История с бородой

Степан Рощин жадно уплетал кашу. Так жадно, будто за весь день у него и маковой росинки во рту не было. Будто и не относил ему Яшка самолично в поле поистине богатырский обед. Впрочем, Яша и не удивлялся, он-то знал, что на аппетит капитан Рощин никогда не жалуется, особенно после случившихся с ним судьбоносных перемен. Порой даже и сдерживать его приходится, но сейчас-то зачем? Он дома, заслуженно отдыхает после тяжелого трудового дня... - Яша, ты что же не ешь-то? Бакин встрепенулся. Надо же, загляделся на Степку, замечтался, и про кашу, что в тарелке стынет, совсем забыл. Улыбнулся, махнул рукой. - Да что я... Это ты кушай, Степа, наработался же в поле, целый день на ногах. А я-то дома весь день, разве силы трачу? - Еще как тратишь, Яша, - сдвинул брови Рощин. - Не прибедняйся, ешь давай! Бакин послушно взялся за ложку, однако, не торопился опускать взгляд в тарелку. Смотреть на Степку было куда как интереснее, особенно теперь. На лбу еще поблескивает трудовой пот, кожа забронзовела под солнцем, синие глаза кажутся темнее... И подбородок окаймляет короткая, но уже густая пшенично-светлая борода - Ну что, Яша? - Степан перехватил его взгляд, усмехнулся, будто увидел в его глазах своё отражение. - Знаю, заработался, и бритву-то в руки негде взять... Кстати, не нашел ты ее еще? - Неа, - отозвался Яшка, отправляя наконец в рот новую ложку каши. - Ума не приложу, куда подевалась... - Да? Ну ладно, - махнул рукой Степан. - Вот страда кончится, тогда и найдем. А пока уж, Яша, придется такого меня потерпеть. - Да я и не против, Степа, - заулыбался Бакин. В глазах его блеснул какой-то нетерпеливо-голодный огонек, и едва ли этот голод могла утолить лежащая в тарелке каша. Рощин будто и не замечал этого. Метал в рот ложку за ложкой, сосредоточенно жевал, выскреб с тарелки последние крупинки, затем приник к здоровенной кружке молока, и не отрывался до тех пор, пока не выпил всё. Отер губы, поднялся из-за стола, подошел к Яше и опустил руки ему на плечи. - Ну а ты? Так и не съел ничего. Или сластей ждешь? - усмехнулся капитан. Яшка запрокинул голову, блеснул улыбкой. - Может, и жду, Степушка. Только вот не знаю, перепадет ли сегодня? - Перепадет? - улыбнулся Степан, покачивая головой. - Ох, Яшка... Страда страдой, а неужели думаешь, что я на тебя сил не приберег? - Ой, Степа... - не освобождаясь от рук Рощина, Яша умудрился встать из-за стола, повернуться - и полностью оказаться в объятиях капитана, прижавшись к его широкой груди. Потянулся нетерпеливо к улыбающимся губам, прикрыл глаза, почувствовав прикосновения новоявленной Степкиной бороды к щекам - не колкие уже, а приятные, ласкающие, чуть не шелковые. Под прикрывшимися веками мелькнула знойная картинка - вот так же ласково касается Степкина борода груди, а затем и живота, спускаясь всё ниже к самым нежным, нескромным и ничем уже не прикрытым местам... Кровь забурлила жаром под кожей, Бакин ахнул в поцелуе - и вдруг почувствовал, как вздрогнул Степан. - Яшенька! - Степа... Что? - Бакин даже глаза приоткрыл, так явно прозвучало в голосе Рощина изумление. - Яша, рука-то! - Что рука? - Ожила, родимая, видно, раз так обнимаешь! - Степан рассмеялся, а Бакин растерянно уставился на левую руку, обвившую Рощина горячим объятием не хуже правой. Бакин вздрогнул. Он сам не верил тому, что видел, но разве всего секунду назад не обнимал он Рощина совсем пылом, будто забыв о гидровских пытках и военной контузии, лишившей жизни левую руку? Однако, сейчас, стоило только подумать об этом - и рука снова оцепенела, соскользнула, упала безжизненно... - Да что же это! - с досадой выпалил Бакин. Степан поймал несчастную руку, погладил ласково, будто стараясь отогреть каждый палец, прижал к своей груди. - Яша... А я ведь знаю, что это. Конечно, не доктор я, и тем более не профессор из Москвы, только рука-то ведь у тебя здорова. Сам чувствуешь - теплая живая, пальцы гнутся... В порядке рука-то, а остальное всё, - Степан слегка нахмурился, - в голове у тебя. В коде этом треклятом. Он тебе эту руку будто тормозом держит. Ты сам подумай - как только забудешься, так вроде и код над тобой власти не имеет, я-то уж знаю, как ты меня обнимаешь, да и царапины на спине не одной правой оставлены, - он подмигнул. - Степка! - вытаращился изумленно Яшка на вечного скромника, а тот только рассмеялся - смехом всколыхнуло лежащую на горячей груди Яшкину руку. - Ничего, Яша, ничего. Справимся и с этим. Одолеем эту заумь гидровскую. Оживешь. Оживешь! И не сомневайся даже, слышишь? Яшка помедлил, будто набираясь храбрости. - Да я и сам уже решил, Степа. Наизнанку вывернусь, а на следующую страду уж мы с тобой в поле вместе будем. Обеими руками за дело возьмусь. Если уж хлеб колхозный есть, так недаром. Да рядом с тобой быть, а не ждать тебя целыми днями... - Значит, так и будет, - твердо заявил Рощин. - Уж за год-то мы тебя поправим. А пока потерпи, немного уже осталось. Да кстати, и бритву-то найди всё-таки. Надо ж бороду сбрить, столько дней уж с ней хожу! - Степушка, - Яша вдруг умильно улыбнулся, поглядывая на Степкину бороду ни дать ни взять, как кот на сметану, - а может, отложим вопрос ну хоть до весны, а? Я к чему, вдруг бритва так и не найдется. А зимой-то с этаким добром всё теплее! Степан расхохотался. - Яшка! Ну хитрец... Ладно, ладно, рассмотрим вопрос! Пошли-ка в горницу, там удобнее будет. И не дрожи ты так, Яшенька. Слово даю - ты тоже у меня не замерзнешь!