My bestie with all my best

Боли не было. На самом деле, не ощущалось абсолютно ничего — каждая клеточка тела будто бы разом стала игнорировать ее, не давая понимания собственного тела. Кейли не чувствовала даже своей собственной головы. Эх, вот бы так подняться в воздух да полететь, куда глаза глядят — пока они еще глядят — ведь слуха, к примеру, уже нет, она поняла это, когда ее отец с красными от слез глазами стоял над ней и говорил что-то, возможно, спрашивал — а она только смотрела на него, изредка моргая — не чувствуя век, как и всего тела. Она понимала это только по тому, что изображение отца то появлялось, то снова пропадало, то появлялась голова матери, то Саши, то Лорен… Затем изображение стало совсем статичным и Келли унесло куда-то, словно в трубу, без звуков, без голоса в голове, без ощущений. Таинственная тьма, пустота, НИЧТО. — Кей, — раздавалось рядом чье-то судорожное рыдание. Блондинистая голова была склонена, рука девушки обхватила ладонь Кейли Круз, которая лежала сейчас и не подавала практически никаких признаков жизни. Лишь редкий сигнал на кардиомониторе и всполохи на энцефалографе давали понять, что она еще жива. Что она здесь, что еще не все кончено. — Кей, прошу, очнись… Мне так плохо без тебя, — всхлипывая, прошептала Лорен, — Все на свете происходит совсем не так без тебя. Ты не должна была попасть в эту аварию. Ты не должна была видеть меня и Остина… О, самый тупой мой поступок на Земле, попросить его помочь мне с опорным прыжком с новыми элементами! Когда она вошла в зал в тот день, то увидела картину, которая даже у самых праведных вызвала бы сомнение в невинности всего происходящего. Остин держал меня за бедро, его рука была слишком высоко, наши глаза были слишком близко друг к другу… — Да, я не буду скрывать, Кей, он мне понравился, но мне и Макс нравился, — отчаянно пробормотала она, сжимая ее ладонь, — Да, я такая шлюха и потаскушка, я знаю, знаю, но после Картера я бы ни за что, слышишь, ни за что не встала бы между тобой и тем, кого ты выбрала. Я знаю, как тебе нравится Остин. Ты ему тоже — о, Господи — ты ему тоже безумно нравишься, Келли, поверь мне! Я так сожалею… — Она зажмурилась, чувствуя, как слезы новым потоком текут по щекам, — Лишь бы ты выжила. Лишь бы я могла тебе объяснить все, как есть. Мне не нужен ни один парень в этом мире, если у меня нет моей лучшей подруги. Ты мне как сестра, Кей. Вернись ко мне, умоляю тебя… Дверь бесшумно приоткрылась, в проеме показалось озабоченное лицо Пейсон, которая слышала последние слова блондинки. Она помялась, не зная, войти или нет, нарушать ли эту практически исповедь Лорен, но все-таки кашлянула, давая Таннер понять, что она теперь не одна. Вернее, что их теперь не только двое. — А, Пейсон, — сказала Лорен, шмыгая и размазывая по лицу слезы рукой, — Привет. — Привет, Ло… Ты чего ревешь? Кейли обязательно выкарабкается, ты же знаешь! — Наигранно-бодрый тон девушки заставил Лорен болезненно нахмурить лоб, — Я слышала прогноз врачей — весь день от них не отставала — они говорят так, а ты знаешь, что здесь лучшие врачи, и Алекс Круз… — Пей, прошу тебя, хватит, у меня сейчас голова лопнет от звука твоего голоса, — недовольно пробормотала девушка, — Я все слышала, я все знаю. Но чертова медицина не всемогуща, ты знаешь это. Если тебя смогли сколотить обратно и ты смогла снова заниматься гимнастикой, то где факт того, что Кейли вообще ОЧНЕТСЯ? — Ее голос сорвался, и, рыдая, она продолжила, — Что она вообще снова откроет глаза? Пейсон, не говоря ни слова, подошла к подруге и села рядом с ней на край больничной кровати, смотря с сочувствием. Затем, не колеблясь, крепко-крепко обняла ее, слыша затихающие рыдания, которые все внутри заставляли скручиваться в тугой узел. Кейли была им — и есть, конечно — лучшей подругой и верным товарищем по команде вот уже столько лет, она не могла просто взять и… Пейсон даже не хотела думать о таких вещах. А еще ей было до ужаса больно смотреть на сломленную Лорен, которая, казалось, всегда была такой ехидно-жизнерадостной, а сейчас превратилась в бледную тень себя, не уходя из палаты Кейли до тех пор, пока ее чуть ли не силой выводил оттуда мед.персонал и Стив Таннер. Теперь Пейсон действительно видела, насколько той дорога была Кейли. И это, если честно, где-то в глубине души ранило ее, ведь — она была уверена в этом — если бы с ней случилось подобное, Лорен не стала бы так убиваться. Не стала бы.

***

Вечером, когда посетители стали расходиться, а ее мать в очередной раз зашла в палату с немым вопросом в стиле «Сколько еще?..», Пейсон все еще сидела вместе с Лорен у кровати Кейли. К ней уже приходили мать с отцом, но они вскоре ушли — у Рони снова случилась истерика, а Алекс впадал то в ярость непонятно на кого, с периодической постоянностью совершая звонки кому-то, то в состояние какой-то кататонии. — Я не могу бросить Лорен в таком состоянии, — объясняла Пейсон матери, — Ей плохо, ты не видишь? Она думает, что Кейли не очнется. — Саша, какие тренировки? — Она смотрела на своего тренера непонимающим взглядом, — Я не могу оставить Кейли. И Лорен… Ей нужна моя поддержка. Мы не можем в таком состоянии тренироваться. — Я понимаю, Пейсон, но… — Я уверена, тренер Мак и ты сможете подготовить нас к олимпиаде, как было на отборочных — но нас всех, нас троих… — Пейсон. — Саша вздохнул. Его глаза были потухшими и весь он выглядел очень усталым и несчастным, — Кейли в очень тяжелом состоянии. Врачи разводят руками. Пока она в этой коме — ни о чем нельзя говорить с уверенностью. Но уже сейчас можно сказать, что Кейли не поедет на Олимпиаду, даже если очнется и встанет на ноги — а это сейчас самое главное! — Она поедет! — Нет, Пейсон, не поедет, — раздался голос позади — это была Лорен, она вышла к ним из палаты, — Если она очнется, то в любом случае не захочет ехать со мной. Она даже видеть меня не захочет. — Бросив на них быстрый взгляд, она отвернулась и побежала вдаль по коридору к лестницам. — Лорен! — Не надо, — Саша положил ладонь на плечо уже метнувшейся следом за ней Пейсон, — Ей очень больно. Еще бы, потерять лучшую подругу, возможно, навсегда. И из-за чего? Из-за глупости и очередного парня! Именно поэтому я запрещал вам все то время заводить отношения — не только я — комитет, другие тренеры, да все, Господи. Эти драмы могут поломать ваши карьеры, а то и ваши судьбы… Что и произошло, — мрачно изрек он, глядя в уже пустой коридор. Пейсон замерла, не дыша. Она не знала — до сих пор не знала — почему такое произошло с Кейли. Она думала, что это дурная случайность. Оказалось, что нет, что этому ужасному происшествию есть объяснение. Есть причина. Лорен. Пейсон почувствовала, как в груди заклокотала ярость. Если бы сейчас она была здесь… Если бы Лорен все еще была здесь, то Пейсон точно не смогла бы сдержаться и наорала бы на нее, а то и дала бы пощечину. Как она смела? Как она… И это после Картера Андерсена? «Хотя, почему я удивляюсь? — Усмехнулась своим мыслям девушка, — Это же Лорен Таннер. Для нее интрижки с мальчиками намного важней и интересней подруг. Что же ты наделала…» Лорен сидела, впервые за последние пять дней, у себя дома, в комнате, обхватив голову руками. Ее отец все порывался войти к ней, накормить, поговорить — но она была непреклонна. Она должна была оставаться одна. Кейли сейчас одна. Значит, и ей следовало бы. Тем более, это она во всем виновата. Блестящими от бесконечных слез глазами она посмотрела на часы, стоящие на тумбе возле кровати. Час ночи. Интересно, если Кейли вообще может слышать ее, чувствовать, то как бы она на все это отреагировала? На то, насколько сильно ей жаль, на то, что ей не хочется жить вот так, без присутствия своей подруги рядом, с малой надеждой на то, что та вернётся к полноценной жизни и жизни вообще? Что бы она сказала, если бы узнала, насколько, оказывается, Лорен любит ее, Кейли Круз, свою любимую подругу и самого любимого человека на Земле? Что ей, любительнице пофлиртовать с красивыми парнями и вскружить голову паре-тройке бедолаг, не нужно большего счастья, чем видеть ее улыбку, слышать ее голос, радоваться ее объятиям? И что теперь, когда она потеряла ее - по своей вине, Господи - она поняла, наконец, что к чему. И от этого на душе становилось ещё горше, ещё болезненней сжималось сердце в груди, а в висках пульсировал пульс - единственное, что связывает сейчас Кейли с миром живых. Судорожно вздохнув, Лорен ложится на кровать, глядя в потолок с отсутствующим выражением лица. Олимпиада, тренировки, отец, шоппинг - все, что было для неё так важно в этой жизни, отошло на второй план, стало эпизодическими моментами в жизни. В жизни, в которой теперь не было смысла.

***

- Пейсон? Но Лорен уже спит, не могла бы ты... - Нет, мистер Таннер, не могла бы, - довольно грубо ответила девушка, отодвинув опешившего мужчину в сторону и, махнув светлым хвостом, исчезнув за ближайшим поворотом, который вёл к комнате ее подруги, - Прошу прощения. - Но... - он остался стоять на пороге, смотря ей вслед и разводя руками в стороны. Решив, что ничего уже не сделать и та все равно увидит его дочь, он вздохнул, покачал головой и закрыл дверь, решив, что сейчас лучшее время для того, чтобы в спокойствии почитать что-нибудь из прессы. Тем временем Лорен, закрыв усталые и заплаканные глаза, почти уснула, и сделала бы это, если бы не внезапное появление второй гимнастки, которая влетела в ее комнату, как пушечное ядро, захлопывая дверь за собой с оглушающей силой. - Таннер, на пару слов! Лорен привстала с кровати, недоуменно и хмуро глядя на подругу: - В чем дело? - И ты ещё спрашиваешь? Сама знаешь, дрянь! - Та, нервно заходя по комнате туда-сюда, остановилась перед кроватью и посмотрела на блондинку, испепеляя ее яростным взглядом, - Кейли! Тебе мало было Картера, что ты решила отбивать у неё ВСЕХ парней?! А ты не думала о чувствах своей подруги, нет, ты хоть РАЗ задумывалась о том, что она чувствует? Нет, ты вечно думала и думаешь только о себе! Эгоистка... И сейчас то, что Кейли почти на грани жизни и смерти - это твоя вина! Лорен, вскочив с кровати, взревела: - Какого черта, Пейсон, ты что вообще говоришь?! Почему ты вот так врываешься и обвиняешь меня, какое тебе дело? - Это и меня касается, если ты подзабыла, то мы все - дружим, мы партнеры по команде и все-все дела разруливаем вместе! Если бы ты не была такой подлой стервой, то она бы... - Пейсон замолчала вдруг, видя, как та вся задрожала и осела на пол, закрывая голову руками, - Эй, ты чего? - Она подошла к ней и присела около неё, силясь вглядеться в лицо, которое было закрыто волосами, - Слушай, я хоть и жутко злюсь на тебя, но... - Да, Пейсон, это я, я виновата в ее состоянии! - Лорен судорожно глотала воздух ртом, ее тело сотрясала крупная дрожь, - Все это из-за меня! Если бы не я... Кей... Я все на свете бы отдала, чтобы исправить все, чтобы сказать ей, что я... Что она для меня - всё... Пейсон, утешительно обнимая ее со спины, вздрогнула. Ей показалось, или?.. Догадка била набатом по голове, а мысли окончательно запутались. В груди все мерзко сжалось. - Конечно, мы все подруги, Лорен, и я тебя пони... - Я люблю ее, Пей, - прервала она ту, сказав это на удивление спокойным голосом, - Я не знаю, как так получилось... Как все так вышло, ведь я всегда любила ее, как названую сестру, но это... То, что я чувствую, это... Рука Пейсон, что придерживала ее спину, казалось, заледенела и отнялась, как и голос, потому что горло сжал спазм и она была не в силах вымолвить ни слова. - Я все так тебе рассказываю не потому, что хочу услышать слова утешения или уверения в том, что я не виновата в этом. Я знаю, я виновна, никто, кроме меня. Если бы я поняла себя раньше, я бы никогда не позволила ничему дурному случиться с Кейли. Я бы ни за что... - Т-ты... - Голос Пейсон, хриплый из-за перехватившего горло спазма, раздался посреди сбивчивых речей Лорен внезапно очень громогласно в тихой комнате, - Я п-понимаю... Пейсон Киллер хотелось разреветься прямо тут и не слышать всё это. Хотелось выбежать из этого проклятого дома и бежать, пока в лёгких не исчезнет воздух. Хотелось никогда, никогда и ни за что не знать Лорен Таннер. Не знать ту, которой она втайне всегда восхищалась. - Пей?.. - Блондинка убрала с лица волнистые пряди волос и посмотрела на неё взглядом, в котором была сотня вопросов. Но Пейсон ей больше не ответит.