***
Открыв глаза, я пыталась найти свой телефон, чтобы посмотреть, который час. Но как бы не пыталась нащупать его на тумбочке, не смогла найти. Так, стоп, я точно помню, что вчера ставила его на зарядку, когда он вечером, после Светкиных сообщений, замигал, оповещая, что он разряжается. За это время я успела заметить, что в комнате подозрительно светло, как для мартовского утра. Свесив ноги с кровати, я наконец заставила себя поднять свою ленивую жопу с постели, в поисках телефона. После десяти минут тщательных поисков, я наконец нашла его под тумбочкой. Боже, как неожиданно. Так-с, который час? Блин! Он полностью разряжен! Как же так? Побежав на кухню, чтобы посмотреть время, я застыла: 9:11 Прекрасно. Я проспала. 9:24 Кинув пару тетрадей и два учебника в сумку, я пулей вылетаю из дома, жуя на ходу бутерброд. Ну если честно, то я даже не удивляюсь этому. У меня такое ощущение, что фортуна просто меня недолюбливает, вот и стоит всё время ко мне задницей. Ну что поделаешь, я уже привыкла. Только сегодня, мне бы не хотелось показаться перед учителями с плохой стороны, поэтому я надеюсь добежать хотя бы на второй урок. Блин, даже телефона нет, чтобы посмотреть, успеваю ли. Сил бежать у меня уже не осталось, хотя мне казалось, что мы живем недалеко от школы. Эх, как же я ошибалась. Хух, наконец-то. Приближаюсь к школе и уже бегу ко входу. Открывая дверь, я захожу в холл, где висят настенные часы. Надо же, как удобно. Замечательно, уже семь минут идёт второй урок. Так, что у меня сейчас? Кажется, алгебра. Нет, нет, нет! Только не она! Мне Света рассказывала, что она просто мегера и жуть как ненавидит опоздавших. Молодец, Вероника, аплодисменты в студию. Что есть силы бегу по коридору, который ведёт на второй этаж, где собственно и находится, теперь мною очень любимый кабинет. Сворачиваю за угол и лбом утыкаюсь о чью-то мужскую грудь. В мою сторону посыпались ругательства. Я уже говорила про аплодисменты? — Смотри куда прёшь, слепая дура, — прорычал парень мне над головой. Что он сказал? Хм, какой знакомый голос. Медленно поднимаю глаза, и вижу Громова. Злого Громова. Надеюсь, это не из-за меня он сейчас выглядит таким взбешенным? Какой дебил будет злиться из-за такой глупой ситуации? Так, надо поскорее отсюда смыться, а то мне не поздоровится. — Эм-м, прости. Я это… не хотела. Извини ещё раз, — пробормотала я себе под нос и убежала оттуда летящей походкой.***
Блять. Вот что за день? С самого утра у меня ничего не получается. Вот надо было этого придурка слушать и идти в клуб посреди недели… Господи, как же башка раскалывается. Ещё и эта старая жаба ко мне прицепилась. Вечно она мне покоя не дает. Вид у меня неподобающий, видите ли. Какая ей нахер разница, как я выгляжу? Ничего же не говорю, когда с неё песок сыпется, от старости, по всему классу. Я ведь молчу. По дороге в туалет, после того, как меня выпроводило с класса это старье, в меня кто-то влетел. Будто по голове половником дали. Вашу мать, как башка трещит! Краем ока наблюдаю, что это девушка. Особо не соображая, что я говорю, прорычал ей: — Смотри куда прёшь, слепая дура. Скукожившись от моего тона, она медленно подняла голову и посмотрела на меня, хлопая ресницами. Потом резко опустила глаза, пробормотала себе что-то под нос и быстро убежала. Я посмотрел ей вслед и дальше продолжил путь к уборной.***
Хух, я наконец-то добралась до этого треклятого кабинета. Остановившись, перевела дух. «Ну, пути обратного уже нет. Соберись, тряпка, стучи!» Наконец я дала учительнице знать, что какой-то несчастный опоздавший ученик стоит за дверью и, после, приоткрыла. Медленно захожу в класс и тихонько говорю. — Простите, что опоздала, можно сесть? — смотря куда-то в пол, оправдываюсь. — Самойлова, я так понимаю? — я кивнула. — Ну и в чем причина опоздания на мой урок, соизволишь объяснить? — смотря на меня сверху вниз, говорит учительница. — Я проспала, — решив сказать правду, выпалила. Смысла врать, не нашла. По мне сразу видно, когда вру. Она сразу всё поймёт. — Я предполагаю, тебя уже предупреждали о том, что я не переношу людей, которые опаздывают? — кивок. — И ты все равно опоздала? — и снова кивок. — Ну так, не вижу смысла тебе находиться на моём уроке, можешь идти, — холодно процедила она. — Извините, такого больше не повториться, можно мне сесть? — сделала щенячьи глазки я. — Я всё сказала, можешь идти, — она отвернулась и стала продолжать рассказывать тему урока, не обращая внимания на меня. Ну и пожалуйста. Больно нужна мне ваша алгебра. Я вообще поступать на юриста буду. Выйдя из класса, села себе на подоконник, напротив кабинета, и стала ждать звонка. Блин, сейчас был бы кстати мой телефон: ни музыки послушать, ни в интернете посидеть. Ох, что за день.***
Ополоснув своё лицо прохладной водой, я поднял глаза и стал рассматривать отражение в зеркале. Ебать, я красавчик: красные глаза, под которыми огромные круги, а лицо бледное и опухшее, будто неделю не просыхал. Так сказать, во всей красе. А вообще, я ещё вполне нормальный. Представляю, как сейчас выглядит Санёк, после такого-то количества выпитого алкоголя. Надеюсь, он там хоть жив. Я сам удивляюсь, как нашёл силы дотащить его тело домой. Мне самому было, ой как хреново. Ну ничё, и не с таким справлялся. Усмехнулся своей мысли и вышел в коридор. Спрашиваете, что я вообще делаю в таком состоянии в школе? Лучше бы отлежался дома, под постелькой и спокойно отошёл от этого. Ну кто ж знал, что отец вдруг решит вернуться раньше с работы. Ох, что он мне устроил! Чего я только не наслушался. Но, что-то он сдает позиции. Ничего нового я вчера не услышал. Всё по-старому: я — безответственный подросток, не уважающий своего отца, который только и делает, что работает для моего блага и будущего. Какое там будущее? Всё спланировано ещё до моего рождения: я заканчиваю институт и мне принадлежит доля отцовской компании. Всё. Я даже не удивлюсь, если меня решат женить на какой-то дочке папиного друга. Ха-ха, только попробуйте такое сделать. Пойду на зло работать кассиром в McDonald’s, будете знать как мною потыкать. Ненавижу, когда говорят, что мне надо делать. Ещё не люблю делиться. Я очень ярый собственник, если что-то моё, значит оно только моё. Но сейчас не об этом. Короче говоря, если увидите меня за кассой, то вы в курсе, что произошло. По дороге в класс, я всё думал: смысл мне туда идти, если я и так ничего не соображаю? Подожду возле дверей, потом заберу свою сумку и свалю домой. Верно. Так и сделаю. Поднимаясь по лестнице, я заметил фигуру возле окна. Опачки, это ж Самойлова. Что это она тут, а не на уроке? А-а-а, ну да-да, кажется, догадался.***
После пятнадцати минут «увлекательного» наблюдения на всех и вся через окно, мне стало окончательно скучно. Теперь, я понимаю, что телефон занимает большую часть моей жизни. В нем можно хоть что-нибудь прочитать, полистать паблик или поиграть в игру, в конце концов. А тут, ничего нового: люди спешат на работу, машины едут, кто куда. Единственное, что было интересно за промежуток времени, это то, что мальчик, который спешил в школу (видимо тоже опоздал), рухнул лицом прямо в лужу. Бедный мальчик. Когда я увидела слезы на его глазах, мне стало очень его жаль. Я люблю детишек, они всегда искренние и много улыбаются. Они умеют радоваться жизни. Не то, что взрослые: всё время ходят мрачные и ворчат. Фу, никогда такой не буду. От моих мыслей меня отвлек топот чьих-то ног. Я обернулась на звук и увидела Громова. Я сразу же представила его на месте того мальчика. Думаете, я бы его пожалела? Нет, конечно. Я бы ещё поржала хорошенько. Хотя, по его виду он и так не цветёт, и не пахнет. И как мне не бросилось в глаза, что он такой помятый? Он подошёл к подоконнику и уселся напротив меня. Я вопросительно подняла брови вверх, типа «Ты что себе позволяешь, олух?», но он только хмыкнул и отвел глаза. Демонстративно обернувшись, дальше начала смотреть в окно. Почувствовав на себе его взгляд, подумала: «Господи, он меня ещё и рассматривает. Ненавижу, когда на меня исподтишка смотрят. Тебе тут не выставка с экспонатами, чтобы пялиться!» Мысленно чертыхаясь и поджав губы, перевела на него взгляд, наполненный строгости. Я же помню, как ты меня назвал дурой. Ах, да, забыла сказать, я очень злопамятная. — Смотрю, знакомство с математичкой прошло на «ура», да? — неожиданно спросил Игорь. Вот гусь! Двадцать минут назад на меня наорал, а теперь хочешь поговорить? — Именно, — коротко ответила я, всем видом показывая, что не желаю дальше общаться. — Ты что, обиделась? — спросил он, повернув голову на бок, как маленький ребёнок, и очаровательно улыбнувшись. Очень даже мило выглядит. Хочешь, чтобы я растаяла, как и все, обитавшие здесь, девушки? Нет, милок, меня предупредили на счёт тебя. Предупреждён — значит вооружён. Я демонстративно фыркнула и отвернулась от него, но он продолжил: — Не будь букой, разве можно на такого, как я, обижаться? — снова улыбнулся он. Меня уже это бесит. — На какого «такого», а? — я так же улыбнулась в ответ. — О, разве тебе обо мне не рассказали? — что у тебя с самооценкой, парень? — Нет, просветишь? — попыталась съязвить я, но у меня откровенно не получалось, хотя улыбка оставалась вполне достойной. — Ну конечно, если сам себя не похвалишь, то никто не похвалит. Так вот, слушай, — не успел он продолжить, как я его перебила: — Знаешь, это, конечно, очень интересно, — я приложила руку к груди и покачала головой для правдоподобности. — Но сейчас будет звонок и у меня никак не получиться тебя послушать, поэтому не вижу смысла продолжать, — я улыбнулась. Надо было видеть, как с его лица сходит эта гадкая улыбочка. Ох, это именно то, что я хотела. Я встала с подоконника и пошла по коридору, чувствуя, как он удивлённо смотрит мне вслед. Что, не ожидал такого? Спешу тебе обрадовать, милый, это ещё только начало.