Curis angelus

Утро выдалось крайне неприятным: Сэм, решивший, что пора возвращаться к нормальному графику работы, мало того, что забрал подушку брата, но и после равнодушного игнорирования сего действа ещё и окатил того холодной водой из старой вазы, в которой когда-то стояли маковые семяна, известные в узких кругах летописцев, как усыпляющие и успокаивающие растения. Но даже такое будоражащее пробуждение не смогло полностью отпугнуть сон Дина, и он пошёл заваривать крепкий кофе. - А Кас что у нас, неприкасаемый? Почему только меня заставил встать ни свет ни заря? - Недовольно проворчал Дин, заливая молоком горячий напиток. Ангел все еще восстанавливал свою благодать после недавних войн. Пока Сэм сочувственно предлагал ему свой ноутбук с сериалами, чтобы тому не было скучно, в то время как охотники работают, Дин издевался над ним, как мог, подкладывая комки бумаги тому в постель (Пока ангел слаб, ему приходится спать наравне с людьми, но к удивлению (или к раздражению) старшего Винчестера, Кас оказался жаворонком, который по утрам нарочно будит его). Сначала Кастиэль не понимал истока шутки с бумагой, считая Дина маленьким дурачком, о котором самому нужно заботиться, теперь же он все еще не понимает, но наигранно закатывает глаза, вытаскивая, потревожившие его тело, клочки. Конечно, это детский лепет и лишь начало ужасного плана Дина по выводу из себя ангела. Так сказать, проверка на терпеливость. До этого он ни разу не давал повода сомневаться в своему холодному терпению, возясь с Винчестерами часами. Даже, когда в прошлый раз Дин разыграл ангела, сменив тому телефонный звонок на "short short man", заигравшую в неудобный для того момент, Кастиэль, кроме строгого взгляда ничего не ответил человеку. Теперь он обклеивал все входные двери прозрачными кухонными упаковочными пластами, и ангел каждый гребанный раз путался в них, заставляя Дина кататься по полу от смеха. Еще он купил омерзительную пищалку и использовал ее в моменты предельной концентрации Каса, пару раз тот даже разбивал посуду от неожиданности. И это еще как злило его, но до сих пор, так и не получилось вывести из себя. Даже когда Винчестер спрятал его клинок среди кухонных ножей. Кас был очень зол: "это оружие небес, элемент 11 группы самых первых созданных материалов с раннего энеолита, обработанный с помощью химического и электролитического восстановления космических слоев темной материи, изъятой прямо из излучения черных дыр, освященный божьим сиянием и благоговением, а не нож для... хлеба". Конечно, он был зол. Но для Дина все эти слова значили не больше чем: "не трогай мой нож из драгоценных металлов, сукин сын", что в его изощренном понимании означало, что надо делать это как можно чаще. Разве парень, всю жизнь, рискующий жизнью ради работы, ради забавы, ради семьи, ради хрен знает еще чего, может отказать себе в удовольствии бесить древнейшее и сильнейшее во вселенной создание, которое одним взглядом может выжечь все внутри человека и в прямом смысле заставить писать кипятком. Жизнь налаживается, не считая регулярных приколов Дина, которые до ужаса раздражают Кастиэля, хотя он не признается, что иногда они смешные, наоборот, высказывает свое недовольство жизнью, потому что жизнь в бункере "скучная", отказываясь частенько выходить из своей комнаты, потому что все остальное пространство в их нескромном обителе вряд ли представляет для него бОльший интерес, чем сама эта комната, как и все окрестности рядом с жилищем. Но противореча самому себе, постоянно трогает чужие вещи. Сначала Дин считал, что ангел так пытается ему мстить за стикеры на спине и одуванчики на кровати, но это часть Кастиэля. Ведь ему "скучно". Многомиллиардной световой волне, как он сам себя однажды назвал, "скучно". Серьезно, трогает все, что попадается ему на пути. Заходит в комнату Дина, передвигает его вещи, переставляет лампу, скидывает на пол ручки, часы, и преспокойно возвращается к себе, как будто и не выходил. Когда Дин обвинил его, что ему просто любопытно все, а вовсе не скучно, тот показательно целый день вообще не шевелился у себя в комнате, лишь бы показать, что Винчестер не прав, но на долго, конечно же, не хватило. - Ни свет ни заря? Серьёзно? - не удержался от сарказма Сэм. - Почти двенадцать. А Кас, между прочим, не спит. Он встал еще раньше, по-моему, даже до рассвета. Понятия не имею, чем он занимался, он что-то сегодня не слишком разговорчив. И чтоб ты знал, я нашёл дело. Восемь часов от нас, судя по описанию единственной выжившей жертвы - вендиго. - Восемь часов? Просто позвони Гарту, там наверняка есть другие охотники, - зевая протянул Дин. - Вчера Кас тоже был неразговорчив. После того, как мы убили того вервольфа, за которым гонялись почти неделю, мы решили пойти в бар, расслабиться, может девушек каких-нибудь подцепить, но Касу стало там неуютно. и после того, как он негодующе оценил внешний вид очередной молодой доступной, как открытая сеть «вай-фая» в макдаке, пассии, я принял решение валить, и хорошенько выспаться дома, - сказал Дин, делая особый акцент на последней фразе. Брат сделал уже привычное Дину «бич-фэйс», изогнув левую бровь, но промолчал на очевидную поддевку, не намереваясь сегодня спорить. - Нам пришлось обходить все здание вокруг, чтобы выйти с территории клуба, а потом еще идти к парковке за тридевять земель. А за то время, пока мы пиво пили, полил такой дождь, что мы промокли с головы до ног, а ведь я только на днях помыл Детку! - Да, но насколько я помню, это было позавчера, а не вчера. - Так я и веду: мы промокли, и если одежду я еще могу дать Касу, то обувь никак - у него размер 45, вот он вчера и проходил целый день в мокрых, хотя я предлогам съездить в город и присмотреть ему другие. К вечеру он замолчал. Я спрашивал, не заболел ли, но он сказал, что все нормально. Я уверен, что у него просто болит горло, и он не хочет в этом признаться, наверное даже самому себе. Он до сих пор скучает по крыльям и не верит, что его организм простого смертного может понести увечья. - Я понимаю его, когда ты миллиардо-летний ангел, а тебе говорят, что ты заболел простудой, чувство вероятно противоречивые. Но таблетку надо все равно дать, как бы это не било по самооценке, - грустно произнес Сэм. Последний раз, когда он сам болел, был больше десяти лет назад, когда они с отцом пытались уничтожить одного языческого Бога, вселившегося в чучело в лесу. А в то время была зима, и он едва ли смог убежать, запутав монстра следами в снегу. На следующий день температура была под сорок, и он также пытался скрыть факт болезни, потому что отец бы просто положил его в больницу, а они бы с Дином уехали. А так получилось, что отец уехал один, а за ним ухаживал Дин, за что Сэм премного благодарен брату. Взглянув сейчас на Дина, Сэм догадался, что они думают об одном и том же. - Я тогда был дураком, нужно было все рассказать отцу, ты чуть не погиб под моим присмотром. И почему ты тогда был таким упрямым? - раздраженно покачал головой Дин. - Добрый день, - с улыбкой на лице поздоровался Кас, не давая ответить Сэму. - Как ты себя чувствуешь, солнце? - спросил Дин, поспешно вставая, чтобы налить кофе старому другу. - Превосходно, чтобы созерцать удивительные просторы лесных степей Канзаса, простирающихся вокруг бункера. Я желаю взять из ваших припасов немного печенья, чтобы покормить белок в лесу, если вы не против. - Кас, погоди, - небольшое подрагивание в голосе ангела не укрылось от чуткого слуха Дина, - если ты себя не очень хорошо чувствуешь, лучше останься дома, - сказал Дин, подавая чашку кофе. - Все в порядке, Дин. На такой очевидный обман Винчестер просто не мог повестись. Он в два шага преодолел расстояние между ними и внимательно осмотрел лицо. Вид был явно уставший: синяки под глазами (ангел явно не выспался, зачем было так рано вставать?), краснота у краев носа, обкусанные заветренные губы, и это только на первый взгляд. - Нет, Кас, иди в постель, я принесу завтрак туда, - резко развернулся Дин, давая понять, что это не обсуждается. - Лучше один день полечиться, чем сделать это хроническим. Я говорил тебе, не носить мокрую обувь, но ты же упрямый, как осел! И как ты с таким послушанием дослужился до предводителя гарнизона? - Поняв, что ударил по больному, Дин быстро осекся и промямлил. - В общем, давай, дуй в свою комнату и кофе не забудь, стынет. Когда Кас покинул зал, Сэм повернулся к брату: - пока вы говорили, я написал Гарту - охотников там нет. Придется ехать, да и ничего, ты ведь помнишь Эддарда? Который помогал отцу в лечении отравления, когда мы с тобой съели слишком много блинов с черной смородиной, приготовленных на просроченной муке. Он все еще живет там, и можно наведаться к нему, они с отцов ведь сохраняли хорошие отношения еще долго после того случая. - Помню, вот только он никогда не был охотником и ничего сверхъестественного не знает. Они с отцом и перестали общаться, потому что общих тем мало. - С отцом было мало. Да, - согласился Сэм, - но это потому что отец был обычным механиком со школьным образованием и не интересовался ничем, кроме сам знаешь, чего. А я не такой, уверен, найду, чем заняться. Тем более, он человек с высшим медицинским образованием, и даже если он больше не работает, то наверняка помнит, как лечить. Может и с Касом поможет. - И ты предлагаешь тащить в такую даль больного ангела? - Возмутился Дин. - Нет уж, ты езжай, а я останусь с ним. По телефону расскажешь, что посоветует Эддард. *** На обед Дин приготовил кашу. Да, самую настоящую геркулесовую кашу, которую ненавидел всем сердцем с самого детства. Осознав, к какой пытке принудит Каса, снисходительно положил в тарелку мороженое. В чай же он насыпал какой-то порошок, на котором было написано «от простуды», и плевать Дин хотел, что это скорее предотвращающее средство, а не лечащее. Принеся поднос в комнату, он оглядел Каса. Мужчина сидела на краю кровати, что-то внимательно разглядывая в планшете Дина, заметив Винчестера у входа, он отложил устройство. - Ты почему не лежишь? - Если я долго лежу, нос начинает плохо пропускать воздух. - У тебя закладывает нос? - Поправил его Дин. Логично, что ангел не очень разбирался в разговорных медицинских терминах. Тот в ответ просто опустил голову. - Ничего, у меня есть капли, завтра все пройдет, - про себя же Дин подумал, что после капель настойки «колларгола» ангел вообще может объявить забастовку против лечения такими жестокими методами, и тогда не поправится даже к концу недели. - Спасибо, - тихо прошептал ангел, еще не осознавая в полной мере, что его ждет. Дин поставил поднос на тумбочку рядом с планшетом, только сейчас обратив внимание, что на ней лежат еще несколько помятых бумажных салфеток. «Значит еще насморк», - с горечью подумал Дин. Комната Каса вообще была непростительно пустой, у ангела просто не было никаких увлечений, потребностей, желаний. Так считал Дин, не желая думать, что для его друга этот просторный бункер может не восприниматься домом. Тот все еще скучал по небесам, и предоставь ему выбор - рай или Земля, он вряд ли бы смог ответить сразу. Дин поднял тарелку на уровень шеи Каса, и протянул тому ложку с кашей. Отказываясь принимать пищу, как маленький ребенок, Кастиэль забрал ложку с тарелкой и принялся есть самостоятельно. После нескольких ложек, он жалобно протянул: - Я не могу это есть. - Знаю, старик, каша не идеал мечтаний, но я добавил туда мороженное, с ним не так противно. - Дело не в каше, Дин, - рассудил Кас, - она горячая, и пар идет мне прямо на лицо и нос. Это очень неприятно. В этот момент Дин понял: все еще хуже, чем есть. Он отложил тарелку, и пошел в ванную за аптечкой. Вернувшись, он достал градусник и протянул Касу. - Куда это совать? - удивленно начал рассматривать прибор для измерения человеческой температуры ангел. - Ох, друг, в этом у тебя есть выбор, - коварно улыбнувшись, произнес Дин. - Давай сюда, - он оттянул белую футболку, которую Кас позаимствовал у братьев, и поставил градусник, как это полагается взрослым людям. Чуть лучше покопошись в лекарствах, он обнаружил старый колларгол, спрей для горла, порошок для горчичника, несколько шприцов, бинты и кучу других лекарств, в которых он не разбирался. «Что ж, пойдем по очереди, тогда» Пока Кас держал старый ртутный градусник, Дин поставил ему горчичники, пшикнул пару раз в горло Тантум Верде и стал искать пипетку. - Жжет, - недовольно сказал ангел. - Так и должно быть, потерпи, когда станет совсем невыносимо - снимем. - Мне уже невыносимо. - Прошло только пять минут, терпи. - Мне жарко. - Наконец-то! - Воодушевился Дин, найдя пипетку, но тут же вспомнил про больного. - Ты это, отвлекись, и тогда перестанет казаться, что жжет. А тепло должно быть, ты же болеешь. Дин стал медленно набирать капли. - Отклони голову немного назад, чтобы препарат не шел сразу в горло, и полежи не шевелясь потом немного. Кастиэль послушно отклонился, прикрыв глаза. Отпустив несколько капель, Дин заметил, как скривилось лицо больного. - Это ужасно! - Захныкал тот. - Я больше не хочу, у меня словно что-то дерет горло. - Значит лечит. Всегда так. Даже, когда ты на тренировке отдаешься полностью, на следующий день появляется крепатура - мышцы болят, что ходить больно. Значит тренировка прошла не зря. Если же ничего не болит, значит и толку нет. Дину ужасно не хотелось выставлять жизнь человека такой суровой, но это была правда. Никакие другие сосудосуживающие препараты или слабенькие лекарства с громкими названиями, воспринимающиеся организмом, как обычная жидкость, не приносящая дискомфорта абсолютно бесполезны для лечения, и максимум, что могут - заглушить симптомы. Когда ангел понурился еще сильнее, Дин еще раз мысленно обругал себя весьма закрученными оборотами речи. Он чувствовал себя сейчас словно студент старших курсов, запугивающий абитуриента. - Слушай, это скоро пройдет, а пока верни голову к подушке и дай мне закапать во вторую ноздрю. - Нет. - Кас. - Нет. И мне очень жжет. У Дина просто не осталось выбора: он схватил ангела за подбородок и сам опустил его голову, быстро закапав оставшееся в пипетке вещество. - Дин! - Взвыл Кас. - Всё-всё, снимаю горчичник. Градусник показывал 38,2. *** На следующий день ему позвонил Сэм. Тот успел разобраться в деле, вендиго был не один, целое семейство, поэтому он еще немного задержится в городе. Дин же сказал, что ангелу стало еще хуже, потому что вчера больной не дал Дину снова закапать в нос ту волшебную настойку, из-за которой горло прошло только к утру. Зато нос теперь еще течет, но он все равно не подпускает к себе человека. Вкратце, описав симптомы, Дин получил ответ от Эдварда, который перезвонил ему через несколько минут после разговора с Сэмом. Амантадином - противогриппозное и Ибуфен - жаропонижающее. Оба колоть. Первое раз в день. Второе, если опять поднимется температура. Пока не поправится до состояния, когда можно будет обойтись одними таблетками. «Кас меня убьет». С невозмутимым лицом Дин отправился в спальню. В комнате было тихо, Кас стоял позади кровати, опиравшись на пустую стену, веки были полуприкрыты, словно тот пытался отдохнуть на двух ногах. Аптечка все еще лежала на там. Винчестер поставил стул у задней ножки кровати, переложив туда сундучок с лекарствами. - Солнце, ты как? - Когда стою, нос не закладывает, - ответил Кас. - Ты опять встал с рассветом? - Раньше. Я не могу спать, не дыша. «Бедный малыш», - подумал Дин. - «Ты уже второй день не высыпаешься». - Слушай, наш старый друг, он доктор, он сказал, как тебе помочь. Кас недоверчиво, но с маленькой надеждой посмотрел на Дина. У нас вроде есть оба лекарства. Он сказал, через пару дней все пройдет. - Ты говорил, я сегодня буду здоровым. - Но ты же не захотел лечиться, - язвительно ответил Дин. На это ангел решил промолчать. - Ложись. На живот. Кас послушался. Доставая все необходимое из аптечки и вынимая из упаковки шприц, Дин почувствовал на себе тревожный взгляд. Обернувшись, он увидел округлившееся синие глаза. - Ты же не собираешься… - Прости. Так надо. - Нет! - Кас попытался резко перевернуться на спину, но Дин успел раньше, сев тому на ноги. - Шшш, тихо Кастиэль, - Дин наклонил к его уху, поглаживая свободной рукой по загривку. - Я быстро, ты и не заметишь. - Нет! Я не хочу, я лучше поболею! - Захныкал больной. Дин не мог не отметить каким милым ребенком сейчас выглядел его друг, не сильно брыкаясь под ним. Винчестер продолжал его гладить по спине, приговаривая, что он сразу отпустит ангела после укола, а потом будет обнимать, пока тот не успокоится. На несколько секунд тот вроде даже засомневался и был готов согласиться, но волнение взяло вверх, и несносный ангел продолжил попытки выбраться из-под Дина. На что тот, решив, что сделал всё, что мог, просто начал стягивать штаны с товарища. - Нет! Остановись, стой, не надо, нет! Но сил у больного было явно меньше, чем у натренированного годами охоты мужчины. Стянув до середины задницы трусы, Дин потянулся за проспиртованной ватой, и чуть не был свален с кровати разъяренным ангелом. Чудом, удержавшись, он вернулся к начатому. Протерев правую сторону, он резко вонзил иглу, в тот же момент услышав жалобный писк снизу. Введя лекарство, он положил на место укола вату, сильно надавив, и уже поверх натянул трусы со штанами. Кастиэль замолчал, больше не шевелясь. Дин аккуратно встал, отложил шприц в сторону, закрыл банку со спиртом. Он забеспокоился, когда ангел продолжил не подавать признаки жизни. - Кас? Ты как? Уже все. Ответом послужило молчание. Дин сел рядом и стал медленно гладить друга по спине, затем осторожно поцеловал в макушку. Кастиэль прикрыл в ответ глаза. - Дружище, извини, я должен был. Я не могу оставить тебя здесь больным. Когда ответа опять не последовало, Дин попытался самостоятельно приподнять нерадивого ангела, тот не стал никак препятствовать. Он мягко приобнял молчаливого больного и стал покачиваться вместе с ним. Они так просидели почти десять минут, и наконец, Кас ему ответил: - Спасибо…