Удачное спасение

Глухие удары капель воды эхом отдавались в моей голове. Темнота. Как же страшно. Боже, спасите меня. Я не хочу умирать. - Ну что, красавица, где же твой ненаглядный? - я попыталась открыть глаза и уже была готова к яркой лампе или чему-нибудь на подобие этого, но оказалась лишь в каком-то темном помещении, привязанной к старому деревянному стулу, и в окружении двух амбалов. Один из них что-то говорил, я,честно, пропускала половину мимо ушей. Укольчик видимо был очень хорош. - Видимо кувыркается где-нибудь с другой, то-то он веселый выходил с какой-то брюнеткой. Но прости, крошка, ты ему дорога, так что как приманкой выступишь именно ты, - второй грубо намотал мои волосы на кулак и заставил посмотреть на него. Золотые зубы резанули глаза, заставив поморщиться. Тот расхохотался, - Боже, и что Паук нашел в ней? Ладно, пойдем, Тэд, надо еще отчитаться начальству, - они ушли, заперев, видимо, дверь. Боже, и куда меня на этот раз занесло? От досады хотелось разреветься, но годы тренировок позволили лишь закусить губу и прерывисто дышать. Так, спокойно. Во-первых, надо узнать где я. Хотя, нет. Бесполезно. Окон то нет, а встать из-за тугих веревок я не могу. Кстати о веревках. Я проверила их прочность и точно убедилась, что самой мне не выбраться. Да и куда? Их за "камерой" наверняка в разы больше и все вооружены, так что если мне и удастся сбежать, ничем хорошим это не кончится. Дура, просто идиотка! Все, с этого дня никаких походов в свет с представителями мужского пола. От них одни проблемы! Я не знаю, сколько тут просидела. Час? Два? Сознание начало медленно отключаться(сказалась сегодняшняя бессонная ночь), а живот урчать, все-таки не стоило идти в люди не поев. От скуки я рассматривала стены и вспоминала монолог мужчин. Они что-то говорили про Питера. Но откуда они его знают? Вот черт, надо было слушать, что говорят, о не мысленно ныть о своих проблемах. - Боже, и что Паук нашел в ней? - Паук...Твой ненаглядный...Дедукция медленно, но верно приводила меня к правильному умозаключению, а сердце грозилось разорваться. Так вот оно что. Питер и есть Человек-Паук. Теперь понятна его резкая реакция на новости в столовой и спасение меня на вечеринке. Но зачем и почему он не сказал мне? Чертов Паркер...Чертова жизнь! Ну почему у подростков все так сложно?! - Мне кажется, вы забыли выключить дома утюг! Обязательно проверьте! - звонкий насмешливый голос прозвучал рядом с дверью. Безусловно, я знаю, кто это, но чувство восторга начинало постепенно сменяться злостью. Главное не сорваться. За стеной еще долго происходила драка, как я могла слышать по глухим ударам, и я даже не знала, кто побеждает, но тут открылась дверь и явила мне победителя. - Я так полагаю, смысла скрываться мне больше нет? - поинтересовался Паркер, развязывая меня из плена веревок. Я не ответила, лишь неопределенно пожала плечами. Маска валялась рядом, порванная в некоторых местах, но такая же, какая была при первой со мной встрече. Закончив, Пит подал мне руку, пряча лицо за челкой, хотя я и так могла сказать все эмоции, появившиеся на его лице. Но руку я проигнорировала, встав сама, отчего Паркер вконец смутился и, дабы сгладить неловкую ситуацию, сделал вид, будто поправляет этой рукой волосы. - Как будем выбираться? Пешком или опять на паутине? - вышло слишком резко, но что поделать. Питер кивнул и направился к двери. Мы что, используем оба варианта? Ладно, хорошо. Оказавшись в коридоре, я поняла, что уже ночь. Неглубокая, может часов 11 вечера, но это все равно не спасет меня от маминого гнева. Знали бы эти амбалы мою мать в гневе, никогда не похитили бы. - Только крепко держись, - единственное сказанное предложение и вот мы опять в небе. Это так...Захватывающе? Пожалуй, да. Как во сне, когда ты падаешь с крыши или с высокого здания. Вот примерно то же самое чувство. Мы пролетали ночной Квинс, со всеми его огнями и неоновыми вывесками и это было по-настоящему красиво. Но, чем дальше мы "летели", тем ближе стал виден мой дом. Нет, я была, ну, обижена на Пита, все-таки он не сказал мне об этом, хотя мы друзья. Но с другой стороны он рисковал жизнью ради меня, ведь,не дай бог, он просчитался и кто-то из амбалов его ранил. Это...Это действительно удачное спасение. - Я все же вернул тебя домой, хоть и не так, как планировал, - он опустил глаза на костюм и вновь посмотрел на меня. Внутри меня шла борьба двух чувств, он это видел, - Ты в праве отвергнуть меня, это полностью твое решение, но дай мне сказать то, что так давно хочет вырваться. Я...Боже, это так сложно. Мы ведь всего лишь подростки, с гормональными переменами и бурным ростом. Все ЭТО,- он указал на крышу и костюм, - лишь стремление быть взрослыми, поскорее ощутить этот запретный плод под названием молодость. И я хочу вкусить еще один. Ри, ты будешь моей девушкой? - Паркер говорил быстро и конец своего монолога настолько исковеркал, что сначала я даже и не поняла, что собственно от меня хотят. - Ты...Я...Ох, конечно! Только, - я сделала паузу, а Питер напрягся, - Больше никаких секретов. Даже если ты засмотрелся на другую, или на тебя объявлена охота, прошу, неумолчивай ничего! - Пит по-доброму усмехнулся и, склонив голову, кивнул. Как же в этот момент мне захотелось "вкусить запретный плод". Я медленно подошла к нему, нежно коснувшись его руки, встала на носочки и... - Вот черт! Рекси! Я знаю, что ты хочешь гулять, но дай маме дописать! Осталось буквально пара предложений! Умничка, иди полежи. - Встала на носочки и неуверенно коснулась его губ. Пит, будучи тоже не самым опытным в плане поцелуев, лишь сильнее прижал меня к себе и ответил на поцелуй. На поцелуй со вкусом пыли и корицы. А после была длинная бурная ночь...В ссоре с мамой. - "В ссоре с мамой". Точка. Фух, закончила. Ну что, герой-любовник, пошли? - молодая женщина ласково погладила рыжего пса за ухо и принялась одеваться на прогулку. - Что это? - в дверях появился кареглазый мужчина, чей живот и торс закрывал красно-синий костюм. Он аккуратно взял полностью исписанную тетрадь и пролистал. - Решила оставить историю наших отношений на бумаге. - Зачем? - Надо же что-то оставить детям! - и маленький домик на окраине Квинса наполнился смехом.