Тайные Желания

Жарко. Духота. От спёртого воздуха становится тошно, и Киригири рвано выдыхает, ворочаясь во сне. Ей кажется, что до окна рукой подать, что она вот-вот дотянется и сможет запустить в комнату ледяной воздух глубокой ночи. Но это лишь иллюзия. Они заперты здесь, томясь в собственной ненависти друг к другу. Им не найти выхода без крови: это уже было доказано. Но сколько ещё должны умереть ради свободы? Девушка морщится во сне, съёживаясь. Она обнимает одеяло, а выражение лица становится ужаснее с каждой секундой: кошмары не оставляют её с первого дня. Ей снятся ожоги на руках; боль, которую она испытывала, приходит к ней вновь, заставляя страдать. Киригири уже давно определила свой главный принцип: «Защищайся ложью, и не позволяй никому читать свои эмоции. И не важно, кто будет перед тобой, не позволяй им помыкать тобой». Он помогал всегда, в любых делах, как бы не было сложно. Она просто напоминала себе об этом и продолжала идти вперёд. Но почему же теперь девушка растеряна? Почему во сне стала улыбаться, сильнее прижимаясь к комку одеяла? Кто стал спасителем в кошмаре? Кто сможет спасти от кошмаров?.. «— Нам надо научиться доверять друг другу, мы же в одной команде!» Киригири пытается осмыслить эти слова, смотря сквозь него.Доверять? В такой ситуации? Когда за углом может ждать смерть в лице собственного друга? Погодите. А у неё вообще есть друзья?.. Девушка уже давно заметила в Наэги талантливого наблюдательного парня. Он беспокоиться о других; умеет размышлять не хуже Тогами. В суде он не раз доказывал свой превосходный интеллект, опровергая, казалось бы, самые правдивые версии. Он умён. Он заботлив. Он… подходит? Видимо, Киригири слишком долго засматривалась на него. А ещё обиднее признавать, что делала она это вовсе не ради изучения. Взгляд глаза-в-глаза задерживается чуть дольше, чем надо, зажигая в сердце что-то приятное. Но Киригири боится ещё раз обжечься. Кошмары настигают с новой силой, прорезаясь в памяти ужасными событиями прошлого. Теперь её телу холодно, а кисти начинают неистово болеть от каждого прикосновения. Девушку пробивает крупная дрожь. Вся изогнувшись от новой боли, она тихо просит о помощи. Дыхание сбивается, а пульс учащается до безумного. Удары сердца слышны, даже если находится рядом. И он слышит их, бесшумно улыбаясь. — Наэги?.. — она, не открывая глаз, произносит его имя, протягивает руку в тёмную пустоту, ища помощи и успокоения. Укрытия, от бесконечного отчаяния. В ответ лишь молчание. Скрип пола. Лёгкий шаг. Глаза, открытые секунду назад, с трудом позволяют разглядеть в темноте очертания лица и фигуру ночного гостя. — Это ты, Наэги? — уже чуть увереннее вопрошает она, до сих пор не понимая, где находится сама. Это всё реально? Стоит ли выхватывать оружие, лежащее совсем рядом? Или это сон, принесший блаженство в виде чего-то желаемого? Того, в чём признаться девушка себе никогда не сможет. Но все сомнения пропадают, как только её пальцы переплетаются с пальцами гостя. Такой тёплый, он перехватил её руку, слабо сжимая фаланги и увлекая за собой. Киригири чуть привстаёт с постели, чтобы в следующую секунду получить искреннее объятие. Сердцебиение по-прежнему держит бешеный темп, не желая успокаиваться. Руки позади неё смыкаются в замок, заставляя прижиматься сильнее. И девушка не против, потому что ласковый шёпот уже касается её ушей. — Не бойся. Два слова. — Я рядом. Знакомый голос. — И никуда не уйду. Тайное желание. Киригири кладёт голову на его плечо, сдавливая руками зелёную кофту. Больше, кажется, ничего и не нужно. Они садятся, согнув ноги, так, что девушка оказывается на поясе парня. Его Дыхание уже касается её нежной кожи, доносясь горячим воздухом. Руки девушки почти механически зарываются в волосы парня и тянут на себя, втягивая весь его запах. Ещё ближе. Ещё жарче. Она трепетно касается желанных губ, а в груди что-то закружилось, ураганом разнося наслаждение по всему телу. В ногах возникает томящее чувство, будь она на земле — моментально бы упала, а руки подрагивают непроизвольно. Импульс любви. Глаза закрылись сами собой, вновь погрузив её в темноту, почти не меняя картины. Она наслаждалась этим мгновением, боясь потерять, а оттого прижималась ещё сильнее. Откуда эти резкие чувства любви? Хотя… Ей вообще нужен ответ на этот вопрос? Вокруг них воздух накалился до предела, и окажись кто рядом, наверняка бы сгорел в огне любви, связывающей их. Страсти. Отчаяния, упования друг другом. На сердце не было тепло, нет. Там разрывались снаряды мелатонина, разгоняя по венам чистый гормон счастья. Это была настоящая пытка наслаждением. Его язык проникает в рот девушки, углубляя поцелуй и заставляя отвечать ему. Не давая на секунду оторваться, позволяя задыхаться от любви. Напористо и смело, но Киригири и не думала ему уступать. Слишком много лет в одиночестве и забытье. Она хочет проснуться. Девушка переплетает их языки в бешеном танце страсти, обхватывая голову парня и крепче прижимая к себе. А его руки скользят по девичьей нежной спине, укрытой лишь полупрозрачной рубашкой. Перебирают позвонки, острыми ногтями вырисовывая узоры причудливой формы. Она резко вдыхает его запах полной грудью, моментально выпуская из себя дурманящий запах, но лишь для того, чтобы повторить действие вновь. Она хочет запомнить его. Всё это безумно заводит, заставляет чуть ли не рычать от возбуждения. А он лишь улыбается. Играет с телом его личной заложницы, заставляя ту стонать прямо в поцелуй. Отстраняется на секунду, чтобы закусить нижнюю губу девушки, после вновь впивается в рот, не встречая никакого сопротивления, а скорее наоборот — смелый ответ. Киригири жмётся, растворяясь в нём. Она тает в его крепких объятиях, желая забыться навсегда. А как только он отстраняется, девушка уже жаждет продолжения. — Я тебя люблю, — шепчет в губы, опаляя дыханием. Целует его скулы, щёки, нос. Не оставляя ни единого места, отдаётся полностью. Умирает от ожогов любви. — Люблю, — поцелуй, небрежно оставленный где-то в районе лба, — Люблю, — ещё один в щёку, — Люблю… — чувство восторга. Парень выдыхает и вновь затягивается поцелуем, принимая её всю в себя. Задыхаясь до боли в лёгких, заставляя дыхание гореть. Отстраняется вновь, чтобы прильнуть к шее девушки, выбивая сильный стон, затягивает её нежную кожу. Заставляет простонать его имя, умолять о продолжении; усыпает поцелуями. Киригири уже не контролирует себя. Она пыталась сдерживаться, но её руки безумно гуляют по плечам парня, безнадёжно пытаясь снять его кофту. А он опускается всё ниже, теперь, нагло отодвинув рубашку, принимается за ключицу. Ещё одна эрогенная зона, которая заставляет дрогнуть от переполняющего удовольствия. Её лихорадит. — Ещё… — шепчет ему на ухо, проваливаясь куда-то. Пожалуй, это — лучшее, что она испытывала в жизни. Глаза застилает пеленой. Всё тело горит, умоляя о продолжении, но в глазах темнеет. — Ещё… — успевает напоследок сказать она, проваливаясь в настоящую тьму. Будто падая в пропасть; такая разгорячённая, она не успевает издать и крика. Осознание пришло лишь на утро. Когда вокруг уже горел свет, а смятая постель казалась мокрой. С трудом Киригири встала, пытаясь сохранить равновесие на ногах. Растрёпанные волосы, чуть ли не разорванная рубашка… Это всё не могло дать точных объяснений ночи. С трудом доковыляв до двери, девушка убедилась в прочности замка и с некоторым спокойствием выдохнула. «Возможно, это был лишь сон? Тот парень — это ведь видение? Не мог же это быть…» Она поперхнулась, вспоминая всё это. Как можно скорее, Киригири заспешила в ванную. Подъём уже был давно, а просыпать завтрак ей совсем не хотелось. Приводить себя в порядок ещё долго…

***

Стулья в столовой казались жёсткими и до одури неудобными, но это никак не волновало героиню. Её глаза цвета спелой сливы, то и дело пытались фокусироваться на парне, сидящем напротив. Он с жизнерадостной улыбкой общается, резво отвечая другим парням. Киригири пытается вдохнуть полной грудью, и в ноздри ей впивается тот самый терпкий запах. Это он. Он был этой ночью в её постели. «Неужели это правда?» — мысль никак не хотела усваиваться в голове девушки. — «Как такое вообще возможно? Как пробрался, как смог прийти столь тихо? Как смог выбить из меня всё накопленное за столько лет…» — она краснеет, отводя взгляд, а затем тихо поднимается со стула и уходит. Уходит, не заботясь о странных взглядах других. Уходит, чтобы поспорить с собой, чтобы доказать или опровергнуть безумную теорию. Пытается заглушить всё внутри, уничтожить свои тайные желания. Но лишь облизывая губы, на секунду останавливается, забываясь.На них всё ещё остался его сладковато-солёный вкус…