Люби, не глядя

Пасифика сидела на берегу озера и кидала в воду камешки. Следя за траекторией снарядов, вслушиваясь в каждый звонкий «плюх» и разглядывая разбегающиеся по водной глади круги, девушка мечтала освободить голову от очередных размышлений о своей проблеме. Но это занятие ей мало помогало. Беда Пасифики была в том, что она не решалась сознаться в чувствах к той, кого полюбила (как бы девушка ни отрицала это ранее). Они зародились незаметно, и, если не с первого взгляда, так со второго точно. Пасифика отрицала их, сколько могла, пока не сдалась. Слишком красиво улыбалась Мэйбл, слишком звонко смеялась, слишком добро обращалась с Пасификой. Эта Пайнс вообще всё делала слишком сильно, не зная меры и не видя границ разумного. Этим она и понравилась Пасифике, приученной жить по правилам. У Мэйбл было только одно правило: «Никаких правил!» И жила она на полную катушку: веселилась до упаду, хохотала во всю глотку и дышала полной грудью, постепенно очаровывая Пасифику. «Интересно, а любила бы она меня всем сердцем? — подумала Пасифика и вздохнула. — Нет. Никто по доброй воле не полюбит внучку Медузы Горгоны». Будь у нее выбор, девушка пожелала бы себе иного происхождения. Лучше бы она родилась в семье других монстров. Каких? Не имеет значения. Любой вариант был бы лучше нынешнего. Из мыслей её вырвали звуки шагов за спиной. Судя по всему, чьи-то крохотные копытца резво ступали по земле в сторону озера. Привычным движением Пасифика схватилась за темные очки у своих ног и тут же надела их — она же не хотела обратить в камень первого встречного! Некто приблизился к Пасифике. Она обернулась и еле сдержалась, чтобы не ахнуть. Мысли в голове спутались и дышать стало труднее. «Да что же ты со мной делаешь?!» — только и подумала Пасифика. — Привет! — поздоровалась Мэйбл. К своему удивлению Пасифика не сумела произнести и звука. Кивнув Мэйбл, она сделала вид, что ничего такого не произошло. Мэйбл села рядом. В её душе с утра порхали бабочки, и ей просто необходимо было с кем-то ими поделиться. — Как настроение? — Мэйбл заглянула в лицо Пасифике. Хоть по собеседнице и было видно, что та явно грустила, как-то же надо было завязать разговор. — Грустно мне, — Пасифика вздохнула в который раз за день. Слова рвались наружу, и девушка начала издалека. — Расскажи, каким ты видишь мир? — Ярким, — тут же ответила Мэйбл, не сочтя вопрос странным. — Даже в дождливый день можно отыскать радугу, — девушке надоело разглядывать лицо Пасифики — тем более, та не поднимала на Мэйбл взгляд — и она переключилась на цветок у её ноги. «Не знала, что ты способна на философские мысли», — про себя отметила Пасифика. Хотя Мэйбл могла и не вкладывать в эти слова никакой философии, Пасифика запомнила их. На случай «дождливых дней». — А ты? — спросила Мэйбл, заметив, что подруга не особо торопилась добавлять что-то от себя. — По-разному, — Пасифика отряхнула ладони и обняла свои ноги. — Мне приходится носить темные очки, чтобы никого не заколдовать. И они, к сожалению, искажают всю красоту. Иногда я их снимаю, когда рядом нет ни души. Но без них я долго не протяну — солнечный свет режет глаза. Потому снимаю очки редко и ненадолго. Но только представь: ты никогда не сможешь посмотреть без очков в лицо тому, кого любишь. Иначе он превратится в камень. «Или она», — не решилась озвучить Пасифика. — А ты люби, не глядя, — посоветовала Мэйбл. — Тогда ты точно будешь любить не за красоту. — Дельный совет, — Пасифика впервые за день улыбнулась. — Но что делать, когда взглянуть хочется, да к тому же без очков? — Попроси зажмуриться, — Мэйбл плотно сомкнула веки. — Вот так. И пусть твой возлюбленный не открывает глаза, пока ты ему не скажешь. Мэйбл не спешила открывать глаза, видимо, дожидаясь разрешения от Пасифики. А та решилась снять очки и взглянуть на Мэйбл без них. «Красивая», — девушка отметила, что независимо от очков она готова любоваться Мэйбл часами. И быстрее, чем успеет передумать, Пасифика поцеловала девушку. Та залилась хохотом и повалилась на траву: — До мурашек, — прошептала она, а затем спросила нормальным голосом, — а глаза уже открывать можно? — Можно, — ответила Пасифика, надевая очки. Она была рада, что Мэйбл не осуждала (и вроде не собиралась) ее поступок. — Ну что, не заколдовала? — со смешком спросила Мэйбл. — Ну уж не знаю. Вряд ли ты сможешь противостоять моим любовным чарам, — отшутилась Пасифика, утягивая Мэйбл в объятия. — Это еще кто кому должен противостоять! — и Мэйбл прижалась к Пасифике.