Шизуо не прощает

Столбы разлетались в сторону, как только Шизуо подбегал к ним. Они парили над головами людей несколько метров, а после с диким грохотом падали наземь, разбивая и асфальт, и все, что находилось в радиусе пятидесяти сантиметров. Изая уворачивался, уходил от погони, но спрятаться — что уж говорить о том, чтобы перевести дух, — времени и возможности совершенно не было. Хейваджима буквально наступал на пятки, но попасть в свою цель не мог. Игра на публику. Лишнее сотрясения воздуха, которое можно было бы избежать. Но это весело. Орихара смеётся, расставляет руки в стороны и, словно самолёт, уворачивается от ударов. Получается хорошо, но этого недостаточно, чтобы окончательно разозлить Шизуо. — Хей, Шизик! Поймаешь? — он показывает язык и прибавляет ходу, в мгновение Ока оказываясь на добрых десяти метров впереди. «Шизик» рычит на него. Может показаться, что его глаза, как в идиотских комиксах о супергероях, сейчас заалеют и станут извергать лучи, которые (непременно!) разрежут Орихару как минимум напополам. Было бы лучше, если разрезало бы на маленькие-маленькие кусочки, да так, чтобы этот живучий гад больше не смог не то что встать -открыть глаза был не в состоянии. Множество кварталов, домов и улиц они пробегают словно на одном дыхании. Изая все так же смеётся, Шизуо злится, а люди… Людям при виде этой парочки следует бежать как можно дальше, а то достанется и им. А кто хочет лежать в больнице с несколькими (если не всеми) переломанными костями? Ни-ко-му. — Иза-а-а-я! — кричит Шизуо, вырывая из земли очередной дорожный знак. Конечно, потом мэр Икебукуро будет высказывать ему своё «фи», но… Кого это будет волновать? На следующий день под удар попадет ещё больше знаков и фонарей. Против Хейваджимы никто не говорит ни слова. Все боятся, словно он зверь, лев, который готов разорвать всех на мелкие куски, лишь бы к нему не приставали. Но нет, это далеко не правда. Он готов разорвать только Изаю. — Блоха! — ругается он, когда Изая вновь уходит от удара. — Остановись и дай мне убить тебя! — почти рычит он, вырывая… Что он вырвал на этот раз? Беги, беги, беги! Это лишь игра… Тупик. Изая вскрикивает, когда чуть не ударяется лицом о холодный бетон. Шокированно смотрит на стену и бьёт кулаком, разочарованно простонав. — Догнал? — будто спрашивает Шизуо, изогнув рот в подобие улыбки. — Нет? — Орихара весь сжимается внутренне, но внешне ухмыляется, зная, что Шизуо это ужасно бесит. Это его спокойствие, постоянное спокойствие. Весна или осень, ночь или день, разговор на повышенных тонах или просто подпись какого-то договора - ВЕЗДЕ эта чертова улыбка. — Да, — почти мягко говорит он и медленно, оттягивая момент направляется в сторону врага. Но такого уж «врага», каким он сам его себе поставил? — Шизик, налей мне чая. В Изаю летит чайник, благо без кипятка, попадает аккурат по лицу, отчего он невольно откидывает голову назад. Не успел увернуться. Снова. — Сам налей. Изая обиженно пыхтит, но встаёт с дивана и направляется в сторону Шизуо, изредка топая ногами сильнее, чем нужно. — Блоха, — зовёт он, поворачиваясь лицом к плите. — Чего тебе? — Налей мне тоже чая, — и, пока тот не успеет возразить, добавляет: — Спасибо! — Шизик сказал «спасибо»? — Изая прикоснулся ладонью к его лбу. — Ты заболел, не? Получив неслабую оплеуху, Изая отстал от него и поставил наконец чайник на плиту. Они постоянно играют на публику. Обоим нравится носиться по всему Икебукуро друг за другом, ломая все на своём пути. В прихожей звонит телефон, и Изая отвлекается на него. Показав язык, уходит в сторону выхода из кухни. — Изая Орихара на проводе, — чеканит каждый слог, переминаясь с одной ноги на другую. — Вы — информатор? — спрашивают в трубке, а Изая напрягается. — Да. Вы хотели что-то? — Сколько будут стоить ваши услуги? «Услуги? — Думает Орихара. — Больно надо!» — В зависимости от цели и количества информации. Что вам нужно и про кого? Я скажу примерную сумму. Изая разговаривает ещё около трёх минут, а потом сбрасывает вызов. Приходит на кухню ужасно рассерженным на весь мир, поэтому вскидывает ладонь тыльной стороной к себе, когда Хейваджима хочет сказать что-то, мол, молчи, сволочь. Шизуо хмыкает, отворачивается к плите и выключает вскипевший чайник, наливает два бокала и относит за стол. Орихара думает, что отвечать. Ведь спросили о Шизуо. Шизуо, который одним ударом мог положить десятерых, даже не приложив при этом ни капли усилия. В то же время, это будет выгодно. Он попросил около двух миллионов йен, он знает буквально все о Хейваджиме, и никто не сможет убить этого здоровяка. Разве что пулей, но Орихара не уверен, что даже тридцать восьмой калибр справится. — Блоха, — Шизуо щёлкает пальцами прямо перед его носом, заставляя как бы очнуться от своих мыслей. — Ты нормально? Бледный какой-то. — Порядок. Изая решает не рассказывать Шизуо про сделку. Иначе от него не останется ничего, кроме костной муки. Этот абонент больше не звонил. Не появлялся и на глаза информатора, хотя тот уверен: он знает, где живёт Изая и знает, как парень выглядит. Откуда-то же он взял его телефон? Орихара был и рад. Не придется врать Шизуо, что кстати тоже может выйти не на руку. Изая живёт уже второй месяц у Хейваджимы. После того, как он ушел из дома, у него было совсем немного денег. Шизуо как раз и подсказал ему насчёт работы информатором, после чего зелёные бумажки водились у него, как рыбки в аквариуме. Хоть и нередко по дому летали предметы (особенно в сторону самого Изаи), он был рад поселиться вместе с этим (по его словам) ублюдком. Им вместе было весело, а это, как говорится, лучше всего — когда есть человек, который может понять с полуслова и поддержать или рассмешить. Тот тупик Изая запомнил, и поклялся себе, что больше на эту удочку не попадется. Всё-таки, после этого его задница болела долго… — Изая Орихара, я вас слушаю, — очередной звонок от клиентов, на которых информатор обычно не обращает внимания. Нет, конечно он выуживает много полезной информации, но без особого энтузиазма и… — Здравствуйте. Это снова я. Челюсть неумолимо поползла вниз, а глаза широко открылись. — Договор в силе? Я зайду к вам в восемь часов. К девяти вы должны рассказать мне все, что знаете о нём. Это ясно? — Я вам не… — Знаю, — Орихара прервали, а это ему ох как не нравилось. — Но вы обязаны сделать это. Иначе (как жаль!) вы умрёте. — Голос властный, жёсткий и нетерпеливый. — Вы не имеете права угрожать мне, — спокойно произносит он, прижимая щекой трубку к плечу. — Это - моя работа, но я так же могу отказаться от нее, не находите? — скучающее выражение лица наползает на него, и Изая зевает. Видимо, это было слышно. — Повторяю. Или ты расскажешь мне все о нём, с тобой ничего не случится и ты будешь жить дальше своей никчёмной жизнью. Или ты умираешь. Выбирай. Даю три дня на раздумья. — До свидания, мистер, — с нескрываемой мнимой вежливостью произносит он, откидываясь на спинке кожаного кресла и сбрасывая звонок. — Игра началась, — произносит он сам себе, прикрывая глаза. — Кому ты постоянно звонишь? — Шизуо подходит почти вплотную, между их лицами — не больше трёх сантиметров. — Не твое дело, — фыркает он, отодвигаясь от Хейваджимы. «Человеку, который хочет тебя убить. И, да будет тебе известно, звонит мне он!». Изая выбегает из квартиры, сопровождаемый грохотом летящих в него столовых приборов и мебели. Шизуо, кажется, обижается? Совершенно не обращает внимания на Изаю, лишь изредка может спросить что-то. Что-то… Раньше они могли разговаривать обо всем на свете, не заботясь о других. Просто молчать или слушать городской шум вместе. Шизуо будто отгородился от него невидимой стеной. Прозрачной, которую невозможно даже почувствовать, прикоснувшись. Которая… Все равно будто материальна. Прошел уже день, и Орихара не знает, что ему делать. Сдать Шизуо или не стоит? Хоть бы кто подсказал, дал совет, мол, выбери вот этот вариант, да, так будет лучше. Но такого не было. Не было, потому что не существует. Хейваджима даже больше не гоняется за ним. Просто пропускает мимо себя, не заставив пожалеть о пройденном шаге. Так неинтересно, – мысленно повторяет он про себя при каждом таком случае. Абонент покорно ждёт окончания третьего дня, ждёт согласия, ведь убивать ему совсем не хочется. Точнее, нет, ему не хочется марать руки кровью. Мыть придется... А кровь отмывается сложно, не дай бог на одежду попадет. Каждый день, каждый грёбаный день Изая пытается обратить внимание Шизуо на себя. И каждая новая попытка – новый провал. Новая яма, выкопанная неизвестным абонентом. Копает все глубже, и Изая надеется, что уже скоро провалится в пропасть. Не выберется оттуда. Третий день подходит к концу. Орихара возвращается с работы усталый, замученный. Плюс под вечер поднялась температура. Ноги будто ватные, идти с каждым шагом все сложнее. С лица маленькими капельками течёт пот, а настроение метра на два ниже плинтуса. Двадцать два. Орихара не замечает, как из-за угла выходит силуэт и движется за ним до самого поворота. Обычно там нет людей, но сегодня почему-то собралась довольно большая группка. Пристроившись сзади, незнакомец идёт по пятам, не отстаёт ни на метр. Следит за каждым шагом Орихары и «берёт» его в самый подходящий момент. Остаётся последний поворот до дома, но именно в этом повороте Изая теряет присущую ему удачу. Последнее, что он видит (скорее чувствует) – холодный мокрый асфальт, о который после прикладывается лицом. Голова жутко раскалывается, а по лицу текут теплые капли крови. Застилают глаза, из-за чего увидеть что-то – почти нереальная задача. Изая собирается с мыслями (насколько это возможно) и старается не подавать виду, что очнулся. Осторожно дёрнув руками, замечает, что они связаны, а сам он лежит. Скорее всего на полу, потому что футболка промокла до нитки, штанам грозила та же участь, а торса и рук Орихара не чувствовал вообще. Будто... Будто их и нет вовсе. – Он, кажется, очнулся, – грубый голос у самого уха заставил Орихару дёрнуться, сжимая зубы, чтобы не вскрикнуть. Мужчина, стоящий рядом, схватил его за волосы и грубо потянул вверх, не заботясь о безопасности такой выходки. – Да. Хорошо. – Второй голос намного дальше, метрах в четырех. Больше похож на подростковый, нежели на взрослый. Орихара открывает глаза, продирая засохшую кровь. «Бесполезно, – думает он. – Черт, завязаны!» – А мы тебя предупреждали... – начинает мужчина, отпустив волосы Орихары. Он с глухим стуком падает на землю, и в ребрах что-то резко хрустнуло. Изая сдавил зубы так, что все мышцы лица начало сводить. – У тебя было три дня. Три дня, чтобы сказать информацию, которую можно сказать за десять минут. Но нет, ты выбрал это, да? Решил не предавать своего дружка? – подростковый. Он смеётся. – Ну, ответь, кто он тебе, раз ты живешь с ним вместе? Орихара молчит, зажмурив глаза. Боль разливается по всему телу, и разум потихоньку улетучивается. – Сделай это. Заставь его говорить. Изая понял, что главный тут – этот подросток, и именно он говорил с ним по телефону. Что ж, начнем игру. Мужчина ответил что-то (Изая уже не разбирал слов) и резко начал бить носком своего ботинка по ребрам, торсу и ноге. Орихара вскрикнул, сжимаясь напополам, хотя это и было адски больно, в попытке защититься от следующего удара, но его не последовало. – Кем. Он. Тебе. Является. Тихо, разделяя слова, словно для маленького ребенка произнес он, настаивая на ответе. Изая молчит. Изая молчит даже тогда, когда ему ломают второе ребро, третье. Когда дышать становится невыносимо тяжело, а лёгкие вот-вот «вытекут» вместе с кровью изо рта. «Если мне и суждено это... Что ж, спасибо» – думает Орихара, прокашливаясь, вызывая жгучую волну внутри. Он слышит, как дверь с невыносимым громким звуком распахивается и отлетает в сторону. Он слышит, как они что-то одобрительно кричат. Он чувствует новый укол боли, но уже не от ноги, нет, скорее от ножа, который прошёлся по его бедру. Проваливается местами, то всплывая на поверхность, то погружаясь вновь. Слышит звуки драки. Чувствует, как что-то тяжёлое со всей силы падает на него, но Изая только хрипит, жмурясь ещё сильнее. Только хватается за ребра, от которых уже почти ничего не осталось. Его подхватывают на руки, перекидывают через плечо и несут. Орихара рвано дышит, но уже не чувствует этого. Уже не чувствует, не слышит и не хочет слышать ни-че-го. Он просыпается от разряда тока, пронзившего его тело насквозь. Резко открывает глаза и вскрикивает, хватаясь за ребра, повязанные бинтами. Рядом сидит мужчина и внимательно смотрит на него, задумчиво пожевывая нижнюю губу. Изая вжимается в диван как только может и осматривается вокруг. Квартира Шизуо, это точно. Его комната. Самого Хейваджимы нет рядом. – Орихара? – он медленно кивает. – Я друг Хейваджимы. Это тебе от него досталось так? Даже если я не прав, сочувствую тебе. Придется полежать здесь около полутора недель, чтобы хоть как-то ребра зажили. – К-кто... Вы? – хрипит, а в горле словно взорвались тысяча бомб. – Зови меня Шинрой. Пока я – твой врач. Ладно. Полежи тут, я позову Шизу. Шинра уходит, не давая вставить и слова. Хейваджима возвращается минут через пять с лёгкой улыбкой на губах. – Уж извини, но убить должен тебя я. Изая, не обращая внимания на дикую боль, смеётся.