Война роз

Несмотря на то, что засыпаю, когда небо светлеет от приближающегося рассвета, поднимаюсь на ноги еще до восхода солнца. Морально я истощена, но все же меня не покидает твердое намерение взять себя в руки и продолжить негласную борьбу за свою любовь, смысл жизни. Я должна бороться, даже если в этом не будет никакого смысла. Пусть все попытки окажутся тщетны, но лучше сделать все возможное, нежели жалеть остатки своих дней о том, что не сделала. Поэтому, подавив в себе всю обиду и горечь, я поспешно умываюсь и отправляюсь на утреннюю тренировку. Яркие лучи солнца озаряют площадку, едва я приступаю к тренировке. На поле не так много воинов, которые оказались легки на подъем. В основном среди них одни вампиры. Калеб присоединятся к тренировке немного позднее. Его заспанный и недовольный вид говорит о том, что я изрядно помучила его своими ночными разговорами. Звон ударов мечей друг об друга эхом отражается от стен усадьбы. На время я забываюсь от тяжелых мыслей, концентрируясь только на тренировке с мечом. Пытаюсь вырвать из себя всю боль, весь страх за предстоящее будущее с каждым резким взмахом и последующим ударом меча. К полудню я окончательно выбиваюсь из сил, отбросив меч в траву и согнувшись, тяжело дыша, уперев ладони в колени. - Рад, что мои доблестные воины выкладываются на тренировке полностью, не жалея своих сил. – голос Клауса заставляет меня поднять голову вверх и увидеть его, стоящего на мансарде, облокотившегося на перила и наблюдающего за ходом тренировки. Взгляд его холодных глаз остановился на мне, будто говоря: «Ты еще здесь?...», отчего мне становится немного не по себе, но я продолжаю переводить дыхание, опустив голову и игнорируя его протестующий взгляд. - Калеб Линд, я смотрю, твой сосед по комнате отлынивает от своих обязанностей… - поздно понимаю, что Клаус имеет ввиду меня, когда смысл его слов доходит до моего слуха. – Преподай ему несколько уроков, отбивающих желание лениться! Дрожащей рукой поднимаю меч с земли, когда Калеб нерешительно приближается ко мне, сжимая свое оружие в руках. Он прекрасно осведомлен, что в случае неповиновения ему грозит весьма весомое наказание, поэтому без слов исполняет приказ господина. Калеб наносит первый удар, который я отражаю, но при этом чувствую слабость в руках из-за того, что недостаточно отдохнула. Так вот, что ты имел ввиду, Клаус, говоря о том, что приложишь все усилия, чтобы я убралась с твоих земель… Что ж, я постараюсь не оправдать твоих ожиданий… Меч соратника взмывает в воздух, нанося сразу несколько хаотичных ударов, от которых мне чудом удается увернуться, но все же, отразив последнее нападение, я падаю на спину на землю. - Прости, друг, но сам понимаешь… - тихо произносит Калеб, подавая мне руку и помогая подняться с травы. - Эй, не помогай ему! – снова звучит возмущенный голос Клауса. – Мальчишка должен сам отвечать за свою жизнь, а мы должны создать для него максимально жесткие условия для того, чтобы не воспринимал все, как игру… Чертов сукин сын! Убить меня решил руками собственных собратьев по гарнизону?!... Морщась от негодования и боли в суставах, я поднимаюсь с земли, кивком головы показывая Калебу, что все в порядке, и снова перехватываю крепче меч, приготовившись защищаться. - Смелее, воин, иначе твой сентиментализм тебя погубит… - обращается Клаус к Калебу, благородной улыбкой поощряя его к нападению на меня. Серия ударов прорезает воздух звуком скрежета металла и нашего тяжелого дыхания. С надрывными криками мы бросаемся в атаку друг на друга, сопровождаемые сердобольным взглядом Клауса, ожидающим той минуты, когда я сбегу с поля боя, а затем также скоропалительно покину его земли. Не желая, удостоить его такого удовольствия, я продолжаю обороняться, ища в себе силы также наносить ответные удары. Калеб оказывается весьма стойким бойцом, хоть и не отличающимся повышенной ловкостью. И все же моя усталость сказывается с каждой минутой. Чувствую легкую дрожь в руках, тяжесть в коленях. Руки слабеют, и удары становятся более легкими, даже несмотря на то, что я хватаюсь за меч обеими руками. Воины, до этого беззаботно тренирующиеся вокруг нас, постепенно стихают, образуя вокруг круг наблюдающих. Без сомнений их заинтересовал поединок, организованный их господином, который с довольной улыбкой наблюдал за происходящим. Постепенно этот «дружеский» бой превратился в откровенное мое избиение. Калеб хотя и пытался смягчить удары, но его тяжелый меч делал свое дело, ударяя по моему мечу с такой силой, что суставы рук и плеч едва не ломались от невыносимого напряжения. Земля закружилась перед моим взором… Все смешалось – выкрики воинов, звон металла, довольная улыбка Клауса… Все поплыло перед глазами, когда мой меч едва не падает на землю от того, что я уже не могу сжать руку в кулак, чтобы удержать его. Пользуясь моей заминкой, Калеб резко наносит сильнейший скользящий удар, видимо не поняв, что я нахожусь уже в предобморочном состоянии. Точеное лезвие сильно и глубоко вонзается в мое предплечье, рассекая плоть от плеча до локтя, от чего я падаю на колени, хватаясь за кровоточащую рану, роняя свой меч на землю. С уст срывается гортанное шипение, когда я ощущаю резкую боль в руке. Кровь из раны мгновенно заливает рукав моей одежды, ручьем стекая на сочно-зеленую траву. Опускаю голову, тяжело дыша, пытаясь отогнать от своего взора черные круги, которые мгновенно застлали мой взгляд. - Я не хотел… - Калеб растерянно бросает свой меч рядом с моим, отступая на шаг назад. – Прости, дружище… Конечно же ты не хотел… Этого хотел он! Тот, кто стоит над нами, руководя, словно бессловесными куклами! Тот, кому за радость видеть мою кровь! Сжимая зубы от боли, я поднимаю голову, встречаясь с взглядом Клауса, который, казалось, сам не ожидал подобного исходa нашего поединка. Его отрешенность сменилась нерешительностью, затем его лицо вовсе окаменело в то время, как взгляд продолжал внимательно вглядываться в картину, распростершуюся перед мансардой. Что ж, надеюсь, он доволен результатом! Смотри же, Клаус, мне больно! В который раз больно! Наслаждайся… - Я помогу тебе… - ко мне протягивает руку один из воинов, который, как я точно знала, был вампиром. Несомненно, он имеет ввиду помощь своей чудодейственной кровью. Но никто вокруг не понимает, что боль от ужасной раны это ничто, по сравнению с тем, что сейчас творилось в моей душе! - Не нужно! – отмахиваюсь я от руки вампира, поднимаясь с земли, стараясь не лишиться сознания от резкой потери крови. Отворачиваюсь от этого пронзительного взгляда, внимательно наблюдающего за мной с мансарды. Отчего-то становится дико стыдно и гадко внутри. Не хочу больше никого видеть. Зажимая окровавленную руку здоровой рукой, я отворачиваюсь от этого тщеславного взгляда, пересекая тренировочную площадку, удаляясь в направлении леса, где, наконец, смогу скрыться от всего и ото всех, переживая боль физическую и душевную.