Не в силах сопротивляться

Свет только начинал заполнять комнаты верхних этажей высоток, но Майрону хватало и этого, чтобы, сидя на постели, любоваться тем, как мирно спит его жених. Лежа на боку тот притянул руки к себе, положив одну под щеку, а другую засунув под подушку. Черные волосы плотной завесой закрывали глаза, далее ложась на шею и острыми кончиками локонов касаясь плеч и ключиц. Искусанные, с маленькими ранками губы напоминали Майрону о том, что, возможно, он вчера переусердствовал с поцелуями. Но, все же не чувствуя за собой вины, он продолжал без зазрения совести рассматривать спящего юношу. Одеяло прикрывало стройные ноги и кое-как доходило до уровня паха, при этом все же оставляя соблазнительные намеки. Желание совсем стянуть одеяло было велико, но, боясь потревожить сон Кайла, Майрон продолжал сидеть тихо, еле дыша, и трогать юношу лишь взглядом. Тем более изгиб фигуры приковывал к себе взор своим плавным, но достаточно четким переходом от узкой талии к несколько более широким бедрам, поэтому Майрон не жаловался. Зрелище было прекрасное. Фигуры омег практически не меняются со временем и даже после родов достаточно легко возвращаются в прежнюю форму, чему Аерхар был несказанно рад. Хоть Кайл в ярком утреннем солнце и смотрелся очень хрупким из-за четко видневшихся ребер и тазовых косточек, Майрон с упоением понимал, что его жениху это несказанно идет. И, несмотря на весь тот трепет, с которым Майрон гладил Кайла взглядом, посмотрев на идеально плоский живот, он не сдержался и сглотнул вставший в горле ком. Стоило только Майрону перейти в средние классы школы, как он уже четко осознал кем желает стать, и своя собственная лаборатория стала его мечтой, ради которой он, еще будучи подростком, не жалел себя. Отец его в этом не понимал, ведь Майрон обладал отменными физическими данными, что помогло бы ему на военной службе, но сам Майрон отметал это предложение отца. Конечно, он понимал, что рушит его планы о военной династии, ведь младший брат Майрона, хоть и был так же альфой, сильно уступал ему по показателям. И, несмотря на то, что отец продолжал лелеять мысли о военном будущем сына, Майрон не собирался отказываться от своих целей. Окончив школу, он решил не ждать выпуска из Академии, чтобы пойти на службу. Учеба, перерыв, возвращение к уже подзабытой работе - все это казалось Майрону неправильным. Поэтому, воспользовавшись своим правом сына военного, Майрон отправился с отцом в самый эпицентр Восточной галактики. После всего, что там было и случилось, Майрон вернулся домой пустым и, как его характеризовала сестра "Практически мертвым". Это было недалеко от истины. Запихав глубоко внутрь все свои гормоны, Майрон поступил в Академию и с головой ушел в учебу, даже не обращая внимания на окружающих его омег. Да, он разумом понимал, что это не те омеги, это даже другой вид, но от ощущений о том, что это кровожадные монстры, он отделаться не мог. И, несмотря на то, что он пользовался у омег популярностью, он старался всячески их избегать и, даже тогда, когда те начинали применять теперь уже до зубной боли знакомый трюк с незакупированной течкой, Майрон собирал в кулак всю силу воли и проходил мимо. Он все еще слишком хорошо помнил планету Мориус, и каждая такая попытка омег с Нисфеи только отдаляла от них Майрона Аерхара. Такая собранность и неотвлеченность позволила Майрону уже на втором курсе начать заниматься своей карьерой. Сначала подрабатывая в частных фирмах, потом устроившись помощником в Королевскую лабораторию, а затем уж, набравшись опыта и поняв, как все устроено, он получил свой диплом и, позвав с собой других перспективных студентов с курса, начал строить свое дело. Лабораторию Шермель. Было сложно и трудно, но Майрон справлялся даже тогда, когда ему самому приходилось летать в другие галактики и на другие планеты за нужными компонентами, а затем еще и работать наравне со всеми. Но усилия не пропали даром, и достаточно быстро его лаборатория стала иметь вес в обществе. И только тогда Майрон смог хоть немного, но вздохнуть спокойно. И именно в эту передышку он посмотрел на омег с другой стороны. В его лаборатории уже работало несколько омег, да и при поставках он часто встречался именно с ними. Конечно, те всё так же по началу вились вокруг него, не теряя надежду окольцевать завидного жениха, но Майрон уже не воспринимал их как пугающих чудовищ. Им просто хотелось семейного счастья с сильным альфой, и ему их было даже жалко. Он все же не понимал, как можно жить лишь для того, чтобы найти альфу и спрятаться у него за спиной, в его доме. Но, несмотря на примеси жалости и снисходительности, его гормоны явно решили воспользоваться ослаблением предвзятости к омегам, напомнив Майрону о том, что он так же имеет физиологические потребности. В тот момент был самый пик недовольства омег их половым закрепощением, и Майрон, можно сказать, воспользовался таким настроем. Улетая для заключения нового контракта, на конференцию или просто для сбора информации для научной работы, он не упускал случая развлечься, правда, все же четко подбирая для себя партнеров. Так как все равно планов на семью Майрон не имел, он не желал наступления случайной беременности, поэтому проходил мимо омег в течке и девушек-бет. Он выбирал лишь тех, кому была нужна связь на одну ночь, и благо таких в ту пору было с избытком. Со временем Майрон даже стал допускать мысль, что он когда-то все же женится и заведет семью, но от представавшей перед глазами картинки домашней омеги, которая крутится на кухне, а затем, обвешавшись детьми разных возрастов, гуляет с ними в ближайшем парке, сплетничая с такими же домашними омегами, его порядком передергивало. Поэтому, понимая свое преимущество, данное ему своим контролем поведения, Майрон четко решил, что возьмет в супруги только невинную омегу, которая будет иметь свои планы, мечты, цели, которая не будет желать лишь заниматься домом, детьми и ублажением мужа. Майрон хотел, чтобы его супруг был личностью, был умен и, так же как и он, не был полностью подвластен гормонам. Ему хотелось кого-то равного, а не тяжелую ношу в виде омеги, сидящей на шее, за которую постоянно будешь чувствовать колоссальную ответственность. Разумеется, Майрон понимал, что это слишком высокие требования для сложившегося общества и устоявшегося воспитания омег, но все равно настаивал на своем, несмотря на постоянные уговоры матери подарить ей внуков. К двадцати восьми годам он хоть и остался верен своим взглядам на супругу-омегу, но, по сути забыл об этом думать. Мать перестала докучать ему, души не чая в детях Ракиса, младшего брата Майрона, а он в свою очередь занимался своей уже известной и престижной лабораторией, преподавал в Королевской Академии и так же иногда практиковал случайные связи на других планетах. Поэтому, когда в его жизни появился Кайл Фанмир, он растерялся. Смотря на совсем еще молодого мальчика с осторожностью, Майрон все больше убеждался в том, что тот идеально подходит для него. Прекрасная внешность, отличная учеба, хорошая семья, спокойный, но немного дерзкий характер, планы работать по профессии, а не сидеть дома с малышами, и самое важное - контроль. То первое практическое занятие стало для Майрона не меньше, чем откровением. Он видел этого юношу в лекционном зале, но и подумать не мог, что тот сможет так держаться. Пусть немного взволнованно, но гордо и с достоинством. И именно из-за этого омеги Майрон фактически сбежал с того занятия, бросив всем не очень приятную оценку их знаний. Ему нужно было подумать. Время шло, а Майрон уже был готов признаться, что сходит с ума. Кайл занимал все его мысли. Но Майрон всячески убеждал себя угомониться, вдалбливая себе в голову, что тот еще очень юн, что он его ученик, и что его спокойная реакция может быть вызвана всего лишь тем, что Кайл в нем не заинтересован. И, когда Майрон уже практически договорился с самим собой, он учуял запах течки Кайла. Сорвавшись тогда с кафедры, он понесся на запах, сам не зная, что собирается делать. Но умоляющий и испуганный взгляд зеленых глаз сразу оставил лишь один вариант - защитить. Уведя его на кафедру, Майрон не находил себе места, хоть и пытался сохранять спокойствие. Он знал о том, что течка могла прийти раньше из-за него, ведь такое уже случалось с другими омегами, но поверить в то, что этот самый Кайл, который ему снится, к нему не равнодушен, Майрон не мог. Он успокаивал себя доводами, что преждевременность течки могла быть из-за проблем со здоровьем, серьезного нервного потрясения или банально Кайл неправильно посчитал цикл. До того как Кайл стал приводить себя в порядок, эти объяснения еще имели силу, но потом... Взяв себя в руки, Майрон про себя зло процедил: "Если ты хочешь его в супруги, то изнасилование вряд ли поспособствует тому, чтобы он ответил согласием". И это подействовало. Хотя устоять перед смелыми, но все же наивными и отчасти провоцирующими вопросами Майрон не смог, тем самым перейдя черту дозволенного. Вера в то, что его чувства взаимны, явно возросла, но уже через какое-то время слова отца Кайла вернули Майрона на землю. Выход был только один - брак. Но куда деть все те многочисленные "Но" и неуверенность в том, что сам Кайл хочет быть с ним, Майрон не знал. И слова доктора стали для него той самой точкой, положившей конец его метаниям. Уходя из дома Кайла, Майрон уже точно знал, что сделает тому предложение и приложит все усилия, чтобы все те "Но" не были им помехой. И, несмотря на то, что он уже фактически все для себя решил, ему нужно было собраться с мыслями и обдумать другие вещи, которые последуют за озвучиванием предложения. Да и поговорить с Кайлом ему хотелось в более спокойной обстановке. Конечно, более спокойным вчерашний день Майрон назвать не мог, но результат его радовал. И теперь, смотря на свое сокровище, он ловил себя на мысли, что может и зря осуждал омег за желание выйти замуж и родить детей. Не в силах оторвать взгляд от низа кайловского живота, Майрон допускал предательские мысли о том, что хотел бы, чтобы Кайл сразу забеременел и остался дома. Но, обругав себя за такой эгоизм, Аерхар отогнал от себя эти фантазии. Кайл родит ему и, возможно, даже не одного малыша, нужно просто подождать. Он только поступил, ему нужно сейчас учиться, а ребенка можно завести к окончанию или, например, на курсе третьем, чтобы к выпуску, после четвертого курса, их малышу было уже больше года, и через не такой уж и большой срок Кайл мог выйти на работу. Майрон понимал, что такие планы его не очень радуют, но и ущемлять интересы супруга он не собирался. Когда же Кайл завозился на постели, Майрон вздрогнул, опасаясь, что тот мог увидеть его взгляд, каким бы он тогда не был. Кайл перекатился на спину и потянулся, все же спуская одеяло еще ниже. Склонившись над Кайлом, Майрон отвел с его глаз темные пряди и, легко поцеловав, тихо проговорил: - Доброе утро. Кайл улыбнулся, неторопливо открыл сонные глаза и, подавшись вперед, сам прильнул к желанным губам. - Добрее не бывает, - лукаво ответил он, ложась обратно на подушку. Но, сразу же извернувшись, Кайл взглянул на часы и проговорил: - Мне уже пора. Однако ему даже не дали подняться, остановив властным поцелуем. - Брось ты это, - около губ произнес Майрон. - Пропусти один день, а я потом объясню преподавателям, в чем дело. - Вот поэтому-то я и пойду, - твердо ответил Кайл, хоть в его тоне и слышались радостные ноты. - Май, прекрати, - не слишком убедительно возмутился Кайл, когда Майрон расположился между его ног, и, нависнув сверху, прижал его руки за запястья к подушке и стал целовать шею. - Ты так пахнешь. Это с ума сводит, - хрипло проговорил Майрон, и Кайл замер, прекратив попытки вырваться. - Так ведь течка должна была закончиться после того как, - Кайл замялся, но потом все же выдал: - якобы произошло оплодотворение. - Ты меня совсем не слушал, - с усмешкой сказал Майрон, заводя руки Кайла над его головой и перехватывая их одной рукой. - Нет ничего слаще своего омеги. И я хочу этим насладиться. Свободная ладонь Майрона скользнула по ребрам, талии и легла на бедро, крепко впиваясь пальцами в кожу. Кайл застонал, запрокидывая голову, но, взяв себя в руки, стал просяще разъяснять: - Май, прошу, не надо. Мне нужно в Академию. Я понимаю, что для тебя не проблема объяснить мой пропуск, но я этого не хочу. Это будет выглядеть, словно я в первый же день после помолвки, сел тебе на шею и отправил решать за меня такие мелочные проблемы. Я не хочу так, - заметив, что Майрон все же сбавил напор, он добавил. - Поэтому я должен сегодня там появиться. Майрон понимал, что Кайл прав. Ему самому бы не хотелось создавать такой образ своему омеге, но желание уже полностью закрывало голос разума, поэтому, прикусив светлую кожу за ухом, Майрон прошептал: - Пропустишь первую лекцию. А потом я тебя отвезу. Решив, что это приемлемый компромисс, Кайл кивнул и обхватил жениха ногами. Помня, что ночью было больно, Кайл был уже готов вновь ощутить то же самое, но, когда Майрон осторожно вошел в него, он не сдержал протяжного стона. Это было по-другому. Внизу живота появилось тянущее чувство, но оно скорее только напоминало Кайлу о том, что он совсем недавно лишился невинности, нежели приносило дискомфорт. Чувствуя размеренные толчки внутри себя, Кайл прогибался и сам двигался навстречу, при этом ища губы Майрона для поцелуя. Отпустив руки Кайла, Майрон опять прильнул к его покрасневшим губам и, скользнув внутрь него языком, резче толкнулся в совсем еще недавно невинное тело, проглатывая стон, сорвавшийся с губ Кайла. Ладонями касаясь горячей кожи, Майрон сходил с ума даже от мысли, что это правда все его, что этот прекрасный юноша принадлежит ему и только ему. Пальцы Кайла несмело легли Майрону на плечи и, словно спрашивая разрешения на каждый жест, стали осторожно перебирать позвонки, периодически крепко цепляясь за волосы у основания шеи. Мысли перемешались с ощущениями и чувствами, и Майрону казалось, что он во всем этом просто тонет. Внутри Кайла было жарко и тесно, но явное ощущение того, что тому хоть и приятно, но все же непривычно чувствовать в себе другого человека, просто убивало в Аерхаре все здравое мышление. Юноша под ним был полностью его, он доверялся ему, открывался, позволяя делать с собой то, о чем теперь остальным можно лишь мечтать, и от этого Майрон был готов до умопомрачения зацеловать Кайла, при этом рыча от восторга. Понимая, что долго не продержится, но при этом не желая отрывать руки от шелковой кожи любимого, Майрон плотнее прижался животом к члену Кайла, чтобы с каждым толчком и он не оставался без внимания. Результат не заставил себя ждать. Непроизвольно подгибая пальцы на ногах и сильнее сдавливая бедрами бока Майрона, Кайл жадно хватал воздух, при этом впиваясь ногтями в спину своего жениха и изливаясь им на животы. Рыкнув Кайлу на ухо, Майрон подхватил ладонями его под ягодицы и, чуть приподняв, еще несколько раз толкнулся в него и замер, выплескивая внутрь свое семя. Отдышавшись, Майрон оставил на приоткрытых губах Кайла легкий поцелуй и, выскользнув из него, опустился ниже и стал слизывать капли спермы, запачкавшей белоснежный живот. Затем, сев на колени, он облизал губы и, пальцем собрав сперму со своего живота, вобрал этот палец в рот. Наблюдая за тем, каким взглядом на него смотрел Кайл, он довольно улыбнулся и, легонько шлепнув того по бедру, сказал: - Иди в душ. А я пока быстро завтрак сделаю. Резко поднявшись, Кайл охнул и, положив руку на низ живота, с улыбкой произнес: - Для таких маневров еще, видимо, слишком рано. - Это нормально, - проговорил Майрон, поцеловав его волосы. - Все скоро пройдет. Поднявшись с кровати, Аерхар достал из шкафа чистые боксеры и, натянув их, направился к двери. - А ты не пойдешь? - спросил его Кайл. - С тобой? - лукаво поинтересовался Майрон. - Тогда ты точно можешь забыть сегодня про Академию, - улыбнувшись, он добавил: - Вернусь и помоюсь, иначе ты опоздаешь. Увидев кивок Кайла, Майрон скрылся за дверью. Направившись в ванную, Кайл на скорую руку принял душ, почистил зубы, найдя в ящике новую зубную щетку, и высушил волосы. Обмотав бедра полотенцем, он дошел до своей сумки, которую бросил в гостиной, и, перетащив ее в спальню, оделся. Осмотрев свое отображение в зеркале, Кайл остался более чем доволен. Он и так обожал эту рубашку с воротником стойкой за то, что она практически не мялась, независимо от того в каком виде и, где она валялась, а уж сейчас он и подавно был в восторге, так как она прекрасно вписывалась в его план. Подвернутые рукава выставляли на всеобщее обозрение браслет помолвки, а ворот вроде и скрывал следы укусов и яркие засосы, но все же обнажал их при повороте головы. Кайл действительно не хотел, чтобы о них сразу пошли ехидные слухи, но была еще одна причина, по которой он собирался поехать в Академию. Это - банально похвастаться. Омега в нем довольно мурчала, и он безумно хотел сделать ей еще приятнее. Утереть нос тем, кто мечтал о Майроне, заткнуть рот омегам, которые говорили, что Аерхар использует его лишь для развлечения, и, по факту, послать всех тех альф, которые пускали на него слюни. Ухмыльнувшись своему отражению, Кайл пошел на кухню, точнее следуя за запахом, так как не был уверен, в какой стороне располагалась эта самая кухня. Подойдя к двери, Кайл замер, поняв то, что Майрон с кем-то разговаривает, но, желая все же услышать больше, чем невнятные слова, он осторожно открыл дверь и шагнул внутрь. На столе уже стояли тарелки с завтраком и стаканы с соком, а сам Майрон, вслушиваясь в слова, звучавшие из одетого на ухо наушника-связи, вытирал вымытую посуду. - Да-да, мам, конечно, я помню о том, что обещал. Я сегодня заеду и заберу твою машину из ремонта, - выслушав что-то на том конце, он кивнул и сказал: - Конечно, я все посмотрю и проверю, не переживай. Вечером я к тебе приеду. Только, мам, - Майрон замер и, вздохнув, проговорил: - Я приеду не один. Я хочу тебя кое с кем познакомить, - услышав какие-то громкие слова, доносившиеся из динамика, Кайл весь подобрался, боясь плохой реакции, но, скривившись, Майрон выдал: - Мам, пожалуйста, тише, я же так оглохну. Да, это то, о чем ты подумала, и да это все очень серьезно, мы вчера обручились, - он закончил вытирать посуду, но остался стоять там же, так и не повернувшись. - Конечно, он омега, - выслушав еще поток новых слов, Майрон вздохнул и попросил: - Давай, я тебе все вечером расскажу. Это долго, а нам скоро улетать надо. И да, он у меня, - фыркнув, Майрон проговорил: – Разумеется, я думаю, что он тебе понравится. Ладно, давай до вечера, только, пожалуйста, я тебя очень прошу, не созывай всю родню. Хочешь, сама скажи Ракису и Дарле, но я потом сам, постепенно, познакомлю его со всеми. Сегодня ему и тебя хватит, - рассмеявшись, он добавил: - Ничего такого я под этим не подразумевал, я просто надеюсь, что ты на радостях его не задушишь в объятьях. Ладно, целую, до вечера. Услышав ответные слова, Майрон, снял с уха наушник и, положив его на стол, обернулся. Осознав, что Кайл все это слышал, он провел ладонью по волосам и несколько осторожно произнес: - Извини, что я это без тебя решил, но думаю, будет правильнее, если ты познакомишься с моей семьей. Кайл усмехнулся и только тогда понял, что все это время стоял с идиотской улыбкой на губах. Но, посчитав, что нет никакой необходимости скрывать свою реакцию, он шагнул к Аерхару и лукаво протянул: - Я не против, если, конечно, она меня, правда, не задушит. Выдохнув, Майрон подошел к Кайлу и, легко коснувшись его губ, подтолкнул к столу. - Да не должна, хотя я не уверен, все-таки наконец-то на двадцать девятом году жизни, кто-то смог меня окольцевать, - смеясь объяснил Майрон, садясь за стол. - Она уже, похоже, надежду потеряла, поэтому сейчас, разумеется, рада. Ловко наколов еду на вилку, Кайл прожевал ее и, отпив сока, обратился к Майрону: - А отец? Тот замер и, выдохнув, прикрыл глаза, но затем, грустно улыбнувшись, перевел взгляд на Кайла и сказал: - Он погиб тогда на Мориусе, поведясь на омегу. - Прости, - чувствуя себя виноватым, проговорил Кайл, отложив вилку. - Я не знал. - Конечно, ты не знал, - достаточно бодрым голосом ответил Майрон, приподнимая лицо Кайла за подбородок. - Ничего страшного и запретного в этой теме нет. Все мы уже давно это пережили, это было более десяти лет тому назад. Просто, - он запнулся, но затем продолжил: - это все произошло на моих глазах, и непроизвольно я сразу это вспоминаю. Мне не больно, но ничего сделать со своей реакцией я не могу. Вот и все. Успокойся, все в порядке, - привстав, Майрон поцеловал Кайла, а затем, отпустив его губы, в них же и проговорил: - Доедай и полетели, а то и, правда, опоздаем. Робко улыбнувшись, Кайл принялся за еду. Быстро закончив с завтраком, Майрон пошел одеваться, сказав, что сейчас вернется и все уберет за ними, а Кайл, оставшись на кухне, допил сок и, решив, что это действительно уже практически его дом, собрал всю посуду и, вымыв ее, направился в прихожую. Перехватив Майрона на полпути к кухне, он развернул того и, подтолкнув в сторону главной двери, проговорил: - Я все уже убрал. Полетели. Улыбнувшись, Майрон притянул Кайла к себе и, поцеловав в висок, сказал: - Спасибо. Смутившись, Кайл лишь кивнул. Он даже и не подумал, что для человека, который уже столько лет живет один и все делает сам, даже такая мелочь будет приятна. ***** Попрощавшись с Майроном, который обещал забрать его после занятий, Кайл, набравшись смелости, шагнул в Академию. Разумеется, после вчерашнего скандала в совещательном зале, произошедшего на глазах у сотни студентов, они с Аерхаром были самой обсуждаемой темой, поэтому ничего удивительного в том, что Кайл сразу же стал центром всеобщего внимания, не было. Стоя несколько поодаль, все смотрели на него, шептались, а когда кто-либо замечал обручальный браслет, за спиной слышались тихие, пораженные вскрики и шепот становился еще лихорадочнее. Кайл же старательно делал вид, что ничего не замечает. Спокойно посмотрев расписание, он направился опять же в основной лекционный зал. И если все, встретившиеся раньше, были Кайлу совершенно чужими, то в этой аудитории были те, кого Кайл все же такими назвать не мог. Альфы, которые чуть не изнасиловали его, омеги, которые грезили и предпринимали попытки получить Майрона, да и беты, которые не пылали к нему любовью. Засунув руки в карманы брюк, дабы они не сразу увидели браслет, Кайл шагнул в открытые двери и с удовольствием отметил, как ветер из распахнутого окна быстро разнес его запах по большой комнате и.. вокруг воцарилась тишина. Не узнать этот запах они не могли, ведь он был слишком непохожим на остальные. Все застыли, и на их лицах свободно читались их эмоции. Кто-то смотрел пораженным взглядом, кто-то явно осуждал и одаривал Кайла надменным презрением, кто-то кривил губы в откровенной усмешке и лишь некоторые смотрели с сочувствием. Обведя взглядом присутствующих, Кайл хмыкнул и, опустив голову, сделал шаг, который сработал как спусковой механизм. В зале мгновенно поднялся неодобрительный гомон, который был прерван демонстративным, уничижительным смехом Мелиссы Армед. - Да вы только посмотрите на него, - начала она, бросив взгляд на своих подружек. - Ни стыда, ни совести. Хоть не приходил бы вообще, а то прогулял лекцию, потому что Аерхару приспичило развлечься с утра, - растягивая слова, говорила Мелисса, всей своей позой и взглядами выражая насмешку и превосходство, - а теперь явился, не стесняясь признавать свою роль. На этих словах в зале послушался басистый смех альф, в который вплелись еле заметные смешки половины присутствующих. Кайл усмехнулся и, так и не вытаскивая рук из карманов, шагнул к девушке и, вскинув на нее уверенный взгляд, спокойный тоном спросил: - А что такого ужасного в том, что мой запах демонстрирует мою роль? Не разжимая губ, она ехидно посмеялась, а затем скривив их, начала: - Ты, - осмотрев Кайла с ног до головы пренебрежительным взглядом, она продолжила, - лишь его подстилка. Мальчик для утех, который напридумывал себе слишком много, раз посмел появиться в приличном обществе с его запахом, подтверждающим, что он тобой лишь пользуется. Явно удивив ее и остальных, Кайл довольно радостно улыбнулся и, встав в уверенную, но достаточно расслабленную позу, с чувством полного удовлетворения проговорил: - А знаешь, мне плевать, кто и что обо мне думает. Ваши слова лишь пустой звук. Домыслы, выросшие на обидах и злости. И я не собираюсь вам что-то доказывать и объяснять, - пожав плечами, он хмыкнул и самодовольно выдал: - Я и близкие мне люди прекрасно знают, что я не опорочил себя случайной связью, а лишился невинности лишь этой ночью в объятиях законного жениха. Особенно четко проговорив последние слова, Кайл вытащил из кармана левую руку и, согнув ее в локте, поднял, демонстрируя черную вязь на запястье. В зале вновь воцарилась тишина, но на этот раз совсем иная. Тяжелая, словно лишенная кислорода и готовая взорваться в любой момент. Кайлу казалось, что он может ее даже потрогать. Насмешливо смотря в глаза побледневшей девушки, Кайл даже не стал переводить взгляд на остальных, прекрасно зная, что их лица примерно такие же: шокированные, застывшие и мертвецки белые. Опустив руку, он шумно выдохнул и расслабленно продолжил: - И я тебе даже больше скажу. Я вообще ничего не делал, чтобы его добиться. Он сам защищал меня. Он сам не трогал меня, - разрезая тишину не хуже звуков хлыста, говорил Кайл, каждый раз делая акцент на слове "сам". - Он сам уволился. Он сам сделал мне предложение. Он сам поехал к отцу просить его благословения. Он сам настаивал на официальном обряде. И это было его желание привезти меня к себе только после помолвки. Мне не то что не пришлось публично раздвигать перед ним ноги во время течки, мне вообще не пришлось что-либо делать, потому что это он добивался меня. Ткнув девушку в воспоминания о той глупой и провальной выходке, Кайл вздохнул и без какого-либо сожаления и сочувствия в голосе проговорил: - Хотя я могу тебя понять и даже проявить сострадание. Твои попытки он лишь осмеял и, как оказалось, даже не возбудился от твоего запаха, который ты еще и "Усилителем" приправила. Да, наверное, это больно и неприятно, - хмыкнув, Кайл с заметной насмешкой протянул: - Я-то не знаю, со мной такого не было, но предполагаю, что это должно быть именно так. Поэтому говори, что хочешь. Мне действительно плевать. У тебя есть лишь обида и злые, завистливые слова, а у меня он, - выждав паузу, Кайл добавил: - И мне нет до вас никакого дела. Зубоскаль на здоровье, только это ничего не изменит. Он мой. Победно усмехнувшись, Кайл повернулся и, подойдя к нужной лестнице, стал подниматься к потрясенному Шону. Конечно, потрясение Шона было не таким как у остальных: он был рад за Кайла, и это читалось в его взгляде и немного поднятых в застывшей улыбке уголках губ. Сев с Шоном, Кайл стал доставать принадлежности, которые слишком громко ложились на стол в звенящей тишине. Он видел, как друг пораженно смотрел на него, мотая головой из стороны в сторону и открывая и закрывая рот, но затем, видимо, немного совладав с собой, Шон на выдохе произнес: - Охренеть, - и, улыбнувшись, кинулся к другу с объятьями. Не ожидав такого, Кайл чуть не свалился с края лавки, но, вовремя уперевшись рукой в сидение, смог удержаться. Разжав свою поистине железную хватку, Шон радостно сказал: - Вечером расскажешь мне все-все подробности. - Извини, - улыбнувшись, весело проговорил Кайл, - сегодня Май ведет меня знакомить со своей мамой. - Дважды охренеть, - ликуя, вскрикнул тот. - Значит завтра. И точка, - твердо сказал Шон. - Иначе я омрачу начало твоей семейной жизни своей смертью от любопытства. - Хочешь сейчас контрольный в голову? - лукаво поинтересовался Кайл. Шон нетерпеливо прорычал, подпрыгнув на лавке, и, махнув рукой, довольно бросил: - А давай. Повернувшись к Шону лицом, Кайл с деланным спокойствием проговорил: - Ответ на твой вопрос "смог бы я или не смог" - смог. Причем не один раз. Простонав, Шон опустил голову на столешницу и выдал: - Ты изверг. Я же теперь точно помру до завтра. Пожав плечами, Кайл добродушно сказал: - Тогда ты точно не узнаешь подробности. - Зараза ты, - незлобно выдал Шон, поднимая голову. - Кстати, узнай нет ли у него сестры. - Есть, - на автомате ответил Кайл, но потом немного нахмурил брови. – Правда, я пока ее не видел и не знаю, кто она и сколько ей, - но, увидев загоревшийся взгляд Шона, Кайл поспешно протянул: - Нет-нет-нет, не нужен ты мне еще и в родственниках. Поиграв бровями, Шон зашелся в смехе, который прервало появление профессора Лоринес, теперь заменившего им Аерхара. Остальные же так до конца и не отошли от произошедшего, и все оставшееся время молчание среди студентов нарушалось лишь переспрашиванием у соседа слов лектора. ***** - Ох, черт, - с придыханием протянул Кайл и, запрокинув голову, громко простонал. Его супруг слишком хорошо его знал и без мук совести пользовался этим, доводя его до состояния на-все-согласного лишь столь любимыми Кайлом поцелуями шеи и ключиц. Возможно, диван в гостиной и не самый удобный вариант, но дальше они просто не смогли добраться. За время своей командировки Майрон до боли соскучился по своей омеге, да и пик течки Кайла делал свое дело, сводя альфу с ума. Сдирая вещи с хрупкого тела, Майрон с силой хватал его, отдаленно понимая, что завтра Кайл будет весь в синяках от его пальцев, но поделать с собой он ничего не мог. Впиваясь зубами в светлую кожу, Майрон даже не думал о том, где именно он оставляет свои метки. Три недели разлуки стали для него страшным испытанием, и каждым ярким пятном на податливом теле он, словно шептал: "Мое. Мое. Мое. Мое. Мое". Рыча от болезненного возбуждения, Майрон был уже готов войти в любимого, когда тот ловко извернулся и, выскользнув из-под него, бросился на кухню, заполошно пролепетав "Черт, я забыл". Влетев в нужную комнату, Кайл дрожащими руками открыл верхний ящик и, схватив упаковку противозачаточных, мгновенно отвинтил крышку и высыпал одну таблетку себе на ладонь. Но, остановив руку в нескольких сантиметрах ото рта, Кайл прикрыл глаза и выдохнул. Они вместе уже около года, и с каждым днем Кайл все больше понимал, как отчаянно Майрон хочет своих детей, но молчит, отговариваясь тем, что у Кайла учеба. Он всегда кивал и соглашался на слова супруга, но сам сжигал себя изнутри, понимая, что пусть хоть и не специально, но делает больно Майрону. Кайл сам мечтал увидеть счастье на лице Майрона, когда сообщит ему, что ждет ребенка. Мечтал почувствовать каково это, когда внутри тебя растет новая жизнь - их малыш. И, конечно же, мечтал увидеть его и, взяв на руки, прижать к сердцу их маленького ангела. И все доводы "почему нельзя" лишь отравляли кровь Кайла, особенно когда он видел, с каким восторгом Майрон играет и возится с племянниками. И, посчитав, что справится и с малышом и с учебой, Кайл вернул таблетку в банку и, выдохнув, набираясь смелости, направился обратно в гостиную, сразу же встретив полный любви и обожания взгляд супруга. Поэтому убедившись, что поступает правильно, Кайл незамедлительно лег под мужа и гортанно простонал, ощутив настойчивое и властное проникновение, которое породит новый виток их жизни. Теперь одной на троих.