Слышишь?

      Сэмуэль сидит на песчаном берегу, пока красное солнце опускается за горизонт, его ладошки ловят последние теплые лучи. Его смуглые ноги немного покраснели из-за загара, а в волосах песок, так, что не вымоешь. Там, почти на границе, в рыболовной лодке парень, который старше Сэмуэля едва ли на год, радостно вздымает вверх руку с рыбой — первый улов за сегодня. Ким напрягает зрение, чтобы ухватить взглядом его улыбку, напрягает слух, чтобы услышать его хвастовство. Сэмуэль хочет так же, чтобы с утра до ночи не пасти овец, чтобы под ногами не зеленая трава, а бушующие волны. Парень пододвигается ближе к воде, чтобы опустить руки и собирать ракушки. Сэмуэль не хочет жить на острове, где каждый боится пересечь злополучную границу за рифом, не хочет присматривать за животными, не хочет каждый раз на закате убегать к океану, просто чтобы вдохнуть этот свойственный океанам и морям воздух, так, чтобы до следующего дня. Киму надоело убегать, просто чтобы полюбоваться на Ли Дэхви, который, в отличии от Сэмуэля, счастлив, может ловить рыбу с отцом и отпугивать голодных птиц, который может вот так с разбегу, как сейчас, прыгнуть с лодки в воду, распугивая оставшихся мелких рыбешек. Ким просто хочет, чтобы этот остров остался позади, чтобы по бокам вода, а впереди опускающееся за горизонт солнце, чтоб заплыть за границу мнимой безопасности, и чтоб не возвращаться. Вперед к новым берегам, чтоб отмерять звезды ладошкой и плыть в неизвестность. Но у Сэмуэля на ноге якорь, тот самый остров, что не отпускает, родители, такие же трудящиеся, а еще Ли Дэхви, радующийся каждой словленной рыбе. Ким прячет свои большие мечты в дырявые карманы каждый раз, каждый раз, когда реальность накрывает холодной волной, каждый раз, когда русый парень махает ему, выжимая шорты, которые не по размеру и сползают с худого тела. — Муэль! — Дэхви кричит его имя, хотя всего в нескольких шагах, не перестает махать маленькой ладошкой, только ускоряет шаг, держа второй рукой сползающую одежду. От одного «Муэль» Киму становится дурно, будто он впервые на лодке, а у него морская болезнь. Так обращается только Ли, только его голос, как колокольчики, смущает Сэмуэля, только он может вот так завалится рядом, рассматривая собранные ракушки, а потом голову на смуглое плечо и Ким забывает как дышать, пока вдали под парусами рыбаки возвращаются к берегу. — Привет, — Ким кладет собственную голову на его, а в ушах только шепот прибоя, заглушаемый громким стуком сердца. — Видел какую словил? Вот такая, — Дэхви показывает ребром ладони, что рыба была размером от кончиков пальцев до сгиба локтя, а Сэмуэль только хихикает в ответ. — Конечно видел, ты молодец, — рука Дэхви опускается на песок, а его длинные пальцы перебирают маленькие щепочки, пока не находят руку Сэмуэля. Ли касается его костяшек, а затем сжимает крепко-накрепко, всего на секунду. Ким знает, что остров тянет его ко дну, но пока Дэхви вот так крепкой хваткой сможет вытаскивать его на поверхность — все в порядке. — А еще, — Ли встает на ноги, — опускаю сегодня сети, а как достаю — одни водоросли. Я так расстроился, а потом смотрю — камушек блестящий. — Дэхви лезет рукой в глубокие карманы, на секунду теряется, так как думает, что когда нырял — потерял, но потом все же находит его. — Смотри, — на руке у него переливается зеленый камень с выцарапанной спиралью посередине. — Такой красивый, — Ким несмело тянется, чтобы взять в руки и изучить. Ли улыбается и кладет камушек в протянутую ладошку. — Я дарю его тебе, Муэль, — Ким поднимает карие глаза, встречаясь с такими же искристыми глазами Дэхви. — Не стоит, — Сэмуэль большим пальцем скользит по спиральке, а когда Ли повторяет дружеское «бери-бери», благодарно кивает. — Я сразу решил, что подарю его тебе, — лицо Кима, как от загара, красное, и он теребит волосы, чтобы те спали на лицо. — Я сделаю из него амулет, — говорит Сэмуэль, а Ли вновь садится на свое место и выдыхает тихое «хорошо» в шею Кима. В паре метров от них останавливается первая лодка, и ее хозяин привязывает ее крепче из-за того, что местные старушки поговаривали о шторме, что с дня на день придет с востока. Следом прибывают остальные, а отец Дэхви зовет парня, чтобы тот помог донести корзины. — Я скоро, ты ведь будешь тут? — Ли убегает, даже не дождавшись ответа — конечно же Сэмуэль будет здесь. Ведь каждый день все одно и тоже, меняется только количество рыбы в сплетенных женами рыбаков корзинах, желание Кима сбежать становится все сильнее, а Дэхви хочется касаться смуглой руки все больше и больше. Последний лучик касается темный кимовых волос, и солнце окончательно скрывается за линией горизонта. Так хочется Сэмуэлю, чтобы Дэхви сел вместе с ним в лодку, чтобы улыбался так ярко, как умеет, и чтобы только вдвоем, туда, где нет еще ничего. Чтобы на новых островах они оставили на песке следы, чтобы на скалах углем написали свои имена, чтобы новые знакомства, чтобы новый мир и только для них. Ким берет плоский камушек и пускает его по воде, а тот в свою очередь трижды отскакивает от поверхности. Почему все так боятся выплывать из бухты? Почему каждый раз, когда Сэмуэль хочет отвязать чужую лодку и уплыть, кто-то проходит мимо, замечает, останавливает, а потом еще рассказывает отцу Кима. А ведь когда-то все были такими же, когда-то всем хотелось открыть неоткрытое, начать новую жизнь, оставив прошлую. А теперь что? А теперь они боятся, что штормом снесет лодки, что волны поглотят рыбаков, что на новых островах будет опасно, что их жизни, те, что в зоне комфорта, как и разбитые корабли останутся лишь легендами. Сэмуэль мечтает о том, чтобы стать такой легендой, не той, что забытая, а той, которую рассказывают детям на ночь. Мореплаватели, исследователи, герои, сажавшие на открытых землях новые культуры растений, уплывавшие на месяца, чтобы спасти свою деревню от голода. Карманы у Кима и правда дырявые, но вот мечты не теряются в траве, когда он пасет стадо, не смываются пеной, а всегда при нем, растут так же, как его чувства к Дэхви. А ведь отец говорил о девочке, с которой Сэмуэля хотят сватать, о том, что она здоровая и крепкая — роды должны будут пройти хорошо, о том, что она хорошая хозяйка и будет для Кима опорой. У Сэмуэля никто не спросит о том, хочет он женится или нет, а даже если он скажет, что хочет покорять океаны — проигнорируют. Сэмуэль не спорил с отцом, даже помогал ей с колкой дров, вот только в голове все так же звонкий смех Ли Дэхви, а в ракушках можно услышать шум крови. Киму шестнадцать, а он уже должен быть настоящим мужчиной, мужем, а вскоре и отцом. Должен работать, чтобы прокормить семью, ему необходимо перестать бегать к океану на закате и отмахнуться от своих желаний, похоронив их как сокровища пиратов на морском дне. Вот только от Дэхви не отмахнешься, у него волосы пахнут океаном, он слишком бледный для того, кто весь день на солнце, но слишком сильный для своего тощего телосложения. Прикосновения Ли такие, что Сэмуэлю кажется — ему подвластна не только морская гладь, но и весь мир, его редкие объятия сковывают Кима как узел, тот, что на палубе их рыболовной лодки. — Я вернулся! — Дэхви кричит откуда-то из-за спины, бежит, разбрасывая песок ногами. Он садится рядом, протягивая яблоко. — Спасибо, — Ким надкусывает, пока Ли делает то же самое. Постепенно на небе одна за одной загораются звезды, и Сэмуэль неосознанно отмеряет ладонью расстояние. — Я слышал, что тебе нашли жену, — Дэхви смотрит на руку Муэля, которая опускается так же неосознанно, а в глазах само по себе собираются слезы — маленькие реки выходят из берегов и текут по щекам. — Так и есть, — Сэмуэль вытирает щеки Ли большим пальцем. — Ты же знаешь, меня никто не спросит. — Знаю, — Дэхви отмахивается от чужой руки и кусает яблоко. — Извини, что-то я сегодня немного ранимый. Ким не отвечает, потому что Ли Дэхви такой всегда, на его лице все читается так же, как на картах, тех, что Сэмуэль украл на рынке. Ими уже никто не пользуется, так как никто не плавает дальше бухты, но маленьким деткам нравится. А еще нравится Киму, который изучил их от краешка до краешка, от каждой маленькой точки — острова, до больших материков. Но он знает, что это не все, что вот где-то там, если сначала на север, а потом на восток — неоткрытая земля, там, откуда приходит шторм, что–то есть. — Хочу уплыть от сюда, — Ким говорит вслух, а Ли переводит на него взгляд. — Там опасно, — Дэхви по песку шагает пальцами, чтобы добраться до руки Сэмуэля. — Опасно, — просто соглашается Ким, хотя ему есть что сказать, ему есть что показать, но он верит, что Ли его понимает. — Но меня так манит океан. Дэхви добирается до его ладони, берет ее в свою и перемещает себе на грудь. — Чувствуешь? — Ли мягко улыбается, пока под рукой Кима что-то вибрирует. — Приложи ухо, — и Сэмуэль послушно прижимается к чужому телу, — слышишь? Там, скрытый ребрами, такой же океан, как в шаге от них. Послушные волны накатывают на берег и возвращаются обратно, там морской бриз гуляет над водой, там где-то стучит сердце Дэхви в такт сердцу Сэмуэля. Там бушует океан, тот, что приковывает к себе своими нескончаемыми просторами и неизвестностью, там вода разливается по венам, та, что так манит Кима, в которую занырнуть с головой, пока течение несет тебя по известному только ему пути. — Слышу, — шепотом говорит Муэль, чтобы не спугнуть момент. Чтобы слушать океан в два уха — тот, что в груди Ли Дэхви и тот, что отражает звезды на небе. Ким прижимается губами к груди Дэхви, целует ключицы, шею, а потом нежно прикасается к пухлым губам. Быстро, мягко, а потом отстраняется и будто для себя повторяет: — Слышу. Ли Дэхви как песок растворяется меж его пальцев, вздыхает созвучно с отливом волн, прикасается так же, как океан ласкает берег, его поцелуи такие же спонтанные, как нырки в холодную воду. Необузданный океан всегда привлекал Сэмуэля, не только тот, что бликами встречает рассвет, но и тот, что бурлит внутри Дэхви. И какой бы якорь не тяготил Кима, все в порядке, если Ли будет его спасательным кругом. Все в порядке, потому что Дэхви такой же, потому что понимает, потому что его поцелуи на вкус как морская соль, а океан внутри него принимает Сэмуэля. И если спустя неделю после шторма они отвяжут лодку и уплывут в неизвестность, чтобы стать легендами, то значит океан выбрал их, а они просто умели слушать. И все так и будет, потому что там, где сначала на север, а потом на восток действительно неоткрытая земля, потому что если они вместе, то их новая жизнь куда лучше той, что осталась на острове. И пока по бокам вода, а рядом Дэхви, те мечты, что пылились в дырявых карманах, наконец-то сбудутся.