Сладкое - как способ лечения.

Без пятнадцати одиннадцать Сэм стоял посередине комнаты, так напоминающей ему старый чердак, и проверял всё ли готово. Ему действительно удалось совершить невозможное. За несколько часов он превратил пыльную тёмную и заваленную хламом комнатку в отличное место для романтического ужина. Половину хлама он попросту выбросил, а всякие книги, непонятные приборы и прочие безделушки расставил по полкам в небольшом творческом беспорядке. Он вытер всю пыль здесь, что заняло у него большую часть времени. А так же ему пришлось сделать небольшую перестановку, ну и украсить всё это. За едой он послал Дина, который долго спорил с ним, но всё же согласился помочь. *** Габриэль с той минуты, как Сэм позвал его на ужин, ужасно мучился любопытством. Ему до безумия было интересно, что задумал Сэм. Однако он прекрасно понимал, что читать мысли и подсматривать нечестно. В конце концов, это сюрприз для него и он не хотел его портить. Ему так давно никто не делал сюрпризов. Гейб словно ребёнок не мог спокойно переждать несколько часов. Раньше время для него не имело значения, но эти несколько часов... Архангел решил эту проблему в своём стиле - полетел доставать младшего брата. Кастиэль подвергся обострившемуся чувству юмора Габриэля, который так успокаивал себя. Хотя в принципе, Кас успел узнать много полезной информации об отношениях, а также получить массу ценных советов в отношении старшего Винчестера. Сам архангел свои планы и взволнованное настроение ничем не объяснил и после нескольких попыток Кастиэль сдался. Итак, ровно в одиннадцать Габриэль стоял у двери в указанную ему ранее комнату. Прошли последние секунды, и он аккуратно постучал в дверь. Послышался голос Сэма разрешающего войти. Гейб придал выражению своего лица непринуждённый и немного скучающий вид, а затем лениво открыл дверь, проходя внутрь. Лёгкая полутьма встретила Габриэля внутри. Признаться, он был этому рад, потому что иначе на его лице можно было бы увидеть сначала изумление, а потом восхищение. Из освещения был только небольшой торшер в углу, а всё остальное пространство освещали свечи. Они были везде: на полках, столах, на полу и вообще всех горизонтальных поверхностях. Маленькие язычки пламени спокойно извивались, освещая небольшое пространство вокруг себя, но каждый из них сливался со светом других свечей, создавая ощущение, что вся комната светится и сияет. Это пламя не било по глазам, наоборот оно внушало уют и теплоту, располагая к себе. Габриэль сделал несколько шагов в эту световую ауру. Следующим, что заметил Гейб, был небольшой стол, посередине комнаты. Свечи освещали и его, а зелёное стекло от бутылок с вином бликовало вслед за танцующими язычками пламени. Рядом с ним стояло два старых кресла. Однако такое освещение отлично вписывало их в обстановку. Стены комнаты были заставлены книжными шкафами, в которых в случайном порядке располагались старые вещички. Так же был ещё комод, стоявший в углу. На нём расположился старый патефон явно не из этого времени. Однако судя по всему, он был в идеальном состоянии. Габриэль и не заметил бы, если бы только он не издавал таких прекрасных звуков. Совсем тихо и ненавязчиво звучала мелодия. Что-то джазовое... Виниловая пластинка медленно исполняла свой танец с поблёскивающей серебряной иглой, которая нежно касалась её, достигая гармонии и рождая чудесные ноты, заточённые на пластинке. Музыка дополняла атмосферу романтики и интимности. Габриэль немного прикрыл глаза, наслаждаясь моментом. Однако в этой комнате было то, что не могло сравниться ни с чем... Посередине комнаты, слегка облокотившись на спинку одного из кресел, стоял Сэм. Он был одет в тот костюм, в который Габриэль одел его в их вечер в Нью-Йорке. Слишком идеально... Волосы Сэма были зачёсаны назад, а губы слегка улыбались. Он ждал, давая возможность архангелу оценить его труды. Он молчал, хотя так хотелось спросить у Гейба его мнение, но он не решался нарушить этот волшебный момент. Немного придя в себя, Габриэль лёгким движением руки оказался в почти таком же костюме, что и Сэм. Он лениво сделал несколько шагов, подходя к Сэму, хитро улыбаясь. - Ты вовремя, - тихо сказал Винчестер. - Как я мог опоздать? - Габриэлю безумно хотелось поцеловать Винчестера, но он понимал, что сегодня правила игры устанавливает Сэм. К тому же он боялся, что не сможет остановиться и до ужина так и не дойдёт. - Поздний ужин у нас получается, - заметил Гейб, занимая предложенное ему кресло. - Ну, я решил, что ты обойдёшься без горячего, -заговорчески ответил Сэм, ставя на стол несколько тарелок с всевозможными пирожными. - Оу, - вырвалось у архангела. - Не против, если мы сразу перейдём к десерту? - как бы небрежно спросил Винчестер, победно улыбаясь. Когда Габриэль наконец оторвал взгляд от сладкого и посмотрел в глаза Сэма, то выглядел он как пятилетний ребёнок. Его карамельные глаза светились счастьем и детским восторгом, он был не в силах прекратить дебильно улыбаться, что так нравилось Сэму. Винчестер вообще получал неимоверное удовольствие, наблюдая за этой картиной. - Хороший ход, - уже успокоившись, заметил архангел, - но какой дурак запивает пирожные вином? - Тебе что-то не нравится, - Сэм потянулся забрать ближайшую к Гейбу тарелку со сладким. - Ладно-ладно, прощаю тебя... - запаниковал Габриэль и пододвинул пирожные поближе к себе. Сэм взял одно пирожное и надкусил его, но вскоре заметил озадаченный и сосредоточенный взгляд Габриэля. - Что? - чуть не подавился пирожным Сэм. - Я не знаю, с какого начать... - обиженно поделился своей проблемой архангел. Сэм-таки подавился пирожным. Его рассмешило то, с какой наивностью Габриэль сказал это. - Какая разница? - откашлявшись поинтересовался Сэм. - Первое пирожное задаёт тон остальным. Ничего ты не понимаешь, Винчестер, - с видом знатока пояснил архангел. Сэм мягко рассмеялся, а Гейб всё же начал методично уничтожать сладкое. - Это просто шедевр! Ты должен мне сказать кондитерскую! - сказал Гейб, запивая сладкое красным вином. - Ты же говорил, что пирожные нельзя запивать вином, - улыбнулся Сэм. - Неправда... - Правда! - Тебе никто не поверит, - коварно улыбнулся Гейб, отправляя в рот очередную конфету. - Кондитерскую можешь спросить у Дина. Это он всё это купил. - Дин? - удивился Габриэль. - Да, ты бы знал, сколько я его уговаривал съездить за сладким. В итоге мне помог Кастиэль, всё-таки вытащив его. Вернувшись, он притащил, по-моему, все существующие пирожные, заявив, что он в этом не разбирается, - объяснил Сэм. - Так вот куда смылся от меня этот пернатый засранец... - пробормотал Гейб. - Тебе нравится? - спросил Сэм. - Ты о чём? О пирожных или об обстановке... или о музыке и свечах, или о вине? Признаюсь мне нравишься ты и я бы наслаждался бы всем, что ты бы ни сделал, но я не ожидал, что ты так точно угадаешь со всем. - Ха, неужели у меня получилось растопить твоё сердце? - рассмеялся Сэм. - Ещё в Нью-Йорке... - тихо и без сарказма ответил Габриэль. Оба какое-то время просто смотрели друг на друга, изучая и наслаждаясь моментом. Игравшая пластинка кончилась, и в комнате стало тихо. Сэм ещё несколько мгновений всматривался в глаза напротив, после чего встал и направился к патефону. Его план был почти завершён. Имитируя их прошлый ужин, Сэм никак не мог обойтись без одного музыканта. Он достал из бумажного конверта чёрную пластинку и сдул с неё пыль, пристраивая на место прежней. Она закрутилась, и Сэм опустил иглу. В тоже мгновение комнату заполнили звуки джаза. Труба пронзительно разрезала воздух своими нотами и что-то задевала в душе, а нежные и мягкие аккорды пианино сглаживали расшатанные нервы. Сэм развернулся и увидел, что Габриэль стоит напротив и широко улыбается. Мягкий женский голос запел...

Louis Armstrong & Ella Fitzgerald – Dream A Little Dream Of Me

Stars shining bright above you (Звёзды ярко сияют над тобой,) Night breezes seem to whisper «I love you» (Слышится шёпот ночных ветерков: "Я люблю тебя") Birds singin’ in the sycamore trees (Птицы поют в зарослях смоковницы) Габриэль сделал несколько уверенных шагов, навстречу Сэму, широко улыбаясь. Dream a little dream of me (Помечтай немного, помечтай обо мне) Габриэль, наконец, достигает Сэма и обнимает его руками за шею, немного повисая на нём. Сэм нежно обхватывает его руками за талию, прижимая к себе. Say nighty-night and kiss me (Скажи "спокойной ночи" и поцелуй меня) Just hold me tight and tell me you'll miss me (Просто обними меня покрече и скажи, что будешь скучать) While I'm alone and blue as can be (Пока я буду одинока и грустна на сколько это возможно) Крепче прижимая друг к друга к себе, парни не спеша и немного лениво двигаются вслед за мелодией. И оба думают, что этот момент прекрасен. Сейчас им совершенно не хочется ни о чём говорить. Им это не нужно, ведь слов слишком мало, чтобы выразить ту теплоту, которая разливается внутри каждого от прикосновения другого. А ещё слова всё всегда портят. Dream a little dream of me (Помечтай немного, помечтай обо мне) Ненавязчиво просит женский голос.... Stars fading but I linger on dear (Звёзды исчезают, но я задерживаюсь, дорогая) (Oh how you linger on) - удивляется женский голос. (О, ты остаёшься) Абсолютно неподражаемый и самый узнаваемый голос века Джаза начинает свою партию. Сэм и Гейб синхронно улыбаются от нахлынувших на них воспоминаний. Сэм наклоняется и немного трётся носом щёку архангела, щурясь от удовольствия. Still craving your kiss (Всё ещё страстно желаю твой поцелуй) (How you crave my kiss) - передразнивает Армстронга Элла. (Как страстно ты желаешь мой поцелуй) Гейб не хочет упускать такую возможность и, поднимая лицо, пытается поцеловать Винчестера. Но Сэм лишь немного отстраняется, чтобы Гейб не смог добраться до его губ, а потом начинает всё же лениво целовать всё, кроме губ архангела, как бы играя с ним. Now I'm longing to linger till dawn dear (Сейчас я сильно хочу остаться здесь до зари, дорогая) Just saying this (Только скажи это) (Give me a little kiss) (Подари мне небольшой поцелуй) Габриэль нагло пользуется своей силой и всё же притягивает к себе Сэма настолько, чтобы страстно, но не спеша и ласково, дотронуться до его губ своими. Dreams till sunbeams find you (Мечты, до тех пор, пока лучи солнца не застанут тебя,) Sweet dreams that leave all worries behind you (Сладкие мечты, что все заботы останутся позади,) Медленно растворяясь друг в друге и звуках вокруг, архангел и человек наглядно объясняют всем и в первую очередь себе, что главное в жизни это любовь, а архангел ты, или человек не имеет никакого значения. But in your dreams whatever they be (Но в твоих мечтах, что бы ни было,) Dream a little dream of me (Помечтай немного, помечтай обо мне) Сэм, не разрывая поцелуй, делает несколько уверенных шагов к неосвещённой свечами части комнаты. Габриэль практически не замечает, как он лежит на чём-то мягком, а сверху нависает Сэм. Он даже и не заметил кровать, когда вошёл. Этот парень совсем запудрил ему мозги, но чёрт как же это было приятно. Stars fading but I linger on dear (Звезды исчезают, но я задерживаюсь, дорогая,) Still craving your kiss (Все еще страстно желаю твой поцелуй,) Yeh I'm longing to linger till dawn dear (Сейчас я сильно хочу остаться до заката, дорогая,) Just saying this (Только скажи это) Габриэль решает внести свой вклад в этот вечер и повинуясь незаметному движению руки трикстера их костюмы исчезают, позволяя оказаться ближе друг к другу. Сэм удовлетворённо хмыкает и начинает покрывать архангела поцелуями с ног до головы, уделяя особенное внимание чувствительной шеи и низу живота. Хриплые стоны архангела служат ему подтверждением, что его действия более чем верны. Sweet dreams when dreaming (Сладкие мечты, когда мечтая) Сэм уже и сам не может сдерживаться. Тело требует более ощутимых действий. Хотя он только начал мучить Габриэля. (Till sunbeams find you keep dreamin') (Пока лучи солнца не застанут тебя, мечтай) Gotta keep dreamin' (Продолжай мечтать,) Габриэль сам уже направляет руку Сэма в нужном ему направлении, давая понять, что хочет большего. Сэм аккуратно начинает готовить архангела к себе, растягивать... Однако Гейб на это лишь усмехается и даёт Сэму понять, что не стоит об этом волноваться. Всё-таки секс с архангелом - удобная штука. (Leave your worries behind you) (Оставь заботы позади) But in your dreams whatever they be (Но чтобы бы ни было в твоих мечтах,) You gotta make me a promise (Ты должен мне пообещать,) Promise to me (Пообещать мне) Сэм наконец-то входит в архангела вырывая у того сладостный стон. Он начинает медленно двигаться, а губами припадает к шее архангела, рисуя на ней языком какие-то узоры. Гейб задыхается от стонов и впечатлений, поэтому лишь сильнее старается прижаться к Сэму. Ни один из них уже не слышит той прекрасной музыки, что звучит. Песня почти закончена, но ночь для них только начинается и музыка, как показывает практика, лишь приятное дополнение к чувствам. You'll dream dream a little dream of me. (Ты будешь мечтать, мечтать обо мне) Теперь Сэм уже не может различить своё дыхание и дыхание Габриэля, бешеный стук сердца тоже стал один на двоих. Они стали как будто бы одним целом. Две половинки идеально сошлись друг с другом. Всё стало слишком простым в эти сладостные мгновения. Силы обоих уже на исходе. Они всё же слишком часто думали об этом, а теперь им просто сорвало крышу. Сэм просовывает руку между двух горячих тел и, обхватывая член Габриэля, доводит его до разрядки несколькими резкими и сильными движениями. От того, как Гейб сжимает его, кончает и Сэм, а потом придавливает Гейба своим телом окончательно. Тяжелое дыхание заполняет тишину в комнате, а потом тихие причмокивания ленивых поцелуев. Слова... Слова всегда лучше оставлять на утро. Действие - удел ночи. Прикосновения, поцелуи и ответные вздохи – вот, правда, в которой можно найти всё. Слова проигрывают всему этому. Мы чувствуем, а потому Сэму достаточно просто прижать Габриэля к себе, чтобы тот понял, что он его никуда не отпустит до утра уж точно... Что ж, осталось лишь небольшой эпилог написать...