На обложку

      — То есть как это ногу сломала?!       Юри вздрагивает и поднимает взгляд на Юрия. Красивое личико Плисецкого перекосилось от плохо сдерживаемой ярости, юноша привстал над рабочим столом, в его глазах горел адский огонь, готовый в любой момент вырваться из плена и уничтожить всё издательство в считанные минуты.       « — Плохо, » — думает Юри, соображая, как исправить ситуацию, действовать нужно быстро и чётко, иначе кровь польётся реками.       — Ты вообще нормальная?! Ты не могла сломать эту несчастную ногу через месяц, после этого долбанного Парижа?! Безмозглая дура! — дорогой мобильный летит об пол и разлетается на детали. Обломки ударяются о стеклянную дверь, от чего пробегавшая мимо в это время девушка испуганно подпрыгивает на месте, — даже с такого расстояния Юри видит, как она бледнеет и бежит дальше, едва не теряя папки и бумаги. Юри лишь тихо вздыхает и начинает печатать сообщение, игнорируя тяжёлое дыхание и шипение со стороны Плисецкого.       Париж. О да, неделя моды в Париже свела всех с ума, в прямом смысле этого слова. Все гении и титаны современной высокой моды будто с цепи сорвались, и здесь, в редакции одного из самых авторитетных журналов мод, это чувствовалось особенно ярко. Атмосфера накалялась, а воздух будто стал гуще, наполненный волнением и предчувствием этого события. И, конечно же, славные трудящихся в этом оплоте красоты и искусства, как называл это место главный редактор, последний месяц носились на сверхкосмической скорости, выполняя поручения. Кофе и успокоительное употребляли в таких количествах, что доктора хватались за сердца. Сотрудники шарахались, кажется, от любого шороха или вида начальства, ставшего слишком требовательным и нервным. Особенно от Плисецкого — он и в лучшее-то время губил всё живое вокруг, а теперь совсем осатанел.        Юри первое время также носился туда-сюда в бешеном припадке, практически падая в обморок при каждой «неприятности» вроде нынешней — модель сломала ногу перед самой фотосессией на обложку последнего перед неделей моды выпуска, но вскоре понял, что таким образом он подводит Виктора, доверившего Кацуки роль своего главного помощника, и весь журнал в целом. Поэтому приступы истерики у него случались только посреди ночи, в ванной, чтобы и без того уставший и загруженный Виктор не слышал и не волновался в лишний раз. Пришлось в рекордные сроки учиться быть абсолютно спокойным и сосредоточенным, когда вокруг всё полыхает адским пламенем.       — В этом месте хоть кто-то может нормально работать?! — Юра продолжает беситься — ближайшие от них отделы уже опустели, перепуганные работники сбежали в более отдалённые кабинеты. И лишь Георгий, работавший с Юрой ещё во времена прошлого главного редактора Барановской, одиноко составлял «черновую модель» выпуска, сверяясь с пометками Виктора, внесёнными в первоначальный план, чтобы этим же вечером Никифоров вновь снова всё переделал. Кого-кого, а Поповича постоянными истериками Юрия не напугать.       — Могут, — подал голос Юри, — Я написал Изабелле, она будет через двадцать-тридцать минут.       Юра зло зыркнул на японца из-под растрепавшейся чёлки. Но, похоже, голос разума и профессионализм взяли верх над по-подростковому бунтарским характером Юрия, и Плисецкий решил сменить гнев на милость.       — У неё совершенно другая внешность, но под общую тему подойдёт, — задумчиво пробормотал он, — Но одежду придётся менять полностью. Джакометти уже вернулся?       — Виктор написал, что они задерживаются на предварительном просмотре, — тут же ответил Юри, — Но, думаю, этим может заняться Джей-Джей. У него неплохая последняя коллекция.       Юра фыркнул, всё ещё отказываясь прилюдно признавать, что леопардовые вставки в последней коллекции «Короля Джей-Джея» покорили его неприступное сердечко.       Работа вновь вошла в адекватное по меркам последнего времени русло. Ближайшие кабинеты вновь заполнялись, Юра собрал телефон и сидел тихо, листая первую серию фотографий на разворот. Юри проверял список гостей на банкет в Париже.       Тишина, прерывается лишь стуком клавиш и короткими трелями телефонных звонков из-за двери, спокойствие — практически идиллия. Которая, конечно, не могла продолжаться вечно.       Народ за прозрачной дверью засуетился, Юра с любопытством смотрел за всем этим, вытянув тонкую шею. Юри решил проверить.       — Пхичит?! — удивился Юри. Таец попался ему на глаза сразу, едва Кацуки покинул кабинет, хотя Чуланонт сейчас должен находиться несколькими этажами выше и готовить площадку для фотосессии.       — Почему ты не предупредил что Виктор вернётся раньше времени? — взволнованно спросил Пхичит, буквально заталкивая друга обратно в кабинет, — Мы не можем найти Микки, а из-за приезда твоего жениха команда от паники вот-вот один за другим попрыгают в окно!       — Я не знал, что Виктор закончит раньше, он мне сказал, что, наоборот, задержится, — нахмурился Юри, — Вы звонили Микаэлю?       — Не доступен. Сара не знает, где он, она и забила тревогу, Эмиль тоже не знает, он уже половину Нью-Йорка перевернул в поисках Криспино! Кажется, это из-за Сары, она давно хотела покончить с его гиперопекой. — отчитался фотограф.       Юри хотел уже отдать распоряжения, как его опередил Юра.       — Чёртов нытик! — русский вскочил с места и бросился к шкафу с верхней одеждой, — Кацуки, на тебе весь этот трэш, Чуланонт, начинай фотосессию в запланированное время, я найду этого ублюдка!       Пхичит только кивнул и выскользнул из кабинета. Наблюдавший за ним Юри заметил, что коридор опустел и затих. Это могло значить только одно.       — Юра, быстро, Виктор уже здесь. Я не буду говорить до последнего.       Юра лишь кивнул и убежал к запасной лестнице, чтобы не столкнуться с главным редактором. Как только парень скрылся за поворотом, в коридоре послушались торопливые шаги и голоса. Кацуки поспешил заняться своё место и сделать вид, что всё идёт по плану.       — Это просто катастрофа! — голос Виктора Юри узнал, даже не заглядывая в коридор. Кажется, его босс был действительно недоволен, неужели всё так плохо прошло? Наученный горьким опытом, Юри уже начал продумывать альтернативные варианты.       — Я не удивлюсь, если их подослали конкуренты, — Крис пытался шутить, но Кацуки уловил нотки разочарования в его голосе.       Уже через несколько секунд двери открылись, и в кабинет вошли двое молодых мужчин. Едва завидев Кацуки, Виктор сделал слезливое выражение лица и бросился к жениху.       — Золотце моё, это ужасно! — жаловался Никифоров, сжав в объятьях японца, — Ты не поверишь, они… Они предложили авангардный принт на зиму!       — Это вроде… — Юри чуть нахмурился, вспоминая, — Зима две тысячи четырнадцатого — две тысячи пятнадцатого?       — Именно! Боже, Юра был прав, не стоило даже пытаться дать шанс этому… Этому… — от негодования Виктор даже покраснел, но в итоге только зло выдохнул и, отпустив Юри, проследовал к своему столу у панорамного окна с видом на оживлённый мегаполис.       — Передай Минами, что мне нужен двойной латте с карамельный сиропом, и… Где Юра? — Виктор подозрительно прищурился, — Если он снова укатил с этим своим байкером, как его там? — то я его посажу как под домашний арест, только в офисе. Офисный арест.       — Его зовут Отабек, насколько я знаю, они просто друзья, — возразил Юри, — Что-то случилось с теми подвесками, которые ты одобрил вчера вечером. Кажется, ничего серьёзного, но Юра решил поехать и лично всё проконтролировать.       — Тогда волноваться не стоит, он их из-под земли достанет в целости и сохранности, — довольно кивнул Виктор, — К фотосессии всё готово?       Юри на секунду замялся. Крис тут же заметил это, но понимающе кивнул и молчал, что что получил благодарный взгляд от Кацуки.       — Ханна сломала ногу, но я попросил Изабеллу выйти за неё. Скоро она будет на месте.       — Хорошо, хорошо… Этот выпуск важен, так что я лично проконтролирую всё, если получится, закончим пораньше, — он мечтательно потянулся и посмотрел на Юри, — как насчёт романтического ужина при свечах, золотце? Мы с тобой здорово потрудились, можем отдохнуть.       У Юри будто дух выбило. Нет, он не должен был врать, но Виктор и без того загружен. Он наверняка сорвётся с места, как узнает, потому что слишком любит свою работу. Осталось только надеяться, что Юра вовремя найдёт Криспино и заставит его молчать о проблемах.       — Да, конечно, — Юри заставляет себя улыбнуться и ловит удивлённый взгляд Криса.       — Замечательно! — Виктор просиял, поднялся, чтобы поцеловать Юри в щёку, а потом вернулся за своё место, — Крис, проверьте с Юри готовность, я заканчиваю с оформлением документов и поднимаюсь на площадку.       Юри почувствовал, как внутри всё завязалось узлом, всё спокойствие полетело к чертям собачьим, а на выходе он чуть не сбил заходившего Минами с кофе.       — Мы чего-то не знаем? — серьёзно спросил Кристоф, когда они отошли от кабинета, будто Виктор мог их услышать.       — Микки, кажется, поссорился с сестрой и куда-то ушёл, его ищут, — признался Юри.       — И Юрий в том числе?       — Да, — Кацуки вздохнул, — Надеюсь, он успеет…       Крис лишь неоднозначно хмыкнул.

***

***       — Под машину попал?       Юри замер посреди дороги, не веря, что услышал это.       — Нет, блин, воспарил над землёй после благословления за побег с работы, — огрызнулся Юра по ту сторону связи, — Я выхожу из больницы. У Криспино несколько ушибов, через пару дней обещали вернуть.       — Вернуть? Он не сможет прийти на фотосессию?       — Я им там чуть ли не пистолетом угрожал, но на работу он выйдет не раньше понедельника.       — Вот как… — Юри немного успокоился. Главное что с Микаелем всё хорошо. Но это не решает проблем с обложкой — придётся срочно кого-то искать, менять луки… Нужно сделать это так, чтобы Виктор ничего не узнал и, главное, одобрил конечный результат.       — Короче, Кацудон, ты его заменишь! — вдруг заявляет Юрий, явно довольный собой. Юри замирает во второй раз.       — Я? — нервно усмехнулся Кацуки, — Сейчас не время шутить, я позвоню Сынгилю или…       — Нафиг Сынгиля, ты попадёшь на обложку и не спорь!       — Ты хочешь сделать этот номер самым провальным за всю историю? — уточнил мужчина.       — Окей, сопля, крайние меры, — Плисецкий отключился. С секунду Юри стоял, думая, что это за «крайние меры».       — О Боже мой! — догадавшись, что это может быть, Юри сорвался с места и понёсся в сторону лифта, молясь, чтобы он успел.       У входа на площадку он столкнулся с Виктором.       — Радость моя, я как раз пошёл тебя искать! — Никифоров заключил Юри в объятья, отрезав тем самым все пути к отступлению, — Юрочка только что высказал прекрасную идею сделать тебя моделью для обложки!

***

***       Юри жалел, что вышел сегодня на работу.       — У него ровный тон кожи, так что только подчеркните немного скулы, — отдавал распоряжения Виктор, пожелавший лично подготовить жениха к фотосессии, — Немного блеска на губы. Нет, не так много… Вот, идеально!       Кажется, утром у него болела голова. Почему он не остался лечить свою головную боль?       — Может, немного подвести глаза? — предложил Джакометти. Виктор что-то промычал, приложив указательный палец к губам, а потом одобрительно кивнул.       — Да, подчеркнём разрез глаз и цвет. Нет, дорогой, не смотри на меня так, ты будешь сегодня моделью.       — Я всё ещё считаю, что стоило позвать Сынгиля, — пробормотал Кацуки, придирчиво рассматривая своё отражение в зеркале. Зачёсанные назад волосы, пара тонких, выбившихся прядей падают на чистый лоб, раскосые глаза насыщенного цвета, выразительные черты лица — да, он был красив, но кому как ни Юри знать, что одной красоты в этом деле не достаточно.       — Сокровище моё, ты совсем теряешь вкус, когда волнуешься! Для этой фотосессии он не подойдёт, нужно что-то более пылкое, страстное! — Виктор также смотрел на Юри и, похоже, также был доволен результатом. Его голубые глаза сверкнули, а губы расплылись в пошлой улыбке, — На нашей «домашней» фотосессии ты показал себя с лучшей стороны…       — «Домашней фотосессии»? Это как домашнее видео что ль? — оторвавшись от телефона спросил Юрий, недавно вернувшийся из больницы.       — Так, я услышал, что тут обсуждают интересные вещи, — в дверях гардеробной появился Пхичит, уже сияющий от предвкушения историй и сплетен.       — Э-это не то, о чём вы подумали! — протестующие замахал руками Юри, уже покрасневший до кончиков ушей.       — То самое, — гордо заявил Виктор, от чего Кацуки болезненно взвыл и лицом упал на столешницу, — У меня есть фотографии, но их я вам, конечно, не покажу. Хотя ценители отдали бы за них бешенные деньги, потому что они — настоящий шедевр, я буду хранить их до конца жизни!       — А я бы взглянул, — Кристоф хитро прищурился, а потом спешно добавляет, замечая уничтожающий взгляд Виктора, — В профессиональных целях, разумеется.       — Я даже не знаю, смешно это или отвратительно, — сморщился Юра, — Давайте быстрее, я тут сейчас состарюсь, пока вы тут решите все свои извращенские проблемы.       — Это не считается, Виктор! — очнулся наконец Юри, — Это было только для тебя и я тогда выпил.       — Пардон, джентльмены, — вмешался Крис, — Но с последним проблем не будет. Если позволите… — Он повернулся к рядам вешалок с одеждой, уходящей вглубь гардеробной, и крикнул, — Джей-Джей, куда ты спрятал бутылку шампанского для празднования выпуска?       — Третья у стены, — крикнул в ответ Леруа. Крис с деловым видом достал из-под одежды бутылку шампанского, а из ящиков со всякими мелочами несколько фужеров. В это время Джей-Джей уже принёс сегодняшний костюм Юри, и всё ещё краснеющего японца отправили переодеваться.       Когда Юри вышел, Виктор чуть не выронил свой бокал, а Крис присвистнул. Юри тут же уставился на себя в зеркале. Одежда по большей части была черная: выглаженные брюки, рубашка с полупрозрачными вставками и блёстками на воротнике, подчёркивающая фигуру Юри, атласная лента, визуально делающая шею более изящной.       — Золотце, ты неотразим, — выдохнул Никифоров, — Хорошая работа, Джей-Джей.       — It’s JJ style! — канадец ослепительно улыбнулся и сложил руки в фирменном жесте, на что Юра закатил глаза.       — Ладно, раз все собрались, то выпьем за обложку, обещающую стать одной из самых лучших!       Юри нервно усмехнулся, но под взглядами всех присутствующих, чокнулся со всеми и выпила свой бокал. Затем ему, только ему, снова налили и заставили выпить, потому что, как Виктор выразился, «между первой и второй перерывчик небольшой».       — А теперь… — Виктор расстегнул несколько верхних пуговиц рубашки, оголяя ключицы и часть груди, — Выйди и сожги всех дотла.       Выходя на площадку, Юри почувствовал, как внутри разливается приятное тепло, голова немного пустует, и даже наряд не кажется уже таким откровенным. Уже подуставшая от ожидания Изабелла, завидев его, восторженно захлопала в ладоши и показала два больших пальца, и эта похвала как-то подтолкнула Юри к работе. Но его главная мотивация на сегодня — прожигающий его взгляд лазурных глаз. Их обладатель сейчас затаился в углу, не мешая сотрудникам работать, и тщательно следит за Юри, взглядом скользя по телу, впитывая каждое соблазнительное движение, томное выражение лица, пробираясь под одежду, призывая быть смелее, показать тут всем.       — Всё готовы? — уточняет Пхичит, уже включив фотокамеру. Юри уверенно кивает, — Тогда, Лео, включай свет. Начинаем!

***

***       — Ого, эта даже жарче, чем я ожидал, — честно признался Жан-Жак, просматривая фотографии. Изабелла согласна кивнула.       — Будет сложно выбрать, — пробормотал Виктор, взглядом пожирая Юри на фотографиях.       — Ты просто слишком любишь меня, — смущённо отмахивается Юри — единственный, кто не прилип сейчас с экрану ноутбука Пхичита.       — Отнюдь, золотце, я никогда не мешаю работу и личную жизнь.       — Да тут половина — сраный порно-журнал, — Плисецкий старательно строит недовольство, взглядом внимательно изучая фотографии, думая, как бы незаметно скопировать их себе.       — Итак, бесценный мой, ты признаёшь, что идея была хорошая? — спрашивает под конец Виктор. Юри уже переоделся в свою обычную одежду — «контрабандист на границе стран третьего мира», как говорил Плисецкий, даже не подумаешь, что этот скромный японец-студент и секс-символ на фотографии — один и тот же человек.       — Ну, ладно, пусть будет так, — нехотя признаёт он, а потом серьёзно добавляет, — Но сегодня ты спишь на диване!       Виктор буквально давится воздухом.       — П-почему?       — За это всё, — Юри лёгким жестом охватил всю площадку.       — Но ты не можешь, я… — Виктор судорожно вздохнул, пытаясь придумать как можно более убедительную причину, — Я твой босс, вот!       Юри хмыкнул, а потом приблизился вплотную к Виктору, честно пытавшемуся изобразить недовольство. С секунду он смотрел всего лицо, а потом схватил его за галстук, моментально сокращая расстояние между лицами до минимума.       — Ты мой босс? — он лукаво усмехнулся, облизнув губы, Виктор забыл, как дышать, — Странно, ещё позавчера ночью ты считал наоборот.       Виктор покраснел до кончиков ушей, а Юри развернулся и ушёл.       В абсолютной тишине Крис снова присвистнул.

***

***       « — Очень смело, даже рисково, но это та самая грань между искусством и пошлостью, » — прочитал Крис с экрана своего смартфона.       « — Я повесил это в рамку на стену, » — подхватил Пхичит, ослепительно улыбаясь.       « — Ого, я даже не знал, что Кацуки так может, » — добавила Мила.       — Всё-всё, я понял, — Юри устало вздохнул, сдавшись под натиском команды коллег. Пхичит тут же издал торжествующий вопль, а Виктор кинулся на шею жениху.       — Ну вот, а ты ещё упирался! Все знали, что в роли модели ты также хорош, как и в роли ассистента! Золотце, твоя шикарность неизмерима, просто смирись с этим и наслаждайся жизнью.       — Ну, ты перегибаешь палку.       — Перегибает или нет, но у нас явно есть что отпраздновать, — Джакометти лучезарно улыбнулся и откупорил бутылку шампанского.       За окном отеля морем ослепительных огней сиял Париж, вечно живой и нарядный. Внизу гудели машины, звучала музыка из бесчисленных кафе, и ночь была такой тёплой и приятной, полной той непередаваемой атмосферой лёгкости и беззаботности, пробирающейся в самую глубь души, заставляющей сердце радостно трепетать от самого простого, обыкновенного счастья.       Юри смотрел то в окно, на ночной чарующий Париж, то на своих друзей, празднующих успех и искренне радующихся и за него, то на своего любимого жениха, ценнее которого для него на свете нет, и понимал, что большего ему и не нужно.       — В Париже, — тихо сказал он, глядя, как Крис, Юрий и Джей-Джей начали какой-то дружеский спор по поводу утреннего показа, — Давай поженимся здесь, в Париже?       Виктор посмотрел на него своим ясными лазурными глазами, в которых Юри всегда видел небо с бескрайним космосом за ним, и нежно улыбнулся.       — Конечно, золотце, — он легко поцеловал Юри в лоб, — Я люблю тебя.