Кон'Нар Сребророг

Тихо шурша шинами о сухое шоссе, старенький автобус натужно, но всё же ехал вперёд. Пейзаж за потёртыми окнами сменялся с ленивой неторопливостью, ведь ему некуда было спешить. Да и зачем? Сам автобус невысоко подпрыгивал, налетая на ухабы и кочки, мотор под капотом ревел драконом, но в целом в салоне царила тишина. Немногочисленные пассажиры разомлели на жаре и старались лишний раз не шевелиться, только изредка гоняя надоедливых мух. — Кать, а Кать! — всё же разорвал царившее в салоне молчание молодой темноволосый парень, оторвавший свой взор от чтения интересной книги. — Долго нам ещё осталось ехать? Девушка, которую звали Катя, ответила не сразу, она решила не спешить, всё ещё пребывая во власти своих мыслей. Она так молчала некоторое время, но нехотя оторвавшись от размышлений тихо ответила: — Уже скоро. Осталось протрястись не больше получаса, а там мы будем прямо на месте, Серёж. — и девушка снова погрузилась в свои мысли, изредка наматывая на палец свои каштановые пряди. Парень молча кивнул в ответ и снова вернулся к прерванному чтению. В стареньком автобусе снова воцарилась блаженная тишина, прерываемая бодрым рычанием мотора, да громким храпом остальных пассажиров. К примеру, светловолосый паренёк обладал просто феноменальной способностью производить такой шум, что ему позавидовал бы самый огромный и свирепый дракон. Молодой человек спал настолько крепко, что не обратил внимание на смену позы для сна. Он сполз со своего сидения так низко, что осталась торчать сверху только светловолосая шевелюра, прикрытая сверху свежей газетой. Она прикрывала лицо парня и то поднималась, то опускалась в такт его дыханию. Храп и сопение дико раздражали сидящую рядом девушку. Она долго терпела, но всё же не могла больше сдерживаться. Девушка осторожно подцепила газету, чтобы не разбудить храпуна, затем свернула эту газету в трубочку и со всей дури огрела парня по голове. Тот от полной неожиданности подскочил на ноги и зашипел от боли, ударившись об крышу автобуса. Потирая ушибленную об низкую крышу автобуса голову, парень растерянно проговорил: — Ась, что случилось? Война началась? — Ага. Немцы реванш взять решили! — с сарказмом ответила девушка, продолжая держать свёрнутую газетку в руках. — Кто о чём, Паш, а ты — о войне! Увидев хитрый взгляд парня, девушка сразу же напряглась, а позже завизжала: — Эй, Паш, ты чего? Я же пошутила! Сам Паша ловко отобрал у своей обидчицы свою же газету, осторожно щёлкнул по носу девушку, а после, прижав её к окну, принялся щекотать и приговаривать: — Это моя месть тебе, Алёнка-бурёнка! Теперь тишина окончательно покинула салон автобуса, оставив вместо себя шумную, но весёлую возню двух друзей. И снова Сергею пришлось оторваться от чтения, он лишь мысленно покачал головой и усмехнулся, глядя на своих друзей. Парень прекрасно знал о той симпатии, что была между Павлом и Алёной, но также знал, что друзья никак не могли принять и признать эту симпатию, прикрываясь вечными придирками друг к другу. Вот и сейчас Сергей решил прервать потасовку, которая плавно переходила в жаркие объятья. Он потёр, гудящие от шума, виски и поспешил осадить парочку: — Успокойтесь уже, голубки! — тут машина, что до этого тихо шурша по дороге шинами, встала как вкопанная. — Мы приехали. Путь держала эта небольшая группа студентов, как позже оказалось, в самую глушь своей бескрайней Родины по очень важному, можно сказать «боевому» заданию от своего куратора по практике. Важная часть задания заключалась в том, чтобы приехать в указанную деревушку, а потом в процессе общения с местным населением собрать как можно больше легенд, сказок, то есть — собрать всё возможно фольклорное наследие. Долгая поездка-тряска в автобусе ещё с советских времён наконец-то закончилась, поэтому обрадованные, пусть и уставшие ребята поспешили выйти поскорее из душного салона на свежий воздух, чтобы размять затёкшие от долгой поездки конечности. Молчавший всю дорогу водитель так же не проронил ни одного слова пока доставал из багажника вещи студентов. В это время молодые люди уже успели хорошенько осмотреться по сторонам и, не увидев даже отдалённых силуэтов деревушки в дали, вопросительно посмотрели на шофёра. Они думали, что уже подъехали к самой деревне, но на самом деле остановились возле огромного поля, что колосилось свежей пшеницей. Через всё поле пробегала небольшая, но отчётливо видная тропинка, ускользавшая зелёной змейкой вглубь шелестящего на ветру листвой густого леса. Водитель в ответ на вопросительные взгляды студентов лишь пожал плечами, а потом сказал: — А, это. Поверьте, ближе, чем сейчас, подъехать точно не получится. Вот видите тропинку? — он указал своей рукой на зелёную змейку. — Она вот и выведет вас к вашей деревне. Просто идите по этой тропинке прямо и никуда по дороге не сворачивайте. — Ага, дойдём обязательно, если только волки нас по дороге не сожрут! — саркастично заметил Паша. Остальные ребята с ним молча согласились. — В этих местах давно уже не водится никаких крупных хищников. Разве, что лисы бегают… Вы их что ли боитесь? — студенты дружно отрицательно закивали головами, а шофёр продолжил: — Вот и идите с Богом, а мне пора. После спокойно выгрузив все вещи ребят, а потом, снова заведя мотор своего старенького транспортного средства и тихо шурша шинами, поднимая в воздух клубы пыли, скрылся за горизонтом. Студенты простояли некоторое время, пытаясь переварить полученную информацию. Первым из группы собрался с мыслями Серёжа, он резонно предложил своим друзьям не стоять на месте истуканами, а всё-таки пойти по указанной тропке, как никак, а приближалась неспешно ночь. А что ещё оставалось делать? Особого желания у них не было ночевать в открытом поле, поэтому, собрав свои нехитрые пожитки, ребята пошли навстречу шумящему лесу. Лишь ступив под сонм деревьев, как спокойная ночь вступила в свои законные права, укрывая своим шёлковым покрывалом землю, щедро рассыпая по небу звёзды. Только людям тёмная чаща от этого не казалась дружелюбной… Тут и там слегка потрескивали сухие веточки, недовольно шелестели над головами студентов листвой деревья. Создавалась впечатление, что таких образом окружающие деревья общались между собой, словно обговаривая незваных гостей. Изредка совсем рядом резко ухала потревоженная сова, сверкая при этом яркими глазами-фонарями. Девушки то и дело вздрагивали от малейшего шороха, им было не по себе, и они этого не скрывали. Парни же, не хотев потерять своих лиц перед дамами, возомнили себя настоящими рыцарями, хотя им глубоко внутри тоже было страшно. Только зря студенты себя накрутили, потому что ничего страшного или ужасного с ними не произошло. Ребята вышли из леса, и все таинственные шепотки, беготня и взгляды просто взяли и исчезли — просто лёгкий, тихий ветерок играл в листве, продолжала ухать сова, но уже без какой-либо мистики. Молодые люди дошли к своей цели, но всё же к увиденному не были готовы, никто из них не был готов. Да, они понимали, что едут далеко не в Париж или Нью-Йорк, однако это было слишком! В деревне явно царило запустение, было отчётливо видно, что люди покинули это место довольно давно и не думали возвращаться когда-либо обратно. Старые, покосившиеся от ветхости и сырости деревянные дома скалились в свете луны разбитыми стёклами. Почти сгнившие заборы, словно гнилые зубы, торчали тут и там из высокой, по пояс, травы. Ни одной живой души здесь не чувствовалось, кроме самих студентов, естественно. Девушки начали заметно нервничать. А как же: ночь на дворе, в небе светит полная луна, а в памяти, как назло, начали всплывать сюжеты всех просмотренных фильмов ужасов. А вдруг оборотни и вампиры реальны? Парни, увидев, что дамы на грани истерики, решили их подбодрить. Они нашли в траве по увесистой дубине-палке и приготовились дать отпор любому супостату, однако драться ни с кем не пришлось. Хотя вздрогнули дружно все, облившись холодным потом, когда из-за одного дома к ним направилась чья-то таинственная фигура. Она остановилась в нескольких шагах от ребят, очевидно с особой внимательностью рассматривая их. Появившаяся в небе полная луна осветила лицо этой фигуры, явив нервничающим студентам лик обычного пожилого мужчины, который с улыбкой рассматривал ребят. — Что ж вы, молодёжь, заблудились небось? — со смешком спросил старец, подходя ближе и опираясь на свою трость. — Да вот мы приехали в «Нижние кукуевки», дедушка. Однако тут никого нет. Ни одной живой души. — ответил на вопрос Серёжа, как самый старший и ответственный в группе. — Конечно нет. Сошёл народ с этих мест ещё давно. Война, проклятая, всех отсюда выселила, ребята. Только я один остался свой век доживать. Хочу помереть на родной земле. — продолжил беседу старец. — А зачем ж вы сюда пожаловали? — Да вот за преданиями народными… — вмешалась Катерина. — За преданиями? Так этого добра у меня хватает. — усмехнулся в седую бороду мужчина. А потом, спохватившись, проговорил. — Что ж мы-то стоим посреди улицы ночью? Вы устали с дороги-то? Вот пойдём ко мне домой. Я вас ужином накормлю, спать уложу, а утром и беседу продолжим. Ребята переглянулись между собой, начав совещание, а старец, опираясь на свою трость, терпеливо ожидал решение ребят, словно зная, что их гложет. Вскоре студенты пришли к единому решению, очевидно поняв, что пожилой мужчина не представляет угрозы, наоборот, он был очень дружелюбным. Они приняли его предложение о гостеприимстве, никому не хотелось стоять посреди мёртвой деревни ночью в холод. Дом у дедушки оказался уютным, от него веяло старинной и умиротворённостью. Он был поставлен из добротного дерева, с прекрасными резными ставнями. Было проведено электричество и вода, хотя главное удобство находилось на улице, но ребят это не смутило. Главное, что оно вообще было. Собрав вкусный ужин на крепком дубовом столе, старец с доброй улыбкой наблюдал, как его гости с аппетитом уминают угощение, а после, дав им умыться перед сном, разложил по тёплым постелям. Утром студентов разбудило своими лучами летнее приветливое солнце, что веселясь, своими лучами прошлось по сонным лицам ребят. Они проснулись хорошо отдохнувшими и уже вскоре, позавтракав опять же вкусным обедом, слушали рассказы Ратибора, так звали дедушку. Он оказался просто кладезем народной мудрости, зная столько интересного, что ребята не успевали записывать за ним всё то, чем он с ними щедро делился. За такими удивительными беседами незаметно пролетело две недели. И вот, настал тот момент, когда Ратибор решился поделиться со своими беседами главной историей и достопримечательностью этих краёв. Рассказать о большом кургане, что возвышался недалеко от дома дедушки небольшой горой, заодно и показать его. — Здесь, в этих самых краях, ребята, нашёл свой последний покой храбрый варяг по имени КонʼНар Сребророг, — начал свой рассказ старец. — За свою верную службу он удостоился, чтобы люди насыпали ему курган. Студенты, стараясь не отставать не только от Ратибора, но и друг от друга, внимательно слушали своего провожатого, не пропуская ни одного слова, ибо история обещала быть интересной. — Он был замечательным воином, как говорит народная молва. Только вот откуда он пришёл в эти края, никто этого не знал. Никому он не открыл своей тайны, так и ушёл с ней в могилу. Варягом его прозвали за светлые волосы и голубые глаза, а ещё за внушительный рост и силу, что была свойственная северянам. — слова лились потоком. — А имя Сребророг он получил за то, что на поясе носил замечательный серебряный питейный рог, с которым он не расставался никогда и из которого пил на каждом пиру. Этот рог был искусно обработан серебром, украшенный рунами — целое произведение искусства. КонʼНар стоял на службе у местного воеводы, возглавляя военный отряд. Он был честным и неподкупным, хотя отличался крутым и задиристым нравом. И вот, однажды, в эти земли повадились за данью шастать ордынцы. Они грабили местный народ, сжигали сёла. Никому спасу от них не было. Да только Сребророг стал для них преградою непреодолимой. Он смог сколотить народ, поднять у них боевой дух и дать супостатам хороший отпор. Да только смерть, столько раз обходившая варяга, всё же смогла дотянуть свои длинные когти и до его души… — И что же случилось? — спросила нетерпеливо Алёна. — Да то и случилось, — печально вздохнул Ратибор, — что семена предательства взросли на благодатной почве. Ордынским дружинникам удалось подкупить некоторых воинов из отряда КонʼНара, чтобы они его убили. Однако храбро бился варяг, всех предателей ждала верная смерть, да только и его она сразила. Отравленные стрелы змеёю впились в грудь воина, постепенно выкачав все жизненные силы из могучего тела. Тут старец прекратил разговор, поманив дальше своих спутников за собой, а те не решались нарушить тишину. Вскоре они снова остановились уже у подножия кургана, возле которого стоял необычный валун. Подойдя ближе, ребята дружно вздохнули от удивления, ибо камень был в форме искусно выбитого огромного волка, которые лежал на четырёх лапах и внимательно смотрел куда-то вдаль, словно кого-то высматривая. Ратибор остановился возле камня, снова опиравшись на свою трость. Он позволил своим слушателям внимательно осмотреть каменного волка, а потом положил руку ему между ушей, заговорив: — А это, мои друзья, верный спутник КонʼНара Сребророга. Огромный белоснежный волк по кличке Варг. Откуда взял его варяг тоже никому не ведомо. Только люди говорили, что из леса совсем волчонком его принёс в людское поселение Сребророг. Волчонок оказался на удивление смышлёным. Он дружил с детворой, оберегая их. Варг всюду сопровождал КонʼНара, став его неразлучной тенью. Он вместе с хозяином бился наравне, наводя на врагов суеверный ужас своей свирепостью и неукротимостью. Говорят, когда схоронили в кургане его хозяина, Варг пришёл и улёгся у подножия, чтобы вечно охранять своего друга. Люди также говорят, что когда однажды сюда пришли, то вместо волка увидели это каменное изваяние. И с тех пор пошла молва, что Варг обратился сам в камень, чтоб нести вечную вахту на месте последнего упокоения своего друга и не дать врагам разграбить курган. Так же по ночам иногда здесь слышится грозный, иногда тоскливый вой — это воет Варг, напоминая всем живущим всем о том, кто здесь покоится. — Тут старик закончил свой рассказ. Немного помолчав, он промолчал. — Однако я никогда не слышал его. Ладно, молодые люди, давайте поднимемся на курган, а потом вернёмся обратно домой. Я вам у костра сегодня поведаю целую балладу, что сложил благодарный люд в память отважному воину. И ребята вереницей последовали за Ратибором, только Серёжа немного задержался, так как его привлекли блестящие глаза каменного истукана. Парень мотнул головой, прогоняя наваждение, а потом поспешил за ребятами, бормоча: «Солнце напекло голову, ведь такого не может!» Хотя ему явственно показалось, что каменный волк моргнул! Осмотрев внимательно курган, студенты вместе со стариком вернулись домой, где смогли отдохнуть до вечера. Когда солнце закатилось за горизонт, и ночь опустилась на землю, тогда Ратибор поманил своих юных друзей к огромному уже пылающему костру. Ребята уселись возле огня, а старик, достав небольшую лютню, начал наигрывать мелодию, а после проговорил: — Вот она, песнь о КонʼНаре Сребророге, храбром варяге и его верном друге Варге Белоснежном. — И дальше полилась песнь, а студенты дружно затаили дыхание, готовясь внимать:

Послушайте, люди, вы сказ старины! Нашепчут пусть старые ели, И ветер коснётся тончайшей струны… Вы слышите? Вместе запели О славных героях забытых времён, Покой что в сраженьях сыскали! Пусть стёрлись из памяти руны имён, Но подвигам сгинуть не дали! Здесь витязей много в курганах лежит, С клинками в могучих десницах. Землица родная покой их хранит. Но что же воителям снится? Им снится небес голубых высота, Им древние снятся дубравы, Сердцам их мила мест родных красота — Чужая страна не по нраву! Танцуй ярко искрами, жаркий костёр, Пусть к небу взлетит твоё пламя! Раскинулся лес, словно тёмный шатёр, Листва шелестит словно знамя. Веками хранили легенду одну, Но время пришло поделиться! Поведают тайну они вам свою, Чтоб в вечном покое забыться… Кон’Нар Сребророг храбрым воином был, По духу и силе — варягом. Покой он земель этих славных хранил Клинком своим острым, отвагой! Откуда явился он в здешних местах — То тайна, укрытая мраком. Приют он нашёл в этих древних лесах, И людям он сделался братом. Отвага и честь — не пустые слова, Коль сердцем пылает пожаром, Коль вера в добро бесконечно жива, И держишь удар за ударом. По совести жил и Кон’Нар Сребророг, Заслоном от бед был надёжным, Он подлых врагов не пускал на порог, Хоть было порой это сложно! Забавы любил сей отважный варяг, Хмельные большие застолья. На споры, заклады большой был мастак, Не ведал он в этом контроля. Хмельное вино застилало глаза И разум невидимой дымкой, И мог Сребророг что угодно сказать Под действием сильным напитка. Однажды, на шумном, огромном пиру Кон’Нар перебрал много эля. Нельзя много пить, ведь накличешь беду, И «сказкою» станет похмелье! Пылало в крови уж хмельное вино, Азартом наполнилось сердце — О подвиге славном мечтало оно, Хоть верьте вы мне, хоть не верьте! Сидел за столом седовласый старик, Сверкая своими глазами. И к чаше дубовой на миг он приник, Следя за людскими словами. Вот храбрость свою воспевал Сребророг, Мол, нет ведь на свете смелее! Хоть Запад спроси, хоть гляди на Восток — Никто со мной спорить не смеет! Лишь старец седой усмехнулся тому, Сжимая в руках посох верный: — Не верю я сказу, варяг, твоему — Хвалиться горазд каждый первый! Я ящера в юности как-то сразил, Он сёла сжигал и деревни. Пусть трудно мне было, но я победил, Пал в битве со мною змей древний. — Старик усмехнулся, продолжил свой сказ: — Я вижу, что ты мне не веришь! Так я обличаю хвастливый рассказ, Кон’Нар Сребророг, ты лишь бредишь! — Но гневною речью вспылил тут варяг, Сжимая могучие длани: — Считаешь, что я лишь трусливый червяк, Что хвалится вам тут по пьяни? Не быть мне солдатом, коль не докажу Я храбрость свою перед вами. Поверьте мне, люди, я слово сдержу, Вы скоро увидите сами! Я в лес безоружным сей ночью пойду, Луна в небесах воцарится. И целую ночь я один проведу, Смогу по утру возвратиться! Старик Сребророгу лишь молча кивнул, Варяга пари принимая. И вновь на дубовый уселся он стул, С шестом деревянным играя. Толпа же во тьму провожала бойца, Желая сегодня удачи, Чтоб не отступил, не утратил лица, А это ведь многое значит! Опасен и грозен был Проклятый лес, Село окружив частоколом. Не видно в нём было высоких небес, Скрывали деревья собором. Там страшное в недрах скрывалось зверьё, Ждало с нетерпением часа, Чтоб путника в логово сцапать своё, Чтоб жизнь человека угасла. Но не устрашился наш гордый Герой, Он твёрдо одно только знает. Коль он устоит пред капризной судьбой, То дымкой в веках не растает! С собою не взял он свой верный клинок, Бывавший в сраженьях кровавых. К врагам он бывал непременно жесток, Отсеял немало неправых! Но с солнечным днём расставалась земля, Встречая посланца от ночи. Закат в алый цвет все раскрасил поля, И реки, озёра, и рощи! Пора собираться пришла в трудный путь, Держать своё данное слово. И знает Герой, что ему не свернуть, Не будет ведь шанса второго! И люди смотрели внимательно вслед, Покуда Героя не скрыла Уж чаща лесная — не виден просвет. Глухая, как будто могила! Не верил никто, что вернётся Кон’Нар, Все люди его схоронили. Но славный варяг возвратился назад — И люди столпами застыли. Спокойно чеканил вояка свой шаг, Шагал он из страшного леса. И целым из мрака вернулся варяг, Не тронуло грозное место! Не это дивило сейчас местный люд — Другое они углядели. Все молча стоят, никуда не снуют, Лишь шепчутся старые ели… А рядом с героем волчонок шагал, Глядел на людей он без страха И уши свои к голове прижимал, Да новый всё впитывал запах. Откуда зверёныша воин добыл? Вопрос задавал себе каждый. А белый волчонок утробно завыл, И зубы оскалил отважно. Остался жить волк, окружённый людьми, Кон’Нару служил верой-правдой. Играть обожал он с любыми детьми, Стал другом он им и отрадой! И Варгом назвали младого щенка, Чтоб сильным он вырос и храбрым. Цепей не носил и не знал поводка, Крутым своим славился нравом. Не сбавило время стремительный бег — Сменяется осень зимою. И саваном землю укрыл белый снег, Пришедший с нежданной бедою… Ведь в новый поход собралась вражья рать, Чтоб земли славянские грабить. И снова мужи все уйдут умирать, Не дав супостату здесь править! И вместе с бойцами ушёл Сребророг В кровавую новую сечу. За воином шёл по пятам верный волк, Капризному року навстречу! Был меч занесён уж над их головой… Предателей подлых засада Явилась нежданно за храброй душой, Продавшись за горсточку злата! Не сдался без боя могучий варяг, Секира в руках завывала. Был грозен и яростен воина взгляд, Глаза ему кровь застилала. И не отставал от него верный Варг, Врагов разрывая на части. Уже звону золота враг был не рад! Где скрыться от этой напасти? Шумели ветра, не стихал лютый бой, Булатная сталь всё звенела. Сквозь крики людей волчий слышался вой, Ладони кровь вражья согрела! Кон’Нар Сребророг — он ведь лютый берсерк, В сраженье не знает пощады. Он страх перед Смертью давно уж отверг — Нет лучше Вальхаллы награды! Немало в сраженьи срубила голов Варяга стальная секира. И в небе кружили посланцы Богов В преддверии сытного пира! Земля почернела от вражеских тел… Не сбавил берсеркер напора! Ведь Одина воин — отважен и смел, Открыта в Вальхаллу дорога! Но как бы Воитель и не был силён, Сражая десяток ударом. Враг в подлости злобен, а также умён, Он подло бьёт в спину кинжалом. Яд в жилах разлился с поганой стрелой, Что метко в грудину попала. И понял варяг, что последний сей бой, Обитель богов… Ждёт Вальхалла! И тишь разорвал его бешеный вой, И очи наполнились кровью. Покуда он дышит, покуда живой, Врагов заберёт он с собою! Последний противник вот замертво пал, Остался Кон’Нар вместе с Варгом. Но выпал из рук ослабевших металл, Державший удар за ударом. Варг верный протяжно и громко завыл, О смерти Героя рыдая. Но ливень осенний Кон’Нара омыл, Уж славу того воспевая! И вскоре нашёл свой последний приют Варяг на горе да в кургане. Ветра и сейчас сию песню поют На этой укромной поляне! А волк белоснежный прилёг у холма, Нести чтобы верную службу, Кон’Нара покой чтоб сберечь навсегда, Их крепкую славную дружбу. И чтобы пыл волка во тьме не угас, Решили могучие Боги, Чтоб волк не смыкал никогда своих глаз, И дать из скалы ему ноги. И в камень его обратили навек, Чтоб вечно лежал у подножья, Чтоб вместе всегда были волк, человек, Никто их покой не тревожил! И много веков пролетело с тех пор, Курган тот порос весь травою, Но Варг не отводит суровый свой взор, И ночью частенько он воет. Поёт он лесам и озёрам, траве, Чтоб сказ сей они не забыли: Лежит здесь варяг, верный этой земле, И память о нём схоронили.

Старик ещё некоторое время наигрывал мелодию, пока окончательно не замолк, а ребята продолжали находиться под впечатлением от этого удивительного сказа, они были полностью в его власти. Они задумчиво глядели прямо в сердце яркого костра, явно думая о своём. Парни, естественно, каждый представлял себя на месте этого могучего и гордого Варяга. Вот это именно они кружат коршунами, разрывая ряды врагов, сея там смуту и панику. А девушки просто сопереживали белоснежному волку по кличке Варг, ведь он потерял своего хозяина. Неизвестно сколько бы они так просидели, витая в своих фантазиях, но тут где-то вдалеке отчётливо завыл волк. Он выл на полную луну, что красовалась высоко в безоблачном небе, освещая всю округу. И в этом вое отчётливо слышалась тоска, боль, а также затаённая ярость и сила. Ребята дружно вздрогнули, выныривая из своих мыслей. Они ведь знали, что в этих местах давно не водилось волков, они все давно были перебиты бывшими местными жителями, да и война когда-то согнала их с насиженных мест. Но самое жуткое было в том, что этот загадочный волк-одиночка выл в том самом месте, где находился курган убитого варяга. «Ага, просто тот каменный истукан взял и ожил, чтобы тут серенады нам петь!» — крутились одинаковые мысли в головах молодых людей. Они сели друг к другу поближе, словно их это могло приободрить. Старик же усмехнулся в свою густую серебристую бороду, а потом попытался успокоить своих юных друзей: — Ничего не бойтесь. Вам даже повезло услышать этот вой, — а затем более уверенно продолжил: — Ну что же — утро вечера мудрёнее. Вам пора отдыхать, ведь день выдался трудным и долгим. Идите, ложитесь спать и ни о чём плохом не думайте! А я пока посижу у костра и свои старые кости согрею. Студенты решили последовать совету Ратибора и отправились от греха подальше в уютные и безопасные постели. Последующее утро им принесло далеко не приятные сюрпризы… Первой очнулась Катя, она просто громко чихнула, потом открыла свои глаза и громко заорала, так как прямо перед её носом на паутине сидел паук. Хотя его вчера вечером точно не было! От её крика подпрыгнули и проснулись все остальные. И снова гул голосов. — Что за чертовщина? — громко проговорила Алёна, выбираясь из старого, побитого плесенью пледа. Все были с ней молчаливо согласны. На месте ещё вчера целого и уютного дома красовалась перекошенная, почти развалившаяся хижина. Тут и там по углам висела клочьями паутина, что напугала Катю. Слой пыли явственно говорил о том, что тут никто уже не жил. Черепки вместо посуды валялись тут и там. Разбитые лавки, столы и кровати. Повсюду перья из развалившихся подушек. И самое главное — нигде не было видно следов Ратибора. — Что будем делать? — очень тихо, будто боясь, что его услышат, прошептал Паша, но его услышал Серёжа. — Драпать надо, вот что. — пробурчал парень. — Пока не поздно. И дружная компания довольно быстро собрала все свои нехитрые пожитки, чтобы потом начать красться к выходу не только из дома, но из всей деревни. Они боялись, что на них могут напасть да кто угодно: начиная от оборотней и заканчивая лешими, однако их никто не тронул. Только при выходе из деревушки снова завыл тот вчерашний волк, придав новых сил для побега студентам. Они бежали и отчётливо понимали, что это завывает Варг. Никто из ребят не мог вспомнить то, как они успели пересечь лес и поле, чтобы метеорами забежать в тот самый старенький советский автобус под удивлённый взгляд шофёра. Однако потом, отдышавшись, ехав домой, ребята осознали, что это всё же было прекрасное приключение — они получили и прекрасный материал, у кучу эмоций. Но никто из них не знал, что за ними в этот момент с кургана наблюдали внимательные глаза того самого седого старца Ратибора, который стремительно менял внешность. Ещё пара мгновений и на месте сгорбленного старца стоял статный воин в кольчуге, опоясанный мечом и серебряным рогом, а рядом с ним находился огромный белоснежный волк. — Что-то совсем измельчало современное поколение, а Варг? Ишь какого стрекача дали. Неужели мы с тобой такие страшные? — усмехнулся в густую чёрную бороду КонʼНар Сребророг, бывший всего мгновение назад стариком Ратибор. Варг хрипло завыл, соглашаясь со словами хозяина…