Одно небо на двоих

      Казалось, будто вчерашний день был ужасным сном, который ничего не имеет общего с реальностью. Но, к великому сожалению Амелии, все происходило в действительности. Сердце девушки разрывалось от разносторонних эмоций. Обида и любовь к Алексу. Ненависть и благодарность к соседке. Чувства роем ос тревожили нутро, поднимаясь выше, заставляя прерывисто дышать. Как мало воздуха в легких, а как велика потребность вдохнуть поглубже. Насытить организм кислородом, удаляя отравляющий углекислый газ. Шатенка не знала, как дальше себя вести с Алисией. В тот момент ей было одиноко и тоскливо. Хотелось, чтобы кто-то утешал ее. Да, именно утешал. Человек, который не будет расспрашивать о случившимся, не будет читать лекции морали. А просто поддержит своим присутствием. Покажет, что она не одна в этом мире. Ей был необходим тот, кто будет создавать атмосферу уюта и непринужденности. И соседка являлась таким лицом.       Но, с другой стороны, она увидела ее ущемленность, беззащитность и моральную подавленность. Амелия боялась кому-то показать свою слабую сторону. Шатенка всегда создавала образ сильной девушки, которая может постоять за себя и никогда не будет расстраиваться по глупостям. Но теперь этот имидж разрушен сожительницей. Та словно вытащила ее из защитного панциря. И это невыносимо злило Брук. Какого черта она полезла к ней? Неужели нельзя было пройти мимо или сделать вид, что она не слышит этих всхлипов? И все же, в тот момент молодая особа просто молила о каком-то внимании к себе. Лия не хотела быть одной, боялась одиночества.       И словно услышав душевный зов девушки, Хайдгард сделала все, как нужно. Все, как требовалось для утешения кареглазой. Однако, что не так? Почему это так злит ее? Подумаешь, показала свою слабость? Соседка сама была странной личностью и явно неуравновешенной. Думать о таком Амелия не любила. Брук должна быть сильнее всех. А не раскисать из-за пустяков на глазах у других. Пусть ее сожительница и будет слабой, но не она. Как вести себя дальше, девушка не знала. Может, сделать вид, словно ничего не произошло? А вдруг Алисия сама заведет разговор? Ну, нет, тогда шатенка останется опозоренной.       Она не имела права утешать ее, лезть к ней. Впрочем, вряд ли Хайдгард сделала это, чтобы насмехаться над ней. Что, если, правда, на это ее толкнули переживания. Кареглазая нервно встряхнула головой от подобных мыслей. «Нет, нет! Она все равно не должна была вторгаться в мое личное пространство!» В голове прозвучал сладкий тонкий голосок рыжеволосой. У девушки никогда бы не повернулся язык сказать, что та плохо поет. Это было самое лучшее пение, которое она слышала за последний промежуток времени. А что вообще слушала Амелия? Будто это было что-то достойное? Уж явно не Шопена.       Интересно, а что любила слушать Алисия? Быть может, что-то из композиций Вивальди, Моцарта, Бетховена? «Стоп! Какого черта это меня вообще волнует?» - как бы там не было, но почему-то Лие не было все равно на это. Может, она видела в соседке что-то нежное, святое, возвышенное, и хотела походить на нее, хоть всеми фибрами души противилась от подобного. Хайдгард была для нее слишком необычной, правильной, из другого слоя общества. Что-то великое, а кто она? Какая-та маленькая таракашка, которая лишь разводит грязь, и такие люди, как Алисия, норовили ее раздавить.       С одной стороны она восхищалась соседкой, но с другой - ей хотелось схватить ее за тонкую шею и душить до тех пор, пока ее зеленые глаза не потеряют свой жизненный блеск. А правда ли рыжеволосая была такой святой, как ее воображала Амелия? Была ли она религиозной? Как относилась к определенным плохим привычкам? Лишь сейчас девушка поняла, что ничего не знает о человеке, с которым делит комнату. И самое ужасное было осознать, что ее стало это волновать.       Грубая телефонная мелодия прервала раздумья шатенки и немного остудила ее пыл. Вот и сейчас, не спеша поднять трубку, она задумалась о том, что стояло у нее на звонке. Линдеманн. Даже рядом не стояло с классической симфонией. Да, у него были песни со смыслом. Но пение, речь была грубой. Не культурной. Уже в третий раз Лие хотелось ударить себя. С чего она вообще решила, что Алисия слушает классику? Может, потому что ее нежный святой образ не сочетался с грубым роком? — Алло, — неужели впервые в своей жизни она не бросилась, сломя голову, сразу же отвечать на звонок Алекса. — Привет, котик, — его голос был каким-то неодушевленным и подавленным, впрочем, когда он был другим? — Что там? — без какого либо интереса спросила девушка. — У меня печальные новости, — было заметно, что вправду что-то случилось. — Какие? — и почему ей было так все равно на то, что скажет ей этот человек? — Арчи в реанимации в тяжелом состоянии, — эти слова заставили вскочить шатенку на ноги. — Что? — новость настолько ошарашила ее, что мысли не могли собраться воедино, разбиваясь на мелкие паззлы. — Какие-то крепкие ребята избили его до полусмерти. Мы ничего толком сами не знаем. Врачи борются за его жизнь. Очень много повреждений и травм. — Ничего не понимаю, кому это нужно? Денег у него нет, врагов тоже, он - добрый парень, и никому не сделал плохого, — просто не верилось: неужели среди белого дня возможно такое зверство? — Никому, кроме твоей соседки, — презрительной интонации юноши хватило и без объяснений, чтобы понять, что в его голове. — Не думаешь же ты, что... — мурашки покрыли кожные покровы кареглазой, из-за страха в горле словно встал ком, который мешал договорить. — Именно так и думаю, больше некому. А ее он сильно обидел, но я не согласен с тем, что нужно было доводить парня до смерти, — злоба в голосе Алекса передавалась и Брук. — Ты уверен, что он не влип в какую-нибудь историю с деньгами, может займы? — Амелии все еще не верилось, что та святая девушка, коей она представляла соседку, могла пойти на такое. — У Арчи не было никаких финансовых проблем, как вообще никаких других. Ты должна поговорить с ней, иначе это сделаю я. Всех нас она не перебьет, какими бы деньгами не обладала, — чуть ли не выкрикнул блондин. — А что говорит полиция? — Что она может сказать? Не будь глупой, — и снова грубость в сторону Лии. — Следи за языком, мне это надоело! — проигнорировать это шатенка просто не смогла, нервы и так были на пределе. — Что с тобой? Я просто сказал, — она могла бы поклясться, что сейчас он закатил глаза. — А ты не говори просто. Пока, — не слушая ничего в ответ, Брук повесила трубку, откинув телефон подальше.       Она так и не решила, что делать с Алексом. Девушка нуждалась в нем, как путник, находящийся в жаркой палящей пустыне, нуждается в капле прохладной спасательной воды. Но и закрывать глаза на все эти беспорядки больше не могла. Лия больше не верила в любовь парня. Его поступки говорили все за себя. И это ужасно ранило ее. Чем она заслужило такое? Ну, уж нет, нужно взять себя в руки, сейчас не время для этого, когда их друг борется за жизнь.

***

      Хайдгард, обмотав мокрые волосы полотенцем, зашла в комнату. Голова раскалывалась от выпитого алкоголя прошлым вечером. Ей казалось, что она выпила всего лишь бокал, но по состоянию в данный момент девушка уже была не уверена в этом. Она даже смутно помнила, что было после ее возвращения, лишь отрывки каких-то картин мелькали перед глазами: плачущая соседка, она поет для нее, а дальше темнота. Рыжеволосая ничего не помнит. Лишь уже утро: тяжелое пробуждение, выпитая таблетка и освежающий душ. Зато в эту ночь она спала сном младенца и страшные кошмары не тревожили ее.       За своими мыслями Алисия не сразу поняла, что в комнате воняет табачным дымом, который еще больше усиливал головную боль и заставлял покашливать. — Ты с ума сошла? — девушка сама поразилась своей дерзости, но ее ужасно злили курящие люди.       Амелия даже ухом не повела, продолжая затягиваться и выпускать кольца дыма, наслаждаясь процессом. Хайдгард чуть не задохнулась от распирающего возмущения. — Курить нужно на улице или хотя бы открыть форточку! — чуть ли не кричала зеленоглазая, все больше удивляя себя.       Она всегда была тихой и незаметной, но сейчас была готова броситься на соседку просто за курение в квартире. — Когда вчера от тебя пахло алкоголем, я ничего не сказала, — приглушенно ответила она. — Я узнала ужасную новость и выпила немного. А так, я не пью, — прошипела рыжая. — Я тоже узнала плохую новость. — пустив пару колец дыма в сторону Алисии, шатенка продолжила. — Зачем ты приказала своим людям избить Арчи? — Что? Каким людям? — услышанная новость поразила девушку, и та еще пыталась осмыслить полученную информацию. — Не притворяйся, ты кажешься ангелом, но я поняла, что это не так. Ты считаешь, что если у тебя есть деньги, то ты можешь все, а мы обычные букашки, которых ты прихлопнешь в случае чего. Но если мы объединимся, все не будет так легко, как ты думаешь. И тогда твои деньги тебе не помогут! — кричала раздосадованная шатенка, затушив сигаретку о край стола. — Какие деньги? Что ты несешь? Ты ничего не знаешь о моей жизни, но так рассуждаешь! Ты не знаешь, через что я прошла! Откуда у тебя сложилась такое мнение обо мне? Что я такого-то сделала? — от обиды хотелось плакать, но злость за несправедливость пересиливала, потому Алисия сдерживала себя, как могла. — Ни для кого не секрет, что ты богата. Одна твоя одежда и манеры чего стоят. Арчи тебя обидел, вот ты и решила отомстить, наняв людей, чтобы они его избили, потому что сама ты - слабачка, и не можешь ничего сделать! Но давай смотреть правде в глаза. Арчи - простой парень, не имеющий яхты, виллы, потому ты не дала ему и устроила трагедию, а если это был бы богатый парень, ты бы быстро раздвинула перед ним ноги, — обвинения ядом срывались с губ Амелии.       Больше не вынося этой грязи, Хайдгард отвесила соседке звонкую пощечину, прекратив поток бранных высказываний. Первый раз в своей жизни Алисия кого-то ударила. Для нее это было не меньшим потрясением, чем для Амелии. Но такие обидные вещи больше слушать не могла. Она ничего не знала о ней и судила ее, как последнюю шлюху, которая ищет лишь выгоду. Находиться здесь рыжеволосая больше не хотела, поэтому поспешила покинуть комнату, однако шатенка так просто это не оставила и накинулась на нее со спины. Схватив за ворот легкого халатика, она потянула соседку на себя, не давая ей уйти. Но тесемки одеяния были слабо завязаны и, не выдержав напора, разлетелись, из-за чего халат стал спадать с девушки, оголяя ее исполосованную шею и спину. Хоть Алисия во время придержала его и вернула на место, этого хватило для того, чтобы Лия успела все разглядеть.       Брук от шока не сразу смогла закрыть распахнутый рот, словно не веря своим глазам. Хайдгард с болью в глазах, не сдерживая слез, посмотрела на сожительницу: — Надеюсь, ты довольна? — Алисия, постой, не уходи! — Амелии было страшно за свои слова и поступки.       Иметь в таком возрасте такие шрамы - уму непостижимо. Кто с ней сделал такое? На ее коже нет живого места. Как же она была дурна, когда говорила все эти гадости, не думая головой. Кареглазая, правда, ничего не знала о жизни девушки и так судила о ней лишь потому, что та была богатой. Неужто на все это ее толкнула зависть? — Ради Бога, подожди! — аккуратно схватив соседку за локоть, она постаралась заглянуть в ее лицо. — Я сказала это все со зла, не думая, прости.       Лия не умела извиняться или делать что-то подобное, даже в ссорах с Алексом. Чтобы не происходило, она не могла признать свою вину. Ей придется впервые уступить и признать, что она была не права, как бы тяжело это не было. Люди должны быть в ответе за свои слова и поступки. — Я сделаю нам чаю, только присядь, пожалуйста, не уходи, — девушка еще никогда не была так испугана, как в данный момент.       Как Алисия получила эти шрамы? Эти мысли не давали ей покоя. Что, если и сейчас соседка в опасности, и ей нужна помощь? А Лия так эгоистично себя повела, послушав своего парня. Не теряя времени, она поставила чайник на огонь, и, пока тот закипал, шатенка вытащила купленные пирожные из холодильника. Взяв две чашечки, она заварила чай с бергамотом. - Осторожно, очень горячий, - не зная зачем, предупредила Брук, словно сожительница глупая и сама этого не понимала, наверное, чтобы унять неловкость, повисшую между ними. - Спасибо, - хоть рыжеволосой ничего не хотелось, этикет не позволял повести себя по-другому.       Щека кареглазой все еще горела от недавнего удара, и, решив развеять напряженность, она решила пошутить: - А у тебя хороший удар.       Почему-то эти слова рассмешили плачущую девушку. - Не догадывалась о таких своих способностях. - В любом случае, я это заслужила. Я не должна была говорить такое, прости, - поникла Амелия, опустив голову. - Откуда такая ненависть к богатым? - Алисия пыталась понять соседку, и ей даже показалось, что она понимает, но ее логика все равно оставалась непостижимой для нее. - Когда я узнала, что у меня появилась сожительница, я очень обрадовалась, но когда увидела тебя, то сразу расстроилась. Я поняла, что ты из другого слоя общества, мне показалось, что я хуже тебя, а ты будешь зазнаваться по любому поводу, потому что ты лучше меня. И мои мысли лишь подтвердились, когда ты стала наводить порядки в квартире без моего ведома, - честно выпалила Лия все, что думала изначально. - С чего ты взяла, что я лучше тебя? Только потому, что у меня есть деньги? Статус человека никогда не расскажет о нем, о мыслях, поступках, жизни. Глупо, не узнав кого-то, судить по какому-то единичному фактору и вешать клеймо. А порядки я стала наводить потому, что я - такой человек, который любит чистоту. К тому же хотела оставить хорошее впечатление о себе, а вышло все не так, как думала. Если хочешь знать, даже в больших апартаментах я редко вызывала работников, часто делая все сама, - откровенная беседа по душам нравилась Алисии, у нее никогда не было подобного. - Я не очень хочу лезть к тебе в душу, но почему ты не живешь в шикарном доме? Зачем тебе эта комната, в которую тебе было бы даже стыдно машину поместить? - Амелия понимала, что задает не совсем правильный вопрос, но таким уже она была человеком, и исправиться за один день было нереально. - Меня вынудили обстоятельства. Когда мой отец умер, делами фирмы, которая осталась от него, стала заниматься я, но, благодаря махинациям одного человека, осталась без всего. Конечно, мне заплатили за компанию, но я решила подойти к этому с умом: не тратить все деньги и жить экономно, пока хотя бы не устроюсь куда-то, - и лишь сейчас подумав о Чарльзе, картина в ее голове стала четко вырисовываться.       Вчерашняя встреча. Разговор об Арчи. Спешка Рофнера. Избиение этого парня. К гадалке не стоило ходить, чтобы понять кто за этим стоял.       Она не знала, что делать. Если сейчас расскажет Амелии, та может ее еще больше возненавидеть, а ведь их отношения только стали налаживаться. Но в одиночку девушка ничего не сможет. Чарльз и так достаточно разрушил ее жизнь. Было бы хорошо найти кого-то, кто помог бы ей справляться с ним, но просить о таком соседку было очень рискованно. Не хватало еще подвергать ее жизнь опасности. Мог ли Рофнер сделать что-то плохое девушке? Не думая, Хайдгард знала, что ответ на вопрос был положительным. Такого человека не мог остановить пол. У него не было совести, понятия о чести и достоинстве.       Пока рыжеволосая раздумывала, как поступить, Амелия тоже думала о своем, смотря на Алисию. Она открылась ей с другой стороны, покорила своим умом и правильными мыслями. То, что думала о ней кареглазая, не имело ничего общего с реальностью, за что шатенке было очень стыдно. Хоть ее волновали в первую очень шрамы зеленоглазой, Лия не могла просто так спросить о них и лезть с этим к ней. Придет время, и, если Хайдгард убедится, что может доверять ей, то сама все расскажет без давления Брук. Девушку и так радовали их первые откровения.