***
Они вырывают победу зубами; Гарри выполняет какой-то трюк (который выглядит незаконным, но происходит слишком быстро, чтобы это понять) на последней секунде, и шайба со звуком финальной сирены залетает в сетку ворот. Пару мгновений Луи боится, что им не засчитают этот гол, но затем цифры на табло меняются с 3-3 на 3-4. Наконец-то. Их освистывают фанаты противника, но всей команде плевать, потому что они победили, даже если забили в самое последнее мгновение. - И это то, - восклицает Найл, вставая со своего места рядом с Лиамом, которое находится напротив их с Гарри сидений, - почему Гарри гребанный Стайлс - лучший капитан, который когда-либо был у Ястребов, - весь автобус разражается аплодисментами, и тренер игнорирует все их маты и даже не говорит им успокоиться. Даже мама Найла ничего не говорит, что является весьма удивительным. Не то чтобы она не привыкла к нецензурным выражениям, вылетающим изо рта блондина, но она всегда пытается утихомирить его. - Ты говоришь так, словно я капитан Ястребов-Ястребов, - смущенно отвечает Гарри, краснея и крепко сжимая бедро Луи. – Ничего такого особенного во мне нет. - Ой, заткнись, - смеется Хоран, опускаясь обратно на сидение. – Ты будешь капитаном настоящих Ястребов через десять лет, в то время как любовь всей твоей жизни будет твоим лучшим талис… - Не говори так! – прерывает его Стайлс. Луи закатывает глаза так сильно, что почти видит свой мозг. – Что, если ты сглазишь его, Найл, с такими вещами не шутят. - К тому времени Луи сломает себе ребро от того, как сильно он кричит на судей, и учитывая то, что он даже не играет в хоккей, это будет смешнее, чем травма Тэйвса, - шутит Лиам, отклоняясь, когда Томлинсон кидает в него тампон, который Гарри прикладывал к носу. О чем Пейн вообще говорит? - Ты произносишь его имя неправильно, - бурчит шатен прежде, чем Гарри успевает что-либо ответить. Он уже открыл рот и приготовился возмущаться, и это… выглядит мило. Очень мило. - Мы были рождены в Америке, у нас нет времени для глупых канадцев, - отвечает Найл за Лиама. – Мы свободны от притеснения Англии уже несколько веков. Луи задается вопросом, знает ли Найл, что Канада и Великобритания – разные страны, и, ну, находятся на разных континентах, и решает для себя, что, вероятно, нет. Хоккей наносит много ущерба головному мозгу. И Найлу на поле достается часто. - И все же у нас есть свой британец, - Джеймс поворачивается в кресле и взъерошивает волосы Луи прежде, чем тому удается уклониться или дать ему в глаз.***
Луи родился и вырос в Великобритании и жил там до тех пор, пока ему не исполнилось пятнадцать. Затем, из-за сложного экономического положения семьи и более удобного темпа жизни, их семья переехала в Штаты. Сначала они жили в северной Флориде около десяти месяцев, но затем его мама захотела переехать на Юг, и вот как они оказались в Чикаго. Это было ужасно. Луи пришлось оставить всех своих друзей, и он не может просто сесть на поезд и доехать до Лондона или Гластонбери, чтобы повидаться с ними. Теперь их разделял океан, и единственным источником общения был Фейсбук. К счастью, Луи хороший лжец, и он прекрасно умеет лгать самому себе. Поэтому, убедив себя, что он очарует всех вокруг, он запросто очаровал всех вокруг. Естественно. Быть новеньким довольно дерьмово, но в основном потому, что ты не знаешь, каких учителей любить, а каких ненавидеть, и на какие предметы обязательно нужно делать домашку. В американских фильмах все преувеличивают – никто не отказывается сидеть с тобой, никто не обливает твою белую футболу шоколадным коктейлем, и ты не уходишь плакать в туалет. Возможно, кто-то с этим и сталкивается, но все, о чем волновался Луи – завоевать доверие каждого в этой огромной школе. Он знает, что чертовски красив, так почему бы не воспользоваться этим и завести крутых друзей? Оглядываясь назад, Луи понимает, насколько очевидным все было. В его учебнике по психологии говорится, что непредусмотрительность всегда заставляет вещи казаться очевидными, поэтому он не винит себя. Но сейчас он просто не может сосчитать все намеки, которые видел – гигантские плакаты на всех стенах школы, постеры с хэштэгом #СкороОктябрь, не говоря уже о буквально каждом ученике, не перестающим говорить о каких-то Ястребах. Он подумал, что, может быть, они все сходили с ума по птицам. Ну блять, он же из Англии, у них и ястребы-то, наверное, не водятся. А во Флориде мало кто любит хоккей. Первым делом он подружился с Зейном. Потом он поймет, что такое случается с Маликом редко и будет чувствовать себя особенным. Малик помогает администрации школы, и ему очень «повезло», когда его попросили провести Луи тур в первый учебный день, чтобы показать ему расположение коридоров и классов. Томлинсон ужасно настырный и (сто процентов) самый смешной парень на планете, поэтому ему не составило труда заставить Зейна улыбнуться и обратить на него внимание. Малик рассказал ему о секретах школы и о дурацкой одержимостью хоккеем всех учеников. Дурацкой она казалась ему, по крайней мере. Чикаго, как оказалось, всем городом фанатеет по этому виду спорта. Малик рассердился, когда Луи начал смеяться над тем, какое лицо состроил Зейн, когда говорил о хоккее. Вспоминая, Луи до сих пор смеется.***
Рука Гарри двигается вверх и вниз по бедру Луи, и тот очень сильно пытается не возбудиться, пока хихикает в шею кудрявого. Они такие, блять, очевидные. Автобус трясет на одной из кочек, и Луи подскакивает в воздух. Гарри решает, что лучший способ предотвратить удар его головы об крышу автобуса, это затащить его на свои коленки. Найл и Лиам смеются над ними, в то время как Стайлс проводит носом по его шее и шепчет в ухо: - Итак, я выиграл. - Да, - соглашается Луи, пытаясь заставить свой член оставаться в мягком состоянии. – Ты выиграл. Как и вся команда. Шатен чувствует, как Гарри закатывает глаза, прежде чем ответить. - Ну, ты явно не дашь всей команде трахнуть тебя пальцами. И, возможно, он говорит это не так тихо, как думает, потому что все игроки внезапно свистят и кидают на них заинтересованные взгляды. - Черт возьми, - ругается Луи, ярко краснея и сползая с колен хоккеиста. – Сейчас не время говорить об этом, Гарри. - Самое подходящее из всех времен, - подмигивает ему Аткинс. – Покажи нам, на что ты способен, капитан! - Не думай, что я не задушу тебя голыми руками, - предупреждает Луи, в то время как Гарри говорит: - Завтра на тренировке ты будешь заниматься сильнее всех. - У нас завтра нет тренировки, - самодовольно отвечает Аткинс. Стайлс прищуривается. - Тренер! – кричит он мужчине в начале автобуса. – Предлагаю завтра провести тренировку! - Отлично! – отвечает тот. Гарри усмехается, когда слышит поток стонов и жалоб, которые наполняют автобус. Луи обожает, когда Стайлс ведет себя, как последняя стерва.***
Зейну удалось неведомыми силами заставить Луи пойти на первую игру сезона. - Я могу назвать по меньшей мере пятьдесят вещей, которыми я бы предпочел заняться вместо этого, - сказал Луи, отвлекаясь от домашней работы, которую они с Зейном выполняли в офисе администрации школы. – Например, я мог бы умереть. - Все ходят на первую игру, Луи. - Если бы все спрыгнули с моста, ты прыгнул бы за ними? - Ты ничего не понимаешь, - вздохнул Зейн, возвращаясь к статьям, отзывы на которые он писал для урока английского. Конечно, так как жизнь абсолютно несправедлива, Малик был не только самым красивым человеком в школе, но и еще одним из самых умных. – И наш преподаватель психологии ставит дополнительные пятерки тем, кто будет на трибунах, потому что он – тренер команды. - Блять, - ответил Луи, наконец подняв глаза от тетради. – Почему ты сразу не сказал? Они добрались до площадки на час раньше положенного, потому что Зейн хотел места поудобнее. Они спустились к ларьку, чтобы купить какой-нибудь еды, и когда продавец отлучился на секунду, Луи дал другу знать, как сильно он не хотел находиться на игре. - Я, вероятно, засну через десять минут, - сказал шатен. – Поэтому я взял с собой наушники и составил плейлист, который будет блокировать звуки безумных фанатов. - Ты пиздецки раздражаешь, - ответил Зейн, печатая что-то в телефоне. - Сказал Зейн Малик в сотый раз, - Луи попытался заглянуть через его плечо, чтобы посмотреть, кому тот набирает сообщение, и получил локтем в бок. – Ты придурок! В это время вернулся продавец с большим количеством нерасфасованных напитков, начиная выкладывать их в ряд. - Извините за ожидание. Что хотите купить? - Можно большой начос… нет, два больших начос и две кока-колы? – спросил Зейн, доставая кошелек. Луи предложил бы оплатить свою половину, но это вина Зейна, что ему придется провести время, смотря хоккейную игру, так что логично, что он платит за еду. Справедливо. - Начос еще жарится, - сказал парень за прилавком, придерживая бутылки. Он настоящий профессионал. Луи уронил бы все напитки уже три минуты назад. – Это займет пять минут, так что просто подождите, иначе потом будет наплыв и вообще ничего не останется. Они и правда решили подождать, и пять минут спустя, когда продавец, наконец, избавился от всех бутылок, к ним подошел парень – высокий парень – с бутылкой воды и в хоккейном свитере. Луи решил, что это просто фанат, или другой продавец, в общем, ему было похуй, и он просто продолжил жаловаться. - Я могу назвать по меньшей мере пятьдесят вещей, которыми я бы предпочел заняться вместо этого, Зейн, - сказал Луи, краем глаза наблюдая за только что подошедшим парнем. Он не мог видеть его лица, но его волосы были уложены очень стильно, едва завиваясь на концах. - Ты уже это говорил, - вздохнул Малик, не отрываясь от телефона. Томлинсон был так сосредоточен на своем нытье, что даже не стал подслушивать разговор продавца и парня, который теперь наполнял бутылку льдом. - Ты разве не слышал, что сказал Эйвери? Повторение – мать учения. Нет, но серьезно, в чем вообще смысл? Они берут палку и пытаются забить ей какую-то фигню в сетку? То же самое, что и футбол, только тот более напряженный и… мужественный. А хоккеисты словно детсадовцы, которые страдают херней. Это глупо. Зейн смотрел на него в течение секунды, затем осуждающе поднял бровь и вернулся к телефону. - В футболе есть тач-даун, идиот. - Я говорю про реальный футбол, а не американский, - раздраженно объяснил Луи. - Американский, - усмехнулся Малик. – Регби? - Засунь свой регби себе в задницу, - посоветовал ему голубоглазый, опираясь на прилавок. Он не рассчитал расстояние между ним и стеной, поэтому тут же полетел вниз. Когда он понял, что не упал на землю, его локоть сжимала сильная рука, удерживая его в воздухе. Когда шатен поднял взгляд, он был удивлен, что его спасителем был не Зейн. Это был тот высокий парень в свитере, и Боже… он был чертовски симпатичным. - Вау, эм, привет, - пробормотал Луи, отряхивая себя после того, как парень отпустил его. – Спасибо. Симпатичный Мальчик в Свитере отодвинулся, разглядывая Луи с любопытством. Вместо того, чтобы сказать «не за что» и вернуться к разговору с продавцом, он выпалил: - Я не думаю, что хоккей является глупой игрой. Луи еле сдержался, чтобы не закатить глаза, так что просто громко вздохнул, снисходительно улыбнулся и спокойно сказал: - Всем нам разрешено иметь свои неправильные мнения. Симпатичный Мальчик в Свитере рассмеялся, выглядя слегка удивленным. Радостным и задумчивым. Луи был впечатлен, что люди, которым нравится хоккей, могли испытывать несколько эмоций за один раз. - Все готово, капитан, - вдруг сказал парень за прилавком. - Ты можешь не называть меня капитаном, если ты не в команде, Росс, - ответил Симпатичный Мальчик в Свитере, улыбаясь продавцу. – И даже если в команде тоже. Спасибо за помощь, и прости, что Найл заставил тебя это делать. Капитан. Просто охуенно, подумал Луи. Охуенно. Он унижал хоккей прямо перед лицом капитана их школьной команды. Зейн около него просто умирал от смеха.***
Луи нравится сам сексуальный акт. Гарри нравится прелюдия. Большую часть времени шатену удается уговорить Гарри сразу перейти к делу вместо того, чтобы провести час, раскрывая Луи. Он все обещает ему сделать это в следующий раз, и хотя такого все не наступает, Гарри слушается и редко раскрывает его пальцами дольше, чем несколько минут. Они, на самом деле, не трахаются так часто, как думает вся команда. Луи всегда за, но Гарри почти все время чертовски уставший. Утром он идет в школу, затем тренируется, потом делает домашку, а иногда делает все сразу. А так же им нужно думать о колледже, хотя вся страна знает, что судьба Гарри уже предопределена. Знают все, кроме самого Стайлса, и поэтому иногда Луи хочет взять клюшку и стукнуть его по лицу. Потому что у него есть варианты, что делать в будущем, когда как Луи не имеет и малейшего понятия. Итак, к чему Луи ведет: встречаться с капитаном одной из самых знаменитых школьных хоккейных команд – это не трахаться с ним в его толстовке в раздевалке или на льду 24/7. Это не так весело, как думают люди… Ладно, секс в раздевалке довольно неплох, но Томлинсон почти отморозил себе член, когда они занимались этим на льду, так что он не особо жаждет повторить этот опыт. Им трудно найти время, когда они оба неуставшие, и у Луи никогда не хватает совести лишить Гарри дополнительного сна. Поэтому в основном это быстрая дрочка и грязные минеты, на которые у Стайлса хватает энергии. Поэтому когда они наконец занимаются сексом, Луи не собирается тратить драгоценное время и откладывать момент, когда член Гарри окажется в его заднице. Ну это же глупо. Он постоянно использует это оправдание, и вскоре Стайлс понимает, что к чему. Он быстро догадывается, что весьма удивляет Луи, учитывая то, что у парня было несколько сотрясений и пару травм головы. Гарри – это нечто особенное. Гарри подождал, пока Томлинсон расслабился и был в экстазе перед оргазмом, прежде чем полностью выйти из него и спросить так быстро, что Луи едва мог услышать слова. - Если мы выиграем следующую игру, ты позволишь мне растягивать тебя так долго, как я захочу. - Что за хуйня? – скулил Луи, толкаясь бедрами вверх. Головка его члена задела щеку Стайлса, и он случайно размазал естественную смазку по его верхней губе, и только от этого вида шатен был готов кончить, но Гарри вдруг обхватил основание его члена грубой хваткой, и, блять, что за хуйня? - Скажи, что ты согласен, - сказал хоккеист, сжимая руку так, что Луи было почти больно. - Согласен, согласен, - быстро выпалил голубоглазый, пытаясь толкнуться в кулак кудрявого. Стайлс усмехнулся, настолько радостный, что Томлинсон тут же его простил. Но он пожалел об этом позже. Гарри каждую неделю напоминал ему об их соглашении, удостоверяясь, что тот не забыл об этом, и Луи осознал, что у него нет ни единого способа сбежать от этого. Дело в том… дело в том, что Луи полностью уносит, если Гарри тратит на подготовку больше, чем пару минут, и чаще всего шатен сам растягивает себя (к абсолютному разочарованию Стайлса). Когда пальцы Гарри находятся в нем, растягивая его… это становится еще интимнее. Луи не знает, почему, и он чувствует себя глупо, но это ощущается так, словно он раздет снаружи и внутри, и у него нет возможности спрятаться. Это странно, и это невозможно объяснить. Луи не рассказывает это Гарри, но ему и не приходится. Стайлс в итоге всегда получает его; даже если их разделяет океан. Просто шатен так сильно по нему скучает, что засовывает свою гордость куда подальше и устраивает им охеренный секс по телефону. В ночь после игры Луи залезает в комнату Гарри через окно после того, как он сходил домой и выполнил все семейные обязательства. Даже при том, что они оба без ума от поцелуев, Гарри начинает зевать в губы Луи через три минуты. - Окей, парень, - говорит Томлинсон, отстраняясь. – Пойдем спать. - Нет, все хорошо, - отвечает хоккеист, пытаясь прижать Луи ближе и одновременно подавить зевок. – Все нормально, давай сделаем это. - Эйч, у тебя даже не встанет, посмотри, как ты устал. - Что? – притворно обижается кудрявый. – Мне семнадцать, мой член готов работать всегда. - Прелести молодости, - вздыхает Луи, проводя ладонью по голой груди парня. Гарри такой горячий, тепло его тела можно почувствовать за несколько метров. Но, тем не менее, он еле связывает слова, и шатен слишком хорошо знает своего бойфренда, так что понимает, что ему нужен сон. Что весьма печально. - Ты всего-то на два месяца старше, отстань, - и с этими словами Гарри отключается, засыпая. Когда Луи просыпается на следующий день, солнце высоко светит в небе, а рот Гарри находится на его члене. - О Боже, - задыхается Томлинсон, садясь на кровати. Гарри поднимает руку, чтобы надавить на его грудь и уложить на спину. Другой рукой он крепко прижимает его бедра к кровати, чтобы у шатена не было возможности толкаться вверх так, как ему хочется. Кроваво-красные губы Гарри обернуты вокруг головки его члена, и Луи просто не способен справиться с этим так рано. Он закрывает глаза и пытается удобно устроиться на кровати, пока язык Стайлса вырывает стоны и проклятия из его рта. Ему интересно, как долго Гарри занимался этим, прежде чем Луи проснулся. Конечно, это не имеет значения, потому что в следующую секунду кудрявый отстраняется, и с его губ течет слюна, а лицо потное и красное, и Луи решает, что за ночь успел попасть в рай. Оргазм Луи настигает его из ниоткуда. Обычно он может чувствовать его приближение, чувствовать, как сжимаются мышцы живота и дергается тело, но в этот раз Гарри просто проводит подушечкой пальца по его головке, и, блять, он сдается. Стайлс поднимает его и целует. На его губах сперма, и Луи уверен, что очень быстро будет готов ко второму раунду. - Я собираюсь растянуть тебя, - говорит Гарри хриплым и низким голосом. – Я буду растягивать тебя час, если захочу. И ты кончишь еще два раза, договорились? А, ну Луи уже готов. - Ты – ужасный человек, - отвечает шатен. Гарри улыбается той же усмешкой, что подарил ему, когда они встретились в первый раз больше чем год назад. Луи хочет и дальше удивлять его, все последующие года. Он почти говорит это вслух, но потом смущается и осознает, что еще слишком рано для таких слов.