Вся жизнь - это фобия.

      Тебе известно что такое никтофобия? Точное определение данного феномена - навязчивый иррациональный страх боязни темноты, усиливающийся со временем. Как раз этот диагноз мне поставила доктор Эрика Мартин, психолог, к которому я хожу раз в неделю по пятницам. Сейчас вы можете подумать, что это просто детская фантазия. Однако, я уже давно не ребенок. Хотя причина моей фобии корнями упирается в детство, а оно у меня было достаточно неприятным. Когда я был ребенком, моя мать говорила мне: "Не глупи! Твои дебильные выдумки меня раздражают!". Когда же у меня впервые случился приступ, или, как мне объяснили позже - паническая атака, мне было одиннадцать лет. Я посмотрел на часы, увидел как обе стрелки сошлись на цифре двенадцать и всего меня окутал ужас. Маленький мальчик, лежащий на кровати, не смог даже позвать на помощь, потому что у него онемело всё тело, в плоть до кончиков пальцев. Через секунду мозг стал создавать различные силуэты в моей голове, которые позже я начал видеть наяву. Много разных, бегающих по моей комнате теней. Они отвратительно хихикали и метались от одного угла к другому. Я четко слышал их ужасный злобный смех, словно они получали удовольствие, лишая меня рассудка. Одна тень запрыгнула на мою кровать и была все ближе и ближе. От этого я начал плакать и, наконец, смог позвать на помощь. Через несколько секунд прибежал мой отчим. В это время маленький Адриан лежал на кровати и смотрел в одну точку, не отзываясь на собственное имя, а когда Арчи подошел ко мне, то осознал: я настолько сильно сжал кулак что взрослый мужчина не смог разжать его. С тех пор прошло больше десяти лет, но я помню, будто бы это произошло только вчера.       На той ночи всё не закончилось. Панические атаки происходили со мной не один раз и каждый новый приступ притягивал к себе еще один, а тот еще. К тринадцати годам каждая ночь становилась для меня пыткой, а самое ужасное, что мои "родители" ничего не предпринимали. Вообще. Они считали мои страхи детскими и не обоснованными. Я и сам так думал. Пока не случилось ужасное: из-за отсутствия здорового сна моя успеваемость в школе значительно снизилась. Можно даже сказать, исчезла. Но в один из дней, после очередной бессонной ночи на меня что-то нашло. Какое-то помутнение. Один мой одноклассник-задира пнул мой рюкзак ногой (специально) и обозвал уродливым сукиным сыном. Пусть Маркус тогда был выше меня, я достал вилку из своего портфеля (она лежала там вместе с обедом, который я носил с собой в школу) и воткнул её прямо Паттисону в руку, которой он опирался на мою парту, строя из себя крутого парня. Тетрадка с надписью "По математике" слегка окрасилась в кровавый цвет. Не буду описывать все, что произошло позже, но закончилось тем, что меня еще на месяц заперли в ДПЛ (детской психиатрической лечебнице). Тогда со мной работал врач Генри Андерсон. Он понимал мою болезнь как никто раньше. Только он относился к этому всерьёз. Каждую ночь мне давали две таблетки. Одну синюю, а другую красную. Эта комбинация пугала меня не меньше, чем сама темнота, ведь от этих лекарств я засыпал мгновенно, не давая ни одной мысли попасть в мою голову.       Кажется, все наладилось. Ночные ужасы больше не преследовали меня, но так было не долго. Мать с отчимом предпочитали тратить деньги на алкоголь, нежели купить таблетки своему "любимому" отпрыску. Хотя, Арчи не был для меня биологическим отцом. От этого его ненависть ко мне только росла. И вот, спустя две недели, лекарства закончились. Вы думаете то, что произошло с Маркусом Паттисоном было ужасным? Нет. Самое ужасное еще впереди. Ранним утром, пережив снова вернувшийся страх, я решил, что больше так не могу и принял решение покончить с собой. Для этого я выбрал самый гуманный, как мне тогда казалось, способ: сброситься с двадцатиэтажного дома. Мы жили в старой пятиэтажке, так что на поиски подходящего объекта у меня ушло сорок минут так как пришлось добраться еще до центра города. Забравшись на самый верх и посмотрев вниз, мне стало страшно. Куча маленьких людишек, бегающих, как муравьи в муравейнике. Прямо подо мной я увидел желтое маленькое пятно, рядом с красным. Кажется, это были две маленькие девочки в сарафанах. Так мне виделось с высоты. Тогда я подумал: "Вот сейчас я разобьюсь прямо у них на глазах и они получат детскую травму. От чего, возможно, еще две жизни будут загублены". Только это остановило меня и я спустился обратно, но на тот момент никого там уже не было.       Больше попыток покончить жизнь самоубийством я не предпринимал, однако, из-за недосыпа и неуспеваемости меня выгнали из школы, не дав доучиться в восьмом классе. От этого "родители" только обрадовались и заставили меня устроиться на работу грузчиком в соседний магазин. Считая, что теперь я взрослый и смогу обеспечивать их, Арчи уволился, и весь груз ответственности взвалили на мои плечи. Мне не было шестнадцати, когда я решил сбежать и жить самостоятельно. Разумеется, я никому и ничего об этом не говорил, а просто собрал вещи и ушел из дома. Ночью... Так как я работал и жутко уставал, то засыпал сразу же как приходил домой. От этого у моей фобии не оставалось времени потревожить меня, но вот я на улице. В полной темноте. Один. Всё что помню, так это то, что я бежал через старые пятиэтажки (часть которых были заброшены) и в итоге выбежал на какую-то безлюдную дорогу. За все время, что я там находился, проехал лишь один автомобиль и больше ни одной живой души. Пока я разрабатывал план дальнейших действий, мой мозг придумывал разные пугающие образы и заставлял уверовать в них глаза. Одна тень, вторая, третья... Как в одиннадцать лет. Только тогда мог прибежать Арчи или мать, а сейчас даже они не в силах как-то на это повлиять. Окровавленная тень рядом, прямо перед глазами и... Воспоминания обрываются. Очнулся я утром в больнице, какой-то старой облезлой палате с ободранными стенами. Как мне рассказали врачи, один добрый человек привез меня сюда. Переломов нет, только сильные ссадины и царапины от ногтей. Под моими ногтями осталась часть кожи, которую я сам себе содрал. Все руки щипали, обе кисти были разодраны и покрыты окровавленным бинтом. Тогда я спросил: "Как меня доставили сюда? Я наверняка должен был вырываться...". Потом мне пояснили, что на тот момент я был без сознания и неудобств не доставил. В этот же день меня выпустили из больницы и снова стал вопрос ребром "Что делать дальше?". Не буду углубляться в подробности произошедшего далее, но в психушке я побывал еще раз десять точно (а то и больше). Раз тридцать меня находили на улице и отвозили в больницу, двенадцать раз вызывали скорую (почему-то точно я запомнил только эту цифру) и еще несколько раз я отсидел в обезьяннике. Правда, это уже было намеренно, в самые тяжелые дни. Просто там бесплатно кормили и была крыша над головой. И вот сейчас тому, некогда маленькому, Адриану двадцать три. Каждую ночь мне приходится приковывать себя к кровати, чтобы не причинить вреда собственному здоровью. Конечно, я мог бы просто купить снотворное или успокоительное. Да, возможно так я бы и поступил, будь у меня в кармане хотя бы два доллара. Но увы, в этой жизни я ничего не добился, кроме преследующей всю жизнь фобии. Я не закончил школу, не поступил в колледж, у меня ни разу не было девушки и никем, кроме грузчика, такого не берут. Зачем жить этому биомусору? Зачем существует такой отброс общества? Считайте это предсмертной запиской, или маленьким рассказом очередного недолюбленного в детстве нытика. Мне уже всё равно...

***

      Свежие новости одного из научно-медицинских журналов "Доктор Бауэр"

Первый случай, когда никтофобия привела к суициду.

Молодой парень по имени Адриан Гловер, больной никтофобией, покончил с собой. Это первый в истории суицид, совершенный из-за подобного диагноза. Мы нашли его родственников. Мать Адриана - миссис Гловер, дала интервью: "Мы так любили Иана. Я всю жизнь работала ради того, что бы мой сын был счастлив. Однажды, когда он был маленьким, нам с Арчи пришлось положить его в психиатрическую лечебницу на целый месяц. После того, как его оттуда выписали, я всё время покупала ему лекарства, но, как оказалось, он перестал их принимать и сбежал из дома". Теперь психологи стали тщательней изучать такой феномен, как никтофобия. Если вам или вашим близким поставили этот диагноз, не пытайтесь уйти от него. Обращайтесь к специалистам.