It's easy come, never go

Быть родителем было страшно. Это выматывало, вызывало стресс, и Исак не спал нормально уже несколько недель. Он едва мог позаботиться о себе, так что заботиться о таком маленьком существе, которое полностью зависело от него, по-настоящему расшатывало все нервы. Исак высказывал это все Юнасу во время их еженедельных встреч, которые по большому счету уже переросли в встречи каждый месяц, так как Юнас теперь жил в нескольких часах езды от их города, а Исак постоянно был очень занят. И все равно при каждой их встрече казалось, словно время вовсе и не проходило. Юнас усмехнулся и закатил глаза, когда Исак начал жаловаться. — Это собака, Исак, не ребенок. И, ладно, Исак абсолютно точно не был готов стать настоящим родителем, пока нет, но щенок занимал гораздо больше времени, чем он думал. Это была идея Эвена, конечно же, и сначала Исак был абсолютно против. — У нас нет времени на собаку, Эвен. У нас едва есть время друг на друга, — начал спорить Исак, когда Эвен показал ему еще одну фотографию очаровательных щенков на продажу, которую он нашел в интернете. Не то чтобы Исак не хотел заводить собаку, или что он их не любил. У него в семье была собака, пока он рос, но она была уже старой, когда Исак родился, так что большинство воспоминаний о ней были о том, как она спит и плохо пахнет. Исак не мог не думать об этом практично — о лишних деньгах, которые им придётся тратить на еду, игрушки и визиты к ветеринару — о всех проблемах, которые могут возникнуть, о том, что всё может закончиться плохо. Он был обычным пессимистом, который всегда думал о худшем исходе, и он знал, что как бы не было замечательно иметь щенка в теории, он не был уверен, смог бы ли он с ним справиться. А еще казалось, словно Исак и Эвен теперь постоянно были заняты. Они оба работали на трудных работах, и единственное время, которое им действительно удавалось проводить вместе друг с другом появлялось только когда они залезали ночью в кровать, но даже тогда они были слишком уставшие, чтобы даже поддержать разговор, и они, обнимаясь, быстро засыпали. Исак напомнил Эвену про это, и то, какими уставшими они оба постоянно были, но Эвен просто закатил глаза. — Теперь я чаще могу работать из дома, и ты знаешь, что у нас есть огромный список добровольных нянек для малыша, — парировал Эвен, нисколько не растерявшись. Если у Эвена была идея, он всегда, казалось, находил самый убедительный аргумент, будто знал, что именно Исак скажет и как ответит. Или, может быть, Исак просто был слабовольным человеком, когда дело касалось Эвена. — Нянек для малыша? — повторил Исак, и уголки его губ изогнулись в улыбке, несмотря на желание скрыть ее. — Нянек для щенка, — исправился Эвен, после чего ярко улыбнулся. — Но щенок будет хорошей практикой до того, как мы заведем настоящего ребенка. Исак подавился своим кофе, когда услышал это, и у него заняло какое-то время, чтобы прокашляться и постараться успокоить своё сердце, прежде чем снова заговорить. — Ты хочешь завести со мной детей однажды? — мягко спросил Исак с трепетом в голосе. Не то чтобы Исак не думал об этом, но всё же это всегда казалось чем-то отдаленным, мыслью о чем-то в будущем. И только в этот момент Исак осознал, что будущее и есть сейчас, он просто не заметил, как быстро оно наступило. У них был более постоянный дом, чем прошлый, они наконец устроились на почти порядочные работы, особенно если сравнивать эти с их прошлыми, и они чувствовали себя спокойно и в правильном месте — уверенными и защищенными. Выражение на лице Эвена смягчилось, его широкая улыбка превратилась в мечтательную, когда он кивнул, и Исак просто должен был подойти к нему, чтобы поцеловать. Он надеялся, что это даст Эвену знать о том, как он тоже мог представить себе это — их, вместе, как настоящую семью. Ничего, кроме этого, не имело смысла. — Но сначала, нам нужна собака, чтобы попрактиковаться! — весело сказал Эвен Исаку в губы, заставляя того застонать и закатить глаза. Исак с неполным желанием продолжил свой протест, но оба — он и Эвен — знали, что Эвен уже победил. Так у них появился Даки — зубастый тиран, который больше был шаром с шерстью, чем собакой, у которого был особый вкус на кроссовки Исака, и который думал, что лучшее время для того, чтобы полаять было в три часа утра. Они собирались назвать его совершенно по-другому, но в его первый день дома Эвен заметил с восторгом, как щенок случайно поскользнулся на линолеуме, и имя привязалось. Эвен пытался доказать, что имя ничего не имело общего с одним из его любимых персонажей старого кино*, но Исак лучше знал. — Я правда думаю, что с ребенком было бы проще, — сказал Исак Юнасу, на что тот снова закатил глаза и покачал головой. — Ты идиот, — ответил Юнас. Исак поднял бровь и указал на его телефон. — Я точно знаю, что на заставке у тебя стоит фотография моей собаки в твоих солнцезащитных очках, — сказал он, хитро улыбаясь, и щеки Юнаса залились розовым. — Это забавная фотография! — сказал он в свою защиту, но Исак просто рассмеялся. — Он тоже тебя любит, дядя Юнас, — пошутил Исак, заставляя Юнаса застонать от негодования. * — Послушай, я знаю, что на улице холодно, и я знаю, что ты хочешь остаться здесь, где тепло, но тебе надо прекратить гадить на кровать. У меня не так много постельного белья, а ты продолжаешь портить их все. — Исак сидел на полу на кухне, скрестив ноги, пока Даки сидел напротив него и смотрел, не моргая, с наклоненной вбок головой и торчащим шнурком изо рта. — Твой период поедания обуви тоже должен закончиться, у тебя есть сотня раздражающих и шумных игрушек, которые твой папа продолжает тебе покупать, почему ты не можешь играть с ними? — Исак кинул в сторону щенка пищащую игрушку поросенка, ту, которая звучала словно умирает, когда ее сжимали в руке, но Даки проигнорировал его действие и вместо этого впился зубами в палец Исака. Исак выругался и поморщился, и его хмурая складка между бровей стала еще больше, когда он услышал приглушенный смех из гостиной. — Это твоя вина, что он такой, — крикнул Исак. — Ты слишком балуешь его. Эвен фыркнул и появился в дверях, сразу же наклоняясь, чтобы поднять Даки, когда щенок подбежал к нему, после чего сел на пол рядом с Исаком. — Ты хуже, чем я, — сказал Эвен, толкая Исака в плечо. — Я бы никогда не разрешил ему спать на кровати, и он толстеет от всех этих вкусностей, которые ты ему даешь. — Только так он может спать дольше, чем два часа, и он не толстый, — возмутился Исак, но Эвен проигнорировал его и промычал что-то неразборчивое, не желая продолжать этот спор. Он поднес вырывающегося щенка к лицу и улыбнулся. — Я всегда хотел собаку, но у моего отца аллергия, — сказал Эвен и засмеялся, когда Даки лапой ударил его по носу. — Вместо этого мы завели кошку. Я относился к ней как к собаке и пытался научить всяким трюкам. Исак хмыкнул и протянул руку, чтобы почесать Даки голову. — Получилось научить ее чему-нибудь? — Нет. Оказалось, кошки не так уж сильно стремятся угодить людям, в отличие от собак. — Эвен отпустил Даки на пол и скомандовал ему сесть, гордо улыбаясь Исаку, когда собака послушалась. Исак очень старался не обижаться, учитывая, что Даки никогда не исполнял ни одной из команд Исака, но всегда слушался, если это делал Эвен. Исак думал, этот щенок просто точно так же был очарован Эвеном как и Исак, и он правда не мог его за это винить. * Как-то Исак вернулся домой с работы после обеда и увидел, что по их дому словно прошел ураган. Повсюду были разбросаны разорванные куски бумаги вместе с пухом и носками. В середине всего этого был Эвен, он лежал на спине на полу и смотрел в пустоту. — Привет? — сказал Исак, и его тон был больше похож на вопросительный, пока он осторожно шагал через этот беспорядок. — Наша собака одержима, — ответил Эвен вместо приветствия. На нем была та же одежда, в которой он спал, и на ней остались дырки от того, как Даки изжевал ее по краям. Словно по волшебству, демонический шар с шерстью появился из-за угла, пробежал по всей комнате и резко развернулся, чуть не врезавшись в стену, после чего так же быстро побежал обратно. Исак озадаченно наблюдал, как Даки повторял то же самое снова и снова, отпрыгивая от стен как теннисный мячик, пока Эвен вздыхал, глядя в потолок. — Он съел мой сценарий. И подушку от дивана. И ножку стула, — объяснил Эвен, немного приподнимая туловище, и снова вздохнул, осмотрев комнату. У Исака упало сердце. — У тебя осталась копия, верно? Сценария? Эвен работал над сценарием уже несколько месяцев, и постепенно начинал им гордиться, даже если Исак постоянно говорил ему, что он был потрясающим с самого начала. Исак думал, что у него сердце разобьется, если Эвен потеряет весь сценарий сейчас. К счастью, Эвен кивнул и Исак почувствовал, что снова может дышать. Он осмотрел комнату ещё раз и прикусил губу, чтобы не засмеяться. — Ты оставил его одного? Глаза Эвена распахнулись, а рот открылся и закрылся несколько раз. И Исак знал этот знак — Эвен думал соврать. В конечном итоге Эвен передумал и выдохнул, поднимая руки вверх. — Это было всего на пять минут! Может быть, десять. Я думал, что все будет нормально. Исак лишь закатил глаза. — Я же сказал тебе, что лучше не оставлять его одного. Ты знаешь, он… — начал Исак, но Эвен нахмурился и перебил его: — Я знаю, что ты сказал, — резко выпалил Эвен, заставляя их обоих вздрогнуть. Эвен сморщился, посмотрел на Исака, передергивая плечами, и прошептал извинение. Исак мягко улыбнулся и лег рядом с ним посередине всего беспорядка. Он обнял его за плечи, и почувствовал волну облегчения, когда голова Эвена опустилась на его плечо. Эвену было не очень хорошо в последние пару дней; он был немного неспокойным и казался более отстраненным от Исака, чем обычно. Такое случалось иногда — Эвен терялся в своей голове. Это постоянно оставляло его вымотанным и делало все намного сложнее, чем обычно. По большей части иметь собаку было хорошо для них обоих, но для Эвена особенно. Это создавало для него рутину, и иногда являлось единственной вещью, которая заставляла его вставать утром с кровати, потому что теперь у них было живое существо, которое нуждалось в заботе, которое заставляло Эвена заботиться и о себе тоже. Но Исак знал, что Эвен страдал, и бороться с этим было труднее, чем обычно. — Я позвоню Эскилю, спрошу, хочет ли он забрать Даки ненадолго. Его племянницам понравилось водить его в парк в тот раз, — сказал Исак, сжимая руку Эвена. — Он не будет против? — тихо спросил Эвен, поворачивая свою ладонь, чтобы переплести свои пальцы с пальцами Исака. — Ты шутишь? Он написал мне недавно, чтобы спросить как дела у «его любимого внука». Он любит эту собаку больше, чем мы, — ответил Исак, и Эвен выдавил смешок. — Мы попросим Эскиля присмотреть за ним несколько часов, чтобы у нас было время прибраться, и ты смог помыться, хорошо? — Исак почувствовал, как Эвен кивнул, лежа на его плече, после чего поднял голову и поцеловал в висок, шепча «спасибо» в его волосы. Они собрали все обрывки бумаги, пуха, разбросанные вещи из стирки, и Исак смеялся, глядя на отпечатки зубов, которые теперь красовались на одном из их стульев на кухне, и настаивал, что в этом присутствовал свой шарм. Была очередь Исака готовить поесть, и когда Эвен вышел из душа, он выглядел менее отстраненным — его взгляд был мягким, а на губах появилась улыбка. Даки вернулся домой уставшим и мгновенно побежал к Эвену, забираясь на кровать и устраиваясь на его коленях. Исак заметил, как Эвен заметно расслабился, пока перебирал пальцами шерсть спящего щенка. Он почувствовал, как что-то теплое загорается внутри живота и растекается по всему телу, заставляя кончики пальцев покалывать, а сердце внутри замирать. Эвен протянул одну руку, и Исак пододвинулся ближе, прижимаясь к нему. И хотя он знал, что завтра, без сомнений, снова будет хаос, он бы ни на что это не променял. * Приучать к туалету было ужасно, но приучать к туалету зимой было еще хуже. Исак стоял на улице с прижатыми к ушам плечами и руками в карманах, пока его зубы стучали, а тело тряслось от пробирающегося под кожу холода. Даки бегал вокруг по жалкому участку земли, который Исак отказывался называть садом. Исак вздохнул и осмотрел свой пройденный путь. Что делало вещи хуже, так это то, что Исак со своего места мог видеть Эвена в окно. Тот сидел за их кухонным столом, одетый в худи Исака, и держал чашку чая в руках. Исак заставил себя рассердиться на то, что он выглядел таким теплым и уютным, даже если Эвен не мог его видеть. — Ты просто издеваешься надо мной, да? — сказал Исак собаке, когда она оббежала одно и то же место третий раз. — Я замерзну до смерти, а тебе и все равно. Даки проигнорировал Исака и снова начал бегать по саду, так что Исак просто продолжил сердиться на Эвена. Когда Даки наконец сделал то, что должен был на улице вместо их ковра, Исак поднял собаку и поспешил внутрь. Он широко улыбался и смеялся, когда Эвен громко обрадовался, услышав новости, и сразу же передал плед Исаку, чтобы тот накинул его на плечи. Они отпраздновали это большими кружками горячего шоколада, сидя на их кровати и закутавшись в одеяла. Даки тихо спал в ногах Исака, и Исак не мог перестать улыбаться, когда Эвен пододвинулся ближе и прижался к нем сбоку. — Не так я представлял свои пятничные вечера, — прошептал Исак, стуча пальцами по своей кружке. — Я тоже, — признался Эвен. — Но я их люблю. И, да, Исак тоже их очень любил. Все произошло совсем не так, как он ожидал, но теперь, когда у него это было, он не мог представить что-то другое. Он так и сказал Эвену, за что был вознагражден самой яркой улыбкой и поцелуем, от которого у него перехватило дыхание, и Исак был бесконечно благодарен, что вселенная дала ему именно эту жизнь вместо какой-либо другой. * — Ты сейчас серьезно ревнуешь? — Я думаю, у меня есть все права на это. Эвен усмехнулся и пораженно уставился на Исака, который стоял с поднятым вверх подбородком, скрестив руки на груди. — Значит, ты не ревновал на прошлых выходных на вечеринке у Эвы, когда та девушка так очевидно флиртовала со мной, но ты ревнуешь к собаке? — Это другое. Люди флиртуют с тобой постоянно, потому что ты горячий, и я доверяю тебе. Всегда. Но я знаю, что ты любишь эту собаку больше, чем ты любишь меня, — раздраженно сказал Исак. Он знал, что это просто смешно, но также он был слишком упрямым, чтобы быстро сдаваться. Исак даже не знал, что Эвен уже вернулся домой этим вечером, пока не зашел в гостиную и не увидел Эвена на полу. Он даже не подошел к Исаку, вместо этого Эвен сидел и обнимал спящего щенка — он прижимал его к своей груди, тихо разговаривал с ним и целовал в голову. Исак, может быть, был немного обижен, что не получал такого рода приветствий. Эвен снова рассмеялся и сделал шаг вперед, чтобы обнять Исака, притягивая ближе к себе, и оставил поцелуй на его щеке. — Я не люблю собаку больше тебя. Я люблю вас обоих, я люблю нас — нашу маленькую семью, — прошептал Эвен ему в волосы. Исак сдался и отпустил руки, чтобы обнять Эвена в ответ. Они остались стоять так, вдыхая чужой запах и оставляя нежные поцелуи на коже друг друга, пока не были грубо прерваны самим Даки, который вцепился зубами в джинсы Эвена. — Видишь! Он знает, он пытается украсть тебя у меня, — заворчал Исак, когда Эвен отпустил его и поднял Даки, смеясь себе под нос. — Неправда. Он тоже тебя любит, смотри! — сказал Эвен, поднося щенка ближе к лицу Исака. Тот начал дергать своими маленькими лапами в воздухе и облизывать лицо Исака, оставляя слюни. Исак не мог остановить смех, который появился внутри грудной клетки, и протянул руки, чтобы забрать щенка и прижать его к груди. Он наклонился вперед и поцеловал Эвена в кончик носа, заставляя его широко улыбнуться. На самом деле Исак не ревновал. Он просто не мог — неважно, каким уставшим и вымотанным был Эвен, на его лице всегда появлялась самая яркая улыбка, когда Даки бежал через всю комнату, чтобы поприветствовать его. И Юнас как-то раз, выслушав жалобы Исака о том, что собака получала куда больше внимания, чем он, заявил, что у Эвена был точно такой же взгляд, когда он видел и Исака тоже. — Я не могу поверить, что ты ревнуешь к щенку. Это не твоя вина, что он милее, чем ты, — пошутил Эвен, хитро улыбаясь, и засмеялся, когда Исак издал возмущенный возглас и ударил его ногой по голени. — Говорит парень, который ревновал, потому что я остался с ночевой у Магнуса на прошлой неделе. Ты не разговаривал со мной два часа, — возразил Исак, поднимая одну бровь и усмехаясь, когда у Эвена отвисла челюсть. Он выглядел очень даже возмущенным. — Я злился не из-за этого, и ты это знаешь, — выпалил Эвен. — Я злился, потому что ты посмотрел «Чудо-женщину» с Магнусом, а не со мной. — Я же сказал, что пересмотрю этот фильм с тобой, ты просто… — начал Исак, закатывая глаза, но Эвен его прервал: — Это уже не то же самое. Ты уже все видел, ты испортил опыт, — проворчал Эвен, складывая руки на груди. — Ты просто смешон, — ответил Исак, но он сказал это слишком нежно, чтобы можно было обидеться. — И фильм не был таким уж хорошим, — пошутил он, абсолютно точно зная какую реакцию получит. Эвен громко ахнул, и, не отрываясь, смотрел на Исака еще несколько долгих секунд, после чего резко развернулся, и, отталкивая его от себя, ушел на кухню. — Я расстаюсь с тобой, — крикнул Эвен с кухни, заставляя Исака засмеяться в шерсть щенка. — И я оставляю собаку себе. * Возвращаться домой к Эвену для Исака было самой любимой вещью во всем мире. Это было словно как долгожданный глубокий вдох полной грудью, как отдых для уставшего тела; словно все в мире сразу же успокаивалось, как только Исак перешагивал порог их квартиры, чувствовал запах приготовленной еды и слышал громкое пение Эвена невпопад нотам, пока тот танцевал по всей кухне. Исак молчал и смотрел на него какое-то время, не выдавая своего присутствия. Наблюдал, как Эвен скользил по полу, а Даки вился за ним по пятам, и Эвен смеялся и смотрел на тявкающего щенка, используя кухонную лопатку как импровизированный микрофон. Вот оно, подумал Исак, вот оно — место, где он всегда хотел бы находиться, место, наконец заполняющее всю пустоту у него внутри, которую он никогда не понимал до конца. Это было его настоящее и его будущее; всё, чего он когда-либо хотел в виде Эвена и дома, который они построили вместе. Эвен заметил Исака только когда Даки побежал к нему в попытке запрыгнуть на колени, после чего начал бегать у его ног по кругу, неконтролируемо дергая хвостом. — Привет, — сказал Эвен, широко улыбаясь. Он подошел к Исаку и притянул его ближе за бедра, после чего соприкоснулся с ним лбами, пальцами выводя невидимые круги на обнаженной коже Исака там, где задралась его рубашка. Исак улыбался так же ярко и обнимал Эвена за талию, приподнимая подбородок, чтобы мягко поцеловать его. — Добро пожаловать домой, — прошептал Эвен, его дыхание касалось губ Исака, и он закрыл глаза, чтобы позволить растекающемуся теплу полностью заполнить его тело и оставить гореть. — Домой, — повторил Исак, улыбаясь еще шире. — Все еще люблю это. Эвен промычал, соглашаясь, и зарылся лицом Исаку в шею, притягивая его еще ближе. — Я люблю все это. Я люблю тебя, и я люблю наш дом, и я даже люблю этот нелепый шар с шерстью, — Исак кивнул вниз на Даки, который разлегся рядом с ногами Исака и смотрел на него. Исак почувствовал, как Эвен засмеялся ему в шею. — Я рад, потому что это значит, что ты не так сильно рассердишься, когда найдешь беспорядок в ванной, который он устроил. Исак застонал и почувствовал, что Эвен трясется, словно отчаянно старается остановить свой смех. — Забудь всё, что я сказал. Я забираю свои слова назад, — проворчал Исак, но он не мог перестать улыбаться. — Нет, не забираешь, — просто ответил Эвен, поднимая голову, чтобы поцеловать Исака в щеку. — Нет, не забираю, — согласился Исак. Беспорядок или нет, все было идеально в любом случае. — Но если ты ждал, пока я вернусь домой, и думал, что я буду убираться, то ты очень, очень ошибался. Эвен хныкнул и ущипнул Исака за бок, что заставило того вздрогнуть и оттолкнуть руки Эвена, но тот обнял Исака и удерживал в своих руках, вверх и вниз пробегая пальцами по его ребрам и заставляя извиваться, чтобы он признал свое поражение. В конечном итоге Эвен бегал по дому за Исаком вместе с Даки, и они так сильно смеялись, что в уголках глаз появились слезы. Потом они просто удобно устроились на кровати, ели и смотрели фильм, а Исак кормил Даки кусочками из своей тарелки, когда Эвен не видел. Они заснули, когда на экране появились титры, а уставший щенок лежал рядом с ними. Их пальцы слабо переплетались, Исак положил голову Эвену на грудь и одной ногой обвил его за талию, чтобы быть ближе друг к другу насколько это возможно. Беспорядок может подождать до завтра.