Запах мёда

      Хочется провалиться сквозь землю, когда ты замечаешь мой взгляд на себе, ведь ты всегда отвечаешь усмешкой. Всегда показываешь как мне до тебя далеко, Стайлз. Хотя это ведь действительно так. Каждая моя попытка поговорить с тобой в общественным месте заканчивается синяками. На людях ты показываешь, как тебе противно даже дышать со мной одним воздухом, а ночью ловишь ртом каждый мой выдох. При друзьях ты говоришь, какая у меня ужасная фигура, а ночью ты целуешь каждую клеточку моего тела и шепчешь под нос, что моя фигура великолепна. При чужих ты усмехаешься, что мне никогда не найти парня, разве только бомжа какого-нибудь, а ночью только и твердишь, чтобы я думать не смела о других. Ты одна сплошная противоречивость, Стилински.       Я всегда стараюсь быть послушной для тебя. Тогда ты очень добрый, ты улыбаешься. Улыбаешься только мне, и от этого на моём теле появляются мурашки. Когда ты добрый, то позволяешь лечь тебе на грудь и слушать стук твоего сердца. Иногда ты рассказываешь разные истории, и мы смеёмся. Вместе смеёмся.       Но не дай бог разозлить тебя. Тогда, кажется, что ты животное, которое всё время было голодным и запертым в клетке. Когда ты злой, этот зверь вырывается наружу и тогда крах неминуем. Нужно бежать всем, кто оказался с тобой в этот момент рядом, но я не могу убежать. У меня просто нет выбора, и тогда монстр находит меня. Он срывается на мне, а мне кажется, что после каждого пробуждения я медленно умираю.       В моей косметичке всегда лежат несколько тюбиков тонального крема. Ведь никогда не знаешь, когда они пригодятся. Хотя кому я лгу? Они нужны всегда. Постоянно. Чаще синяки остаются на руках, но с этим я уже справилась. Вместо кофт с короткими рукавами нужны с длинным. Я больше не ношу платья и юбки, ведь они позволят всем увидеть синие отметины. Я больше не общаюсь с друзьями, ведь ты запретил. Я больше не хожу никуда кроме школы, ведь ты наложил вето. Я больше не улыбаюсь, потому что нельзя.       Моя мама записала меня на приём к психологу. Как она сказала:       — Лидия мне это не нравится. Ты ведь всегда была такой общительной, а сейчас и слова выдавить не можешь.       После этого я уже два месяца хожу к психологу, но он тоже не понимает, что со мной. А я боюсь ему сказать и слово, ведь ты не давал разрешения говорить с ним. Даже в школе, прежде чем ответить учителю, я смотрю на тебя. Отвечаю только тогда, когда получаю кивок.       Мне кажется, я стала слишком зависимая от тебя. Я могу целую ночь не спать, если ты не пришёл ко мне вечером, ведь обычно ты приходишь каждый день. Это означает только одно — ты с другой.       С другой.       Сердце больно сжимается. Чтобы не заплакать я кусаю треснувшие губы, ногтями впиваюсь себе в кожу. Больно, очень-очень больно, но это не сравнится с душевой болью. Могу часами смотреть на твой номер, но так и не позвонить, ведь я знаю: ты разозлишься. Могу часами прижимать твою футболку, в которой ты у меня спишь. Но я не хочу, чтобы ты это знал, ведь ты рассердишься, и вырвется Оно.       Оно.       Когда у меня не хватает терпения, я просто начинаю ломать всё в своей комнате. Крушу всё, что попадается под руку. В порыве ярости я беру твою футболку и ножницы, хочу изрезать её вдоль и поперёк, но спустя несколько минут понимаю, что не смогу. От своего бессилия я падаю на пол и тогда уже просто не могу сдержать слёзы.       Бесит!       Когда ты, наконец, приходишь, вся моя злость вмиг улетучивается. В животе завязывается тугой, но приятный узел. Ты всегда залазишь через окно, потому что не хочешь, чтобы тебя видела моя мама. Просто подходишь мимолётно касаешься губами моего лба и ложишься на кровать. Засунув руки под подушку, ты засыпаешь, а я сижу, боясь сделать лишний вдох. Ведь я почувствую запах духов той, с которой ты был, а я так не хочу сейчас плакать.       Я долго сижу и смотрю на тебя. Всё такое до боли родной, но в то же время и нет. Когда ты успел стать таким, Стайлз? Мои воспоминания о тебе были всегда только хорошие. Мальчишка с горящими глазами, который был по уши влюблён в меня. Куда ты делся? Кто виноват в твоей агрессии? Хотя она, бесспорно, тебе идёт. Ты стал популярен в школе. Теперь каждая девчонка хочет быть с тобой, каждый парень хочет быть твоим лучшим другом. Ты больше не дружишь с прежними друзьями: со Скоттом, с Малией, Лиамом. Теперь вы по отдельности и я вижу, как они презрительно смотрят на тебя.       А что случилось с тобой, Лидия? Почему ты стала такая? Ты же была королевой школы. Ты всегда была сильной.       Наверное, я допустила ошибку, когда посмотрела на Стайлза под другим углом. Я посмотрела на него как на очень привлекательного парня. Вот тогда всё и перевернулось. Я поменялась с ним местами, но только я не на его месте. Я уже нахожусь на самом дне его океана. Те, кого я раньше называла друзьями, сначала пытались что-то сделать, ведь они видели, что с ним что-то происходит, а я всё время отнекивалась.       — С ним? Ребят, успокойтесь, это ведь Стайлз. Что с ним может быть серьёзного?       Боже, как я ошиблась, но когда я поняла, то уже была на половину в нём. Назад пути не было. Он поглощал меня, и теперь я медленно тону. Я не могу ничего сделать. Порой мне кажется, если он скажет что уходит навсегда, то я взорвусь.       Медленно сползаю с кровати и сажусь за стол. У меня ещё не выучены уроки, а ты скоро проснёшься. Ты вообще мало спишь, меня напрягает твоя бессонница.       Где-то спустя час я уже чувствую твой взгляд на себе. От этого хочется улыбаться, но я сдерживаюсь.       — Сядь со мной. — Ты говоришь это хриплым голосом, от чего я вздрагиваю. Никак не могу привыкнуть к твоему голосу после сна.       Я слушаюсь. Сажусь с тобой. Смотрю перед собой. Краем глаза, замечая, как ты кладёшь руку мне на колено и поднимаешь её выше. От твоих холодных рук у меня появляются мурашки. Ты наклоняешься и целуешь мою шею, больно кусая её и оставляя свои отметины. Кажется, мне снова придётся их замазывать. Сажаешь меня к себе на колени и целуешь в губы, прикусывая, от чего появляются кровь, и ты быстро слизываешь её. Ты вообще не можешь заниматься этим, не делая при этом больно, но я уже привыкла. Спускаешься на плечо и лижешь мой синяк, который ты оставил пару дней назад. Это было за то, что я вовремя урока подсказала однокласснику ответ по химии.       Ты не умеешь долго быть ласковым, и я это знаю. Поэтому спустя пару минут нежности ты не выдерживаешь и срываешь с меня одежду. Возвышаешься сверху, долго смотришь. Я всегда смущаюсь, когда ты так делаешь. Я вдруг немного осмеливаюсь и сама первая целую тебя, руками зарываюсь в твои волосы. Стараюсь не думать, что ты весь пахнешь женскими духами. Спустя минуты ты сам снимаешь свою одежду, иногда ты разрешаешь мне снять её самой, но это бывает очень редко. Через несколько мгновений ты грубо входишь в меня. Мне больно. Я стараюсь не показывать этого, но в то же время мне очень приятно. Стараюсь сдерживать стоны, но не выходит, когда ты целуешь мою грудь. Следующий стон вырывается прямо тебе в рот.       Стайлз.       После всего ты уходишь, а я иду в ванну и разрушаюсь на кусочки. Честно говоря, я думала порезать себе вены, но вот я не могла. Да, я самая большая слабачка.       Школа.       Место, где мне нельзя смотреть и общаться с тобой. Для меня каждый день как пытка. Ты сказал мне ходить в школу, и я исполняю приказ. Подхожу к своему шкафчику и быстро вытаскиваю книгу, ведь на горизонте появляется Брэд. Он очень приставучий: всё время зовёт меня на свидания и делает комплименты. Он даже не обращает внимания на то, что я сейчас серая мышка. Всё время говорит так, как будто я до сих пор королева школы. Он мне напоминает прежнего Стайлза. Я бы хотела с ним пообщаться, но уж слишком много из-за него я получала.       — Лидия Мартин, здравствуйте. — Он разводит руки, и кланяться мне. От этого мне очень хочется смеяться, но я держусь. — Так ты сегодня опять молчать будешь? Может, сходим… — Он нечаянно бьётся головой о шкафчик. — Ауч как больно.       Я честно старалась, но не смогла. Я засмеялась. Мне было очень смешно от его выражения лица.       — Тебе смешно, да? А вот мне — нет.       Я улыбалась глядя на него. Прозвенел звонок, и я мгновенно опомнилась. Начала быстро осматривать коридор школы и вздохнула с облегчением, когда никого не нашла. Брэд хотел сказать что-то ещё, но я быстро ушла в класс.       Сейчас время обеда. Честно говоря, мне не хочется есть, но надо, ведь мне нужны силы. Хочу уже откусить свой сэндвич, но меня прерывают, когда чей-то рюкзак падает на стол. Поднимаю взгляд и вижу мило улыбающегося Брэда. Боже, опять он.       — Ты ведь не против? — Я просто в ступоре сижу и смотрю на него. — Ну, просто практически все столики заняты.       Он садится и достаёт свой обед. Немного ёрзаю на стуле и перевожу взгляд на другой столик. Он смотрит. Смотрит так, как будто готов растерзать нас обоих. Я вижу: Оно пробуждается. кажется, сегодня я получу.       Брэд болтает о каких-то мелочах, и я слушаю его. Мне правда интересно, что он рассказывает. Я так давно не общалась нормально с людьми. И в некоторых ситуация я просто не могу сдержать улыбки.       — Лидия, тебе говорили, что ты очень красивая? — Он лучезарно улыбается.       Он опять мне напоминает прежнего Стайлза. Я утвердительно киваю, давая понять что говорили, причём неоднократно. Раньше я бы только высокомерно подняла голову и пошла дальше, но сейчас мне важно любая мелочь, поэтому мои щёки вспыхивают.       Брэд делает очень глупый поступок. Он подаётся вперёд и целует меня. Я сижу в ступоре, но не отвечаю, спустя несколько мгновений он отлетает от меня. Перевожу взгляд, он лежит в двух метрах от меня и держится за плечо. В моё поле зрения попадает Стайлз. Он быстро подходит к нему и резко бьёт ногой в живот. Я вздрагиваю.       Затем ещё раз, и ещё, и ещё.       Стайлз садится на него и начинает бить по лицу. Это происходит уже минуты три, а все просто стоят и смотрят. Я сижу не в силах понять что-либо, но когда замечаю, что Брэд кашляет кровью, то срываюсь с места.       — Стайлз! Хватит! Прекрати!       Когда я стала такой жалкой?       — Не трогай его! Стой! Ты убьёшь его!       Всё прерывается, когда в помещение забегают учителя.       Брэд и Стайлз все в крови. Смотрю, как учителя начинают медленно и аккуратно поднимать Брэда с пола, но дальше чувствую, как меня схватили за руку. Стайлз. Оно пробудилось.       Он сильно сжимает мою руку и тащит к машине. Быстро запихивает туда и через десять минут мы у меня дома. Таково ещё не было. Я не знаю, как он себя поведёт, но кажется, догадываюсь.       Из машины он меня уже вытаскивает за волосы. Его руки в крови, поэтому мои рыжие волосы пачкаются. Он грубо тащит меня к дому. Прекрасно знает, что сейчас мама на работе. По пути я пару раз спотыкаюсь и падаю, но его это не останавливает. Мне больно, очень больно, но я не показываю. Заходим в мою комнату, и он швыряет меня на пол. Моя голова бьётся об тумбочку. Я боюсь поднимать глаза. Я боюсь, что увижу это.       Он делает со мной то же что и с Брэдом — бьёт ногой в живот. С такой силой, что кажется, все мои внутренности вытекут. Я сглатываю и готовлюсь к следующему удару, и я получаю его, только вот по голове. Я не выдерживают, и издаю писк. Он поднимает меня за волосы и целует. Жёстко и очень больно. Опять кидает на пол. Тяжело дышит.        — Зачем ты это сделала? Зачем?!       Он быстро дышит. Значит, пытается успокоиться. Он сопротивляться монстру, я вижу. Только у него не выходит. Удар. По ногам. Берёт мой ноутбук и кидает в зеркало. Оно вдребезги рассыпается мелкими осколками на пол. Пусть. Ему полегчает.       Мне больно. Мне больно смотреть на него такого. Мне хочется помочь, но он не даёт. Вначале я говорила, что всегда буду с ним, и я сдерживаю своё обещание. Он думает, что я с ним только потому, что боюсь.       Нет. Я люблю. Люблю.       Пусть он делал мне ужасно много плохих вещей, я всё равно его люблю.       Он берёт осколок и подходит ко мне. Садится около меня на пол и сажает к себе на колени. Закрывается носом в мои волосы и вдыхает.       — Ты пахнешь мёдом.       Молчу. Он не разрешал говорить с ним, поэтому молчу. Рукой гладит мои бёдра.       — Ты сводишь меня с ума, Лидия.       Я не знаю, откуда опять у меня берётся смелость, но целую его, а он не отталкивает. Просто сидит и не отвечает. Мне это не нравится, поэтому кусаю его губу, но и это не выходит. У меня застревает комок в горле. Это жутко обидно. Отрываюсь от него.       — Ну же, ответь мне, Стайлз. — Сидит и не двигается, просто смотрит. — Ответь мне.       Никакой реакции. Не выдерживаю и перехожу на крик:       — Ответь мне!       Жду хоть какой-нибудь реакции, и она следует. Он вздыхает и улыбается. Улыбается как прежний он. Своей лучезарной улыбкой, но она быстро исчезает. Берёт осколок и нажимает на моё плечо. Из раны начала медленно течь маленькая струйка крови, но я не обращаю на это внимание.       — Мартин, ты такая милая, когда злишься. — Медленно спускает осколок вниз. Рана становится всё больше и кровоточит сильнее. Начинает гладить меня по голове и опять вздыхает. — Я люблю тебя.       Мой мир переворачивается. Хочется заплакать, но я не хочу показать как это важно для меня. Любит. Но он ведь любил меня с третьего класса и я всегда это знала. Но я думала, что когда Оно поселилось в нём чувства ушли. Улыбаюсь ему.       — Ты только и держала меня, чтобы не сойти с ума. Лидия, ты знала, что я псих? Отец хотел отправить меня психушку, но я чуть горло ему не перерезал. — Смеётся. Смеётся как прежний Стайлз, от этого становится жутко. Стекло ведёт всё ниже.       — Ты не псих.       Он усмехается и закусывает губу. Кивает на мою руку.       — Тогда что это?       Перевожу взгляд и вижу как вся моя рука в крови. Мои глаза расширяются.       — Я больной, Лидия. Мне пора в психушку. Я, чёрт возьми, ненавижу себя за то, что я делаю с тобой. Ведь ты могла жить нормально, а вместо этого живёшь так.       Я сглатываю комок в горле и обнимаю его. Слёзы предательски вырываются наружу. Глажу его по голове. Начинаю целовать каждый сантиметр его лица. Глаза. Брови. Нос. Каждую его родинку.       — Я хотел, чтобы ты была только моей, понимаешь? Моей и большей ничьей. — Продолжаю своё занятие. Ведь думаю, оно скажет больше чем слова. — Но знаешь, всё можно исправить. — Он берёт моё лицо в ладони. — Я отпускаю тебя.       Этого я боялась больше всего. Я не хочу. Я люблю. Я не смогу без тебя.       — Ты будешь жить нормально. Обычной жизнью подростка с ужасным прошлым. И вспоминаем того, что твой парень был психом. Ты найдёшь себе хорошего парня.       Нет, нет, нет!!!       Мотаю головой. Слёзы текут рекой. Я не хочу этого.       — Я хочу быть с тобой.       Он улыбается моим словам и пальцем вытирает мои слёзы.       — Я знаю, я тоже этого хочу, но так будет лучше, ты понимаешь?       Мотаю головой. Больно. Ударь меня. Сделай мне больно, но только не говори всё это.       Он медленно встаёт и собирается уходить, но я кидаюсь и хватаю его за руку. Дёргает рукой, но я держу со всей силой, которая у меня только есть.       Так проходит десять минут. Мы просто стоит и молчим.       — Прости, но по-другому ты не отпустишь.       Он резко разворачивается и толкает меня. Я бьюсь об шкаф. Подходит и резко начинает бить. Его нога бьёт, куда только можно. И, кажется, я не могу дышать. Он берёт сигарету и поджигает.       — Ты сама напросилась.       Прижигает мне кожу этой сигаретой, попутной режет стеклом мои ноги, дальше продолжает бить меня. Садится и бьёт по лицу. Я начинаю захлёбываться собственной кровью и тогда я понимаю, что это не Стайлз. Это Оно. Стайлз давным-давно умер. Он пытался бороться с ним. Хотел, чтобы Оно, наконец, оставило меня, но я не послушала и вот расплачиваюсь. Надо прекратить это безумие. Собираю все силы и кричу:       — Хватит. Уходи!       И Оно останавливается, смотрит на меня, а в глазах я вижу милого мальчишку. Кажется, что сейчас он заплачет, но нет. Он уходит.       Навсегда.       Позволяю себе заплакать навзрыд. Господи, я всё это время любила не того. Он умер. Его душа умерла. Осталась только красивая оболочка, которую я любила. Я думала, что там ещё остался Стайлз, но нет. Стайлз умер и я вместе с ним.