Иной вариант

— Раздевайся! Медленно. От этой фразы вся уверенность Мэдисон разлетелась, словно стекло, в которое кто-то метко бросил камень - это конец. Если раньше у нее был аргумент в лице дамского пистолета, то теперь отсутствовал даже он - хозяин «кабинета» отбросил её сумку в дальний угол комнаты. Не добежать и уж тем более не схватить - Пако и быстрее и сильнее, да ещё и имеет свой «аргумент» — пистолет типа Colt M1911A1,который нацелен на нее, палец «жеребца» лежит на спусковом крючке, в глазах напряженность вперемешку с полным отсутствием рассудка- выстрелит, выстрелит стоит ей неверное по его мнению движение сделать… Значит выход только один, как бы это не было противно для девушки- делать то, что велит этот похотливый мерзавец. Осмотр комнаты также не добавил уверенности- единственным предметом который можно было бы использовать в качестве оружия являлась лампа. Да вот беда- находилась уж больно близко к дивану, почти у самого Пако. Потому скорее он ею воспользуется чем она… Мэдисон шагнула вперед. Теперь её жизнь в её собственных руках. Холодные, слегка одеревеневшие пальцы начинают расстегивать пуговицы кофточки, разом ставшие непослушными и скользкими. Наконец верхняя часть одежды летит на пол. Вмиг ставшая тяжелой, словно свинец рука движется к «молнии» на мини-юбке. Комнату оглашает тихое пение механизма, а кусочек ткани летит вниз. Непроизвольно стыдясь девушка тянется к лифчику. Через несколько секунд он оказывается внизу. Все время, пока происходила «операция» Пако не сводил глаз и пистолета со своей новой «пассии». Вероятно он уже давно не имел общения с прекрасным полом, хотя популярность его заведения обеспечивала ему целую реку.нет, целый водопад дурочек. А может его реакция на происходящее была стандартной, не раз обыгранной при подобных сценах. В любом случае рассмотреть девицу стоило. Посреди комнаты стояла среднего роста брюнетка, почти полностью обнаженная. Единственное что на ней было- это тонкие черно желтые трусики, скрывающие самое интимное место. Остальные же места были открыты, да еще и приманивали аппетитными розовыми сосочками. Ниже располагался плоский живот с маленьким пупочком. Еще ниже приютились аккуратные бедра и аппетитные ножки. Такой «коктейль» заметно повлиял на хозяина кабинета: лицо слегка расслабилось, на губах начинала поигрывать пошлая улыбка, в глазах заполыхали искорки. Через несколько минут мужлан начинает снимать штаны левой рукой, по прежнему не выпуская оружия из правой и по прежнему не сводя адамовых яблок с девушки. По окончанию этого дела Пако поднимается и сдвигается чуть в сторону, будто предлагая Мэдисон расположиться на диване. Казалось бы успокоившиеся после примирения с неизбежным нервы и моральные принципы девушки снова начали протестовать. Бежать, бежать отсюда. Схватить что угодно и швырнуть в эту мерзкую харю! Наброситься на этого пошляка, пристрелить из его же пистолета пусть даже он сильнее! Просто выбежать из этой комнаты и к черту, что ее догонит пуля! Лишь бы не случилось того что стало уже неизбежным. Лишь бы тело не почувствовало того, через что придется пройти… Однако разум в который раз взял вверх над мыслями. Голова подсказывала, что этот невероятно противный момент в расследовании может оказаться кульминацией всего расследования. Этот ублюдок по имени Пако может оказаться ключом к убийце или хотя бы навести на того, кто знает о нем. А найти того негодяя, которого окрестили «Мастер Оригами» — значит спасти Итана. И это же значит спасти Шона Марса. Если на кону жизнь ребенка и репутация добропорядочного гражданина, да к тому же еще и доверившегося ей то могут ли быть такие сомнения как сейчас? Может ли она сейчас думать о собственной шкуре? Неожиданно для девушки ответ на эти вопросы дало сердце. Она ведь часто думала о нём. Прокручивала в голове их разговоры, его слова о сыне, его самобичевания. Девушка никогда не видела таких людей. Людей, которым было дорого то что они имели и не хотели терять. Он был именно таким. Не полагался на копов, действовал сам, прошел сквозь боль и страх. И всё это ради того чем он дорожил. Ради единственного сына Шона. Девушка почувствовала то, что никогда не чувствовала прежде и не могла признаться в этом даже себе. Любовь. Именно это чувство она испытывала к этому сильному человеку. Что ж, пусть то, что ей придется сделать будет её жертвой. Ради любимого мужчины. Ради его счастья. Диван прыгнул навстречу, шерстинки дивана укололи лицо. Послышались шаги Пако. Его лицо нависает над ней. Девушка прикрывает глаза. Начинается.