Мы были подружками...

      Три года назад я приехала на свою дачу, на которой проводила почти всё своё время. Тогда был первый месяц лета и была ужасная жара, что было особенно удивительным для нашего северного края.       Как-то раз, когда я стояла в очереди за молоком, в ларёк, который приезжал к нам раз в неделю, я увидела, как на площадке гуляют девочки, которые были всего на год-два старше меня. Очередь за белым напитком под названием «Молоко Отечественное» всегда была длинной и мне частенько приходилось стоять по пол часа, а то и по час.       Когда я в очередной раз стояла в очереди, я засмотрелась на играющих девчонок, которых, по моим подсчётам, было пятеро. Двух из них я знала, с ними я познакомилась благодаря своей знакомой, которой в скором времени пришлось уехать из нашей дачи, что весьма огорчило и меня, и наших общих знакомых.       Стоять и просто смотреть на то как они развлекаются не хотелось и было не особо интересно, поэтому я уверенным шагом подошла к ним и поздоровалась с двумя моими знакомыми — Настей и её сестрой Ирой. Я спросила у остальных незнакомых мне девочек, можно ли сними познакомится. Они радостно посмотрели на меня и почти хором ответили «Конечно!». После чего девочка с блондинистыми волосами объяснила кто из них кто: — Это Настя, — она указала на одну из моих знакомых, у которой были длинные тонкие чёрные волосы, как у какой-нибудь девочки из ужастика, она была немного пухлой, также у неё были карие глаза, которые скорее напоминали чёрные, слабый румянец на щеках и схожий с картошкой нос. Также Настя обладала весьма странным смехом. Это могло звучать глупо, но когда она начинала смеяться, то тогда смеяться хотелось всем. Её смех напоминал икоту, писк комара и крики чаек. После блондинка продолжила: — А это Полина, — она указала на другую девочку, которая была с очень красивыми бархатистыми волосами. Они имели светло-каштановый оттенок, который чем-то напоминал блондинистый; так же её волосы мило завивались на чёлке. У этой девочки были довольно странного цвета глаза; сами по себе они были голубыми, но если хорошенько приглядеться, то можно было различить оттенок зелёного, проступающего вокруг зрачка. Такой же, как и у Насти, румянец на щеках и несколько веснушек, разбросанных по щекам и носу. Ещё Полина была обладателем довольно приятного голоса, из-за чего ей, если можно так сказать, завидовали некоторые девочки из нашей деревни.       После блондинка, которая представляла мне новых знакомых, указала на следующую девочку и представила её: — Это Алина.       Эта так называемая Алина оказалась с заплетёнными в хвостик волосами, который она носила почти всегда, в отличие от других, с серо-голубыми глазами и заботливым и нежным голосом.       После блондинка тыкнула пальцем себе в грудь и провозгласила: — А я Полина.       Все девочки дружно засмеялись, пошутив про то, что она уже назвала одну Полину, и снова разразились смехом. В ответ на эту шутку я лишь неловко улыбнулась.       Девочка, которая всех представляла, имела завивающиеся волосы цвета блонди, зеленоватые глаза и смешной картавый голос. Девочку, которая была сестрой Насти, она почему-то не назвала, но после того, как я об этом подумала, зазвучали шутки про "Иру-Забудку".       Ира же имела каштановые, но на этот раз схожие с чёрным цветом волосы, карие глаза и тонкую талию, зависть для всех здесь присутствующих. Про эту Иру можно было сказать: «Как бы ветром не унесло».       Чтобы отличать одну Полину от другой, мы начали звать их Полина1 и Полина2 или же просто Полина, которая блондинка и Полина, которая не блондинка, что в сокращении было Полина к.б. и Полина к.н.б.       Так вот мы и познакомились. Мы начали часто встречаться, устраивали пикники, играли в Котов-Воителей, мы даже лагерь сделали: пошли в лес и нашли там местечке схожие с местами, которые обычно описывают в книгах — где-то в чаще леса, тихое и никому не доступное. Мы с Настей засушивали травы, после чего делали из них чай. Остальные пытались красиво подвесить их на верёвках, что хорошо у них получалось, и эти травы хорошо сушились на солнце. Я помню, что когда был дождь, мы быстро бежали в лес, чтобы снять ещё не засохшие травы. Ах, какой потом был вкусный чай, до тех пор мы такого ни разу в жизни не пробовали. Но, если честно, много чего происходило за то летнее время. Помнится, мы играли в ведьм, рисовали, шутили, иногда даже шипперили друг друга, часто смотрели смешные видео. А когда начинался сентябрь, то мы нехотя уезжали в город и не виделись до следующего лета. Мы очень сильно скучали друг по другу, из-за чего переписывались в социальных сетях, таких как Вконтакте или Viber.       Когда наступало ещё одно лето, мы снова встречались и радостно обнимались, чуть ли не целуясь. У Полина к.н.б. ещё была шутка насчёт наших долгих обниманий: "Жаркие, долгие и крепкие обнимашки". На самом деле в нашей жизни случилось много всего. И мы очень печалились, когда из нашей компании ушла Полина к.б. Она просто перестала ездить на дачу, поэтому в нашей компании осталось всего три человека.       Мы многое пережили и многое забыли. Прощали, обещали, находили, отдавали.       Потом мы начали называть Настю – Изей, а меня – Аме или Джонс. Остальных так и оставили – Алина и Полина.       Но недавно, когда Изя уехала, я целые дни проводила дома, потому что было катастрофически много работы, да и выходить, если честно, не особо-то и хотелось. Но вот приехала Изя, и ей всё-таки удалось вытащить меня из дому. Весь тогдашний день мы провели на улице; мы ходили в магазин к Тёте Гале, а сам её магазин мы почему-то называли "Галя-Вуд", что тогда казалось для нас забавным, но мне почему-то на глаза всё время попадалась Полина, я будто нашла в ней что-то новое, необычное; я начала часто обнимать её, брать её за руку, но такому действию она был вот даже не против. Изя с Алиной, когда видели нас идущими рука в руку, заходили за наши спины и посмеивались. Они смеялись за нашими спинами, на что мы иногда оборачивались и спрашивали: — Что такое?!       Сначала мне это казалось смешным, но потом я поняла, что это не шутка; я всегда знала, что у меня смешанная ориентация, но я не ожидала, что моя не совсем стандартная ориентация завяжется на моей подруге.       Я начала замечать в ней особые черты, её необычайную красоту и даже некую привлекательность. Я всегда думала, что они, мои подруги, красивее меня, но сейчас это было что-то другое. Мне стало приятно слушать её голос, он так ласкал мой слух, а её смех и улыбка пробивались в социализм серый мир яркими солнечными лучами.       Если раньше я ходила к психологу, то сейчас я чувствую, что мне стало намного лучше, что мне хорошо рядом с Полиной, мне даже стало чертовски нравится это имя. Оно стало для меня каким-то особенным, очень милым и приятным. Хотя, если я задумаюсь о других моих знакомых Полинах, то это имя уже кажется не таким милым и приятным. Это имя стало для меня таким близким, таким привлекательным...       Нет, я не могла в неё влюбиться, у меня был один знакомый, который мне более менее нравился, но когда я встретила Полину тем летом, то я совсем забыла про существование того знакомого, он стал мне просто другом и ничем больше, я начала его игнорировать, чаще встречаться с Полиной.       Иногда я вспоминала то, что когда-то уже влюблялась в девушку, но как только я это вспоминала, то сразу же отбрасывала эти мысли, мне совершенно не хотелось вспоминать старое, мне хотелось смотреть только вперёд, но там, впереди, была лишь одна Полина... Её светлая и яркая улыбка, как луч солнца, задорный и весёлый характер, тепло её рук. Мне было сложно назвать это любовью, ведь раньше я не испытывала таких чувств к другим людям, которых я, как я думала, любила. А может это и взаправду была любовь к Полине?       Мы проводили все месяца лета вместе, все впятером, потом, правда, вчетвером, правда Ира иногда покидала нашу компанию, но даже это не мешало нам быть вместе, а потом закончилось последнее на тот момент лето. Мы опять распрощались, мы были опечаленны, нам не хотелост опять разъезжаться на девять месяцев, для меня это было чертовски неприятно и обидно, я покидала своих друзей и "свою" Полину, я уже не могла назвать её своей подругой, для меня она была чем-то большим.