Никто не ждёт испанскую инквизицию!

Вооружались и оснащались мы так, что дай бог каждому. Вместе со мной в рейд собрались пойти мои клоны – пятьсот штук в тяжёлых бронескафандрах. Я хотел пробиться поглубже в этот слой кораблей, так что с парнями вместе пройти далеко не смогу. Одел свою тяжёлую броню, наподобие терминаторской, меньше, чем БСК моих солдат, но намного мощнее. И выдвинулся, сотрясая пол ангара тяжёлым шагом. Зрелище должно быть впечатляющее – пятьсот воинов в броне, все вооружены по самые гланды, плюс тащили запас кислородных стержней в заплечных ранцах. Мало ли, какая гадость встретится нам на этих разрушенных кораблях? Высадку пришлось совершать очень рутинно – корабль, активировав щит, прорезал своим острым носом носящийся на орбите мусорной кучи хлам и подошёл как можно ближе к верхнему слою, а дальше – мы разбежались по ангару и выпрыгнули, активировав двигатели в броне. Прыжок был тем ещё развлечением – мигом, мельком, проскочили, иногда о броню бились крупные куски мусора, но мы целым роем высадились на поверхность кучи. Я приземлился на таран, носовую часть старого имперского крейсера, оторванную от остова корабля и возвышавшуюся подобно холмику над кучей, вблизи она была уже не такой ровной. Ботинки соскользнули и я поехал вниз под действием гравитации кучи. Сорвался с огромной высоты утёса и начал падать, ну и попутно – помогал себе двигателями не разгоняться слишком быстро. Это напоминало маленькие прыжки, или спуск с неравномерной скоростью – только разогнался и торможу… Мимо меня слева и справа мелькали куски кораблей империума – готичные арки, пушки, куски статуй, коими нередко украшались корабли… Падал я примерно минут пять, прежде чем приземлился на кусок корабля, зажатый между остовами двух других кораблей. Давненько я не бывал в столь неудобных условиях – здесь даже ступить некуда, просто ощущение, что лазаю по гигантской промышленной свалке, где море всякого тяжёлого железа. Достал из инвентаря лазерный резак и нацелил его на пол под ногами. Это был борт какого-то старого корабля, вырезал в нём аккуратное отверстие и спустился вниз, в темноту. Сенсоры брони показывали всё как днём – я спустился с бока корабля прямо на уровне пола, в большой коридор. Ступил на бывшую стенку и подумал, что надо идти дальше. Но сильнее. Спрятал резак обратно и дальше действовал своей пси – прорезал ещё одно отверстие и пробрался в него. Спускался всё глубже и глубже, пока на глубине сотни метров не оказался в большом помещении. Судя по всему, это было какое-то техническое помещение, кучи проводов на стенах недвусмысленно на это намекают. Наконец, ещё через сто метров, достиг другого бока верхнего корабля и прорезав его, оказался в маленьком ущелье, образованном двумя кораблями, неплотно друг к другу привалившимися. Вниз, вниз, в глубь! Это только верхний слой, судя по количеству космической пыли и состоянию систем и металла – ему не больше пары-тройки веков, а мне нужно… мне нужно древнее. Кортана подтвердила: – В радиусе действия сенсоров биосигналов не обнаружено. Рекомендую продолжить спуск. – Знаю. И как мне лучше это сделать? – Судя по тому, как вы это делаете – это самый эффективный способ. Прорезать себе путь с помощью псайкерства. – Согласен, – вздохнул, пожав металлическими перчатками и стукнув рукой по борту корабля, – тогда начинаем двигаться. Я прошёл по ущелью около двухсот метров и снова начал резать – на этот раз относительно большую штольню вниз. Потом поразмыслил и хлопнув себя по лбу – сформировал из пси-силы шар, состоящий из полукруглых лезвий воли, похожих на огромную закруглённую тёрку. И заставил этот шар вращаться, вбил его с силой в поверхность корабля. Лезвия воли очень легко прорезали металл, шар просто ухнул вниз, оставив за собой отверстие с ровными круглыми краями. Не хотелось бы что-то полезное уничтожить, так что… Включил движки брони и прыгнул в эту штольню, начав спуск. Шар летел передо мной и превращал металл кораблей в стружку. Я пролетел довольно долго – почти не тронутые остовы кораблей сменялись залежами космического мусора, и снова остовами кораблей, и даже на вид вполне неплохо сохранившимся кораблями. Кортану я включил на все сто, чтобы провела разведку. Падение продолжалось где-то около получаса, пока я не спустился на пятьсот сорок километров вглубь помойки. Тут мне встретилось что-то интересное. – Как думаешь, это оно? – Шар отошёл в сторону, проделав в мусоре аккуратое ответвление, а я встал ногами на живой металл. – Это живой металл некронов. К сожалению, судно защищено от сканирования. – Хорошо, давай проверим, – я направил шар на борт корабля и он, высекая искры и скрежет, начал углубляться, во все стороны полетела металлическая стружка. И вот, когда он вошёл наполовину, я его развеял, заглянул внутрь. Корабль некронов изнутри был удивительным. Абсолютно нечеловеческая архитектура – им не нужны были системы жизнеобеспечения и что-то в этом роде. Не нужно было удобство, они – машины, что давно забыли своё биологическое существование. Втянул носом воздух, словно бы мог почувствовать запах. Да, экстремально-крутой скафандр защищал меня так, что даже богам хаоса не под силу его наскоком взять, но предосторожность не повредит. Некроны – ушлые ребята. Места в проходе было немного, я пошёл по нему. С потолка падал свет, мертвенно-зелёный, стилистически всё внутри было некронским. То есть высокотехнологичным, но не похожим на человеческое, иным, показывающим то, что раса, создавшая это, мыслит совершенно иначе, чем мы. Функционализм переплетался здесь с чем-то непонятным. Я оказался в крупном помещении, которое можно было бы принять за контрольную комнату. Кортана молчала – сенсоры её не улавливали некронов, к сожалению, от них не было биосигнала. Огромная двустворчатая сдвижная дверь перекрывала мне путь – я призвал на помощь свой телекинез и силой открыл дверь, попутно погнув хренову кучу стопоров и сервоприводов. Дверь открылась, хотя её и заклинило намертво сразу после этого. За ней меня ждал сюрприз – здесь было что-то вроде реакторной установки, по центру помещения стоял некронский большой корабельный реактор. Практически такой же, как на моём флагмане. Я подошёл ближе – этот зелёный свет начал раздражать. Наконец, пройдя большую залу, я оказался около причины, по которой этот корабль здесь – он обрывался, как лист бумаги, и упирался в кучу мусора других кораблей. Видимо, разорван пополам, или около того. Более того, разлом аккурат пришёлся на его реакторную установку. На таран что ли взяли? Теперь этого уже не узнать. Я вернулся обратно и начал работу по изъятию полезного ресурса – тауматургией и телекинезом, пиромантией, я сжигал металл корабля, плавил его и создавал аккуратные брикеты из живого металла и прочих конструкционных материалов некронов, и их уже мой корабль телепортировал прыжковым двигателем в основной ангар. Последним пошёл реактор – он был почти не повреждён, размером с грузовой челнок. Его я аккуратно отсоединил, полазив по кораблю с ломиком и зубилом, после чего пинком ноги снёс с упоров, на которых он был установлен. Присох, прирос, но после животворящего инквизиторского пинка презренная ксенотехнология полетела по кривой дуге и в полёте была телепортирована кораблём в ангар. А я, улыбнувшись про себя, продолжил потрошение. Итого мне досталось пара мегатонн металлов, реактор, а так же корабельные орудия некронов. Их компьютеры сжёг холокостом – это та ещё гадость, похуже этих, как их, Гетов. После потрошения снова наколдовал шар-фрезу и прямо через корпус некронского корабля проделал штольню вниз. И снова начал падать. Мои клоны делали абсолютно то же самое, и уже телепортировали на флагман ценные металлы, судя по справке от Кортаны, что я отстаю от них в плане продуктивности. Но я здесь не за кусками металла, хотя собранного и так уже хватит на лёгкий крейсер с превосходными технологиями. Я здесь – ради технологий. И удача решила улыбнуться мне – когда пробил ещё один твёрдый пласт, я провалился в большую, на вид, пещеру. Освещение и сенсоры показали мне, что я нахожусь в древнем ангаре. И первое, что я увидел, спустившись вниз – это космодесантника с символикой ультрамаринов. Под старым бронекостюмом модели Марк-2 находилась давно высохшая мумия астартес. Краткое применение биомантии позволило узнать – в теле содержалось геносемя. То есть – произошло что-то действительно трагичное, чтобы апотекарии не сумели извлечь геносемя из павших. Потеря геносемени – это тяжкая утрата для всего ордена. Численность ордена – это численность геносемян, пока есть семя, можно набрать рекрута и имплантировав его, получить космодесантника. Без семени – ловить нечего. Я склонился над телом. Причина смерти явная, и она торчит у него из груди – силовой клинок, обломанный у рукояти. Похоже, космодесантник трепыхался после получения смертельной раны. Жаль его. Я стоял в большом помещении, вроде залы. Освещение помогло мне узнать помещение точнее – вокруг были лики императора, на боку развевались знамёна. Обычно бывшие на потолке – просто корабль лежал с большим креном градусов в сорок пять. Я приклеился чакрой к полу, так что мне ничего. Что ж, тут тоже нужно лутать. Создал дюжину клонов, которые без лишних слов начали работу – нужно было срезать стяги, собрать знамёна и броню павших воинов – ультрамарины строго за этим следят. Особенно если братья их пали в жарком бою, их обязательно должны с почестями похоронить. Здесь обнаружились восемьдесят пять тел – из них тридцать принадлежали ультрамаринам. А так же болтеры, плазменные пистолеты, силовые мечи и прочее, знамя ультрамаринов валялось около стенки, в мёртвой хватке знаменосца, который, судя по всему, уже десять тысяч лет его не отпускал. Собрали образцы ДНК, геносемя можно вернуть, если есть образец ДНК, а тут оно сохранилось, пусть и плохо. Атмосферы у свалки нет, притянутые газы и прочее скорее препятствуют окислению и разложению. Хорошо что клоны в воздухе не нуждаются! Двухсотый груз так же был телепортирован на флагман. А я пошёл по этому кораблю дальше, по пути постоянно натыкаясь на исполосованные когтями стены и тела космодесантников разной степени потрёпанности. Каждый встреченный проходил одинаковую процедуру – его броня и всё найденное было аккуратно собрано и доставлено на отдельный корабль класса «Вселенная». У него вместительные трюмы и у нас в эскадре есть научное судно, переделанное из одного масс-конвейера. Образцы геносемени пошли туда. Я продолжил поход – пришлось по пути открывать телекинезом двери. Из вентиляции с шипением иногда вырывался воздух, давно уже хранившийся в системе жизнеобеспечения. Слабо горело аварийное освещение, на предельном режиме – десять процентов мощности. Реактор корабля давно не работал – резервная система питалась от очень долгоиграющего источника тока, древнего термоядерного реактора, который глушится в течении тысяч лет, а работать может и миллионы лет, термоядерную реакцию не остановить. Пробив себе путь, оказался в главном зале с трупами. Ну и битва же здесь была! Под ногами весь пол усеян солдатами, космодесантники – преимущественно Имперские Кулаки. Да, ультрамаринов тут почти не было. Жёлтая броня с символом кулака, ошибиться сложно. И их было дохрена и больше. Сбор даже у сотни клонов занял некоторое время – Кортана насчитала четыреста пятьдесят тел. Из этого склепа хотелось поскорее убраться, что я и сделал, пройдя пять километров до носа корабля и просканировав, облутав все палубы. Собралось восемьсот тел космодесанта, от тел простых людей остались только скелеты с кусочками сгнившего тряпья. Даже узнать ничего не удалось. Видимо, это была атака космодесанта хаоса. Запустил снова свой шар и пробил нос корабля, уйдя глубже. На этот раз я внимательно сканировал окружающую местность на предмет тел космодесанта и ввёл в кортану и её сканеры образцы брони – чтобы немедленно туда попасть. Через пару сотен метров ситуация повторилась, на этот раз картина произошедшего была ясна с первого взгляда. Много космодесантников, все – ультрамарины, все – при оружии, броне, добрая половина в броне Марк-1, старой, очень старой, которую нынче хранят только для церемоний, и то её мало где можно найти. И большую часть этого космодесанта застали врасплох – некоторые даже были без шлемов и оружия при себе. Сразу видно, что атака произошла внезапно для них, по всей видимости – когда десант шёл в космосе. Большинство брони было уже испоганено временем, но немало образцов сохранилось в достаточно неплохом виде. Я смог изучить эту баржу ультрамаринов подробнее. Три тысячи тел, при этом почти неповреждённая баржа. Так что лутать было что. Оставив клонов разбираться, полез глубже, ещё глубже. Через пару сотен километров обычного хлама, разбитого так, что там точно ничего ценного не сохранилось, я наткнулся на очень любопытную структуру. Это был корабль, относительно небольшой и относительно хорошо сохранившийся. Плюнув на конспирацию, пошёл к нему и достиг корпуса. Первое, что бросилось в глаза – это материал корпуса. Он не был похож ни на один из известных мне, форма корпуса – тоже непохожа на то, что я знаю по империуму. Проделал аккуратную дырочку в корпусе и ввалился внутрь, оглядевшись. И… * * * * Хотеть! Моя хотеть! Нет, правда, кто бы знал, что я найду столь прекрасную вещь на этой сраной помойке? Нет, космодесант – это хорошо, это почёт и уважение, плюс услуги космодесанта бывают очень полезными, но то, что я нашёл глубже – перекрывает всех космодесантников разом. И заставляет удивиться. И нашёл я, не много ни мало, военный терранский корабль. Он был в превосходном состоянии, единственное, что у него вышло из строя – это ядро реактора, что и переквалифицировало корабль в разряд космического мусора. Корабль не был похож даже близко на то, что строили в империуме. Во-первых – это его размер. Всего пятьсот метров в длинну, во-вторых – вооружение. Турболазеры, плазменные пушки и конечно же, масс-драйверные пушки. И ещё много всякой всячины. Внутри не было следов тел экипажа, но зато были старые, неработающие компьютеры. Я спросил: – Кортана, ты можешь проанализировать эти компы? – Уже. По всей видимости эти компьютеры древних терран. Однако на порядок совершеннее всех ныне имеющихся. В основе центрального компьютера, как и в случае со мной, лежит нейронная архитектура и кибермозг. – Анализ материала? Возраст? – Согласно радиоуглеродному анализу и усреднению сроков с разного материала в корабле, он принадлежит двадцатому-двадцать первому тысячелетию. – Нужно достать его полностью, не повредив. Сообщи на «Россию», чтобы освободили место для него. – Это, скорее всего, вызовет обрушение сводов и многочисленные нарушения в залежах мусора. Придётся делать новую штольню. – Да насрать. Это того стоит! Давай, передавай, чтобы освободили место, я телепортирую эту детку в ангар. Только дай точные координаты. – Принято. Телепортация заняла всего пять минут и я увидел его внешне. Это было… прекрасно. Отдалённо в нём угадывалась архитектура, поверх которой марсианские техноварвары накрутили всякой готики, но она была… Скай-Фай в чистом виде, превосходнейший образец древней терры. Теперь я знаю, что подарю Селине на день рождения. Вышел из корабля через то же входное отверстие и увидел происходящее в ангаре. А происходило нечто невообразимое. Клоны и Альфачи затаскивали в ангар целые горы вещей. Электропогрузчики, жужжа моторами, везли отсюда прочь по трюмам многочисленные ящики, клоны фасовали вещи, а корабль продолжал телепортировать и телепортировать в ангар новые партии лута. Да это просто читерство какое-то! – Не расслабляйся, – предупредила меня Кортана, – тебе повезло, из пятисот клонов три сотни столкнулись с мутантами и варп-тварями. Их конечно быстро упокоили, но не расслабляйся. Это всё старый хлам, интересный разве что музеям. – Ага. Особенно на фоне нынешних имперских наш кораблик – старый хлам… – с сомнением сказал я. И правда, он был на порядок эффективнее. Кортана не ответила. Я снял тяжёлую броню и пошёл в сторону рубки управления. Вернее, телепортировался в БИЦ, где меня уже ждала Селина, которая читала какие-то документы. Тут же была и Селестия, она лежала на диване с чашкой кофе в руках и посмотрела на меня с интересом: – Нашёл что-нибудь ценное? – Ты даже не представляешь, насколько. Нашёл древний терранский корабль. Двадцать первого тысячелетия, почти в идеальном состоянии. – Ага, знаем, – буркнула Селина, – а потом оказывается битый и крашеный, и номера перебиты, – она подняла взгляд над бумагами, – правда штоль? – Правда. Внутри сохранилось оружие и компьютеры той эпохи. Ты не представляешь, там кибермозги установлены. И система искуственного интеллекта, правда, до нашей Кортаны ей как до пекина раком… но всё равно, это уровень на несколько порядков выше марсианских техноварваров. Селина посмотрела на Селестию и подмигнула ей: – Ну вот, братик опять нашёл на свою голову какой-то фигни. – Не расслабляйся. Похоже, наша следующая остановка – Макрейдж. * * * * Инвентаризация всего, что мы нашли, меня затянула надолго. Пришлось буквально пройти лично по целым масс-конвейерам, вместе с клонами, конечно же, и всё это посмотреть. Очень помог искин, без него не удалось бы сделать инвент за пару лет, а так – готово уже через два дня. Итак, мне в руки попали – шесть гигатонн ценных металлов для кораблей и дальнейшей тауматургии. Не железо, а такие редкости, как молибден, вольфрам, цинк, хром, адамант, живой металл. Четыре работоспособных реактора некронов, все разного размера и мощности. Триста пятьдесят штук некронского ручного оружия. Двести тридцать тысяч болтеров, причём очень старых, модели MK-Iа, которые уже давным-давно считаются раритетом. Силовые мечи – восемьсот штук, цепные – две тысячи штук, доспехи космодесанта. Модели Марк-1 – четыреста экземпляров, Марк-2 – девять тысяч четыреста сорок два экземпляра. Геносемя – три тысячи восемьсот девяносто девять экземпляров. И главный мой подарочек – это древний терранский корабль. Конечно, по сравнению с моим Копьём Галактики он был примитивен, но на голову превосходил все корабли империума по уровню применённых технологий. Его кибермозг удалось пробудить, только он был чист, мёртв, информация стёрлась. Как при форматировании. В руки мне попали образцы древних космических двигателей, сдохший, но тем не менее, почти целый термоядерный реактор, а так же куча хлама, по мелочи, все составные части корабля. Клоны тоже не сидели сложа руки, им удалось найти почти тысячу образцов геносемени, а так же море самых различных кусков металла. «Странника» клоны успешно шаг за шагом, слой за слоем, резали на металлолом, отправляя на наш мир-кузницу различный металл. В центральном ангаре установили большие столы-парты, за которыми работали джокаэро, наши технообезьяны чинили всё, что им было выдано. А дали им все древние образцы. Джокаэро с приказом отремонтировать постоянно работали, приходилось таскать для них еду. Больше всего они любили бананы, приходилось и их расконсервировать и тащить сюда. Через четыре недели великого лутового похода я признал – клоны прошли эту кучу мусора вдоль и поперёк, нашли генокрадов, мутантов и кучу разного хлама. И куча была отработана, большинство самых ценных технологий упокоилось в наших трюмах, теперь у меня были в руках арсеналы, достаточные, чтобы снарядить целый легион космодесанта, или основать штуки четыре своих орденов. Но мне это, конечно же, даром не надо – у меня есть моя группа Альфа, они с лихвой перекрывают все военные потребности. Потрошение затянулось на месяц, после которого я стал счастливым обладателем невообразимого количества древнего хлама. А также небольшого количества ценных образцов, но хлама всё-таки больше. И перегрузив большую часть космодесантного хлама на флагман, я прогнал отсюда всех джокаэро, закончат работу на планете, и взял курс – на Макрейдж! * * * Набиться на аудиенцию к папе-смурфу было не так то просто. Ещё на орбите планеты я связался с силами планетарной обороны и сообщил им, что везу спецгруз для ультрамаринов. Затихло на несколько минут, после чего меня спросили, что за груз – ответил честно, останки, собранные на месте древнего побоища. Короче говоря, древнюю броню, оружие и так далее. Снова затихло и через минуту мне уже дали разрешение на посадку. Я с радостью выбежал с мостика и телепортировался сразу на стоящий в ангарах шаттл, наверняка, тут думали, что у меня парочка старых кусков брони. А ну как же, Северий Август Дорн, милостью божьей инквизитор, не будет мотаться ради такой херни! Вылетело сразу восемь грузовых шаттлов, а с ними – группа грузчиков. Мы отправились в штаб, уже мне хорошо знакомое место на планете, главный лагерь ультрамаринов. Надеюсь, папа-смурфик будет здесь? Когда приземлились, я увидел невдалеке пожилого библиария, который ждал меня. Судя по знакам различия, это был главный библиарий ордена, и вид он имел ещё более пафосный, чем смурфики. Я спустился по аппарели, за мной моя панцерпехотная охрана. Не доходя трёх метров до него, представился: – Северий Август Дорн, инквизитор. – Добрый день, меня зовут Альфред, я библиарий ордена. Мне сообщили, что вы имеете какой-то важный груз? – Да. Я недавно исследовал одного из «странников». Там я обнаружил множество кораблей с погибшими космодесантниками – ультрамарины и имперские кулаки в основном. Библиарий был лыс, с грубо притороченным к черепу нейроинтерфейсом, в руках держал посох, броня – вся в золоте. В общем, каноничный библиарий. Он посмотрел на шаттлы: – Вы привезли тела? – Нет, что вы. Их кости упокоились на поле брани. Я собрал и взял на себя смелость полностью восстановить большинство брони марк-2 и марк-1, болтеры Марк-1а. И, да простит мне император, взял на себя смелость восстановить геносемя из образцов ДНК. У библиария, по-моему, затряслись руки: – Что? Вы смогли восстановить геносемя ордена? Немедленно к магистру! – он мгновенно переменился, – за мной! Я повернулся к альфачам: – Разгрузите груз на плац, отдельно знамёна и стяги, после чего возвращайтесь вместе с челноками на флагман. – Будет исполнено, инквизитор, – ответили они хором и принялись за работу. Я пошёл следом за библиарием. Он шёл быстро, так что мне приходилось семенить ногами, всё-таки библиарий – астартес, огромный такой бугаина под два с половиной ростом и в броне… пусть и библиарийской. Мы прошли через парадный зал, плац, после чего двинули напрямую к кабинету магистра, папы-смурфа. Марнеус Калгар оказался в своём огромном кабинете. Он руководил орденом и конкретно сейчас – разговаривал о чём-то с капитанами двух рот. Библиарий ворвался без стука: – Отложите все дела, прошу прощения, срочные новости! Инквизитор? Вам слово. Вот же жук. Калгар был внушительным мужиком, он мне хорошо запомнился. И жил он уже очень-очень долго, постарел по сравнению с прошлым моим знакомством в другом мире. Но оставался очень бодрым. Он проводил капитанов и недовольно посмотрел на меня: – Что случилось? Я, слегка кивнув, ответил: – Исследовал одного из странников. Мы нашли очень много интересного, но помимо всякой техники и металлов – многочисленные останки космодесанта, павшего в космическом бою. Ультрамаринов… – я задумался, – ультрамаринов – две тысячи семьсот тел, разной степени целостности. – Это хорошая новость. Мы обязаны похоронить их согласно традиции. Вы оказали неоценимую услугу ордену, – Калгар благодарно улыбнулся. – Да, помимо этого найдено было большое количество оружия и брони, старой, Марк-1 и Марк-2. Не думаю, что она вам сгодится, но мои люди восстановили её до первоначального состояния. Насколько я знаю, она имеет коллекционную и церемониальную ценность. Гораздо больше найдено болтеров – тоже устаревших конструкций, но для учебных целей они вполне сгодятся. Наконец, что самое важное, я извлёк из частей тел ДНК и восстановил геносемя. Две тысячи семьсот образцов. Калгар молча просверлил меня взглядом: – Это так? Это же… – Именно так. Взял на себя смелость вырастить геносемя из ДНК. Калгар встал и улыбнулся: – Это хорошие новости, Инквизитор. Это очень хорошие новости для всего ордена! Да это лучшие новости за последнюю тысячу лет! Инквизитор, чем мы можем отблагодарить вас? – Не стоит, – ответил я с улыбкой, – мной движет не желание награды. – И всё равно, – Калгар был непреклонен, – возвращение геносемени на два полновесных ордена – это невероятное пополнение, которое существенно повлияет на весь империум. Я обязан отблагодарить вас как полагается. Сегодня же устроим службу в вашу честь! И я сообщу на терру о вашем подвиге. Наверное, исследовать «Странника» было небезопасно? – Это так. Пришлось столкнуться с полчищами мутантов и генокрадов. Но иначе было бы слишком скучно. Сейчас я полечу на Терру, помимо ваших было много Имперских Кулаков. – Они были вместе? – Да. Это было ещё до ереси Хоруса, поэтому вряд ли удастся найти информацию про произошедшее. * * * * В империуме умели праздновать. Это было фееричное по своему масштабу и размаху действие. Службу в мою честь не стали закатывать наспех – дали время разобраться со всем и сами разобрались. Древняя броня по большей части упокоилась в арсеналах ордена, но несколько комплектов Марк-1 перешли в церемониальную, солдаты одевали её для шествия. Шествие закатывалось просто фантастических масштабов. Нехватку астартес компенсировали с лихвой силами гвардии и СПО, по поводу получения такого количества геносемени папа-смурф решил закатить пир на весь мир – торжество решили начать в воскресенье. А я удалился на свой корабль и сообщил об этом девочкам, после чего вернулся к Калгару. Постучал в его кабинет. – Да? – голос у него – аж стёкла дребезжат. – Это я, – я открыл дверь, – хотел кое-что уточнить. – Да, доброе утро, – он радостно улыбнулся, – что такое? – Разрешите моим воинам пройти вместе с остальными? Они внесли свой вклад в нахождение реликвий и на мой взгляд – заслужили благодарности. Я конечно выписал им премию, но… – Никаких вопросов, – поднял руки, – мы нуждаемся в людях, чтобы шествие было торжественным. Сколько их будет? – Ровно тысяча. Строевой обучены, не подведут. – Хорошо. Торжественное шествие начинается у храма императора и идёт по главной улице к базе ультрамаринов. Я буду рад их видеть. – То есть проблем с тем, что они будут при броне и оружии нет? – Конечно нет! Давай, жду! * * * * Селестия крутилась перед зеркалом, выбирая себе наряд. Приложила к плечам наплечники: – Как думаешь, мне подойдут эти, с символикой сороритас, или эти, с аквилой? – Тебе всё идёт, ты красавица в любой броне, – наша кают-компания из большого зала-гостиной превращалась в будуар двух красавиц, персональный. – Ну вот, о чём ни спросишь, всему рад, – Селестия обиделась, – тогда одену вообще эту, – она пошла к броне и огляделась в поисках места для переодевания, плюнула, переоделась здесь. Золотая броня была намного торжественней и пафосней обычной. И в полной мере подходила к задачам, на неё возлагаемым. – Ты ведь понимаешь, что собираешься выйти в свет и сообщить всему миру о своём возвращении? – Не трави душу, – она глубоко вздохнула, видимо, волновалась, – я и так вся на нервах. Как это воспримут сёстры? – Будут радоваться до усрачки. – Какой ты грубый, – это прозвучало словно комплимент. Мы и так немного опаздывали, минуты на три. Пришлось экстренно телепортироваться в челнок, где уже сидела Селина. Из ангаров вылетали транспортные челноки с моими Альфа-воинами. Их я тоже к этому параду подготовил. Причём по сравнению с тем, как готовились девочки… в общем, я облазил каждый миллиметр брони своих воинов, решил идти маршем, чтобы не смотрелись карликами, в тяжёлой броне, терминаторского типа, только модификации «БСК-ультра-М10», очень пафосной и очень мощной броне. Похожа на обычную терминаторскую только размером, она более угловатая, за спиной два реактора ХС, всем закрепили за спину громовые молоты – крайне редкое оружие, в руках у всех тяжёлые болтеры – для солидности, чтобы не смотрелись маленькими на фоне бойца. Болтеры тоже уникальные, разработанные в далёком прошлом. У них два ствола и схема гаста, скорострельность – три тысячи в минуту, запредельная. Благодаря расширенному тауматургией магазину стрелять можно было долго-долго. Выглядели они поодиночке – пафосно, все вместе, да ещё и в строю – сносили пафосом с ног и заставляли корчиться в муках собственного ничтожества. Это апофеоз пафоса – на груди символ инквизиции, на плечах печати чистоты и тоже символика, черепа и скрещенные мечи. В общем, это было нечто. И это нечто я собирался продемонстрировать миру. * * * * Появление Селестии на людях взорвало мозг не хуже термоядерной бомбы. Святая Селестия источала пафос – одно из умений Амона, всем своим видом. На неподготовленных людей это действовало крайне мощно, они не могли отвести от неё взгляд, стоило лишь нам войти в храм бога-императора. Храм был монументальный и конечно же, исполинского размера, на улицах вывесили стяги ультрамаринов и ультрамара, звучала музыка, люди высыпали на улицы посмотреть на грандиозный парад. В храме собрались самые разные личности, знакомство со многими из них было бы для меня чрезвычайно полезно. Для начала – это верхушка одного из самых древних и почитаемых орденов космодесанта, Ультрамаринов. Капитаны имеющихся в наличии рот готовились к параду, космодесантников так же пропустили на богослужение. И те и другие не могли отвести взгляд от моей спутницы – Святой Селестии, а уж когда мы вошли в храм к местным святошам-эклезиархам, начался форменный беспредел. Селестия даже была в лёгкой панике от того, сколько почитания и внимания ей уделяет общественность – простые люди глазели на неё и приветствовали, кто-то кланялся в пояс, кто-то выкрикивал лозунги. Эклезиархия в полном составе охренела и на мгновение церемония замерла. Я затерялся на фоне своей свиты – Селестия блистала в своей золотой броне и с могучим мечом за спиной, она шла, гордо выпрямив спину и улыбаясь находящимся вокруг людям. Да, судя по всему, использовала пассивный навык, переданный ей амоном – Аура Саятости, это делало её в глазах всех окружающих исключительной. Калгар сидел в собственной ложе, куда пригласил и нас, и нас могли видеть все собравшиеся – около полутора тысяч человек и астартес. Храмовник оказался в замешательстве – продолжать службу как ни в чём не бывало? Когда мы вошли в ложу Калгара, он тоже выказал Селестии должное уважение, как и моей сестре. Он с интересом посмотрел на меня. Правильно истрактовав его взгляд я представил девушек: – Мои аколиты. Сестра, Селина Дорн и Селестия, так же известна как Святая Селестия. – Очень приятно познакомиться, – Калгар галантно склонил голову, даже так он в своей броне был великоват на фоне девушек, – Марнеус Калгар, грандмастер ордена ультрамаринов. – Давно хотела с вами познакомиться, – улыбнулась Селестия, – вы известны. – Не так, как вы, но всё же, – он почти мило улыбнулся, что выглядело мозговыносяще в его исполнении, – а вы, Селина, близнец инквизитора Дорна? – Почти, – она приподняла шляпку, показывая свои длинные ушки, – сводная сестра. Вот сейчас он явно очень и очень сильно удивился: – Эльдар? Среди нас? Вы удивляете. – Что есть то есть. Надеюсь, вы не против моих длинных ушек на этом параде? – Отнюдь, – он хохотнул – нечасто можно услышать подобное от самих эльдар. Обычно они относились очень ревниво по отношению всего, что касалось их ушей. Богослужение приобрело особую торжественность. Сначала говорил Калгар, полными пафоса словами расписывая то, как в своей невероятноя храбрости инквизитор Северий Дорн исследовал темнейшие уголки галактики и разыскал тела погибших на заре империума братьев и их геносемя, а потом совершил величайшую ошибку за эти же тысячи лет. Он передал слово мне. Мне. Он передал мне слово, дав возможность выступать в храме, в котором я уже вёл проповеди, перед тысячами людей и астартес, перед знатными родами и верхушкой сектора. Я даже расстроился – неужели всё так просто? Что ж, настал твой час, Святой Дорн. Я теперь имел уровень пафоса и навыка проповеди даже превосходящий императора и собирался оттянуться на полную за всё, что мне пришлось пережить, таская эти трупы. Если раньше я действовал и проповедовал грубо, то сейчас, набравшись мудрости и опыта, пришедших с веками прожитых жизней, я могу вытворять с слушателями невообразимые вещи! И пустили же козла в огород… Быстрым, чеканным шагом я приблизился к трибуне, с которой вещал Калгар, отошедший чуть назад, и начал: – Что значит быть верным слугой человечества и его императора? Это не пышные парады и не сокрушение врагов… Дальнейшие сорок минут выпали из жизни, потому что я наслаждался, ведя аудиторию так, что у них слёзы на глаза наворачивались. Грань между тонким воздействием на разум, словом, делом, между безвкусным нагромождением пафоса и чем-то, что западает в душу – очень тонка. С моим уровнем пафоса я повышал его в речи постепенно, и наслаждался произведённым эффектом. Поначалу они прислушались к моим словам, звучавшим неожиданно чётко, проникновенно, словно некая магическая сила заставляет их разум ловить каждое следующее слово, складывая слова в предложения, а предложения – обретали смысл. Пришлось тщательно следить за всем, каждой деталью речи, каждой деталью поведения, подводя слушателей от одной мысли к другой, и выглядели, да и чувствовали это так, словно мудрец делится с ними откровениями. Через пять минут прелюдии я начал сам процесс, начиная мягко укладывать слова словно кирпичи, ровно, без швов, одно к другому, люди выглядели всё более заинтересованными, и уже через двадцать минут речи – даже не шевелились, не то чтобы отвлечься. Через полчаса они прониклись любовью к императору. Ещё бы, мой пафос работал на полную и начал выходить на финишную прямую, постепенно всё больше и больше наполняя жизнь слушателей смыслом, который я в них вкладываю. Были и свои периоды отдыха, ответвления, которые заставляют задуматься, и главное – воспоминания. При хорошо поставленной речи каждое сказанное слово понимается, каждое сказанное слово имеет свои подтверждения в личном опыте слушателя, это вызывает доверие. А с моим навыком, я достиг желаемого результата – через тридцать девять минут слушатели уже испытали подобие святого рвения и теперь, выражаясь терминологией эклезиархии – сердца их наполнились решимостью, мысли – праведностью, а слова – мудростью. По уровню воздействия такую речь можно приравнять к мощному пси-навыку, и то будет слабо сказано – такие речи сподвигают народ на свершения, на ужасные или прекрасные поступки, на великие дела. Последнюю минуту я потратил на завершение речи и закрепление результата. Ох, я устал говорить… Но результат того стоил. Определённо – я просто чувствовал, что они меня едва ли не обожествляют. Ещё бы, аура святого у меня такая же мощная, как у Селестии, народ просто в религиозном экстазе. Эклезиархи смотрят на меня так, словно я сошёл с небес на землю к ним, грешным. Ах, да, забыл потушить золотое свечение – характерный признак ауры, который появляется у тех, кому лично покровительствует Император, и вокруг него такая же аура была. Я передал слово обратно эклезиарху, который даже не нашёл, что сказать – он был в таком глубоком религиозном экстазе, что смог выдавить из себя только через силу, что шествие воинов начинается. И мы всем скопом отправились на улицу. Я, девчата и Калгар забрались на большую машину, специально приспособленную для парада, ехала она среди прочих войск. Послышались громкие гулкие шаги – с двух улиц по бокам от храма на площадь выходили мои солдаты. И это зрелище того стоило. Тысяча могучих воинов, в броне не хуже терминаторской, чеканя шаг, с украшенной золотом бронёй, шли строем, внушая трепет. Выстроились. Люблю парады – это чёткость, порядок, и сила. За ними выстроились ультрамарины, замыкала парад – Имперская гвардия. Из тех немногочисленных полков, что всё-таки служат в Ультрамаре. Раньше они были только в СПО и планетарной обороне сектора – не будут же астартес лично таскать всякие тяжести и служить операторами на многочисленных батареях и станциях обороны? Вне всякого сомнения, мои выглядели наиболее внушительно. Тысяча воинов в терминаторской броне, да ещё и с хорошим оружием в руках, и с громовыми молотами – все до единого. Это нечто невероятное даже по меркам космодесанта, так как терминаторской брони и громовых молотов было откровенно немного и это оружие и экипировка элитные. Калгар, стоило нам присмотреться, спросил: – Астартес? – Нет, люди. Хотя они намного совершеннее людей, но не астартес. – А, модификанты, – нахмурился, – откуда у вас столько терминаторской брони? – Это не совсем терминаторская, – поправил я, – хотя по характеристикам она не уступает ей, заточена под человека. Броню создали персонально для моего подразделения. Готов поспорить, это самая совершенная тяжёлая броня в империуме. – Верю, – Калгар с интересом на меня посмотрел, – внушает.