Как ему все это надоело

У Феликса не часто такое случалось. Но были форс-мажорные обстоятельства, когда хотелось вырвать с мясом полку для обуви и ебануть ей Бриджитт. Разбить ей голову в хлам. А после закопать в песочнице рядом со школьным двором. Вот какие иногда случались форс-мажорные обстоятельства. На ее дурацкие вопросы. - Феликс, а как ты будешь проводить Рождество? – Чоу обматывала вокруг шеи полосатый шарф. - С книгой. – Феликс сломал крючок, хватая пальто, но всем плевать, в раздевалке over дофига сломанных крючков. Он не чувствует себя виноватым или обязанным. Он просто разворачивается и хочет пойти домой. - Нет, ты не понял. Нет, он все правильно понял, просто ты уже заебала. -Я имела в виду с кем? - Ни с кем, один. – Феликс плюется словами и ускоряет шаг. Господь бог, отстань от меня. А до заветной двери осталось лишь пара шагов. Наконец-то. Морозный воздух щиплет щеки и нос. А он уже у школьной калитки. - То есть у тебя нет никаких планов на Рождество? – Бриджит догоняет его рядом с фонарным столбом. -Ты отъебешься от меня сегодня?! - Орет Феликс внутри. А снаружи строит серьезную мину. - Что. Ты. От. Меня. Хочешь? – Долбя по каждому слову, леденяще произносит Феликс. И от этого тона кажется, что на улице Гавайи и жарит под сорок пять. Хотя они сейчас в долбанной Франции, и на улице минус двадцать три. А Бриджит плевать, она даже не дрогнула. - Может, ты проведешь с нами это Рождество? Ну, с моей семьей? – Бриджит пытается смотреть ему в глаза, а он давится смехом. -Ты больная? - Это еще почему? И его пробивает. Феликс тщетно пытается заглушить эту волну смеха, но получается откровенно плохо. - Рождество это семейный праздник, Бриджит. Я вам - никто. Плохо нарушать правила, а то Санта-Клаус не положит тебе подарок под елку. – Сбито поговорил Феликс, ведь он не успел восстановить дыхание, а зубы неприятно ноют от перепада температур. – Я прекрасно проведу Рождество. Один. - Я уже давно не верю в эту чушь про Санта-Клауса, Феликс. А еще я не верю, что ты «прекрасно проведешь Рождество один». Я вижу тебе одиноко. - Не лезь мне в душу, хорошо? - Нет, буду лезть. В Рождество никто не должен быть один! - Отстань от меня. - Феликс! – Бриджит покачала головой и просто…ушла? Агрест развернулся. А снег противно скрипел под ногами. «Она просто хотела помочь». – Тихо шепчет совесть. Пусть идет к черту со своим подачками. Рождество, мать твою. Он прекрасно проведет его один. Да кому ты врешь, Феликс Агрест? Ты слишком заврался, Феликс. Слишком. Остановись уже. Он не прошел и двух шагов от фонаря. И просто встал столбом. Как же он, черт возьми, устал. Как же ему все это надоело. Ему надоели белые стены и кем-то украшенная елка. Ему надоели чопорно стоящие подарки, с какой-то невероятно дорогой хренью за оберткой, ведь это ему так офигенно нужно. Конечно, только дай уберу в шкаф, к другим таким же. А еще ему надоели пустые стулья за обеденным столом. А он, как главный неудачник, возглавляет этот пустой фарс. Как ему все это надоело. - Бриджит. – Он кусает губу, пытаясь проглотить тугой ком во рту. Это бьет по его гордости, но ему плевать. Ему надоела эта чопорность, эта закрытость. Ну и пусть его гордость разобьется на осколки, но хоть в это Рождество он будет счастлив. -Да? – Она резко поворачивается. - А можно будет помочь с украшением Ёлки? Бриджит улыбается неимоверно широко и глупо, под звон осколков его пустой гордости. -Конечно, Феликс!