.Меломан.

Когда ЭТО случается, ты плачешь: тихо, немо, навзрыд, роняя горячие капли на холодные ладони и ненавидишь себя. Ты смотришь в окно и подсознательно ждёшь, ждёшь, ждёшь... - привычка, которая не может полноценно быть смодулированой твоими рецепторами. Ты смотришь на вентилятор и ждёшь. Но дождаться не выйдет и поэтому ущербность кажется сильнее, чем могла бы быть. Ты включаешь душ, просто так, не помыться, для струй воды о ванну, и пытаешься, п-ы-т-а-е-ш-ь-с-я, но не выходит. Смотришь на телефон - бестолку. Сообщения приходят, отображаются, мигают; сотовый подпрыгивает на дереве столешницы и... и всё. Тебе кажется, что мир рухнул, что твоя жизнь - ничто и, что ты тоже - ничто. Не "никто", а "ничто", потому что личностью себя больше не ощущаешь. От слова "совсем". Ты смотришь на книги, и, наверное, впервые за долгое время улыбаешься. Ты всегда любил читать, сам представлял персонажей, их характер, голоса, внешность, запах окружения - это круче, чем кино. Но фильмы тоже нравились, всё же приятно видеть спецэффекты и неожиданные моменты, которые грамотный режиссёр красиво оформил. Любил. Фильмы. Теперь не интересно, не важно, не нужно - не имеет смысла. И ты заталкиваешь себя в скорлупу самобичевания, потому что так проще, так легче, так - получается дышать, а не проталкивать склизкие комки кислорода в глотку, стараясь не сблевать очередной приступ рыдания. А они ежами царапают слизистую и тормозят осколками за языком. Ты смотришь на вещи и понимаешь, что нужно привыкать, нужно заставлять себя двигаться дальше, нужно учиться заново. ...Наверное, теперь уже существовать. И ты давишься новыми истинами, открытиями, пустотой - там, в груди, внизу живота, над копчиком, в голове. Вокруг. Пустота. Мир - иллюзия, и потеряны краски. Ты этого не заслужил. Никто не заслужил, на самом деле, но такое случается. Такое случилось с тобой. Сухие спазмы, сухие слезы, сухие ладони - губы обгрызены зубами в кровь, и это единственное, что имеет влагу. Нужно быть сильным. Но как? Ты теперь обуза и ты это понимаешь, осознаешь, но не принимаешь. Больно, сильно, невыносимо. Крах личности, сознания, натуры. Устал. Новое утро и новые попытки признать себя человеком. К чёрту! Запираешься в себе, прячешься, жалеешь сам себя, хотя презираешь слово "жалость" как факт. Чувство "жалость". Жалость вообще - это слишком низко, слишком не правильно, слишком не для тебя. Так. Не. Должно. Быть. И ты избегаешь друзей, родных, близких, любимого. Шарахаешься от прохожих. От самого себя. Всё не так, необычно, не привычно и пусто. Пусто. Пусто. Пусто. Расхерачиваешь MP3, iPad, даже PS4 и всё, что напоминает тебе о своей ущербности. Берешь тайм-аут, смотришь в стену и настраиваешь себя на новый мир. Но нет, червяк сомнения грызёт изнутри, даёт ложную надежду, ворочается под кожей и заставляет, сука, ждать. Чего? Что всё вернется на круги своя? Но кругов больше нет, сплошные угловые фигуры - наверное, квадраты, или треугольники или ещё чёрт знает какие формы "высшего пилотажа нервной системы". Разве это важно вообще? А Он к тебе приходит, ждёт, пишет, пытается до тебя достучаться и терпит боль, терпит негодование, терпит... сносит поражение из раза в раз, хрипя в глухие стены - связки содрал, наверное. Может, тоже плачет. Возможно, тоже хочет... чего-то. Ты не знаешь чего. Ты больше не веришь в чувства, тебе кажется, что они лгут. Ведь всё, что внутри тебя - тебя же и обманывает. Этого нет. Тебе кажется, мерещатся, ты разбит, раздавлен - фантомное. Не боль. Жалость. Пресловутая жалость от фантомных ощущений. Это трудно. Слишком трудно. Ты ломаешься, увядаешь на глазах, теряешь в весе и не видишь смысла дальше жить, дышать... Быть. Потому что есть то, БЫЛО то, что было очень важным, что было частью тебя, что просто было... Теперь ты очевидно пассажир в собственном теле и это... удручает, утомляет, загоняет в угол, в невидимый угол из колючей паутины, но ты не муха и не паук. Так кто ты? Многое было. А теперь этого нет. И тебе кажется, что тебя тоже нет. Потому что тяжело вставать с утра и вспоминать, захлебываться жалостью к самому себе и пытаться вновь не разрыдаться, как сопливый мальчишка - уже больно глазам, они опухли. И нос постоянно красный. А губы так и не заживают - корка на мясе, постоянно чешется, ноет и идёт противными трещинами, изливая кровь. Ты ненавидишь медь. Но покорно глотаешь соленое, слизывая с израненой кожи - это помогает помнить, не забыть. ...своё место в этом мире. И когда тебе кажется, что момент глобального внутреннего коллапса напополам со смирением пришёл, ты видишь новую проблему. А кто ты теперь для тех, кто тебя любил? Кто ты для тех, кого любил ты? Как теперь с ними быть, если ты теперь... не такой, не свой, чужой - другой. И ты вновь бьешься головой о стену и воешь горьким вкусом никотина. Кровь стынет, киснет, густнет в жилах, отказываясь полноценно перерабатывать полезное в бесполезное. Ты сам - бесполезен. Кажется, что алколоида табачной продукции в тебе больше, чем водорода в организме. Запах повсюду - уже не морщишь нос, как раньше. Прокурены обои, ковры, одежда, волосы, кожа и желтый след на пальцах - на боках указательного и среднего. С внутренней стороны фаланг. Бесит! Как же низко ты опустился. И ты забылся бы "Эрой", "Энигмой", "Найтмаером", да хоть "Дьюсом", или психоделическим "Лам-страм-грам" (или как оно там звучит?), но не можешь. И это... Пугает. А тебя теперь всё пугает. До чёртиков. До дрожи. До... слёз. Что ж они вечно суицидничают с ресниц прямо на пол? Глупые. И ты - глупый. И ты закрылся в квартире - отгородился, ушёл ото всех, затворник. И знаешь же, что причиняешь многим боль, но так лучше - оборвать связи. И не видеть их терпеливого мучения, сочувствия в глазах. Не смотреть с тупой отрешенностью на чужие метания по твоему личному пространству в попытках помочь. Так ещё больше подчеркивается никчемность. Бесполезность. Ненависть. Обида. Злость. Зависть! Нерациональные чувства, но они сжирают изнутри, грызут, отхватывают по куску, вытягивая жилы. Когда ОН попадает к тебе, благодаря твоим родителям, которые чёрте как пытались донести до тебя, что "всё в порядке", что "не смертельно", что "можно пережить, будь сильным", ты снова плачешь. Но уже от боли за Него. Похудел, осунулся, ногти обгрызены, мешки под глазами и безумная улыбка. Он тебе рад. И ты ему тоже. Шок от того, что ещё можешь испытывать радость. И ты ненавидишь себя, просто люто презираешь, за то, что... Ты - уже не радужный стрекозёл. Он - уже не весёлый рыжий таракан. Вы - две блеклых моли в состоянии "перед припадком асфиксии". Но тебя от этого распирает, трогает, тебя это удивляет, и, между тем это давит. Он являет собой тэг и жизненное кредо "Мне не всё равно!". И это правда... это правда для тебя что-то за гранью добра и зла. Но тебя смущает, что ты теперь калека. А Он не обращает внимания на возражения, улыбается и обнимает, дрожит и жмётся сильнее, зарывается носом в шею и дышит. Дышит... тобой? Ты хочешь сбежать, потому что чувствуешь, что ты его не достоин, не заслужил, не... Развить мысль не выходит, он целует - сильно, страстно, горячо. Как раньше. И кажется, что, может быть, всё не так уж и страшно. И ты хочешь сказать, ты многое хочешь обличить в слова, хоть тебя и смущают его любовь, его привязанность, его... Твой порок, твоя ущербность, твоя неполноценность. - Я... - ты хотел что-то сказать. Многое, наверное, но слова, как на зло, не давались. Лишь спазмы гортани и острое в грудной. Вновь целует тебя, так преданно, так невообразимо, так трогательно... и, его касания и вправду трогают не только душу, но и сердце. А внутри всё сжимается в комок неверия и распускается цветами белых лилий - надежды. Он прижимает Тебя к себе - сердце к серду, в такт - и, дышит, припекает сильнее, к себе, в себя - врастая. И хочется верить, что навсегда. И ты готов сдохнуть лишь бы... Но нет, боль, отчаяние, раздражение на себя и бесноватость нервных окончаний. Рецепторы на взводе, кажется, что ещё чуть-чуть и тебя распылит - по полу, по ковру, по обоям. Кровавыми ошмётками тебя прежнего и тебя настоящего. Смешивая дикий коктейль из того, что станется. С Тобой. С Ним. С Вами. Закричать бы. В голос. Горлом. Голосовыми. До потери пульса, потери пространства, до стёртого в ничто ориентира. Но Он с тобой - Твой ориентир. Он. Он хватает твою руку, оборачивает твоей ладонью своё горло, прижимает - кожа к коже - не сильно, но чувственно и рычит в поцелуй. Стонет. И губами ласкает губы сильнее, отчаяннее, острее. Языком по языку - так невероятно и сладко, так нежно и так необходимо. Прикусывает, зализывает, почти стенает, вновь рычит, ладонь в горло до упора, до кругов перед глазами. Ты чувствуешь - Его, Себя, Вас. Господибожевсевышний, как же это круто: знать, помнить, ощущать его реакции на тебя. Под пальцами проходится вибрация, разная - острая, сильная, с надрывом, ласковая, и жилка. Жилка пульса, справа от колючего, от неровно побритой щетины, кадыка. Она так отчаянно бьётся на шее под кожей, под твоими пальцами, что ты сам скулишь, как сам не свой, помня-ощущая, видя-понимая - тебя хотят, ты желанен, ты нужен. Даже такой. Даже. Такой... Именно в этот момент ты понимаешь, что со многим можно смириться, многое можно переиграть, многому можно научится. Мног... У тебя есть стимул и ты знаешь, что обретёшь себя вновь. Он снова накрывает твои губы своими и ты вздрагиваешь, желая прояснить... - Тебе не противно? - задушено, заполошно, хрипло спрашиваешь, болезненно треснутыми губами, утопая в удивлении и неверии. Недоверии к себе. "Нет" - мотает головой он, как-то по-особенно нежно лишь взглядом даря уют. - Ты... - начинаешь, давясь самим собой, потому что хочешь слышать. Как же ты хочешь слышать, пусть треснутый, но свой голос, слышать, пусть каркающий, но его. Хочешь... "Да", - кивает. Вздыхаешь, чувствуя, как раскрываются лёгкие, которые ранее казались слипшимися в кусок старых обоев. "Я буду рядом", - тыкая попеременно пальцами, то в свою, то в твою грудь. - Угу, - нервно втягиваешь воздух ты, трепещущими ноздрями. "Всегда!", - показывает Он пальцами замок. - Я убогий, - чуть ли не падая, взвыл ты, потому что ноги нахер не держали, потому что душа в теле висит на нитках, грозясь сорваться с отвесной скалы-костИ вниз, в никуда, потому что сердце запинается, замирает, не хочет биться не к каким фигам, желая только одного - подло сдаться. "Ты прекрасен", - показал он. Это или что-то похожее. Ты понял больше по глазам, потому что долбаные жесты можно трактовать миллионами вариантов. Но его улыбка, его нежность, его касания, как к самому ценному - тебе - сказали больше бренных слов. Это был первый раз, когда ты задумался, что звуки не главное. Но обидно, что больше не услышать его сердца стук. Ты любил прижиматься к его груди и считать так любимых им слоников (вместо классических овечек), представляя, что это они топают, гуляя мимо, в воображении, прядая огромными ушами. И помогают засыпать. А Он вновь улыбается - смело и открыто, откровенно и призывно; тискает, треплет, тормошит тебя и тащит на кровать. Сажает в середину, садится рядом, показывает пальцем на губы и на книгу: "Как научиться читать по устам". И ты вновь плачешь (но уже не считаешь слёзы слабостью), на сей раз от радости, счастья, благодарности. Всего! Потому что понимаешь, ты не один, тебя не бросят, тебя не предадут, тебя будут любить любым. Да это будет трудно, тяжело, почти невыносимо. Но вы справитесь. Ведь потеря слуха, это ещё не конец жизни. И годы спустя Ты будешь задорно смеяться, сидя в компании друзей, обнимая Его, вспоминая свою неуклюжесть в осознании и принятии проблемы. Годы спустя Ты будешь почти нормальным, читая людей по мимике, губам и глазам. Жестам. Годы спустя вы так же будете сидеть в центре твоей кровати, что в углу твоей - вашей - комнаты и ты будешь почти слушать музыку, ловя отголоски мотива музыкального произведения по ЕГО глазам, ЕГО всё той же яркой улыбке, читая текст по ЕГО губам и чувствуя такт песни по дроби ЕГО пальцев, что так часто пляшут по твоему колену, передавая тебе суть. Меломан в тебе не умер. И ты не умер. Ты переродился, изменился, стал другим и научился ценить заново то, что имел. И ты до сих пор плачешь. Тихо. Незаметно. Ночами. В подушку. Теперь - от эйфории, счастья, восторга. Отрады. Он с тобой. Он рядом. Как и многие другие. Но главное - он. Ты плачешь от благодарности, что от тебя не отказались (не все, но значит и не важны они были), не бросили (достаточно много таких), что тебя любят, ценят и принимают таким, какой ты есть. Настоящим, со всеми плюсами, минусами, параллелями и полюсами адекватности. И не важно насколько ты ущербный. Это ты сам себя так накручиваешь и ты это знаешь. Они же - все - не позволяют тебе помнить о том, что ты иной. Он заставляет тебя забыть, что ты имеешь дефект. Наверное, это и есть настоящие чувства. Ты в это веришь, ты это считываешь, вкушаешь, питаешь. Ты этим живёшь. Не им, всем в купе, но Он выделяется на общем фоне, потому что даже во сне он сжимает твою руку своей, имитируя бит сердца. И ты засыпаешь, зная, что слоны всё равно топают мимо, просто теперь они идут бесшумно. Наверное, по мягкому ковру травы. Но всё так же прядают ушами. И улыбаешься, зная, что утром тебя разбудит песня - ритм композиции в тактах поцелуев и слова по губам, когда откроешь глаза. Спасибо ему, что он рядом с тобой. Спасибо тебе, что ты рядом с ним.