Твое имя

Стояла непроницаемая тьма и молчание, в котором хотелось кричать. Я попытался моргнуть, но ничего не изменилось. Я подумал, что это мой Ад — бесконечное одиночество, в котором я проведу вечность. Как там Северус? А Пес и Гермиона? Надеюсь, им удалось выбраться невредимыми. Такая глупая смерть. Только сейчас я понял, что поступил бесчестно и жестоко по отношению к Северусу. Если бы мне приказали убить его, я бы лучше убил себя. Его глаза так смотрели на меня, что даже сейчас мое сердце сжималось от тоски. — Прости меня, — прошептал я во тьму. — Я бы хотел все изменить. Я желаю спокойной жизни для нас обоих, без Пожирателей, жаждущих силы, без отвратительных ведьм, которые хотят перекроить мир под свои стандарты, без уничтожения прекрасного. Я просто хочу выполнять свою работу, которая мне нравится, и прожить жизнь достойно. — От судьбы не уйдешь, — раздался четкий и властный голос в моей голове. — Ты был мной отмечен, я тебя выбрала. Я постарался оглянуться, но даже не смог определить, стою ли я или парю — это было пространство без ничего, где я был только мыслью. — Кто это? — Мерлин, только не Воландеморт, провести вечность с этим существом мне уж точно не хотелось. — Ты знаешь, кто. И вдруг тьма уплотнилась, сдалась, стала почти осязаемой, я почувствовал, что мои ноги коснулись чего-то твердого. Я встал и оглянулся. — Как я рад, что ты не в образе Дамблдора. Темная закутанная в длинный широкий плащ фигура будто парила в воздухе в окружении серого тумана. Я мог ее видеть, хотя все еще находился во тьме. — Я могу предстать в любом виде. — Что значит, что ты отметила меня? — Значит, что твоя жизнь и смерть принадлежат мне — ты единственный кровный наследник Даров. — Появилась белая костлявая рука и потянулась ко мне, взяв за подбородок, приподняла голову. Я не мог посмотреть этому существу в глаза потому, что там, под капюшоном, не было ничего, кроме бездны. — Ты владеешь всеми, Мастер Смерти.   — Что ты хочешь? — Чтобы ты помог мне. — Рука отпустила меня и коснулась груди, под костлявыми пальцами сквозь одежду загорелся синий, потусторонний огонек Воскрешающего камня. — Мой Дар этому миру был не случаен. Никто не может обмануть Смерть! Гордыня и жадность движут людьми, они думают, что всесильны и могущественны. Думают, что умнее меня! Только я вечна, только я могу править на земле. — Что я получу взамен? Это была сделка, но я не до конца понимал своей задачи, как Она хотела, чтобы я помог ей? Стать призраком? Ее напарником? Или Ей самой? — Мое дитя, — услышал я почти ласковый голос, — я исполню твое самое заветное желание. — Заветное желание? — удивился я, абсолютно теряясь. Я много чего желал, но какое самое заветное? — Хочу, чтобы все отстали от Северуса Снейпа, чтобы его никто больше не преследовал! — Ты как обычно, — костлявые пальцы погладили меня по щеке, — отдашь все за других. В тебе нет эгоизма, стремления к власти и деньгам. Я не могу выполнить то, чего ты просишь. — Но… — Я не распоряжаюсь делами людей, только началом и концом их жизни. Вот поэтому мне нужна твоя помощь, ты должен наказать тех, кто решил перечить мне. А взамен… В руке Смерти появилась Бузинная палочка, которую она протянула мне. — Ты сам спасешь Северуса Снейпа! Я не мог поверить в это! — Ты-ты-ты… — пытался сказать я, но слова не хотели выходить из меня. Пустота закружилась вокруг нас словно смерч, набирая обороты. И в следующую секунду я открыл глаза, вдыхая полной грудью холодный воздух подземелий. *** Черт! Как болела грудь, куда попало заклинание… Будто Снейп коленом врезал под дых. Я с трудом поднялся, оглядываясь по сторонам. И посмотреть было на что. Кингсли  мастерски уворачивался от вспышек заклинания, атакуя сразу троих Невыразимцев. Том стоял рядом с все еще лежащей на полу Гермионой, прикрывая ее собой, и выпускал всю обойму в Амбридж. Но розовая жаба откровенно скалилась на то, как пули проходили сквозь ее тело, а раны заживали прямо на глазах. Еще несколько Авроров сражалось с черными тенями, но дела у них шли плохо, они явно уступали в мастерстве Невыразимцам. Я оглянулся, Снейп вцепился в горло Руквуда и душил его. Пожиратель смеялся в злое и отчаянное лицо Северуса. — Ты смог противостоять моему зелью, — хрипел он. — Неужели смерть мальчишки стала таким сильным потрясением для тебя, что ты победил Оковы разума, Северус? — Я убью тебя, — рычал Снейп, со всей силы сжимая руки. — Я сдохну, но убью тебя! — Меня не убить, я бессме… — И тут Август увидел меня. Я обнял Северуса сзади, скользя руками по стальным натянутым мускулам. — Не надо умирать, — прошептал я на ухо, застывшему как статуя профессору. — Я вообще-то к тебе вернулся, а ты собрался умирать. — Пот… — Как ты? — Руквуд потрясенно уставился на меня. — Вы попробовали обмануть Смерть, — сказал я, чуть отодвигая Северуса в сторону так, чтобы теперь мои руки коснулись горла Пожирателя. — Но Она этого не любит. Он вдруг дернулся всем телом и, хватая меня за запястья, попытался вырваться. — Смерть — моя судьба. Ты поверил, что всесилен, что можешь жить вечно. Но Смерть не любит гордецов и выскочек. Кожа под моими пальцами начала обугливаться и рассыпаться пеплом, точно так же было с Квирреллом на первом курсе. Август дико закричал, пытаясь вывернуться из моих рук, но я держал крепко. Сжав пальцы со всей силы, я почувствовал, как его шея треснула. Руки безжизненно упали вдоль тела, а голова, отклонившись назад, полетела на пол и, ударившись с глухим стуком, покатилась по залу. — Это тебе за Северуса, — мстительно сказал я. Я поднял глаза, скользя взглядом по застывшим от шока людям. Кингсли, Том, Гермиона, Авроры и Невыразимцы — все уставились на меня. Я улыбнулся уголками губ, понимая, какое шоу сейчас устраиваю, и посмотрел прямо на Амбридж. Она дернулась в сторону, насмешливая улыбка, которая горела на ее лице, начала увядать. Я сделал шаг в ее сторону, и она, закричав, бросила в меня Аваду. Но я просто смахнул смертоносное заклинание, потому что оно больше никогда не причинит мне вреда. Когда придет время, Смерть лично явится за мной. — Беги, — сказал я, и Долорес бросилась через зал к выходу. И только я хотел догнать ее, как сильные пальцы сжали мое плечо, дергая назад. — Поттер, ты, черт дери, мне ничего не хочешь сказать?! — прорычал Северус, чуть ли не отрывая мою руку. — Давай жить вместе? — ляпнул я, совершенно не подумав. Меня распирало от радости, что мне снова позволили вернуться. Вернуться, чтобы защищать Северуса Снейпа. — Поттер?! — взревел он, сверкая агатовыми глазами. Была бы другая ситуация, я бы испугался силы исходившей от него. Рядом на стенах задрожали часы, несколько попадали с потолков, разбиваясь с тяжелым грохотом о каменный пол. Но я был слишком счастлив, чтобы бояться его праведного гнева. И поэтому я сделал то, что, кажется, у меня вошло уже в привычку — я повис на нем, обнимая руками, зарываясь носом в шею и в длинные растрепанные волосы. Мне казалось, я мог залезть на него с ногами, если бы захотел. *** — Ты хочешь опоздать на работу? — услышал я сварливый голос и невольно улыбнулся. — Я вообще не хочу от тебя уходить, — сказал я, открывая глаза. Удобно устроив голову на его груди, я слушал, как под кожей билось сердце. За окном лил серый дождь, в комнате пахло сыростью, и моя правая пятка замерзла, но это было ничто по сравнению с тем теплом, что я чувствовал. Вчера допоздна ругались, куда девать коробки Северуса, которые я перенес из его квартиры в свою — он категорически не хотел ко мне переезжать. Но я решил, что не отпущу его ни за что, пусть он проклинает меня сколько хочет, но теперь он мой. Этого, конечно, я ему не сказал, как-то не было времени на признания. После моего очередного воскрешения мне пришлось столько всего выслушать, и бешенство Северуса было меньшим злом. Как ругался Том… Слова «идиот», «самоубийца», «и, твою мать, чем ты думал?!» — были самыми приличными. Кингсли, поджав губы, пообещал разобраться со мной потом. Оказывается, когда Гермиону схватили, Том нашел министра и все ему рассказал. Брувстер сам хотел во всем разобраться и приказал доверенным людям ждать в засаде. Никто не знал, когда мы придем и где будем, поэтому все были раскиданы по разным точкам, чтобы перехватить нас заранее. Но ничего не получилось. Из-за разрушения, которое я устроил наверху, поднявшаяся паника помешала моментально среагировать и спуститься в Тайный отдел. Но так как Том остался с Гермионой, то следил за Невыразимцами, находясь под мантией. Поэтому, когда мы пришли, он просто был там. Сложнее всего было объяснить все Гермионе. Она была убита тем, что увидела, для нее это был сильный шок. Чтобы ее успокоить, пришлось рассказать про последний крестраж, бессмертие и Северуса. А так же, что теперь я — Мастер Смерти и вернулся, чтобы творить Её волю. — Как там Фадж? — спросил Северус, взъерошивая мои волосы, я едва не заурчал от такой ласки. — Его пока допрашивают, а потом он мой. Кое-как отбившись от вопросов сразу после воскрешения и убийства Руквуда, я все же бросился в погоню за Амбридж. Не знаю, что меня вело: интуиция или сама Смерть, но после нескольких аппараций я ее настиг в старом заброшенном здании. Она, не переставая, кидала в меня Аваду, в надежде, что все-таки это меня остановит. Ее крики до сих пор звенели в моих ушах, как и мольбы с угрозами. А вот Фаджа Кигсли попросил поймать живым, так уж им очень хотелось узнать, кто и как все это организовал. Выяснилось, что помимо Северуса в плену держали еще нескольких алхимиков и зельеваров, которые продолжали дальше трудиться над камнем. Вот только без Снейпа дела у них шли очень плохо. Северус — единственный, кто смог понять суть бессмертия и продвинуться в этом искусстве. — Обещай мне, что ты так больше не будешь делать. — Пальцы только что ласкавшие меня, сжались, стягивая волосы на макушке. — Ай! Больно… Как «так»? — Попытался вывернуться я, прекрасно понимая, что он имеет в виду. — Поклянись. — Клянусь, что больше не покину тебя, — сказал я, глядя в глаза. — Верь твоим клятвам, — проворчал он, наконец отпуская меня. Я подтянулся повыше, устраивая голову у него на плече. Старые часы на стене показывали семь двадцать семь. Можно валяться еще полчаса, а потом просто аппарировать без трех минут восемь. — Ты совершенно не контролируем, не слушаешь меня, не думаешь, порывист и рубишь с плеча. Неудивительно, что Брайн после всего хочет вынести тебе выговор. — Да-а, — протянул я, съеживаясь. — Том очень зол на меня, даже Гермиона оказалась куда милосерднее, хотя от нее я тоже наслушался. Ого! Из кухни в комнату медленно вплыл поднос с кофейником и двумя чашками. Густой аромат свежесваренного кофе растекался по воздуху. — Здорово, что можно пользоваться магией, не боясь, что тебя спалят. — Потянулся я к чашке. — Один магл в лице Брайна, — ответил Северус, наливая кофе, — и так заставил все Министерство стоять на ушах. Большого труда стоило отговорить их от Обливейт, только благодаря вмешательству мисс Грейнджер, этого не стали делать. Оказывается иметь своего человека в полиции маглов тоже неплохо, с этим Министерство не могло поспорить. — Надо будет навестить Рона и помочь с восстановлением магазина. Пока там один Уилл горит энтузиазмом, помогая Джорджу, — тихо ответил я, — он бросил свой морг, но я надеюсь, мы будем часто с ним видеться. — Зачем? — резко спросил Северус, сверкая на меня глазами. — Эээ, в бар ходить, — отодвинулся я, — пить… Неужели ты ревнуешь? — Да с чего бы это, — поджал он губы. — А по-моему, да, — улыбнулся я, — не стоит, потому что я выбрал тебя. — И поцеловал его в плечо. — Язвительного, саркастичного, сексуального, — сказал я, отставляя кофе на край постели и скользя пальцами по покрытой шрамами коже, — умного, сильного. — Поттер, не заговаривай мне зубы, — тихо сказал он, отклоняя голову так, чтобы я мог целовать его шею. — Красивые речи тебе не помогут, я на них не поведусь. Посмотрим, что ты скажешь, когда я развешаю под потолком летучих мышей и жаб. — Да хоть гиппогрифа тут повесь, тебе можно все, только не уходи от меня, — сказал я, осторожно убирая прядь волос. — Но, чтобы ты знал, я тебя и в аду найду. — Насчет гиппогрифа, я подумаю, — серьезно кивнул он. — Думаю, мы уже побывали в аду, чтобы теперь позволить себе немного рая. Я чуть отстранился от него, заглядывая в глаза. Это было словно обещание, в которое я хотел поверить. — Я вернулся, чтобы быть с тобой, — тихо сказал я, — пока Смерть нас не разлучит. — И даже после.