Летняя улыбка

По тронному залу Драконьего Камня гулял ветер, хлопал полотнищами знамен — дышал севером, дышал смертью. Так думала Дени, сидя на высокой каменной скамье. Еще один бесполезный день — Джон Сноу требует помощи, но вот преклонить колено почему-то отказывается. Всего лишь пустяк, как сказал сир Давос, но на деле он врал. Все мужи врут. И вот опять Джон Сноу стоит перед ней на холодных камнях — ненавистный Старк из Винтерфелла, незаконнорожденный сын, самопровозглашенный король Севера. И ведь смотрит не с вызовом, он не требует — просит. В этом-то и проблема. Вел бы он себя понаглее и тогда с легкостью можно было его прогнать, скормить детям, сбросить со скалы в Узкое море. — Ваше величество, Белые Ходоки наступают. Они не будут ждать. Так какой смысл в глупых клятвах? Он об этом уже говорил. Какой-то замкнутый круг — изо дня в день отказывать, а потом слушать одно и то же. Как же надоело. Дени поплотнее укуталась в меховую накидку, кивнула страже и сказала: — Холодно. Поговорим в другом месте. На самом деле эту уловку предложил Тирион. Возможно, Джон Сноу не хотел свидетелей. Он человек слова, поэтому что плохого, если они останутся наедине? Клятва — и в опочивальне клятва. Не обязательно делать это под надзором советников и этого опального рыцаря — сира Давоса. Джон Сноу следовал по пятам, наверняка хмурился. Интересно, он когда-нибудь улыбается? Или в северных землях все такие мрачные? Понятно тогда, почему угроза всему человечеству идет именно оттуда. В опочивальне было теплее. Но даже пылающий камин не в силах прогнать студеный воздух. — Вы привезли с собой зиму, Джон Сноу. Дени все равно сбросила меховую накидку, взяла со столика бокал. — Налейте вина своей королеве, — попросила она. Джон Сноу потоптался на месте, потянулся к графину. Все движения у него выходили неловкими. У него там шесть пальцев, что ли? Дорнийское вино расцвело на языке ароматом корицы, согрело и почему-то развеселило. Дени посмотрела в серьезное лицо Джона Сноу и улыбнулась. Пламя в камине взметнулось — был то порыв северного ветра или дыхание смерти? Джон Сноу отставил бокал и внезапно тоже улыбнулся. Улыбка у него была по-летнему прекрасна. И вовсе он не холоден, просто не знает женской ласки.