За некоторым исключением

      Пару часов назад, когда Серёга Матвиенко только договорился о встрече со старым другом, он был вполне уверен, что пить не будет: во-первых — за рулем, во-вторых — сегодня, как ни печально, ещё только среда. Арс клятвенно пообещал, что спаивать его не станет, просто есть неотложный разговор, а бар "Старый амбар" — местечко атмосферное, с приятной музыкой и приличным обслуживанием, "да и нельзя, Серёж, упустить восьмое чудо света — ясную погоду в Питере". При чём здесь погода, если они зависнут в баре, Матвиенко уточнять не стал, зная, что логика Арсения где-то потерялась давно и безвозвратно.       И чёрта с два у него вышло остаться трезвым.       Арсений, как честный человек, обещание своё держал и пить Серёге не предлагал, только вот с тоской в глазах и рюмкой в руке рассказал ему об очередной неудаче в любви. Было бы не по-дружески оставить парня спиваться в одиночестве — пришлось присоединиться.       Сам Матвиенко к постоянным отношениям и, уж тем более, к созданию семьи, не стремился, предпочитая говорить всем любопытствующим, что роль холостяка его вполне устраивает. Нет, Серёга не разочаровался в омегах, как можно было бы предположить, просто до сих пор не встретил того человека, с которым захотел бы бок о бок прожить жизнь. Сейчас он уже и не надеялся на это: к тридцати годам альфа стал менее романтичным и куда более циничным, чем в юности. Иногда, правда, по вечерам накатывала тоска и гнетущие мысли лезли в голову, но в остальное время одиночество его не напрягало.       Арсений был другим. С точки зрения Серёги, скорее к сожалению, чем к радости, у него совершенно не получалось надолго оставаться без пары. Одно дело — умел бы он разбираться в людях, но нет: каждый раз крайне сомнительная личность, от общения с которой его отговаривали все друзья и родственники. По правде говоря, последняя его девушка-омега показалась Матвиенко неожиданно милой и приятной особой. К сожалению, в этом случае сработала пословица про чертей в тихом омуте.       — Ты понимаешь, я ей уже предложение делать собирался! — язык у Попова уже страшно заплетался, а история пересказывалась в пятый раз за вечер. — Как-никак, полгода вместе. Отпросился пораньше, пришёл с кольцом, а там она… со своим тренером по йоге. Позы новые пробует.       — Вот же сука! — поддержать друга хотелось, но после неясно какого по счёту коктейля словарный запас Матвиенко заметно уменьшился.       — И что я в этот раз делал не так? На отдых возил, подарки дарил… Не хочешь работать? Хорошо, сиди дома, занимайся хозяйством. — Арсений тяжко вздохнул и уткнулся лбом в сложенные на столе руки. Столик находился в самом дальнем углу, и никто из немногочисленных посетителей не обращал на них внимания.       Каким-то непостижимым образом Арс всегда оказывался пострадавшей стороной: как парни-омеги, так и девушки его рано или поздно бросали. Одни утруждались извиниться, другие исчезали молча; но, независимо от этого, альфа каждое расставание переживал очень и очень болезненно. Серёга с опаской предполагал, что конкретно этот случай с изменой грозит ему затяжной депрессией.       Смело предположив, что пьянее уже не будет, Матвиенко поднялся со стула и нетвёрдой походкой двинулся за новой порцией выпивки. Утром, конечно, придётся как-то вставать на работу, но об этом сейчас думать не хотелось совершенно.       За барной стойкой сидела забавная парочка: один парень был длинный и худощавый, лет двадцати-двадцати пяти; другой невысокий, довольно крепкого телосложения, в очках. Они о чём-то тихо переговаривались, вместе просматривая то ли фотки, то ли видео на смартфоне длинного, поэтому на шатающегося Матвиенко не обратили никакого внимания. Сделав заказ, альфа позволил себе поразглядывать ребят, мысленно обозвав их Шпалой и Очкариком. Судя по внешнему виду и отсутствию запаха, оба были бетами.       — Серёга, они шлюхи! — Арс подкрался так незаметно, что Серёга проматерился от неожиданного хлопка по спине. — Я понял! Все омеги — меркантильные шлюхи!       — Тихо, тихо, тебя и так весь бар услышал. Ты зачем сюда подошёл? — пока ещё остававшийся более трезвым Матвиенко схватил друга за плечо и попытался увести его в сторону их столика, но попытка не увенчалась успехом. Арсений вырвался, при этом еле удержавшись от падения, и вновь громко заговорил, обращаясь к странной парочке:       — И пошли они все нахер, правильно? Ребят, поддержите меня!       Очкарик пьяный выкрик проигнорировал, хотя и заметно напрягся, а вот его друг сердито приподнял брови и оправданно возмутился:       — Мужик, не охренел? Ты тут, вообще-то, не один.       — Да забей, ну перепил человек, — спешно постарался успокоить парня его спутник.       — А чего этот мудак к нам пристает?       — За мудака сейчас ответишь! — нашёл повод докопаться Арс и полез было на обидчика с кулаками, но Серёжа спешно обхватил его со спины за корпус и оттащил назад. Попов сначала подёргался, потом, спустя пару секунд, как-то резко обмяк и перестал сопротивляться:       — Хрен с тобой, уводи. Может, мне бы сейчас башку в пьяной драке проломили, и всё бы закончилось… — драматично произнес мужчина, печально опустив голову.       — Парни, вы его простите, пожалуйста! Плохой день у человека, — в отличие от Арса, Серёгу алкоголь делал более дружелюбным. — Давайте, я вас угощу хотя бы чем-нибудь, так сказать, ком-пен-сирую моральный ущерб, только уведу этого суицидника.       Матвиенко порыскал глазами по помещению, увидел пустующий диван у дальней стены и отвёл туда Арсения. Понадеявшись на то, что друг сейчас успокоится и, может быть, даже заснёт от количества выпитого, он вернулся к барной стойке.       — Да не переживай, мужик, ты-то не виноват! — длинный парень оказался отходчивым. — А что у него случилось? Любовь несчастная? Меня, кстати, Антон зовут, а это Димка Позов.       — Серёга, рад познакомиться.       Для того, чтобы очистить запятнанную репутацию друга, Матвиенко в двух словах описал случившееся с ним. Не успели парни как следует проникнуться и посочувствовать, как вдруг вновь нарисовался быстро пришедший в себя Арс, правда, на этот раз с искренними извинениями. Дима простил его легко, а вот Антон немного помялся, но в итоге снисходительно произнёс: "Ладно, больше не злюсь, скажи спасибо Серёге и своим грустным глазкам, псих неуравновешенный".       Обрадовавшись перемирию и знакомству с вроде бы хорошими людьми, альфа решил лично рассказать им свою печальную историю, с упущенными Серёгой подробностями и втрое большим трагизмом. Наверное, ребятам всё равно было нечем заняться, потому что слушали они довольно внимательно, за что и поплатились: вдохновленный Арсений, заказав всем выпить, утянул компанию за стол, чтобы поведать им про остальные свои неудачи.       Матвиенко слушал вполуха и потихоньку разглядывал Позова, который, кстати, пил мало по сравнению с остальными. Альфа мысленно дал себе подзатыльник за то, что пренебрежительно окрестил его Очкариком: у парня было симпатичное лицо, а ещё приятный, располагающий голос и добрые карие глаза. Серёга даже подумал, что, будь этот Димка омегой, он бы за ним приударил.       В это время Арсений, кажется, временно сменил тему и рассказал какой-то забавный случай, потому что Антон от души расхохотался, а Дима ярко улыбнулся, сдерживая смех. Серёга так и замер со стаканом в руке и приоткрытым ртом: "Чёрт, что-то он какой-то очень красивый". На миг ему даже показалось, что он самую малость влюбился. Поймав себя на такой мысли, растерявшийся альфа слегка встряхнул головой: нет уж, западать на бет больно и бессмысленно; просто он перепил, а этот парень ему симпатичен как человек.       Дима и Антон оказались интересными собеседниками: разговор клеился без провисаний и неловких пауз. К сожалению, время было уже далеко за полночь, и Матвиенко подумал, что пора бы двигать домой, иначе до работы он завтра при всём своём желании чисто физически не сможет добраться. Димка тоже засобирался и попросил друга позвонить в такси. Как оказалось, оба они студенты, и снимают квартиру вместе.       — Может быть, на одной машине уедем? Давайте прикинем, вдруг дешевле выйдет, — предложил Серёга, отчего-то всей душой желая продлить это неожиданное знакомство.       Ребята погрузились в расчёты и сравнение цен в разных приложениях, после чего пришли к выводу, что ехать в несколько точек выйдет дольше для Сергея и Арса, но ощутимо дешевле. Заказав машину, компания вывалилась на улицу подышать. Антон отошёл покурить, чтобы не раздражать бросающего эту вредную привычку друга, а Арсений залип в телефон, поэтому немного протрезвевший Матвиенко принялся рассказывать чуть было не заскучавшему Диме байки из жизни.       Парень слушал так заинтересованно и внимательно, что Серёга сам не заметил, как шаг за шагом встал как-то неприлично близко к нему. Смутившись, он сделал небольшую паузу в своем рассказе, глубоко вдохнул... и вдруг закашлялся от неожиданности: восхитительно, но в то же время ненавязчиво пахло ромашками. Похоже, на свежем воздухе отбитое алкоголем чутье стало возвращаться. Мозг резко заработал и начал строить простую логическую цепочку: альф Серёга не чувствует, беты не имеют запаха, значит… омега? "Конечно омега, посмотри на эти ресницы, на губы, да хотя бы на тонкие запястья, идиот!" Матвиенко забыл, о чём хотел сказать, и растерянно уставился на ничего не подозревающего Диму. От дальнейшего неловкого молчания их спасло своевременно подъехавшее такси.       Очень проворный для своего роста Антон торопливо запрыгнул на переднее сиденье, а Серёга оказался зажат между Димкой и Арсом. Здесь, в машине, чудный запах стал ощущаться сильнее, но Арсений его почему-то упорно не замечал. Матвиенко чувствовал, что должен что-то сказать или сделать, что такого привлекательного парня-омегу нельзя так просто упустить, да вот очень смущало присутствие остальных.       Спустя пять минут езды, все пассажиры, за исключением самого Серёги, задремали. Дима держался до последнего, но в итоге его голова оказалась на плече альфы. Тот подумал было для приличия отодвинуться, но не смог: от вида спящего омеги, и его такого простого, но в то же время необыкновенного запаха, где-то в груди потихоньку разливалось мягкое медовое тепло.       Когда водитель подъехал к дому, где жили ребята, и Димка, извинившись, отсел подальше от Серёги, тот почувствовал искреннее сожаление и дикое желание увезти парня к себе домой. Антон, попрощавшись, вылез из такси первым и направился к подъезду, а Дима задержался возле машины, уточнить, сколько они должны. Серёга вышел к нему, захлопнув за собой дверь.       — Да убери ты, не надо мне, — мягко отодвинул он протянутую ладонь с деньгами.       — В смысле, не надо? — недоуменно переспросил омега.       — Ну, не надо, и всё тут, — «объяснил» альфа. — Лучше дай свой телефон.       Растерянный Позов протянул мужчине старенький смартфон. Торопливо взяв его в руки, Матвиенко зашёл в "контакты", добавил себя и вбил номер. Дважды проверив цифры, он смущённо поднял глаза на Диму.       — Послушай, мы с Арсом, возможно, показались вам немножко придурками. Я, когда трезвый, нормальный обычно… Можешь убедиться в этом, только позвони мне как-нибудь, если захочешь.       "Пикапер от бога просто. Ещё перегаром на него дыхни".       Дима молча забрал телефон. В темноте Серёге было сложно разглядеть его лицо, и от невозможности прочитать чужие эмоции стало неуютно. Не хватало только звука сверчка в тишине, как во время неловких моментов в кино. Наконец, спустя несколько бесконечно долгих секунд, парень заговорил:       — Я сейчас просто пиздец как удивился, что кто-то распознал во мне омегу: до тебя никто сам не догадывался… — произнёс он и вновь замолчал, задумавшись. — И чем я пахну?       — Просто у меня нюх хороший, — пожал плечами Серёга. — Ромашками. Очень вкусно, между прочим.       — Эй, ты идёшь? — крикнул Антон, топтавшийся всё это время у подъезда. — Ключи у тебя так-то.       — Да, иду, — Димка спешно развернулся и направился к другу, попутно шарясь в карманах.       …       "Чёрт!"       "Действительно, зачем ему алкаш-кавказец?"       "Вот я идиотище!"       Арс изнутри опустил окно и недоуменно взглянул на застывшего столбом Серёгу:       — Клеишься к бете, серьёзно?       — Да подожди ты, — нервно отмахнулся мужчина, — у меня тут жизнь немножко рушится.       — Ладно, завтра вечером тебе позвоню, жди! — крикнул Дима, задержавшись у крыльца.       Матвиенко рвано выдохнул, почувствовал, как краска залила лицо и сам себе удивился: ну в самом деле, взрослый прожжённый мужик вроде, а не семнадцатилетний влюбленный мальчишка… Но всё равно сердце почему-то стучало так, что в висках отдавалось. Запах ромашек постепенно рассеялся в воздухе.       — Буду ждать!