#1 (Стар/Том)
Ты вернешься, когда я научусь жить без тебя. Когда снова смогу дышать полной грудью, перестану тебя ждать и записывать каждое твое слово, чтобы случайно не утопить его в неисчерпаемых глубинах моего сознания, а мир перестанет казаться черно-белой старой выцветшей фотографией, обретая прежние оттенки. Это случится в один из дней жаркого августа. Я открою глаза, проснувшись в своей постели на зарождении рассвета. В моей комнате со сливочно-меловыми стенами будет пахнуть фиалками, и витать аппетитный аромат блинчиков с карамелью и клубникой, которые мама приготовила на завтрак. Я услышу крик играющих в салки детей вместе с шумом газонокосилки соседа и босиком побегу на веранду, чтобы ощутить на себе поцелуи медовых лучей солнышка. Ветер примется нежно гладить шелковые ковры душистой травы, туман зашуршит в саду, щебетание птиц сольётся в единую песню, болтушка-сорока заведет свои беседы. Роса рассыплется бисером на былинках и засверкает драгоценными камнями, высокие ели, упирающиеся верхушками в грейпфрутовые небеса, раскроют широкие объятия. В калитку постучится почтальон, он принесёт новый выпуск утренней газеты для моего дедушки. Я переоденусь и вскачу на свой велосипед, мчась через незримую бездну леса на цветущий скошенный луг, где лягу прямо на сырую землю. Стану слушать перезвоны лиловых колокольчиков и разглядывать плывущие мимо синтепоновые облака, придумывая к ним забавные ассоциации. Затем решу пойти по незнакомой заросшей тропинке к лесному озеру, изумрудная листва покладисто уступит мне дорогу. Но вскоре тропа оборвется, а передо мной откроется завораживающий вид на блистающее зеркало лазурных вод. Я поспешу скорее нырнуть в манящее озеро, чтобы спастись от летнего изнуряющего зноя. А выходя из воды на песчаный густо заросший кугой берег, разбрасывая и роняя хрустальные брызги, которые разбиваются плашмя оземь, поймаю лягушку. Внутри возникнет внезапное желание её поцеловать. «Вдруг на самом деле это принц?», — подумаю я и зальюсь впервые за долгое время по-настоящему искренним громким смехом. На него вовсе не обратит внимания сверчок-музыкант, наигрывающий где-то поблизости свою мелодию на скрипке. Только по наступлению вечера я вернусь домой, дочитаю «Вино из одуванчиков» и брошусь наблюдать за тлеющими кровоподтеками пылающего огнем закатного неба, словно кто-то полоснул по нему острым серым тесаком. На улице стемнеет, разольётся ночная прохлада, а я почувствую себя самым счастливым человеком на планете. И тогда ты обязательно вернешься.#2 (Стар/Марко)
Звездное небо заставляет размышлять о бесконечности и несчастной любви. Когда-то я назвала все созвездия твоим именем. Получалось, что куда в небеса не ткни — везде ты. Сейчас я сижу на балконе, устремив взгляд ввысь, и ты по-прежнему повсюду, но не рядом. Тишину вокруг нарушает мой поток мыслей — думаю о прошлом. Если быть точнее, то о тебе. Я помню, как внутри меня поселилось шумящее, скребущее, разрушительное чувство, поглощающее и парализующее нутро болью. Это произошло словно вчера. В тот день я случайно зацепилась об тебя взглядом, утонула в океане твоих глаз и безнадежно влюбилась. Дрожащие коленки в придачу с пронзающим меня насквозь ощущением, когда встречала тебя на улице, сначала мне нравились и казались забавными. Но затем при наших встречах к моему горлу подступал ком, а на глаза набегали слёзы. Я превратилась в ходячее кладбище надежд, которые ты в меня щедро вселял, а затем заставлял их разбиваться плашмя о суровую реальность. Когда я катилась в бездну фрустрации, умоляя тебя остановить это и протянуть руку помощи, ты только пожал плечами, произнося фразу, порезавшую меня, точно осколок стекла: «Ничего не могу поделать». Кто-то сказал, что в жизни всё возвращается бумерангом. Искренне хотелось бы верить, что и тебя настигнут те же страдания. Забавно, наверное, наблюдать картину, как тебя до смерти прошибает электрошок больной любви. Интересно, имеешь ли ты совесть? Чувствуешь ли себя виноватым по отношению ко мне? Я всё равно заставлю истекать твоё сердце кровью при мысли даже о моем имени. Я говорю всем, что тебя презираю и ненавижу. На самом деле причина этому лишь то, что ты никогда не держал мою руку, не касался моих губ своими, не находился рядом со мной, будучи необходимым. И еще никто не догадывается, что я до сих пор, кажется, не совсем к тебе равнодушна и плачу в подушку по ночам из-за столь несчастливого финала развития наших отношений. Я поставлю точку и окончательно постараюсь выселить тебя из своей головы. Если когда-нибудь встретимся еще раз — обойди.#3 (Стар/Оскар)
Дорогой, ты бесцеремонно проникал мне под кожу, ядом полз по аорте. Резал мои артерии, ломал кости и рвал сухожилия. Поселился у меня под рёбрами и сказал, что будешь рядом всегда. Но все равно отпустил мою руку и скрылся в туманах прошлого, оставив после себя изнуряющую пустоту и кровоточащие раны, которые сейчас превратились в безобразные рубцовые шрамы, напоминающие о вчерашнем счастье. Ты ведь знал, что нужно стрелять в упор? И выстрелил. Я тонула в бездне, съедая себя изнутри. Мысли о тебе прокручивались на повторе в голове, словно приставучая песня. Время застыло на часах, а мой мир исключительно на тебе. В комнате играл тихий блюз, а ты играл на струнах моей души. Я подсознательно связала твой образ с самыми светлыми словами и фразами: с весной, мамиными руками, часами с кукушкой, вязаным свитером, шерстяным пледом и чашкой кофе сразу после пробуждения. «Может, чтобы обуздать остроту любовных чувств к человеку, достаточно его возненавидеть? Внушить себе, что он дотошен и мерзок», — решила я. На этот раз ассоциации с тобой составили довольно гнусный набор: скверный лгун и грязный лицемер. Я привязала к тебе отвращение и презрение, выжгла на тебе клеймо паршивца в своей памяти, чтобы прогнать всю нежность из сердца. Отныне ты — предвестник беды и плохая примета. Мне больше не снилась твоя улыбка, даже совместные переписки удалила, поскольку противно, что ты некогда присутствовал в моей жизни. Я, не останавливаясь, обновляла твои профили в социальных сетях, ища на всех новых фотографиях изъяны и недостатки. Меня раздражал твой голос, коробили манера поведения и общения, мимика, жесты. Тошнило от твоего запаха дешевого парфюма вперемешку с сигаретами. Я ненавидела в тебе всё, за что когда-то любила. Наблюдала, как ты флиртуешь с другими девчонками, мне хотелось кричать, чтобы они как можно скорее бежали прочь от тебя и держались подальше, не допуская той же нелепой оплошности, что и я. Ах, милый, я была уверена, что твоё нутро давно сгнило. Я охотно желала залить тебе в глотку раскаленный свинец, кинуть в голову молоток или содрать кожу, заставив корчиться в адских мучениях и умолять о пощаде. «Ощути на своей шкуре мои страдания», — сладко промурчала я тебе на ушко, когда кухонный нож оставил за собой кровавую полосу на твоей шее.#4 (Стар/СтарФан13)
Её имя звучало, точно льющиеся звуки музыки или тысяча несказанных слов о любви. Элла, если честно, вовсе не обладала модельной внешностью и не стремилась попасть под нынешние стандарты красоты. Зато аккуратные, миловидные и немного детские черты юного лица очаровывали всех окружающих. Растрепанные волосы пропитались запахом жженого кофе и блестели на солнце, а улыбка походила на майские дни, пусть и казалась немного глупой. Неудивительно, что она наделена простодушностью и беспечностью. Индивидуальность и разносторонность её личности пестрила в глазах. Элла увлекалась литературой и фотографией, играла на укулеле, изучала несколько языков. Кроме того в школе получала отличные отметки и принимала участие во всех общественных мероприятиях. Элла читала стихи Сильвии Плат наизусть, рисовала бабочек черным маркером на запястьях и коллекционировала мои фото. По вечерам Элла уютно располагалась возле камина и улетала на крыльях своего воображения, выводя в блокноте пляшущие мелкие черные буковки, упорно выписывая что-то ручкой на белый лист линованной бумаги. В голове у нее обитало внушительное количество мыслей, они превращались в клубок ниток, тянулись как резина, одни плавно переходили к другим. Элла, выстраивая их в огромную цепочку, старалась не упустить никакого звена. «Хрупче стекла, нежнее цветка и ярче солнца», — первое, что я отметила о ней при нашем знакомстве. Как-то раз в августе Элла в порыве безрассудства тайно сбежала из дома, чтобы погулять ночью. Чернильное одеяло небес постепенно укрыло город, а изнуряющий летний зной сменился приятной прохладой. Мир поглощён кромешной тьмой. Город погрузился в вечный глубокий сон, а мы поплелись на набережную, улеглись на сырой песок, слушали шум воды и песенки сверчков, наблюдали за падающими огоньками с неба, не опасаясь ничего на свете. «Ах! Мне сегодня приснилось, что я села в поезд и уехала жить в другой город. Представляешь, Звездочка, я ведь серьезно мечтаю покинуть эти места навсегда, вычеркивая ошибки прошлого из своей жизни. Люди здесь черствые, колючие. Откроешь им свою душу, а они обязательно её истерзают, изранят», — монотонно раздавался её звенящий голос в ночном безмолвии природы. Лежа у меня на коленях, Элла продолжила: «Я, в самом деле, мечтаю о многом. Например, чтобы изменили систему образования (разве хорошие оценки — лучшая мотивация для учебы?), познакомиться с пришельцами, написать книгу или, наконец, чтоб моя мама больше никогда не варила кашу на завтрак, ведь гораздо лучше начинать утро с куда более заслуживающих этого вещей. А еще хотелось бы… ах… поцелуй меня, пожалуйста». И я её поцеловала. Так приятно исполнять чьи-то мечты.#5 (Стар/Дженна)
Лучи утреннего солнца пробиваются сквозь ажурные занавески и проникают внутрь меня через широко раскрытые глаза, обрамленные пушистыми ресницами; мрачные закоулки моей души, которые всегда оставались в тени, освещены обесценивающим светом. Я нахожусь в защите твоих объятий и бежевых стен, увешанных гирляндами, обклеенных плакатами, фотографиями и моими неумелыми рисунками медовой акварелью. Твой взгляд медленно скользит вниз по моему лицу, останавливаясь на губах, и ты принимаешься за попытку сосчитать на них каждую трещинку. Слышу рычание моторов проплывающих автомобилей, крики детей и обрывки фраз прохожих, доносящиеся с улицы — это город просыпается. Нам хочется весь день нежиться в постели, но стремление навстречу приключениям даёт о себе знать. Я вскакиваю и прямо в пижаме выхожу на балкон. Передо мной открывается безграничное пространство небес, мне кажется, что если подпрыгнуть, то можно до него дотронуться. Однако вместо этого я только пронзаю его своим криком: «Доброе утро, мир!». «Доброе утро», — шепчут шуршащей листвой раскланивающиеся передо мной деревья в ответ. Я снова возвращаюсь обратно в комнату, впуская в неё прохладное дыхание осени. Мятный чай, тосты с абрикосовым джемом, пончики, покрытые шоколадной глазурью, твои поцелуи и беспорядочная, но весьма увлекательная беседа на завтрак. Вновь опаздываешь на работу, в спешке забывая взять с собой свой телефон и покормить собаку, поскольку затеяла битву подушками. Оставшись в одиночестве, я, кутаясь в клетчатый плед, подаренный бабушкой, листаю журналы пятидесятых, слушаю пластинки, с головой погружаюсь в литературу, изучаю астрономию, иногда пытаюсь что-то написать, связывая слова в предложения, и, не переставая, скучаю по тебе. Обессиленная твоим отсутствием рядом, услышав щелчок дверного замка, я мчусь в прихожую, чтобы встретить тебя. Мы идем гулять по городу, заодно захватив с собой нашего хрюкающего мопса. Смеемся и теряем улыбки по пути. У меня мерзнут руки, но ты согреваешь их своими. Заходим в пекарню, чтобы купить моё любимое пирожное, и в разные магазинчики, совсем не замечая, как солнце не спеша скрывается за горизонтом, оставляя нежно-розовые облака в память уходящему дню. Возвращаемся домой далеко за полночь счастливые, влюбленные и измотанные. Я снимаю с себя одежду и раскидываю её на полу. Ты немного злишься, поскольку эта моя привычка иногда выводит тебя. Вскарабкиваюсь под одеяло, заворачиваясь в своеобразный кокон, и упрашиваю тебя рассказать мне сказку на ночь. Долго сопротивляешься, однако всё же поддаёшься моим уговорам. «Ребёнок», — фыркаешь ты и начинаешь свой нелепый рассказ. Закончив его, целуешь меня в лоб, и мы вместе перемещаемся в волшебную страну грёз. Я правда не думала, что так сильно в тебя влюблюсь. У судьбы хорошее чувство юмора.#6 (Стар/Джекки)
Сейчас двадцатые числа сентября, если, конечно, верить календарю. Лето незаметно пронеслось звенящей песней перешептывающихся между собой листьев на деревьях и колокольчиков. Дети и более взрослые ребята снова вернулись за парты. Больше из распахнутых окон в моей комнате не доносится беззаботный смех вместе с резвыми выкриками малышей, потому что они засели за уроки. Зато теперь слышатся лишь шуршание колёс автомобилей и звуки капель дождя, которые усиленно барабанят по стеклу. На улице картина унылая: прохожие с угрюмыми лицами всё спешат по делам, небо полностью укутано тучами, даже бездомный котик, живущий в нашем дворе, забежал погреться в подъезд, спрятался в укромном местечке и свернулся в комочек. Мир словно потерял прежние краски и вместо них обрёл серый цвет. Снимаю с себя объемную рубашку в клеточку. Вместо неё надеваю кое-что потеплее. В прихожей обуваю ботинки, накидываю кожаную куртку. Равнодушным на всё взглядом смотрю в зеркало. Всё еще возникает острое желание его разбить, потому что ненавижу своё отражение. «Убей себя», — шепчу я ему и ухмыляюсь. Слышу крики Марко из гостиной: «Куда собралась?». Отвечаю: «Подышать». Шагаю в неизвестном направлении, прохожу кварталы, теряюсь в толпе зевак. Голову разрывают мысли, хочется в неё выстрелить из дробовика, чтобы хотя бы на секунду обрести покой и ни о чём не думать. Наступаю в лужу. Чертыхаюсь. Промочила ноги. Если повезет, то заболею и умру. Хотя, наверное, от простуды не погибают. Что же, очень жаль. Сажусь на сырую деревянную лавку в каком-то небольшом старом парке. Здесь нет ни души, в такую погоду все сидят по домам. Я достаю пачку сигарет, зажигалку. Закуриваю. Расслабляет, помогает забыться о проблемах. Интересно, что сказал бы Диаз, если бы увидели меня в этот момент. Должно быть, закатил бы скандал. Периодически стряхиваю пепел, курю до фильтра. Бросаю окурок на землю, по телу проходит неприятная дрожь, замерзли руки. Несколько минут пытаюсь согреть их своим дыханием. Ищу дорогу обратно, нужно вернуться, пока совсем не стемнело. Вдруг слышу своё имя. Оборачиваюсь. Может, показалось? Нет. Передо мной стоит виновница моего перманентного одиночества и кошмаров по ночам. И вот мои песчаные замки разрушились. Полгода прошло с момента нашей последней встречи. Странно, ведь живем относительно недалеко друг от друга, но так редко видимся. За всё это время от неё ни одного сообщения или звонка. И всё лишь по одной понятной причине. Ей всё равно. — Куртку застегни, — говорит она, улыбаясь, — ты вся продрогла. — Иди ты к черту, — внутри скопилось столько обиды, злости и ненависти, что сейчас хочется кричать. — Как ты там поживаешь? Я отворачиваюсь. Моё лицо на секунду искажается от внезапной боли, которая уколола меня прямо в сердце. Невольно слёзы веером скатываются по щекам, я пытаюсь сдержать рыдания, но всё тщетно, это наоборот усугубляет моё положение. Будто какой-то зверь с неистовой силой бьётся в груди и пытается вылезти наружу. Закрываюсь руками и даю волю своим эмоциям. — Ты в порядке? Выжимаю из себя последние силы, чтобы ответить. Ледяной ветер обжигает легкие, с каждым вдохом всё больнее. Уже не понимаю, где нахожусь. Не отдаю отчет своим действиям. Я столько времени кормила себя на завтрак, обед и ужин убеждениями, что не люблю её, но стоило ей вновь появиться в моей жизни, как все эти старания оказались напрасными. И зачем она снова напомнила мне о себе, когда её образ уже стёрся в моем сознании? — Да, в полном, — робко говорю я охрипшим голосом. Ложь предательски выдал только случайный всхлип в конце. — Что случилось, черт возьми? Досада вперемешку с печалью сдавливает рёбра. Она так ничего и не поняла. Тяжело дышать. Делаю небольшую паузу, прежде чем продолжить диалог. Закусываю губу. — Случилась ты, — проронила я.#7 (Стар/Бриттани)
Когда ты уходила, оставила у меня мерзкий осадок на душе, плюшевого медведя, запах своих любимых духов на смятой простыне и зубную щётку. Прокричала что-то, хлопнув дверью, захлёбываясь слезами. Ушла. А я сидела в кухне, допивала очередную порцию виски и вдруг внезапно поняла, что люблю тебя. Даже не верится, что нам пришел конец. «Ну, и черт с этим!», — крикнула я, доставая почти опустевшую пачку сигарет из кармана, затем закурила, наполняя комнату одиночеством и табачным дымом. Почувствовала себя так (хотя, я себя вообще, по-моему, не чувствовала), как будто моё тело рассыпалось на миллиарды частиц, потому что из него вырывали нутро, словно гнилой зуб. Я отказывалась принимать то, что ты завтра с утра не поцелуешь меня в щеку, не приготовишь яичницу с беконом, не поставишь закипать чайник. Мне вовсе не хотелось кричать, рыдать, гневно биться руками и головой о стены. Этой ночью я желала лишь найти останки себя, обмякшие на виселице, или чтобы меня навсегда усыпили как никому не нужного бродячего пса. Наверняка это единственное, чего я действительно заслужила своими поступками. В пыльном свечении гаснущих ламп иногда мелькают фильмы воспоминаний, связанные с тобой, снятые на мои глаза. Удивительно, столько времени прошло, на улице уже лето, а у меня в сердце -30 градусов по Цельсию и ты. Посмотри на кого я стала похожа, взгляни, что ты сотворила со мной: полумертвые онемевшие руки в порезах и ссадинах, попытки утопить боль на дне бутылки крепкого дешевого алкоголя, печальная песня, играющая на повторе 576-й раз. Мой разум поглотили отчаяние и мысли, наполненные тобой. Я отключила телефон, купила шторы, которые не пропускают свет, закрылась в квартире и в себе на несколько замков и четыре оборота ключа, не выхожу из дома уже несколько дней, месяцев, недель (сколько? давно потеряла счет времени).#8 (Стар/Фергюсон)
Дом напротив нашего постоянно пустовал. Старые хозяева уехали и решили его продать. Я никогда не понимала, почему они так поступили. Построен он был замечательно, расположился в укромном, но ужасно живописном местечке. Его почти целиком укрывали мохнатые изумрудные ели и высокие сосны, а совсем неподалёку находилось озеро с гладью черной воды. В тёплые дни там часто можно было наблюдать рыбаков, отчаянно пытавшихся набрать хороший улов, и детей со всей округи. Мне не разрешали туда ходить, но я всё равно тайком прибегала, садилась на пристань, плюхала ногами в поблескивающей, мерцающей воде и смотрела на закатное солнце, уединяясь с природой. Однажды рядом со мной уселся мальчик моего возраста. Раньше я не видела его, поэтому весьма удивилась. Он сказал, что теперь его семья будет жить в том самом особняке, который описывался мной ранее, и представился Фергюсон О`Дургусон. С тех пор мы подружились. Почти каждый день мы гуляли или гостили друг у друга. Больше всего нравилось нам играть в песок. Фергюсон любил делать куличики, а я его злить, поэтому всё постоянно ломала. Мы назвали эту игру «Ресторан». Фергюсон как будто бы повар, а я посетительница. Так беспечно и пролетело беззаботное детство. Когда мы стали старше, прежнее общение свелось на «нет», постепенно забылось. Учились мы в параллельных классах. Я слышала, что его дразнили из-за фамилии. Он, кажется, переживал по этому поводу. Постепенно всем пришло время задумываться о будущем. Я выбрала профессию и уехала учиться на филолога в другой город. О старом друге совсем позабыла, да и он обо мне тоже, скорее всего. Спустя много лет, когда я уже построила карьеру и обрела самостоятельную жизнь, неожиданно судьба снова нас свела. Я решила зайти в кофе под названием «Финтифлюшка». Заказала амаретто с молоком и кусочек бисквитного пирога с кремом. О, как же всё-таки тесен мир! Оказалось, что Фергюсон владелец и по совместительству и шеф-повар этого заведения. Он особенно радовался нашей встрече. Я целый день просидела вместе с ним, позабыв о бесконечной рутине дел. Настала пора прощаться, и Фергюсон попросил мой номер телефона, пригласил встретиться на следующих выходных. В субботу мы пошли в парк. Он подарил мне огромный букет роз и мыльные пузыри. Мы катались на аттракционах, я визжала как маленькая, а он надо мной смеялся. На колесе обозрения город был как будто на ладони. В один момент я побоялась, что вывалюсь из этой скрипящей кабины, и прижалась к нему, взяв его за руку, а он меня поцеловал. Я не заметила, как влюбилась в него, словно это чувство таилось во мне всегда.#9 (Стар/Альфонсо)
Ты жаждешь того, чтобы я тебе открылась. Отчаянно пытаешься меня узнать. Но ведь наверняка убежишь, когда познакомишься с моими демонами? Открыть тебе секрет о том, кто я на самом деле? Слушай внимательно. Милая с виду девчонка с красивыми небесными глазами и вечно растрепанными блондинистыми волосами — иллюзия. Рядом с тобой я пытаюсь всегда улыбаться и звонко смеяться, но мне вовсе не хочется этого делать. Сплошная маскировка. Иногда ты замечаешь печаль на моем детском бледном лице и спрашиваешь всё ли хорошо, а я киваю головой. Наивно полагаешь, что это правда? Поверь, дорогой, ошибаешься. Осмелишься нырнуть в тихий омут моих чертей? Тогда скорее. Кто я? Я — пустышка. Ты думаешь, что найдешь внутри меня целые вселенные, но, представляешь, от них сейчас остались лишь пыльные руины. Наверное, ты рассчитываешь увидеть во мне океаны? Имей в виду, что все они состоят из слёз. В них утонули уже многие, захлебнёшься и ты. Я — мятная конфета на языке или сахар в чашке горячего чая. Растворяюсь. Чувствую, что с каждым днём в агонии теряю себя среди толпы, густой серой массы людей. Я — бессонная ночь во мгле. Во мне не бывает света, потому что фитиль в моем обугленном сердце давно уже погас. Кто я? Я — насекомое, потому что уже не чувствую боли и даже не способна думать. Я — летняя гроза, проливной дождь, раскат грома в безграничном пространстве небес, безразличие напоказ, страх перед грядущим, самопознание через саморазрушение, опустевшая пачка сигарет (не имею смысла), скучная непрочитанная книга. Я — звуки бьющегося хрусталя, молчание навзрыд или самоутверждение за чужой счет. Я — пятно пролитого кроваво-красного вина на белоснежную скатерть, все хотят от меня избавиться. Кто я? Я — отражение в осколках разбитого зеркала, увядший цветок, незначительная мельчайшая частица мира. Я — плохая примета, шрамы на запястьях, черная краска в альбоме, одинокие вечера и сама по себе. Я — девятьсот кружек кофе, сто тысяч восемьдесят восемь несказанных важных слов, сорок три комплекса, два года депрессии, семь миллионов ошибок и одиннадцать тонн грусти. Я — непонимание во взглядах окружающих, птица со сломанным крылом, запертый на ключ (а он, кстати, потерялся) потайной шкафчик в столе. Я — стихи неизвестного поэта, кладбище надежд, запах апельсина и безумия. Я — эгоистка, бесконечная мигрень, пропасть несчастья, ходячее скопление ненависти и других отрицательных эмоций, желание исчезнуть, первый эскиз неопытного художника (не вышла), нелепая оплошность. Кто я? Я — кажется, сумасшедшая. Дружок, лучше держись от меня подальше.