А почему ты мне не рассказываешь?

«Пьяный Миша, что может быть лучше и веселее?» — скажете вы, но Малинов с этим не согласится. Простите, трезвый Малинов. Когда они оба пьяные, им весело, они смеются, шутят, занимаются всякой всячиной. Но когда напился только один, второму приходится терпеть его выходки и прибирать все разрушенное, плюс, конечно же, вопросы, которые не рисковали задать, пока разум не был затуманен алкоголем. Так и случилось. Миша полез к Малине разговаривать, пока тот был занят. В кое-то веки он монтировал отснятый видос. Именно так он постоянно и отвлекается, Миша — причина, по которой видео уже долгое время не может доделаться, точнее, одна из главных причин. — Ди-и-им, ну Димочка, пожалуйста, — Миша уже три минуты придумывает кучу новых версий имени друга, чтобы он обратил на него внимание. Сложно его добиться однако, до невозможности упертый. Занят он, посмотрите на него. Проклятый YouTube забрал его, всё из-за денег, — Дима-а-а-а… — Да блять, я здесь, в тридцати сантиметрах от тебя, чувак, я попросил подождать немного, чтобы я закончил и сохранил, не обязательно каждую секунду звать меня. — «Немного» уже прошло… — Миша надулся, сел на пол и отвернулся от Димы. Посмотрев на вредничавшего друга, он улыбнулся и сел напротив лицом к лицу. Теперь он свободен и может поговорить, точнее, постараться без истерик уложить его в постель. Спать. Завтра он не будет рассказывать ему «трэшовых» историй, которые однозначно смутят его, потому что сейчас Миша ничего не сделает, а потом он ляжет спать. Так ведь? Точно. — Ну? Что ты так упорно хотел рассказать мне? — широкая улыбка сменилась лёгкой, едва заметной ухмылкой. — Ничего, — отвернув взгляд, ответил Совер все с тем же обиженным тоном. — Тогда поднимайся, я провожу тебя до кровати, — ещё до того, как он закончил, Миша поднялся и подбежал, как смог, к спальному месту Малины и упал. — Я тут буду, — он снова улыбнулся, закрыв лицо одеялом, — Дим. — Я здесь. — Почему ты никогда не говоришь мне, что тебе кто-то понравился или вроде того? — не убирая одеяла от смущённого лица, тихо спросил Миша. — Ой, всё-о-о, раздевайся и ложись спать, ты слишком пьян. — Ну, Дим, я серьёзно. — Я тоже серьёзно, Миша, я понятия не имею сколько ты выпил, но судя по твоим выходкам — много, так что ложись спать, пока ещё чего не натворил. — Значит, ты мне не доверяешь? — обиженно-детский тон позабавил Диму, но никак не содержание вопроса. Как можно было додуматься до такого? Быть может, ему никто не нравится. Да и тем более, он ведь говорит. Вот на днях сказал, что девчонка, которую он увидел в рекламе, пока шёл по улице, довольно милая, что ему ещё нужно? Ну что? Сказать, что он влюблен в какую-то блогершу или кого-то из друзей? А зачем врать? Он может запомнить этот момент, потому что алкоголь уже начал прекращать своё действие, запомнит и снова начнёт этот разговор. Как заставить это чудо замолчать? Его бесконечные просьбы с изменением его имени так, как даже сам Дима не мог придумать, начали сильно надоедать. — Я тебе доверяю, но смысл тебе сейчас что-то говорить, если утром проснешься и снова начнёшь этот разговор. — Димусичечка, ну расскажи, — Миха поднялся, и увидел сидящего рядом Диму, сразу же положив голову ему на плечо. А сам Дима уже начал злиться из-за этой ситуации, — Ну пожалуйста-а-а-а! — почти прокричал Совергон, почему Малине пришлось заткнуть его, толкнув на кровать. — Это ты, ясно? Я не рассказываю тебе о тех, кто мне нравится, потому что это ты, — склонившись над вновь надувшимся Мишей сказал Малинов. Тон его был серьёзный, совершенно не подходящий для признания в любви, но подходящий для парня, которому надоело упрямство друга. Извините, возлюбленного. Дима поднялся и явно раздраженный вышел из комнаты, надеясь, что Миша не запомнит этого. Он впервые подумал помолиться, попросив только одного. Захлопнув дверь, он перешёл в комнату Миши и закрылся, чтобы хозяин не смог войти и продолжить допрос. После чего упал на кровать и под кучей мыслей и эмоций заснул, возможно, от перенапряжения. А тот, кто так долго ждал ответа, лежал на кровати, как громом пораженный и смотрел в потолок, пытаясь осознать произошедшее. Честно говоря, он был в шоке от услышанного, потому что голос Малины явно показывал, что он не шутит. Такого исхода вечера точно никто не ожидал. Из-за резкого стресса организм довольно быстро вывел из организма остатки алкоголя и, скорее всего, Миша запомнит грандиозный конец. Конец вечера или, возможно, обычной дружбы. Может быть, он не станет говорить об этом снова, пока трезвый, да и Дима вряд ли захочет утром рассказывать о произошедшем и умолчит этот момент, даже соврет, что он уснул у него на плече эти пять минут, которые ждал. Что потом он просто его положил к себе на кровать и ушёл спать в комнату Миши. Не с ним ведь рядом ложиться, они же не пидоры.