***
— Я люблю тебя, — нежно шепчет юноша, глядя на лежащего около него парня, чье лицо было освещено лишь лунным светом, но это делало его только прекраснее. Юноша подвигается ближе и берет парня за руку, аккуратно переплетая пальцы, словно закрепляя признание. — Клянешься? — внезапно спрашивает парень, даже не обернувшись. — Клянусь луной… — О, не клянись луной изменчивой, — перебивает парень, и они вместе заливаются звонким смехом. — Но все же, я люблю тебя. — И я тебя. И всегда буду любить. Целую вечность. — Нет. — Почему? — «Вечность» когда-нибудь кончается. — Наша Вечность не имеет конца. — Наша? — Ну конечно. — Наша Вечность… — шепчет парень, смакуя каждую букву на языке, словно пробуя слово на вкус. — Мне нравится. — И мне, — юноша вновь улыбается, а парню кажется, что эта улыбка греет и освещает лучше солнца и луны, лучше любых тысяч звезд и галактик.***
Парень сидит за барной стойкой на просторной, оформленной в красных тонах кухне. За окном идет ужасный ливень и, кажется, огромные дождевые капли вот-вот пробьют стекло. Над парнем горит лишь одна лампа, освещая фотографию в деревянной рамочке, на которой начиркано в уголке: «Намджуну от Сокджина. Я буду любить тебя целую Вечность». Парень опрокидывает очередной бокал дорого красного вина. Он хоть и хотел напиться, но всякое дерьмо в себя вливать не будет. Опустевший бокал отодвигается в сторону, и Намджун обхватывает свою голову руками, роняя её на стол. Он просит, умоляет о прощении, роняя горячие слезы на холодную поверхность барной стойки. Парень сглатывает и поднимает голову, смотря на фотографию сквозь пелену слез. Дрожащей рукой он тянется к ней, кончиками пальцев оглаживая треснувшее стекло, напоминающее об ужасной ошибке, о том дне, когда парень просто вернулся в квартиру и начал крушить всё вокруг, выплескивая свою злость на каждый неодушевлённый предмет, на все, что напоминало о Нём. Под горячую руку и попала эта рамка с счастливым до тошноты изображением. А после молодой человек собирал осколки, вновь соединяя их воедино кровавыми руками. Он долго извинялся, повторяя одно и то же имя как мантру и вновь клялся в вечной любви. С того дня прошло уже больше полугода, но даже сейчас он чувствует такую же боль, если не больше. И, чтобы хоть как-то её заглушить, его рука потянулась к сигаретам и коллекционному алкоголю, который он доставал только по особым дням.***
— Та-дам! — пропел парень, счастливо улыбаясь и смотря на красивейшего юношу, которого он только встречал в своей жизни, ожидая реакции. — Вау… — только и мог вымолвить в ответ Сокджин, увидев довольно-таки большую коллекцию вин разных сортов и выдержки. — И, раз представился такой случай, — лукаво произносит Намджун, протягивая руку к одной из бутылок, — думаю, нужно выпить. — Немного, — хмурится юноша. — Совсем чуть-чуть, — улыбается парень, рассматривая бутылку.***
Теперь для Намджуна нет тех «особенных» дней. Он, похоже, уже потерял счет дням, неделям, месяцам, забывшись в алкоголе и в сигаретном дыме с мятным запахом. Когда он позволил себя так запустить? В квартире, где некогда царили чистота и порядок, теперь полный хаос. Такой же, как и в голове. С работы Намджун уволился уже через месяц после несчастного случая. Парень пытался научиться жить заново, без тех родных поцелуев, любимых объятий, нежного голоса, заразительного смеха, но… тщетно. Он понимал, что не такой жизни для него хотел Джин, однако он не мог ничего поделать. Когда-то его еще навещали Хосок и Юнги, но вот прошел месяц, и никто с тех пор не переступал порог его квартиры. Намджун их не винил, они сделали всё, что смогли, чтобы вернуть друга к прежней жизни, и он это очень ценил. Теперь каждый вечер парень сидит на кухне перед фотографией и забывается в алкоголе, просыпаясь каждое утро с ужасной головной болью, но даже она не может хотя бы чуть-чуть заглушить ту ноющую боль, засевшую глубоко внутри груди. Жаль, что алкоголь не избавляет его от тех счастливых воспоминаний с Сокджином, которые теперь лишь больше ранят измученное сердце, заставляя его болезненно сжиматься, стоит только вспомнить об одном лишь голосе юноши.***
— Ну как? — с нетерпением произносит Намджун, как только юноша сделал глоток. — Я такое ещё не пробовал, но мне нравится, — чуть подумав, отвечает Сокджин, смущаясь под пристальным взглядом блестящих глаз. Он смотрит куда-то в сторону, лишь бы не встретиться с этим гипнотизирующим взглядом, затягивающим в самую бездну души парня, на самое дно Его Океана, полностью утопая в нём, в его чувствах. Намджун берет одну клубнику, макает в горячий темный шоколад и подносит к губам Джина, а тот послушно открывает рот, обжигая кончик языка шоколадом, отчего забавно морщится, а после прикрывает глаза, наслаждаясь приятным вкусом свежей ягоды и горечью шоколада. Намджун заворожённо наблюдает за юношей и отправляет оставшуюся клубнику себе в рот, но замечает капельку шоколада в уголке губ Джина. — У тебя тут… — он тянется рукой к лицу юноши и большим пальцем убирает остатки шоколада. Недолго думая, он приближается ближе к Сокджину, дыша тому чуть ли не в губы. Юноша сам поддается вперёд и накрывает своими губами уста Намджуна. Джун чувствует через этот поцелуй привкус клубники и шоколада. Он прикусывает нижнюю губу Джина и чуть оттягивает её, после вновь целуя. Сокджин тихо стонет в поцелуй и для Намджуна это становится «зелёным светом». Парень отстраняется и опускается с поцелуями к длинной шее Джина, параллельно расстегивая на нем рубашку, а тот в свою очередь запускает руки под футболку Намджуна, оглаживая холодными ладонями торс и спину парня, заставляя его покрыться мурашками.***
Парень дрожащими руками обхватывает деревянную рамочку, сжимая её в руках. Он судорожно выдыхает и аккуратно вытаскивает фотографию, с которой на него смотрят некогда счастливые Сокджин и Намджун. Парень оглаживает большим пальцем маленькие кусочки скотча, соединяющие половинки фото. В голове сразу же всплывает тот день, когда Намджун от отчаяния разорвал снимок, надеясь хоть так избавиться от прошлого, что преследует его по пятам (но, быть может, это он не хочет его отпускать) и начать жизнь с чистого листа. Вот только на следующий день парень вновь, сидя на кухне с пачкой сигарет и бокалом вина, бережно склеивал фотографию, шепча себе под нос извинения и те самые проклятые слова о любви, выученные уже наизусть. Они словно отпечатались в его сердце, выжженные огнем, они не хотели сходить, а только каждый день слетали из уст хозяина, стоило только потревожить растерзанное сердце давними, но такими счастливыми воспоминаниями, приносящие сейчас нестерпимую боль, будто тебя кидает на острые скалы беспощадными волнами бушующего океана. И Намджун хочет выплыть, спастись, но только сильнее тонет, с каждой попыткой всё глубже и глубже уходя на дно, глотая солёную воду, что разъедает кожу и заполняет легкие до самого края. Он утопает в этом Океане собственных чувств. И ничто, похоже, не спасёт его. Не спасёт его от самого себя.***
Парни уже переместились в спальню, опускаясь на мягкую двуспальную кровать с большими белоснежными подушками. Намджун освободил юношу от рубашки, оставляя её где-то в гостиной. Неважно. Сейчас он полностью поглощён Сокджином, покрывая поцелуями каждый сантиметр его шеи, спускаясь всё ниже, вдыхая одурманивающий запах его тела, прикусывая от наслаждения нежную кожу на животе. Стон Сокджина разлетается по всей комнате, ещё больше возбуждая Намджуна. Парень поспешно расстёгивает ремень, откидывая его в сторону, он стягивает с себя футболку, и она летит вслед за ремнём. Намджун вновь прижимается своими горячими губами к устам Сокджина, проникая в рот языком, кончиком дотрагиваясь до нёба, проводит по зубам и сталкивается с горячим языком Джина. Юноша моментально реагирует и стонет парню прямо в рот, чувствуя возбуждение Джуна. Руки Сокджина блуждают по всей спине парня, оглаживая напряженные плечи, торс, они спускаются к ширинке джинс, поспешно расстёгивая её и пуговицу. — Ты… уверен? — выдыхает Намджун прямо в губы юноше. — Я доверяю тебе больше, чем самому себе, — Джин улыбается. — Поэтому, да, я уверен в нас — он выделил последнее слово, — на все сто процентов. — Боже, как же я люблю тебя, — подрывается Намджун, покрывая всё лицо Сокджина короткими поцелуями, отчего тот жмурится, пока губы парня не переходят к его шее. — Щекотно ведь, — юноша звонко смеется, упираясь обеими руками в широкую грудь Намджуна, но прерывается сдавленным стоном, когда парень усаживается на его бёдра, создавая приятное давление.***
«Мой Океан», — кажется, эти слова всё ещё отдаются гулким эхом в голове Намджуна. Так его стал называть Сокджин после первой совместной поездки на отдых. Только вот с погодой им не повезло — ужасно изменчивая. От этого и океан то бушевал, темными водами разбиваясь о скалы, то мягкими пенистыми волнами ластился к ногам, принося с собой мелкие перламутровые ракушки и водоросли. Однажды Сокджин даже нашёл на берегу огромную спиралевидную раковину. Она до сих пор лежит в их спальне, на полке, покрытая толстым слоем пыли, нетронутая с тех самых пор, как её хозяин ушёл. «Ты напоминаешь мне океан, — говорил Джин. — Такой же таинственный и непредсказуемый». «В твоей душе самый настоящий океан». «Твоя душа и есть целый Океан». «Мой Океан». Голос Джина, похоже, полностью заполонил голову Намджуна, отказываясь её покидать, вызывая ужасную боль не только в голове, но и в груди. Он хотел бы сейчас услышать эти слова наяву, тихий шёпот около уха, обжигающее кожу дыхание, нежный поцелуй в шею и нос, утыкающийся куда-то в плечо. Намджун дёргается и оборачивается. Казалось, всего лишь на секунду он почувствовал чьё-то присутствие. Воображение вновь сыграло с ним злую шутку. Парень вставляет снимок обратно в рамку и, волоча ноги, идет в гостиную. В их спальне он не ночевал уже месяц, два. Да и не факт, что вообще дойдёт в таком состоянии. Он заваливается на жёсткий диван и ставит фотографию на запачканный кофейный столик перед собой. Джун всё ещё смотрит на изображение, перед тем, как провалиться в глубокий сон.***
— Делай, что хочешь! — кричит Намджун, и от злости у него выступили вены на шее. — Почему я должен делать только то, что тебе нравится?! — в ответ выкрикивает Сокджин, тяжело дыша. — Я уже всё сказал, — цедит сквозь зубы парень, делая паузу после каждого слова. — Ну уж нет, Ким Намджун. Теперь послушай меня, — говорит Джин, тыкая указательным пальцем в грудь Намджуну. И на парня обрушивается целая волна претензий, которая чуть не сбивает его с ног. Вместе с причиной этой глупой ссоры вспоминаются и прошлые мелкие ошибки, начиная с разбитой кружки, заканчивая потерей ключей (запасных, к счастью). Намджун стоит, с удивлением смотря на раскрасневшегося юношу, яростно размахивающего руками. Когда, наконец, бесконечный, как казалось, поток слов заканчивается, Сокджин говорит напоследок лишь одно: — И я не твоя собственность, Джун, чтобы… Юноша не успевает закончить фразу, как его прерывает крепкая пощечина, которая стала отрезвителем для обоих парней. Намджун шокировано смотрит на Джина, что стоит с зажмуренными глазами, не смея пошевелиться. — С-сокджин, я… — парень тянется рукой к покрасневшей от удара щеке, но Джин тут же отталкивает её, не давая к себе прикоснуться. Намджун жмурится, ожидая получить ответную пощёчину, но слышит лишь удаляющиеся шаги юноши и громкий хлопок дверью. Намджуну кажется, что он разрушил всё. Всё, что строилось очень длительное время и с таким трудом, а после оберегалось как зеница ока, разрушилось всего лишь одним, но ужасно неправильным действием. Словно хрустальный купол вокруг них, что защищал их от темноты и жестокости внешнего мира, купол, в котором всегда было тепло и уютно, рассыпался на множество мелких осколков, глубоко впивающихся в тело, приносящих нестерпимую боль, от которой хотелось кричать. За этот вечер парень звонил уже Джину, наверно, раз пятьдесят, но каждый раз слышал только одни гудки. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», — слышит он один и тот же голос, повторяющий уже заученную наизусть фразу. На утро Намджун просыпается на диване в гостиной. Он подрывается и бежит в прихожую, надеясь встретить Джина, извиниться за вчерашнее, и у них всё снова будет хорошо, только вот Джина он так и не видит. Не теряя надежды, Намджун бежит в спальню, а потом и в ванную-комнату. Проверив каждую комнату в квартире, парень осторожно идет на кухню, но и там эта удушающая тишина и пустота. Услышав телефонный звонок, Намджун тут же несётся в гостиную и, даже не думая, отвечает: — Д-да? — Здравствуйте, это… Намджун? — раздается приятный женский голос на том конце провода. — Да, это я. Вы от Сокджина? — Приносим огромные сожаления. Сегодня к нам в больницу привезли пострадавшего, Ким Сокджина. Вследствие аварии, он скончался на месте. Перелом рёбер, бедра и внутреннее кровотечение. — Нет, нет, нет… Вы шутите, — судорожно выдыхает Намджун. — К сожалению, это не шутка. Вы друг Сокджина? Вчера вы звонили… — Парень. Не друг, парень. — Простите, — шепчет девушка.— Ещё раз приносим свои сожаления. Адрес больницы мы вышлем по СМС. Всего доброго. И снова гудки. Телефон выпадает из рук Намджуна. Парень оседает на пол, а в голове снова и снова раздаются слова: «Перелом рёбер, бедра и внутреннее кровотечение». «И разбитое сердце», — мысленно добавляет Намджун, прежде чем телефон полетел в стену, а по щекам потекли соленые слёзы. Этой ночью Намджун впервые за долгое время спит один в пустой квартире. Удивительно, что раньше он не замечал, насколько большая кровать в спальне. Слишком большая для одного человека.***
Намджун просыпается на том же самом жёстком диване в гостиной. Он смотрит на часы, стрелки которых указывают ровно на пять часов. На улице ещё темно — не рассвело. Он проходит на кухню и видит пустую бутылку от вина. Странно, но после вчерашнего голова не раскалывается, как обычно это бывает. Намджун сам не понимает почему, но он идёт к входной двери, накидывает куртку и выходит на пустынную улицу. Джун не знает, куда ведут его ноги, словно не он управляет сейчас своим телом. Терять ему уже нечего, поэтому парень впервые просто наслаждается свежим утренним воздухом. Через некоторое время он подходит к знакомому зданию. Его-то он никогда не забудет. Крыша этого здания была их самым памятным местом. Намджун поднимается по лестнице на самую крышу и слышит до боли знакомый голос, напевающий любимую песню.The dust that circles the earth It flies through the air It just flies through the air
Намджун оборачивается, но никого не видит. А этот голос, словно дразня, раздается так близко, будто просто шепчут на ухо.If I were snow flying like dust I’d be able to rich you just a bit faster
Джун прислушивается и идет на голос, который с каждым шагом становится лишь громче, пока его хозяин не появляется в поле зрения парня. Намджун застывает как вкопанный и боится пошевелиться, смотря на юношу, которому принадлежит этот голос. Каштановые волосы, развеваемые легким ветром, широкие плечи и этот зачаровывающий голос.Snowflakes fallen from the sky Are drifting further by and by I’m missing you I’m missing you
— Сокджин? — еле выдавливает из себя парень, как только юноша прекращает петь. Тот оборачивается и расплывается в той самой теплой улыбке, греющей душу. Юноша кивает, и раскрывает руки для объятий. Не долго думая, Намджун кидается на него, пальцами цепляясь за безразмерный свитер, словно боится, что Сокджин вот-вот растворится в воздухе, а он снова проснется в пустой квартире. Намджун чувствует тепло родного тела и сам не замечает, как из его глаз начинают катиться слёзы, оставляя за собой влажные дорожки на щеках, впитываясь в свитер Джина. Юноша тихо смеётся, отстраняясь от Джуна и беря его лицо в свои холодные ладони. — Ну же, открой глаза, — Джин улыбается, а парень лишь сильнее жмурится, качая головой. Юноша вновь смеётся, целуя в нос Намджуна. Тот медленно открывает заплаканные глаза, смотря на парня сквозь пелену слёз, а затем нежно касается его губ своими, полностью растворяясь в поцелуе. Это именно то, что ему так не хватало. — Это сон? — Намджун отстраняется, вновь смотря в любимые глаза, цвета расплавленного золота. — Может быть и сон, а может и нет, — беззаботно пожимает плечами Сокджин, присаживаясь на самый край крыши, свесив ноги, приглашая и Джуна. — Знаешь… Я не злюсь, Джун, — внезапно говорит Джин, словно прочитал мысли в голове Намджуна. — Всё равно, это я виноват, — говорит парень, садясь около Сокджина и хватаясь за голову, запуская пальцы в осветлённые волосы. — Если бы не я и не эта пощечина, не было бы этой аварии, и ты бы… — Все в порядке, — успокаивающе приобнимает его за плечи Джин, — не вини себя. — Сокджин? — зовет юношу Намджун, поднимая на него взгляд. — Ты ведь больше не уйдёшь? Джин ничего не отвечает, а лишь качает головой, глухо смеясь, смотря в противоположную сторону. — Почему ты живёшь так? — внезапно спрашивает Сокджин. — Ты ведь знаешь, что я не люблю, когда ты куришь. Намджун молчит, смотря в спину юноши. — Пообещаешь мне, что бросишь? — Джин поворачивает к парню и грустно улыбается, когда получает кивок. — И убери в нашей спальне совместные фотографии, развешенные на стене… Хотя нет! Оставь одну. Ту самую, когда мы были на пляже. И… — И ракушку я оставлю, — улыбается Намджун, хотя у самого по щекам текут слёзы. — Нужно начинать жизнь с чистого листа. Мне больно смотреть на тебя такого. — А если я не смогу? — У тебя все получится, — чётко говорит Сокджин, хватая парня за плечи. — Я хочу, чтобы ты был счастлив. Даже без меня, — юноша закрывает глаза, опуская голову, а Намджун замечает слезу, упавшую на холодную бетонную крышу здания. — Только обещай, что будешь рядом. — Всегда. — Но ты обещай, что обязательно приберешь в квартире! — делает замечание Сокджин, а Джун лишь смеется, кивая. Джин последний раз обнимает парня, шепча ему на ухо: — Я буду любить тебя целую Вечность. — И я тебя. Целую Вечность. — Мой Океан, — шепчет Сокджин, оглаживая кончиками пальцев родные черты лица, прежде чем подарить прощальный поцелуй и раствориться в прохладном утреннем воздухе. Намджун смотрит на горизонт, откуда уже появляются самые первые лучи солнца. По его щекам текут соленые слёзы, но на душе его тепло, как не было ещё никогда. «Бип. Бип. Бип.» Парень просыпается от будильника, который постоянно забывает отключить. Он смотрит на часы: «9:00». Сев на диван, Джун немного морщится от головной боли и идет первым делом в душ. Смыв с себя остатки сна, в довольно приподнятом настроении он звонит Юнги и Хосоку, прося помощи с уборкой квартиры. «Только потому, что ты мой друг», — звучит сонный голос Юнги на том конце провода, а Намджун улыбается, отправляясь в ближайшее кафе, чтобы хоть как-то отблагодарить друзей кружкой кофе и шоколадным маффином. Хосок и Юнги приходят чуть раньше назначенного времени, поэтому застают Джуна, возвращающегося из кафе. — Вот это я понимаю — спасибо! — улыбается Юнги, на что рыжий паренёк слегка толкает его локтем. — Сначала завтрак, — говорит Хосок, радуясь возвращению «прежнего Намджуна». Через несколько часов, парни, наконец, отмыв всю квартиру (за исключением одной комнаты), с чистой совестью собирались уходить. — Спасибо, что помогли, — Намджун обнимает каждого по очереди. — Да чего уж там, несложно, — отмахивается Хосок. — Говори за себя, — пыхтит Юнги, стаскивая с рук резиновые перчатки. — Спальню сам уберешь? Намджун кивает, улыбаясь, и Юнги это успокаивает. Парень аккуратно открывает дверь в комнату и бесшумно заходит, словно боясь потревожить кого-то. Он оглядывает помещение, фотографии, сувениры, которые они вместе привозили с каждой посещённой страны. Вскоре всё это оказывается в надёжно запертой коробке. Конечно, кроме одного снимка и огромной спиралевидной ракушки. Сегодня Намджун будет ночевать в спальне. На следующий день парень идет устраиваться на работу. Благо, с начальником прошлого рабочего места у них были хорошие отношения, поэтому его приняли с распростёртыми руками. Однажды Намджун забегает в одно кафе, куда они часто ходили вместе с Сокджином. Там подают вкуснейший кофе. Свободных мест сегодня оказалось мало, поэтому он подходит к одному из столиков: — Свободно? Не против, если я присяду? — Намджун дружелюбно улыбается темноволосому парню. — Конечно, — отвечает тот. У них завязывается интересный разговор, а немного позже Намджун узнает, что у этого милого парня ужасно заразительный смех и глупые шуточки, но почему-то ему хочется смеяться над ними вместе с ним. В один день Джун рассказывает парню свою историю. Тот качает головой и обещает не торопить светловолосого и дать ему подумать, но Джуну даже думать не надо, потому что влюбился по уши в этого парня. Однажды Намджун переезжает к брюнету, забирая с собой ту самую закрытую коробку с счастливыми воспоминаниями, надеясь создать новые. Он ведь обещал.