квай-Гон и Алм Кул засмеялись. Похоже, они говорили о чем-то хорошо им известном. Оби-Ван поглядел на них с оттенком зависти. Атмосфера зала начала оказывать на него свое действие. Сердце забилось чаще. Оби-Вану ужасно захотелось стать капитаном, провести годы и годы в космосе, знать, как свои пять пальцев любой космодром на любой планете, поднимать корабли с содрогающейся земли и оставаться никому не известным героем галактики. - Пойдемте дальше, - пригласил Алм Кул. – Этот зал далеко не самое увлекательное, что у нас есть. Музей Галактики, как пояснил забрак, освещал лишь космографию, все, что касалось культуры, истории, животного и растительного мира разнообразных, составляющих галактику миров, можно было увидеть в Музее Наций. Зато Музей Галактики включал залы, посвященные геоморфологии, строению атмосфер, геологии далеких миров. Оби-Ван увидел кусочек каменного леса Бирнама, перенесенный с этой безжизненной планеты. Россыпи кристаллических образований, погруженные в глубокий вакуум, тлели и переливались радужным многоцветьем в мощном свете ламп, имитирующем свет двух солнц Бирнама. Несколько залов было посвящено происхождению и эволюции планетарных систем. Юные звезды окутывали облака пыли и газа, пыль сгущалась в туманности, туманности превращались планеты. На глазах Оби-Вана одна планета медленно вошла в сферу притяжения другой, более массивной, в огне плазменной вспышки планеты сошлись, выбросив часть материала на орбиту, где из обломков медленно сформировался спутник, а единая планета начала медленно одеваться голубоватой дымкой атмосферы. Энергия удара породила жизнь. Венцом экспозиции был Зал Галактики. На его необозримом пространстве, под куполом, таким обширным, точно под ним и впрямь мог притаиться космос, двигались голографические изображения звезд с обращающимися вокруг них планетами – и всюду кипела жизнь. Оби-Ван не осмелился бы признаться, какое впечатление произвел на него музей. Никогда прежде он не чувствовал так остро, как велика галактика, как много в ней миров, и даже самый угрюмый, скучный и безжизненный мир неповторим и полон загадок, достойных пытливого ума. Он уже почти жалел, что призвание джедая велит ему провести жизнь в сражениях со злом. Он хотел бы всю жизнь провести в странствиях. Оби-Ван взглянул на Квай-Гона и безмерно удивился тому, что почувствовал. Квай-Гоном владели те же настроения. - А не бросить ли нам все и не отправиться ли бродяжничать по галактике? – вслух поинтересовался Квай-Гон. - Я за! – засмеялся Оби-Ван. - Вот кто на все согласен, лишь бы на занятия не ходить, - заметил Квай-Гон. - В возрасте мальчика я был точно таким же, - признался Алм Кул, и Оби-Ван взглянул на него благодарно. – Если падавану джедая Квай-Гон Джинна не покажется ребячеством такое времяпровождение, мы могли бы отправиться в странствие прямо сейчас. - Пожалуй, - вместо Оби-Вана отозвался Квай-Гон. – Этот юноша жаждет отправиться со мной в странствие, желательно, опасное, а я должен знать, сколько проживу, если Оби-Вану доведется управлять моим кораблем. Оби-Ван сразу понял, что речь идет о летном симуляторе, и слегка поморщился. Это была знакомая забава… …которая, однако, оказалась незнакомой. Симулятор в Джедайском Храме имитировал боевые вылеты истребителей и призван был отрабатывать навыки космического боя. Симулятор Музея копировал навигационную рубку экспедиционного корабля. - Узнаешь? – спросил Квай-Гон. - Это разведчик? – спросил Оби-Ван. - Да, - отозвался Алм Кул и с грустью добавил, - Это «Иридония», корабль, на котором я отправился в свою последнюю экспедицию.. Оби-Ван занял место пилота и внимательно оглядел приборную панель. На глазах у Квай-Гона и Алм Кула ему очень хотелось сделать все безукоризненно. - Почему бы нам не повторить эту экспедицию? – спросил Квай-Гон у Алм Кула. – Отправимся в систему Тальсо, там ведь, кажется, есть газовый гигант? - О, да! Алм Кул набрал код на цифровой панели, и приборы ожили. Автоматика готовила корабль к старту. Свет в рубке погас, а экран осветился. Газовый гигант системы Тальсо находилась в семистах миллионов километров от центральной звезды. Космический аппарат находился на околопланетной орбите. Оби-Ван с интересом глядел на экран. Перед ним лениво и в то же время с головокружительной скоростью перемешивались атмосферные вихри, по красноватому фону струились бесконечные коричневые и желтоватые, то расширяющиеся, то обрывающиеся пояса, состоящие из сгущенных газов. - Это подлинные съемки, - заверил его Алм Кул. – Если дать максимальное увеличение, то можно увидеть тень от моего аппарата. По экрану вдруг прошла ослепительно-белая вспышка, на мгновение он померк. - Ушел первый зонд, - невозмутимо молвил Алм Кул. - А долго вы были на орбите? – спросил Оби-Ван. - Недолго, - отчего-то улыбнулся старый капитан. – Успели выкинуть всего два зонда. - Радиационный фон проверь, - тихо сказал Квай-Гон над ухом у Оби-Вана. Тот взглянул на счетчик радиации и остолбенел. Он даже не представлял, что показатели могут быть такими. - Что делать? Уводить корабль? – в растерянности спросил он. - Ты же капитан, решай. Оби-Ван нахмурился. Это всего лишь симулятор, а у Квай-Гона такая серьезность на лице, словно он считает, что Оби-Ван, как ребенок способен увлечься игрушкой. - Идем к планете! – скомандовал он. - Вот она, кончина моя, - проговорил Квай-Гон, поудобнее устраиваясь в кресле. Поверхность красноватой планеты приближалась, атмосферные узоры на ее боках укрупнялись, приобретали пугающую рельефность, в один единственный вихрь циклона корабль мог кануть, точно в океан. Впереди блеснула крохотная вспышка. - Догоняем зонд, - с удовлетворением отметил Алм Кул. - Я пройду через экзосферу, - объявил Оби-Ван. - А из чего может состоять атмосфера газовых планет? Оби-Ван подавил в себе желание заскрипеть зубами. Он наклонился над панелью управления, посылая запрос зонду, который несся впереди корабля. - Водород, - сказал он, выпрямляясь и положив руки на рычаги управления. – В ста километрах от экзосферы выключаю двигатели, угол входа в атмосферу пять градусов. Квай-Гон и Алм Кул переглянулись над его головой. - Ускорение свободного падения? Оби-Ван послал еще один запрос зонду. - Восемнадцать. Оби-Ван печально убрал руки с рычагов - такие перегрузки выдержать разве что джедаю - но вдруг на рычаг легла маленькая рука в сине-красных узорах. - Тяжеловато будет, - спокойно сказал старый капитан. – Продолжайте, молодой человек. Теперь красноватая поверхность планеты заполнила весь экран. В атмосфере струились потоки текучих газов, сгущенных колоссальным давлением, в их движении присутствовала сложная симметрия, точно планета непрерывно передавала в космос шифрованные сообщения. Сила тяжести непрерывно росла. Оби-Ван запросил у кибернетического штурмана расчет «коридора входа». Штурман выдал параметры входа. Квай-Гон был в своем кресле подозрительно безучастен. Оби-Ван напряженно всмотрелся в лицо Алм Кула. Он был уверен, что джедай способен выдержать и гораздо большие перегрузки, но выдержит ли Алм Кул? Лицо старого капитана было бесстрастно. Оби-Ван вспомнил, что забраку легче умереть, чем сознаться в своей слабости. - Мы в атмосферу будет отвесно входить? – спросил Квай-Гон. – Ты что, уже наигрался? Заканчиваем? Оби-Ван с трудом подавил гнев, на его взгляд Квай-Гон обращался с ним уж слишком пренебрежительно. Он перевел взгляд на экран, на котором светились параметры входа, и еще раз остолбенел. Судя по предложению штурмана, им предстояло камнем рухнуть в атмосферу. - Ерунда какая-то, - пробормотал Оби-Ван. Он еще раз послал запрос штурману и получил подтверждение показаниям приборов. Повинуясь внезапному наитию, Оби-Ван взял управление на себя и спешно запустил процедуру тестирования процессора. В кабине раздался предостерегающий зуммер. К красноватому свечению планеты на экране прибавился пронзительно алый свет с монитора, на котором один за другим высвечивались поврежденные кластеры. Радиация забралась под непроницаемое покрытие корабля и вывела из строя его мозг. - Беру управление на себя, - сцепив зубы, проговорил Оби-Ван. – Расчетные параметры входа… Он изо всех сил напряг память, пытаясь вызвать из ее глубин подробности космонавигации вблизи планет-гигантов, которые давали им на лекцих по космоплаванию. Перед глазами поплыли длинные формулы гравитационного потенциала, схемы входа в атмосферу при управляемом и баллистическом спуске. - Угол входа – три градуса, - проговорил Оби-Ван, пытаясь разобраться в информационной каше, наполнившей его сознание. – сбрасываю скорость до второй космической. Вхожу в атмосферу, ориентировочно на десятой секунде после входа ожидается рикошетирование корабля под действием упругости атмосферы. Движущаяся поверхность планеты исчезла, впереди перед носом корабля разлилось и заполнило весь экран красноватое, медленно сгущающееся, точно дышащее сияние. Корабль несся сквозь атмосферу планеты. - Запрашиваю показания зонда, - в пространство проговорил Оби-Ван. – перевожу зонд на работу в непрерывном режиме. Зонд погрузился в атмосферу на сто семьдесят километров. Системы работают на пределе. Под нами водородный океан. Глубина входа в экзосферу растет: сто километров, сто десять, сто двадцать. Впереди какое-то сгущение, похоже на багровые облака. Мы приближаемся к ним, подходим вплотную, за ними вижу свечение. По кабине разлилось золотое сияние. - Вижу город! – вымолвил безмерно пораженный Оби-Ван. Все огни в кабине погасли, зажегся обычный свет. Оби-Ван с трудом возвращался к реальности. Тунику на нем можно было отжимать, а перед глазами все еще стояла картина прекрасного золотого города, раскрывшегося перед его глазами, точно сердце угрюмой багровой планеты. Капитан Алм Кул с изумлением смотрел на Оби-Вана. Он обернулся к Квай-Гону и что-то сказал ему на своем языке. Когда они ехали назад в Храм, полушарие Корусанта, на котором они находились, пересекало линию терминатора. Город был окутан сумерками, включилась зеленоватая, розовая и золотистая подсветка зданий, вдоль трасс движения воздушного транспорта зажглись яркие красные огни, точно бусы, змеящиеся сразу на нескольких уровнях среди городских зданий. В аэробусе было почти безлюдно. Квай-Гон и Оби-Ван сели. Оби-Ван настороженно убедился, что никто не смотрит в их сторону и привалился к боку Квай-Гона. Под конец Алм Кул пригласил их поужинать. Стол был уставлен блюдами забракской кухни, которых Оби-Вану еще не случалось пробовать. Он решил отведать совсем чуть-чуть от каждого блюда и к своему изумлению объелся так, что с трудом сумел вылезти из-за стола. - Доволен? – спросил Квай-Гон. Оби-Ван устало кивнул. - А я не очень. Оби-Ван изумленно поднял голову. - Почему? - Я надеялся, что ты разобьешь корабль за первые две минуты, а я использую это как обоснование постоянных требований уделять больше времени занятиям. - Я и так буду заниматься, - проворчал Оби-Ван и, оживляясь, добавил. – Я мог бы и разбить корабль, но я прямо чувствовал, что надо делать. И это не потому что ты мне внушал такие мысли, я сам все сделал. Это было здорово! - Кстати, Алм Кул тоже так считает. Ты повторил почти все маневры его экспедиции. Города на планете они, конечно, не обнаружили, но вход в экзосферу им удался. Думаю, если бы он был помоложе, мне пришлось бы уступить тебя ему, и он уж точно утащил тебя куда-нибудь на окраину галактике, где еще есть, что открывать. - Нет, я от тебя никуда! – испугался Оби-Ван. - Только без угроз, я все-таки джедай. Произнесено это было небрежным тоном. Правда, Оби-Ван почувствовал, что Квай-Гон взволнован, но что его так взволновало, понять не сумел. Дома Оби-Ван сразу же засел за физику газовых планет, которую пытался читать даже в постели, тайком перекачав учебник на портативный датапад. Только угроза Квай-Гона водворить его обратно в собственную комнату заставила Оби-Вана расстаться с книгой, но даже во сне ему снилась надвигающаяся полосатая планета, на этот раз не красноватая, а зеленая, в теплой сияющей дымке. Корабль вел Алм Кул, а рядом с собой Оби-Ван слышал голос Квай-Гона: «Возможно, это совсем не город. Они могут быть совсем не похожи на нас». - Я все понял! – торжественно объявил Оби-Ван, едва проснувшись. Он сел на постели и порывисто отбросил одеяло. Только что вышедший из душа Квай-Гон даже бросил расчесывать волосы. Оби-Ван смотрел на него сияющими глазами. - Ну, давай! – с улыбкой сказал Квай-Гон. - Ты хотел сказать мне, что, если я расстался со всем, что у меня было раньше, то у меня теперь есть весь мир! – объявил Оби-Ван. Квай-Гон беззвучно засмеялся. - Мне бы это и в голову не пришло. – заверил он ученика. – Откуда у тебя может быть целый мир? И вообще это собственническое представление свойственно чуждой идеологии. Поднимайся! Оби-Ван с готовностью вскочил и принялся одеваться. - А в следующий свободный день мы сходим еще раз в этот музей? – с вожделением спросил он. - Вообще-то я решил, что следующий свободный день будет моим свободным днем, но ты волен действовать по собственному усмотрению, раз уж ты теперь падаван, и республика до такой степени доверяет тебе свою безопасность, что даже выпускает в город без сопровождения. - Мы с Куни сходим. Квай-Гон, а хочешь, я покажу тебе свою коллекцию кристаллов? За коллекцией Куни полез под кровать. Оби-Вана даже слегка растрогался. Куни счел его камни, такой ценностью, что определил их поближе к спальному ложу. Куни спал под кроватью с того возраста, когда переселился в отдельное помещение, но установить у себя комфортабельное флорианское гнездо, изготовленное из специального эластичного пластика и предназначенное для крепкого сна в любое время суток, отказывался наотрез. Кровать была Куни необходима. На ней он упражнялся в прыжках. Квай-Гон, Оби-Ван и Куни уселись прямо на полу. Оби-Ван один за другим доставал камни из специальных гнезд в коллекционных боксах и рассказывал, откуда они привезены. Куни заинтересованно сопел у него над плечом, даже Квай-Гон был непритворно увлечен его рассказом. - Я теперь буду вдвойне ими дорожить, - взволнованно проговорил Куни, когда Оби-Ван после более чем часового повествования запыхался и слегка охрип. Квай-Гон ничего не сказал. Вечером он подсел к Оби-Вану и вложил ему в руку полупрозрачный, гладкий, точно яйцо, камень. Когда он коснулся ладони Оби-Вана, камень вспыхнул, точно приветствуя мальчика. - Что это? – удивился Оби-Ван. – Он теплый и светится. - Вообще-то, эта вещь представляет большую ценность для меня, чем для тебя, - с улыбкой сказал Квай-Гон, - но, я подумал, вдруг он послужит началом новой коллекции. Это камень с моей родной планеты. - Правда?!! А что это за планета? - Не знаю. Оби-Ван крепко сжал камень в руке. - Квай-Гон, спасибо! Я буду очень беречь его. Он точно живой. У меня никогда не было такого камня! Квай-Гон негромко рассмеялся. - Жаль, а у меня, знаешь, завелась было мысль, что ты при твоих-то познаниях скажешь, мне, где находят такие камни. Оби-Ван расстроено поглядел на учителя. - Я не знаю, но я буду искать, или давай вместе искать твою планету. - О, нет! Все не так серьезно. Вдруг там и родственники найдутся, окажется, что у меня полно обязанностей перед семьей, многочисленные тетушки будут ежедневно связываться со мной по голосвязи, требовать, чтоб я вовремя ел и не носил с собой световой меч, чтоб не пораниться. Оби-Ван хихикнул. - А мне было бы интересно поглядеть на твоих родственников. - Вот это твое желание может исполниться лет через пять. Говорят, что падаван и учитель со временем становятся похожи друг на друга. Оби-Ван поглядел на Квай-Гона сияющими глазами. - Мне бы хотелось стать похожим на тебя. - А для меня это, знаешь ли, пугающий процесс, - серьезно сказал Квай-Гон, - точно в зеркало смотришься. - Ты будешь видеть в нем только самое лучшее! – пламенно заверил его Оби-Ван и затанцевал по комнате, ища, куда бы получше пристроить подарок. Квай-Гон смотрел на него и думал, что утренние слова Оби-Вана, скорей можно отнести к нему самому. Разве не отдал он сейчас мальчику самое ценное, чем владел, и разве не чувствует он, что получил взамен нечто гораздо большее. «Один мальчишка, это конечно не целый мир, - улыбаясь про себя, подумал он, - Но… вот интересно, сколько же в галактике неисследованных систем. Пожалуй, стоит завтра заглянуть в справочник.»