Отбивные

Оби-Ван Кеноби вместе со своим бывшим учеником и его падаваном направлялись на Корусант после изматывающего задания на Татуине. Старое корыто, одолженное у такого же старого друга Энакина по причине спонтанного бегства от наемников, слегка потряхивало в гиперпространстве, причиняя неявный дискомфорт. Кеноби хотелось выпить чего-нибудь крепкого после пережитого стресса. Именно поэтому он и направился в кухонный отсек звездолета за стаканом. Однако уже возле закрытой переборки он услышал еле различимые звуки. – Давай, Шпилька, ты слева, а я справа, – раздался немного приглушенный голос Скайуокера. Оби-Ван хотел было уже открыть дверь, но следующий звук его насторожил. Что-то хорошо слышно хлюпнуло. Затем еще раз и еще, постепенно наращивая темп. – А теперь смажем, что бы лучше получилось, – долетели слова Асоки до уже почти красных ушей магистра, воображение которого уже рисовало совсем уж непристойные картины. Послышался характерный звук смазывания. Оби-Вану вдруг захотелось уйти, забыть и не вспоминать больше обо всем ужасе, что по его мнению сейчас творился за тонкой стенкой, но какая-то часть джедая жаждала продолжения. – А-а-а! – Тано громко закричала. – Да аккуратнее! Посмотри, у меня теперь здесь все красное! – Прости, Асока, я буду аккуратнее. А теперь давай продолжим. Кеноби попытался заткнуть уши, но бутылка в руках не дала этого сделать. Несколько минут еле слышимой возни на кухне как опять послышался голос Асоки: – Учитель, да он же сюда не влезет. Посмотри какой он большой, – Тано присела на стул. – Давай тише, а то если Оби-Ван услышит, весь сюрприз испортим. Оби-Ван уже совсем стал как помидор и выскочил вон из помещения. Нет, теперь он точно напьется, после такого то немудрено. Магистр горестно вздохнул. Чрезвычайное женское внимание Энакина до добра точно не доведет. В это время, на кухне, Энакин искал подходящую по размеру куска мяса сковороду. Асока сидела, дуя на свой весь красный указательный палец, который учитель случайно зацепил деревянной колотушкой. А на столе, на доске лежали пока еще сырые отбивные, смазанные в кляре.