Вюрстхен

Юлиан, кажется, совершенно не удивлён увидеть Марко на своём пороге. Он что-то неразборчиво хмыкает в ответ на радостное приветствие и сторонится, пропуская Марко внутрь. На этом гостеприимство Юлиана заканчивается, и он уходит в комнату, предоставив Марко «располагаться как дома» — наверное, так оно должно было бы звучать, если бы Юлиан затруднил себя сказать вслух хоть что-нибудь похожее на принятые формулы вежливости. Марко не обескуражен. В конце концов, Юлиана он знает пусть и не слишком долго, но уже достаточно хорошо. Марко начинает говорить сразу же, как только Юлиан закрывает за ним дверь, и продолжает, не смущаясь ни тем, что Юлиан ничего внятного не отвечает, ни тем, что большая часть слов Марко приходится то в спину Юлиану, то в его профиль, освещённый разноцветными отблесками от экрана плейстейшен. — Мог бы и оторваться от джойстика, — с деланной обидой говорит Марко и машет перед носом Юлиана бумажным пакетом. — Я тебе, между прочим, деликатес принёс. С твоей родины практически. Эти ваши. Вурсткен. Знал бы ты, каких трудов мне стоило их найти в Париже! — Вюрстхен, — поправляет его Юлиан и слегка наклоняет голову, чтобы видеть экран. — И они продаются в супермаркете за углом. — Так это ты знаешь, — ничуть не смутившись, парирует Марко. — А мне, простому итальянцу, откуда знать, где тут можно купить эти ваши извращённые немецкие вюркхен. — Вюрстхен, — не меняя ни выражения лица, ни тона, говорит Юлиан и замолкает. Всем своим видом он сигналит, что не настроен на разговор, но это Марко смущает ещё меньше. Он силой пихает пакет с колбасками на колени Юлиану и устраивается в одном из кресел. — Что-то тебя после возвращения не видно и не слышно, — говорит он, стараясь сесть так, чтобы как можно больше загородить Юлиану экран. — В смысле? — Юлиан удивлённо переводит на него взгляд, и Марко слегка ликует в душе. — Я не пропускаю тренировки. — Тренировки-то да, — говорит Марко и вытягивается ещё сильнее, чуть не падая из кресла. — А так-то нет. Юлиан дёргает головой. — Ещё скажи, что вы соскучились, — сухо говорит он. Марко закатывает глаза и картинно прикладывает ладони к вискам. — Чувак, — проникновенно говорит он. — Тебе пятнадцать? Гормоны бушуют? Ты осторожнее с этим, а то прыщи полезут. Поллюции по ночам начнутся. И прочие прелести подростковой жизни. — Это тут при чём? — Юлиан хмурится, но на экран больше не смотрит вообще. Всё его внимание поглощено Марко, и тому становится чуточку спокойнее. — К тому, — Марко выставляет в сторону Юлиана палец, словно собирается выстрелить, — что в твоём возрасте уже поздно вести себя как обиженный подросток, которого не позвали на выпускной. Юлиан пожимает плечами и ничего не отвечает. — Ладно тебе, — Марко перегибается через ручку кресла и хлопает Юлиана по колену. — Парни по тебе соскучились. Мы по тебе соскучились. — Очень смешно, — роняет Юлиан. Марко оскорблённо взвивается, едва не выпрыгивает из кресла. — Похоже, что я смеюсь? — вопрошает он, больно тыкая в колено Юлиана пальцем. — Я что, говорю «хахаха»? Или у меня внезапно отрос красный нос, как у клоуна? Я, между прочим, перед тобой душу открываю, а тебе смешно! — Кевин тоже соскучился? — спрашивает Юлиан и наклоняет голову, с интересом глядя на Марко. — Конечно, — слишком быстро отвечает тот. Юлиан усмехается. — Нет, ну, прямо он этого, конечно, не говорит, — торопливо выпаливает Марко. — Но ты же знаешь нашего Кевина — из него слова лишнего не вытянешь. — Вот именно, — снова роняет Юлиан и замолкает. Марко замолкает тоже, неловко возится в кресле, зачем-то разглаживая обивку. — Последний раз я с ним разговаривал в Германии, — наконец говорит Юлиан. — Когда он попросил вернуть ключи от его квартиры. — Ну… — начинает Марко и замолкает. — Ну, — соглашается Юлиан и поднимает джойстик. Некоторое время он тыкает в кнопки, не глядя на Марко. — Ты же сам понимаешь, — говорит Марко совсем другим тоном, чем до этого. — Ну… Почему. Юлиан то ли кивает, то ли мотает головой. Марко смотрит на него, потом оборачивается и полминуты созерцает экран. — У тебя, кажется, джойстик сломался, — аккуратно говорит он. Юлиан вздрагивает и перестаёт нажимать на кнопки. — Я с паузы не снял, — говорит он и криво усмехается. Марко снова оборачивается к нему и просто молча смотрит. — Слушай, — говорит сам Юлиан, не дожидаясь, пока Марко найдёт подходящие слова. — А почему у вас с ним не так? Ну, я имею в виду, вы же тоже… Ну… Он смущённо отводит взгляд в сторону. — Мы тоже, да, — неожиданно мягко говорит Марко. — Но у нас это было совсем не так. Ни я, ни Кевин не строили никаких иллюзий. Нам было приятно трахаться — но не менее приятно нам быть друзьями. Мы не испытываем сожалений ни из-за того, что у нас был секс, ни из-за того, что больше у нас его нет. Мы никогда не были парой, понимаешь? Юлиан медленно кивает. — А вы — были, — продолжает Марко и внезапно сбивается. — Были, — с полувопросительной интонацией говорит Юлиан. На этот раз отводит взгляд Марко. Несколько секунд он смотрит в стену, потом снова смотрит Юлиану в глаза и сочувственно улыбается. Юлиан то ли кивает, то ли качается — очень медленно, так что сразу и не поймёшь. Марко неловко возится в кресле, потом снова похлопывает Юлиана по колену, поднимается и уходит. Пакет, который он принёс, шурша, падает с колен Юлиана на пол и раскрывается, вываливая на пол несколько жирно поблёскивающих жареных колбасок.