Мой ангел, я нашел его в ванной…
Здесь настолько тихо, что слышно как вода слегка бьет о бортик ванны. Слышно как капля ударяется об пол снова и снова. Джим надавливает на ручку двери и глубоко вздыхает, закрывая глаза. Знакомый запах ударяет в нос и вызывает волну отвращения, благодаря которой Джеймса чуть не вырвало прямо на пол. Веки все еще плотно сжаты. Джим знает, что сейчас увидит и чувствует как в районе солнечного сплетения начинает невыносимо белеть, в горле нарастает огромный ком вселенской печали. Босые ноги касаются ледяного кафеля и по телу Джима прошел рой мурашек. Джим открывает глаза. Медленно. Очень медленно, он видел как дрожали его ресницы и как с них упали капельки слез, падая на ноги. Дыхание рваное, грудь как-то неестественно поднимается и опускается. Губы плотно поджаты.Кровь смешалась с красным…
Через секунду Джим открывает глаза и тут же бросается к унитазу, где его буквально выворачивает наизнанку. На дрожащих ногах, Джим поднимается и не смотря на ванную идет к раковине. Включает холодную воду и… и начинает плакать. В дрожащих ладонях Джим подносит воду к лицу и умывается.Кровь на белых перьях, а я не попрощался
Джим поворачивает голову и жалобно вскрикивает имя Джона. Перед ним лежит он. В ванной полной крови. Крови так много, что она кажется не красной, а черной. Голова Джона безжизненно наклонена к плечу. Одна рука погружена в воду, а другая переваливается через бортик ванной. С руки стекают капли крови и ударяются об кафель, стекая после в одну лужу. Джим падает на колени перед Джоном и, сдерживая душераздирающий крик, проводит дрожащей рукой по его волосам, щеке. — Джон, — собственный шепотом кажется Джиму не своим. — Джон, вставай. Я оценил шутку. Вставай, Джон. Джим пытается улыбнуться, но холодная и бледная кожа Джона говорит делать обратное. Джим начинает рыдать. Он чувствует как задыхается. Внутри него черная дыра растет с каждой секундой. Он чувствует, что умирает.Мой ангел, ты уходишь, твой взгляд такой стеклянный
| Крик вырываться из груди Джона и он резко садится. Сердце готово проломить грудную клетку, а дыхание никак не может стать нормальным. Джим открывает глаза и тоже садится, беря Джона за руку. Ватсон сжимает ее и вздыхает. — Снова кошмар? — Проще сдохнуть, чем так жить, — вздыхает Джон, а Джим другой рукой сжимает колено Джона и заглядывает тому в глаза. — Нет. Я не хочу, чтобы ты умирал, — говорит Джим, а Джон ложится и прижимает к себе Джима. Мориарти утыкается носом в шею Ватсона и крепко обнимает. — Я не позволю тебе умереть… | Джим орет до хрипоты. Слезы льются с глаз не переставая и мужчина захлебывается ими. Его колени стоят в горячей луже крови Джона. Он не спас его. Он обещал и не спас. — Прости, — шепчет Джим и гладит Джона по голове, как и раньше. — Прости я не… я не смог тебя уберечь… Зачем, Джон? Я не могу… без тебя. Джим встает с колен и наклоняется к Джону. Целует его в макушку.Мой час уж на исходе. Мы скоро будем рядом…
— Я скоро, Джон, — шепчет Джим сквозь слезы и вытирает лицо ладонями. Мориарти выходит из ванной и заходит прямиком в комнату. Мужчина берет из шкафа белую рубашку и спешит надеть ее на себя. Джим шмыгает носом и все еще не может перестать плакать.Мой ангел, ты свободен, я сел напротив ванной…
Мужчина возвращается в ванную-комнату и берет свой телефон из кармана. Приходи к нам с Джоном через час. И мы все сами сделали. — Джим отправляет это сообщение Себастьяну и Шерлоку. Мориарти выключает телефон и кидает его на кафель. Он вздыхает и медленно садится ванную, напротив Джона. Вода настолько холодная, что сводит мышцы. Мужчина выдыхает и рыщет рукой по дну ванны в поисках лезвия. Что-то царапает его ладонь и он вздрагивает, но берет в руки лезвие. Тут же он подается вперед и целует Джона в холодную щеку. Ватсон долго не брился и поэтому лицо его заросло щетиной. Так он больше походил на свой возраст. Джиму это нравилось. Ему нравилось, когда в порыве нежности Джон целовал его в щеку или шею. Джиму нравилось, как щетина щекотала его кожу и как он хихикал, а потом оказывался в объятиях Джона.Держу осколки нимба, ладони в рваных ранах…
Джим подставляет лезвие к запястью и надавливает. Больно, но не так больно, как осознание своей слабости и осознания того, что Джона Ватсона больше нет. Джим вскрикивает и надавливает еще сильнее, чувствуя, как плоть раздирается под острием лезвия. Джим медленно ведет лезвия вверх и закусывает губу, чтобы не закричать. Кровь стекает в холодную воду, а вместе с ней и его жизнь. Джим чувствует, как слабеет и последний раз смотрит на Джона…Мой ангел, мой любимый, ты не разбудишь больше Теплом зари имбирной, зимой под моей кожей…