Шампанского этому столику!

Понедельник — день тяжелый. А уж после воскресенья, которое обернулось неожиданным приступом хандры, мотаться по офисам с тяжелой сумкой за плечами хотелось меньше всего. Сегодня в планах был «Парус». На входе на секунду посетила шальная мысль: а не зайти ли к Остапу Модестовичу? Но он не позвонил после того вечера в клубе, и, кажется, больше не нуждался в моем участии. Обидно! Поматросил и бросил! Хотя мне он ничего не обещал, эх… Даник, тот самый кучерявый любовник, встретил меня с улыбкой. В такие дни он отправлял своих сотрудниц с поручениями, рассчитывая уединиться со мной. Глядя, как он в предвкушении потирает ладони, я почувствовал внезапное отвращение. — Не сегодня, — попросил я, убираясь к стеночке и открывая нутро принтера. — Почему? — спросил удивившийся парень, подходя ко мне почти вплотную. Конечно, раньше я никогда ему не отказывал. — Я не в настроении, — ответил и потряс перед ним картриджем. — Пустой почти. Сейчас заправлю. — Потом, — Даник вытащил из моих пальцев устройство. — Ты всегда после этого грязный, весь в тонере, а у меня рубашка светлая. — Ты обещал, что если скажу «нет», — я вывернулся из его рук и отпрыгнул к окну, — то ничего не будет. — Когда это? — усмехнулся парень. Я не успел ничего предпринять, а Даник уже скрутил меня и прижал лицом к стеклу. Черта панорама во всю стену, всё как на ладони! Я в панике посмотрел в противоположные окна. Пусто. Пусто. Но. Этажом выше… Я увидел его. Мужчина даже не стал отворачиваться. Нет. Не надо. Только не так. — Да что с тобой сегодня? — раздраженно спросил Даник, когда я стал вырываться. — Ведешь себя, как целочка. — Там, в окне, — я пытался разжать его пальцы, с силой вцепившиеся в тело, — за нами подсматривают. — О, только заметил? — рассмеялся парень в мою шею. — Тебя это не заводит? — Так ты знал? Ублюдок! Отпусти меня сейчас же! Но силы были явно неравны. Эх, не зря Юлька каждую неделю про качалку заливает. Мол, раз уж в нашем тандеме она и красивая, и умная, то я должен быть хотя бы сильным. Но сильным я не был. И поэтому, несмотря на все трепыхания, меня уже успели как следует облапать и почти раздеть. Даник без стеснения задрал на мне майку, прижимая голым животом к стеклу, и уже принялся стаскивать штаны, когда в дверь постучали. — Кого нелегкая принесла? — с досадой протянул парень, отлипая от меня. В дверь постучали настойчивей. Подергали ручку, но закрывать ее Даник никогда не забывал. — Ладно, — он развернул меня лицом к себе. — Сейчас разберусь и продолжим. Ты сегодня такой страстный. — Иди к черту, — прошипел я, уворачиваясь от поцелуя. Ой, чует мое сердце, всё это добром не кончится. В дверях стоял Остап Модестович. — Я… — мужчина выглядел растерянным. — Григорий, мне показалось… Или я не вовремя? — Вовремя! — я подтянул брюки, схватил рюкзак и пулей выскочил из кабинета.

***

Остап Модестович повел меня в ресторан на первом этаже Центра. Приводить душевное равновесие в порядок. Повел почти насильно, потому что от стыда хотелось провалиться сквозь землю. Ну почему я постоянно предстаю перед ним в таком виде? Как шлюха какая-то. Он два месяца пялился на то, как пялят меня, и все равно продолжал относиться ко мне по-человечески. Широкая душа. — Что ты будешь? — спросил он так, что я понял — оплатит любой мой заказ. Вот еще! — Только кофе, — в кармане вряд ли было на что-то еще. — Всего лишь? Сейчас же время обеда, закажи что-нибудь нормальное. В этом чудесном заведении подают очень вкусную рыбу. Если не любишь, возьми хотя бы отбивную. — Только кофе, — упрямо повторил я, ощущая, как от голода сводит живот. Тут же из кухни потянуло чем-то мясным, на что желудок отреагировал недвусмысленным бурчанием. — Ладно, я сам закажу, — вздохнул Остап Модестович. — Я же еще не отблагодарил тебя за помощь. Тебя и Юлию. Пожалуй, обеда будет недостаточно, поэтому можешь попросить что-нибудь еще. И сестре, пожалуйста, передай. Я только сейчас заметил, что мужчина был в кремовой рубашке, которую мы выбрали ему накануне, и в оливковой жилетке. Расстёгнутой, для жилетки сегодня было жарковато. Но Остап смотрелся в ней настолько привлекательно, да еще с этим милым треугольником платка в нагрудном кармашке… — Я сейчас попрошу, — сказал я, не успевая остановить вырывающиеся слова. — Хочу, чтобы вы сходили со мной на свидание. Ну вот. Вывалил всё, как на духу. Вон как смотрит на меня непонимающе, глаза округлил. Откажет же. Точно откажет. У него же теперь есть, этот, Санёк из клуба. Небось, развлекались тогда всю ночь. А что этот Санёк? Только морда красивая, такие всегда оказываются козлами, я-то знаю, навидался… — Я хочу кое-что прояснить, — прервал мои размышления Остап, сводя вместе кончики пальцев. — Григорий, ты что, в меня влюбился? Ну как можно такое спрашивать? В лицо, посреди белого дня? Громко, так, что девицы за соседним столиком дружно головы на нас повернули. Может, устроить им представление с поцелуем? Но… Я что, и вправду влюблен? — Нет! Не знаю, — я попытался нащупать это чувство. — Не хочу ни с кем вас делить. Не хочу вас никому отдавать. Тем более тому Саньку. — Григорий, — вздохнул мужчина, — ты сейчас говоришь, как ребенок, который не хочет делиться игрушками в песочнице. Я не игрушка. И тебе не принадлежу. Я лишь задохнулся от обиды. Ну, это пока не принадлежите, Остап Модестович! Раз так, я могу повысить свои ставки: — А что ты хочешь? — я смело перешел на «ты». — Что хочешь попробовать? У тебя же наверняка остались нереализованные фантазии? Минет, римминг, позы там разные… Поверь, я очень способный… — Григорий, — Остап даже прикрыл глаза, — ты как будто сейчас себя продаешь. У меня дочь твоего возраста. Я старый для тебя. — Нет, — я замотал головой. — Нет. Я хочу… — Сколько это будет продолжаться?! — взвыла одна из девиц. — Катя, пошли отсюда, моя психика не выдержит этих двух извращенцев!