Часть 1
15 августа 2017 г. в 13:01
Сегодня восхитительный вечер. Тут и там играла классическая музыка, которую перебивали разговоры людей вокруг. Это были почтительные гости, богатые, с великолепной осанкой и ровным голосом. Все они одеты в самые дорогие и роскошные одежды. Здесь прямо-таки чувствовалась эта незримая аура богачей. Они были до одурения влиятельны в своих сферах работы, они были теми, с кем обычный человек не всегда может поговорить. Кроме них были и те, кто тайком проник на это мероприятие, те, кто не были богатыми или известными, те, кто хотели хотя бы глазком взглянуть на красоту, которую каждодневно видели богачи. Украшенный различными камнями и фонарями зал, в котором были пару столов с закусками и спиртным, в котором талантливые музыканты играли тягучую музыку, в котором гости радовались своей жизнью на всю катушку. Сюда проскочило без приглашения ничтожно мало людей, поэтому поймать их было не так просто охране. Да и они не слишком-то торопились это делать. Не мешают и прекрасно. Зачем портить праздник?
И всё было бы замечательно, если бы два самых влиятельных человека в этом месте не столкнулись друг с другом. Они оба тянули свои фальшивые улыбки на лица, показывали всем своим видом, что они рады видеть старых знакомых, но их обоих выдавали глаза. Глаза, в которых были лишь холодная ненависть и отвращение. Между ними, прямо в воздухе летало напряжение. Они не хотели видеть друг друга здесь, не желали вновь вспоминать чувства, которые оба упорно давили в себе. Но что-то в них, глубоко внутри кричало об обратном. Эти противоречия терзали, рвали на две части, путали.
— Какая неожиданность! — картинно взмахнул руками Ворден. — Тебя приглашают на такие мероприятия?
— Всегда появлялся в голове этот вопрос, когда ты появляешься в моём поле зрения, — прямо-таки выплюнул эти слова Уанслер, нехотя начав разговор.
Им было неприятно находиться в обществе друг друга, слишком противно. И на то были свои причины. Когда-то их общение было неплохим и даже более чем. Можно было заметить, как они искали новой встречи, чтобы увидеться с интересным собеседником снова. Они не замечали, как проходили часы за бокалом мартини и коробкой шоколадных конфет. Уанслер чувствовал необъяснимое притяжение к такому чудному человеку, у которого была безумно шикарная фантазия, который являлся владельцем самой большой тюрьмы. Было в нём что-то такое, чего не было у других людей, и именно это увлекало Уанслера, заставляя оставаться в компании Вордена до глубокой ночи. Ворден же чувствовал дикий интерес к персоне Уанслера. Что-то определённо интересное было в его движениях, словах. Каждый его уверенный взмах рукой, каждый его заинтересованный взгляд, каждый его новый вопрос — всё это разжигало в Вордене огоньки любопытства. Хотелось больше узнать об этом магнате, который вдруг резко и стремительно ворвался на мировую арену.
Но всё пошло наперекосяк после того интервью с Уанслером. Всё было хорошо и прекрасно. Ему задавали различные вопросы о его деятельности и доходе, на что он спокойно и уверено отвечал. Но кто-то из репортеров вдруг задал вопрос, ответ на который был решающим в отношениях Вордена и Уанслера, после него между ними образовалась опасная пропасть. «Вас часто видят в компании такой неординарной личности, как Вордена. Что вы скажите на этот счёт? Вас что-то связывает?» Уанслер тогда нахмурился, в его голове что-то щёлкнуло, он вспомнил недавние новости о том, что «Вордена подозревают в насилии над заключёнными в своей тюрьме». В тот момент в голове сразу всплывают разговоры, которые он принимал за шутку, которые казались не реальными, но после этой новости, которую он услышал по телевизору, у Уанслера перевернулся весь мир. Он сначала не поверил, обвинил всё телевидение в пропаганде, но затем он с головой ушёл в глубинную сеть интернета. Всё доверие разрушилось в одно счастье на множество осколков, в которых отражались приятные воспоминая. Кто бы мог подумать, что неплохое начало общения обернётся таким образом? Кто бы мог подумать, что те шуточные разговоры окажутся правдой?
— Я не желаю говорить об этом ущербном человеке.
Новость о том, что владелец нового бренда в этом году, — Всемнужки, назвал директора самой огромной тюрьмы на Земле ущербным человеком, взорвала почти весь мир. Каждый обсуждал эту новость с друзьями, коллегами, родственниками, практически никто не остался в стороне. А после поползли эти вездесущие слухи. Каждый передавал информацию другому, привнося в рассказ что-то своё, новое. Были множество разнообразных сплетен. Что после того интервью между двумя мужчинами произошла драка, которую никто не успел записать на камеру, что они провели особую превратную встречу в одном номере самого дорогого отеля, что эта ссора лишь пиар ход для кампании Уанслера, что никого интервью не было и на самом деле всё это был монтаж и фотошоп. И только Уанслер и Ворден с их приближёнными людьми знали правду.
Сам Ворден, когда увидел это интервью, был в шоке. Он не верил, что это действительно сказал Уанслер, что такое вообще могло случиться. По сердцу расползлись чёрные ветки ненависти, злобы, гнева. Человек, которому он доверял, который был ему другом, просто взял и воткнул нож в спину. Это так подло, так отвратительно. После того случая Ворден обещал себе, что больше никогда не довериться кому-либо ещё. У Вордена есть его сотрудники, которые только рады с ним работать, у него есть целая тюрьма, уголовники которой питали к нему особые любовь и обожание. И ему плевать на какого-то там мальчишку, который возомнил из себя непонятно кого.
— Странно, что меня никто не уведомил о появлении посторонних людей, — сказал Уанслер, взглядом пытаясь кого-то найти.
— Между прочим, меня пригласили сюда, как и остальных, по твоему личному приглашению.
Ворден достаёт из внутреннего кармана пиджака пригласительный билет, в котором была личная печать Уанслера с кривой росписью. Сердце забилось быстрее, а в голове начался усиленный мозговой штурм. Уанслер не мог вспомнить, когда умудрился подписать это приглашение. Он не мог же это сделать в трезвом уме. Тут в голове вспыхивает момент, когда он был сильно занят переговорами с одним человеком, поэтому попросил секретаря всё сделать за него. Чёрт. Вот же болван.
— Раз ты гость, то ты просто обязан попробовать наши закуски. Их делал шеф-повар из Франции, — пытаясь держаться отстранённо, говорил Уанслер.
Ему хотелось как можно быстрее закончить этот нежелательный разговор и уйти в другой конец зала, чтобы более не пересекаться с бывшим другом. Каждый раз, когда его взгляд останавливался на Вордене, в нём просыпалось какое-то странное чувство. Чувство приторное, саднящее, непонятное. Что это?
— Спасибо за твою гостеприимность, но я уже это сделал. И откуда ты только набираешь таких криворуких поваров, которые готовят откровенную гадость? — неодобрительно качая головой, усмехнулся Ворден.
С самого начала Ворден не хотел ехать на это торжество и снова видеть неприятного глазу человека. Но Джаред, — его подчинённый, убедил его в том, что эта встреча нужна. Не всю же жизнь они будут бегать друг от друга, им нужно было поговорить. Если бы не нравоучительные разговоры Джареда, то прямо сейчас Ворден сильно ударил бы Уанслера кулаком в глаз, чтобы оставить здоровенный фингал. Это был бы символ их точки в законченной дружбе, который оба навсегда бы запомнили. Уанслер это заслужил, за свои слова нужно отвечать.
«Спокойно, всё нормально», — яростно бьются в головах обоих мысли, которые сдерживают от неправильного поступка.
Оба как-то отдалённо замечают, что внешность его бывшего друга изменилась. Ворден стал носить более контрастные по цвету одежды, сразу же привлекая внимание окружающих. Уанслер добавил в гардероб больше зелёного, из-за чего казалось, что и его голубые глаза поменяли цвет. Но было то, что было заметно невооружённым взглядом. Некая агрессия, злость, лицемерие. Это невольно заставляло напрячься. Похоже на то, что разрыв их отношений серьёзно повлиял на них.
— Ты понимаешь, что оскорбил не меня, а гордость всей Франции?
— Признай, Уанслер, что всё, к чему бы ты не прикоснулся, становиться уродливым и мерзким, прям как ты.
Напряжение становилось всё сильнее. Внутренне оба жаждали прибить друг друга на месте, жаждали разорвать на части. Яростный огонь горел в обоих, но внешне оставались абсолютно спокойными, словно глыба льда.
— Лучше не дерзи мне, Ворден, — прошипел Уанслер, приблизившись к лицу собеседника. — Ты и оглянуться не успеешь, как окажешься заключённым в своей же тюрьме.
— О-хо, мальчик, ты даже не представляешь, с кем говоришь, — усмехнулся Ворден, взмахнув руками в разные стороны, будто хотел обнять собеседника. Но, судя по тому, как он сжал руки в кулаки, это не так. — Если вдруг кто-то докажет, что твой бизнес нелегален, или что ты где-то смог улизнуть от закона, то я сделаю всё возможное, чтобы ты сел на бутылку именно в МОЕЙ тюрьме.
Уанслер почувствовал, как неприятные мурашки пробежались по его спине, как сердце начало двигаться в несколько раз быстрее, как мерзкие слюни скопились во рту, как руки сжались в кулаки. А Ворден безмятежно смотрел на него из-за очков. Уанслер заметил, что тот внимательно наблюдает за его действиями, будто хочет увидеть что-то, за что можно зацепиться и давить. Долго, болезненно, с осознанием своего превосходства.
Уанслер хмыкнул.
— Ты болен, — выдержав небольшую паузу, сказал он. — На голову болен. Смотри, чтоб одним прекрасным утром к тебе не наведались люди в белых халатах.
— Острый язык у тебя, однако.
Ворден оглянулся по сторонам, будто проверяет подслушивает ли их кто или нет. На удивление за ними никто не наблюдал, все были заняты своими делами, что было только на руку Вордена. Уанслер почувствовал что-то неладное, сейчас может произойти то, что точно поставит финальную точку в их отношениях. Ворден приблизился к его лицу, из-за чего они практически соприкасались носами. Уанслер нахмурился. Ему была неприятна эта близость.
— Моим “подопечным” он понравится. Ты ведь знаешь, как они любят новичков.
Прозвучал резкий и звонкий хлопок. Все люди в зале в одно мгновение ахнули и застыли. Все перестали говорить, даже музыканты стоявшие у дальней стены перестали играть, из-за чего помещение потонуло в абсолютной тишине. Все люди с огромными глазами смотрели на двух людей в центре зала, которые прожигали друг друга яростными взглядами. Между ними накалился воздух, было морально неуютно находиться рядом с ними.
На щеке Вордена расцветал красный отпечаток руки.
— Я был ужасно рад нашей встрече, Хуйлер. Надеюсь, что в будущем твой бизнес развалится, — улыбнулся Ворден и, развернувшись на низких каблуках лакированных туфлей, пошёл прочь оттуда.
Его шаги эхом отдалялись от высоких стен. Он чувствовал своё превосходство, даже несмотря на то, что только что прилюдно Уанслер поставил ему пощёчину. В мыслях он уже представлял заголовки утренних газет, в которых расскажут в подробностях об их публичном выступлении. И главное то, что у всех создаться впечатление, что Уанслер просто так ударил “бедного и несчастного” Вордена, который просто пришёл на мероприятие.
— Пошёл нахуй, сукин ты сын! — прозвучало ему вслед, из-за чего в груди разрастался внутренний огонь.
И Ворден, и Уанслер понимали, что то, что между ними происходит, ужасно, отвратительно. Оба чувствовали друг к другу нечто необъяснимое, что-то такое, из-за чего в мыслях обоих возникла безумная мысль.
Встретиться снова. Вывести на эмоции снова. Желательно без посторонних глаз.