Одиночество на двоих

— Когда я вырасту, я обязательно стану Хокаге! Жёлтое пятно оформилось и распалось на отдельные куски. Круглое живое лицо, яркие синие глаза, улыбка до ушей, жёлтая шевелюра, стоящая торчком. Узумаки Наруто, худший ученик в классе, а может и во всей Академии, имеет такую большую мечту? Сацуки моргнула, и слёзы, скатившиеся по щекам, прочертили влажные дорожки на бледном замученном личике. Девочка отложила в сторону резную деревянную кисть, чтобы не испачкать готовый иероглиф — занятие по каллиграфии было в самом разгаре, когда Узумаки выставил себя посмешищем на весь класс. Снова. Нелепость, такая нелепость. Даже у неё, лучшей в классе, никогда не было такой наивной веры в себя, буквально пропитывающей заносчивые слова. Хотя лучшей её звали учителя, и они могли просто льстить дочери главы сильнейшего клана в селении. Теперь у них не будет больше причин для подобного вранья. Девочка быстро смахнула слёзы, пока никто не увидел, но глаза быстро увлажнились новыми. Когда-то давно, в другой жизни, заботливый старший брат советовал смотреть на источник света, если не хочешь расплакаться. В той жизни это даже работало, когда взгляд отца становился откровенно разочарованным. Он больше таким никогда не будет. Сейчас был день, и источников света поблизости не было. Сацуки перевела взгляд на самое яркое пятно в классе — блондинистую макушку Узумаки. Цвет был хорош — очень тёплый, золотистый оттенок. Смотреть на него было приятно. Узумаки, словно почувствовав её взгляд, обернулся. Синие глаза широко распахнулись, и лицо осветилось яркой улыбкой. Зачарованно глядя в горящие жизнью и весельем глаза, Сацуки впервые за кошмарный месяц почувствовала, как ей очень хочется улыбнуться в ответ. Когда она невольно моргнула и обнаружила, что плакать ей больше не хочется, она ещё не знала. Что через несколько лет по доброй воле будет готова разделить с Узумаки Наруто и свою жизнь, и свою смерть.