We all get hurt by love Любовь причиняет боль всем нам, And we all have our cross to bear И каждый несет свой крест. Hurts - Confide in me.
*** Новый Орлеан. ***
Два убийства. Две мучительные гибели. Две смерти. Одна любовь,. Один итог — Кол всегда возвращается и Давина верит в это. Верит, как и в прошлом. Он здесь, только в гробу и она должна убить тех, кто вернул его туда. Раньше она была ведьмой и могла дать отпор Пустой, а сейчас она вампир и Инаду по щелчку пальцев может обратить ее в пепел и нет рядом Коула, который всегда прижимал к сердцу, шептал, что любит и не отпускал, подавал руки, чтобы залечивать раны Давины. Эта любовь возвращала Давину в детстава и дарила, все, что ей не хватало. Любовь ведь — это красиво. Они с Колом стали единым целым из двух разных и не похожих частей: спркойная Давина и взрывной Кол. Но сейчас эта любовь не выглядит такой уж и красивой. Странно, что пустота может так сильно болеть. Внутри Давины пустота и дыра, глубиной марианскую впадину. Для Давины это один единственный шанс доказать, что она даже лишившись силы ведьмы может спасти возлюбленного и доказать, что не зря выбрала вечность. Впереди ее ждет еще не один круг Ада, который она должна пройти ради Хенрика и Коула. Зачем ей дом, в котором нет любимого ребенка и сына? В этом особняке так пусто и холодно, особенно после того, как она увидела картину с Хоуп. Хенрик ее кровь и плоть. Хенрик ее ребенок и именно за него в первую очередь она будет сражаться. Бесполезно ведь сражаться и спасать ребенка, если нет рядом матери. Хенрик не должен видеть слезы у нее на глазах. Хенрик и не увидит. Может зря она пришла и смотрит на покрытое серыми венками тело мужа. Она не сомневается, что Кол вернется, вот только для этого ей нужно довериться себе: сердцу и душе. Пока не может подойти ближе, ведь знает, что не выдержит. Пока может только довериться себе. Сейчас можно положиться только на себя, ведь Пустота не отступит просто так. Давине Клер остается только бороться за будущее, но не только не свое и Коула, а их ребенка. Она должна дать надежду, в первую очередь, ее ребенку. Любовь причиняет боль всем нам, и каждый несет свой крест. Давине нужно нести этот крест до самого конца. *** Страх. Впервые Пустой страшно, что ее могут раскрыть, а точнее раскрыли. Раскрыли ее тайну. А почему бы не радоваться победе над врагом? А почему бы не улыбаться, зная, что ты вновь оказался в победителях? Любовь причиняет боль всем нам, и каждый несет свой крест. Катерина Петрова уже и не в силах нести этот крест, но Кетрин Пирс в силах и она крест уже столько столетий и будет нести. Только вот проблема в том, что день изо дня ей все больше сложнее просыпаться в одной комнате с гробом точно зная, что когда Элайджа проснется то уже не будет с ней. Знает, на подсознательном уровне жертвует личный счастьем, будущем и любовью. Жертвует во имя будущего Элайджи. Такие, как она не привыкли отдавать свое, лишаться или отпускать свое счастье. Сейчас она понимает, чем жертвует и сознательно идет на этот шаг. Она готова отпустить Элайджу, забрать свою дочь и собрав вещи уехать навсегда и дальше ее не будет волновать, что будет дальше. Элайджа всегда выбирает семью, а не личное счастье и пора бы ей уже с этим смириться и в этот раз отпустить навсегда, если тот пожелает. Ей останется только стоять в стороне и смотреть на пламя, то как перепуганный за своего друга Жерард пытается вытащить из огня Джошуа, глаза которого сверкают голубым светом и тогда — то Марсель понимает, что спас вовсе не друга. В самую душу. Как Кетрин Пирс убедить себя, что не стоит сдаваться любви и бросаться под пули. Один раз она уже переступила через себя и сдалась в сладкий плен, попробовала яд любви и отравилась, яд уже добрался до самого сердца. Кетрин Пирс всегда доверяет только себе. Кетрин Пирс даже не вздыхает или бросается в панику, в отличие от Марселя, который пусть и в шоке, руки дрожат, но он все же сворачивает шею своему другу. Кетрин Пирс рассчитывает только на себя и свои силы. Почему — то Марсель напуган, пока Надя всем внушает. У него такое чувства, что ему дробят кости. Тусовка в баре закончилась не очень — то удачно, учитывая пожарные машины, вой сирен полицейских машин и скорые. Кетрин Пирс не могла обойтись без жертв, просто, не в ее стиле. Затолкать тело друга в багажник, зная, что именно в нем скрывается могущественный дух. Снова в каком-то местном баре пожар и ничего особенного, вроде бы, и не произошло. Брюнетка морщится, а потом вальяжно располагается на кожаном кресле автомобиля Марселя. Надя повторяет за ней, хлопает дверцей и Марсель жмет на педаль газа. Нужно побыстрее убираться из этого места. Сейчас бы Марсель не отказался выпить рюмку и закусить лимоном. Кетрин бы не отказалась от стопки виски или бурбона. — Вот скажи, почему ты такая сука? Ты ведь знала все, — у Марселя уже разум затуманен. Мужчина еле поворачивает голову к Кетрин, которая просто накручивает шоколадный локон волос на свой палец. — В каком плане, дорогой, — на ухо мурлычет та. — Ты ведь знала, — произносит тот. — Знала и ждала, пока вы узнаете, но меня никто не слышал, — и затихает, на несколько секунд, а после продолжает, — Я знала, только хотела, чтобы она сама себя выдала и заклинание Фреи временное, поэтому я позвала на помощь еще нескольких знакомых. Винсент Гриффет и Изабелла, ведьма Клауса, которая следила за Хоуп здесь. Все уже ждут нас с главным призом. — А ты та еще горячая стерва, — на выходе, отворачивается, ведь ему нужно следить за дорогой — Может, ты хочешь почувствовать меня? — без смеха или какого-то сарказма. Так обыденно, как будто эти слова не — Ты уже достаточно выпила, чтобы нести такой бред, — подхватывает Надя. — Так почему же моя дочь запоздала с осуждениями — Кетрин напрягается всем телом, перестает дышать, на какое — то время в глазах уже проскальзывает тьма грань которой она уже давно перешла. Она жить не может без тьмы. Это именно сумасшествие и можно потерять спокойствия и равнодушия ко всем словам и действиям. Пирс любит постебаться и Марсель не принимает ее слова близко к сердцу. У Кетрин Пирс все всегда под контролем. Только этот контроль она потеряла уже давно. С тех пор, как Инаду отняла у нее Элайджу. « Догадался бы сам, ага. Догадался бы, что Пустота пробралась в тело друга. Пошумел бы, когда было поздно». Только Кетрин Пирс делала и будет продолжать делать, как считает нужным. Дьявол во плоти, ведь не зря же она занимала трон в Аду и обвела вокруг пальца самого Дьявола. И Кетрин уже не тот ангелочек Катерина, какой была пять веков назад. Такая бы просто не выжала сейчас. Сейчас нужна именно стерва Кетрин Пирс: с горящими глазами, сбитым дыханием и горячей кожей. Стерва, которая обратится в огонь и обратит в пепел любого. Просто она желает вернуть того, кого любит. Просто она желает победить врага, даже если разрушит ее личное счастье. Просто она пьяна. Просто она хочет любви. Просто она поняла, что когда Элайджа вернется выберет он не ее и не простит даже, если ее действия спасут всех. У Кетрин Пирс есть свои темные секреты. Светлый секрет в том, что прошлой ночью ей приснилось, как он подарил ей розу и пожалуй это был самый лучший сон в ее жизни. Сон наполненный светом и любовью. И всё, что было прежде, кажется просто тяжким сном. И все еще впереди. Она еще не проснулась от этого тяжелого сна. Не любит быть запертой в клетке, но и свобода ей без него не нужна. Сбежала бы от него утром, пока он еще он не проснулся, но так и не смогла сделать этого. Досчитать бы до десяти и прийти в себя. Выпить бы стопок десять виски за эту чертову любовь и Элайджу Мвйклслна. Продолжать лгать самой себе, что хорошо без него. Не смогла сбежать от него и этой любви. Простит ли она себя за эту любовь? Не смогла с той квартиры в Бруклине, когда они еще впервые провели ночь вместе. Он бы и не отпустил. Они ведь были одни в той квартире, а в той комнате предавал черный несмотря на свет. « Черный романтизм», как она помнит. Помнит холод черной шелковой простыни, в которую она была закутана. Его глаза куда хуже наркотиков. Все она уже « вне зоны доступа» Элайджа Майклсон сумел завладеть ее разумом и разумом, может потому, что они похожи и он не желал оставаться один? Все же они что — то чувствуют друг к другу. Сошла с катушек. Ноги ватные. Ей не хватает его крепких объятий и поцелуев. Смотреть, в автомобильное окно, как плывут дома и здания . Кетрин Пирс желает засыпать с ним в одной постели после страстной ночи и просыпаться с диким желанием сбежать с наступлением рассвета. Не любит Кетрин Пирс быть запертой в клетки. Не любит Кетрин Пирс быть в одиночестве. Роман переплетает их пальцы в отчаянном жесте. Вытянуть боль, надеясь хоть немного облегчить страдания любимой. У Хоуп хватает сил улыбнуться матери, попытаться ободрить, но взгляд карих глаз не позволяет давать ложных надежд, не позволяет обманывать ни себя, ни её. Хейли напугана после того, как появившейся Марсель прокричал, что Пустота в теле Джошуа. Дальше все смутно и мутно. Словно теряет сознание. Фрея не может позволить себе впасть в истерику или поддаться эмоциям ведь времени мало и нужно действовать, сделать ловушку пока Пустота не очнулась и то, что она в чужом теле является преимуществом. Керолайн просто приоткрывает рот, а стоявший рядом с ней Деклан ничего не понимает и просто решает не вмешиваться в эти сверхъестественные дела. Фрея хватает племянницу за руку, тащит на себя и тем самым отрывает от Романа и с плеч Хоуп падает леттерман. Нужно спешить. Хоуп уверенна, что Бог ненавидит её, да и удивительно в этом ничего нет ведь вся ее семья монстры. Сначала семья, что должна быть рядом: оберегать и поддерживать, сражаться, сейчас в гробах. Роман, что всегда согревала в своих объятиях, дарил нежные поцелуи и искренне ей улыбалась, поблескивая глазами — может стать самой первой жертвой Пустой. Хейли, которая смогла убедить, что после смерти Майклсонов можно продолжать жить дальше, ведь жили же, как — то сперва пять лет, а затем восемь. Это действительно жестоко — отнимать всех, кого любит Хоуп Майклсон. Жестоко и признавать, что твоя мать животное во плоти. Хейли ведь и вправду, может вести себя, как животное. Вот и сейчас Маршалл, на вампирской скорости бегает из угла в угол особняка принося Фреи нужные ингредиенты для заклинания, а ведьма держит племянницу за руку и начинает шептать заклинание, которым можно было сдержать Инаду. Но она же Майклсон и должна смириться, что боль — часть ее жизни. Хоуп Майклсон всего пятнадцать и она должна бороться до конца. Хоуп Майклсон должна довериться себе. «Господи, если ты есть, — взывает Хоуп, прикрыв глаза, — Не отнимай хотя бы всех, кто сейчас рядом со мной. Пожалуйста!» — Они найдут способ помочь, — шепчет Давина. Кетрин Пирс горько усмехается после слов Давины, которая прижимает к себе сына ведь знает, что Пустота может быть агрессивной. Она уже разучилась защищать и привыкла, что должна быть слабой, и защищать ее должен Кол, но после случившегося она должна защищать всех и в таком случае Давина просто думает, что должна заключить сделку с сильнейшим и это самое главное. Марсель пока должен сдерживать Пустую. — Ты же не серьёзно думаешь, что это сдержит синего светлячка, — хмыкает Пирс указывая на Фрею. — Тогда что? — тихо говорит подошедшая к ней Давина, не сумев подавить отчаяние. — Что у нас еще остается? Брюнетка колеблется, прежде чем ответить: — Мы… У нас есть мы. Она слабо улыбается, и Клер отвечает ей тем же. — Именно поэтому я предлагаю тебе сделку. Ни одна из них в это не верит, но это реальность в которой бывшая ведьма заключает сделку с худшей сучкой всех времен. Реальность, в которой можно доверят только себе.