Дружелюбный сосед

* * * Кончился месяц. И кончились деньги. Точнее, деньги кончились гораздо раньше, но тут подошло время вносить новую часть оплаты за обучение у Вити-сэнсея (все ученики в его додзё звали его именно так. Не знаю почему. Возможно какой-то внутренний прикол, но прилипло и ко мне. Он не обижается. Даже улыбается на такое обращение… брр!). А вариант бросить секцию мной даже не рассматривался. И что делать? Я двинулся уже однажды проторенной дорогой: на арену. Только теперь уже на настоящую, подпольную. Через хозяина прошлого увеселительного заведения удалось выйти на действительно что-то стоящее. Он был так обрадован моим вмешательством в ограбление, что благодарность его «не имела границ в разумных пределах»: дал адресок и имя к кому обратиться, передав от него привет. Все как в прошлый раз. Только вместо грима, полимерная маска на лице с лицом какого-то левого гражданина, которого я как-то сфотографировал на улице (фотография – мое хобби). Между прочим, эта маска является моей собственной разработкой. Хоть идея, конечно и не моя, а почерпнута мной из кино («Миссия невыполнима» кажется). Ушло много времени, сил и денег на то, чтобы добиться хоть немного близкого по качеству результата, но все же, это лучше, чем прыгать по клетке в трико и непонятном красном мешке на голове. Снова адреналин, снова крики зрителей, громкая, оглушающая и будоражащая музыка, опять клетка (да, что же они к ним привязались-то к этим клеткам? Чем им обычный ринг не нравится?). - В правом углу наш чемпион: несравненный и непобедимый Гигант! – надрывался ведущий у микрофона. - В левом углу, новичок ринга, рискнувший выползти против чемпиона: Джон Доу! – не очень лестно представил этот крикун меня публике. А имя… А что имя? Не хуже и не лучше других. Бой начался. Гигант действительно очень большой дядька. Большой и страшный. До Вити-сенсея, естественно, не дотягивает, но все равно страшный. Нет, ростом он больше – два десять, может два пятнадцать, но Витя-сенсей страшен не ростом, а чем-то другим, внутренним. Рядом с ним впервые сработало мое «Паучье чутьё», за миг до того, как его кулак вошел в прямой контакт с моим лицом (предвидеть еще не значит увернуться). Но Гигант все равно страшный. Сегодня организатор разрешил победить (правда долго смеялся при этом, но против не был), главное простоять пять раундов – тогда деньги мои. Ну что ж, стоим. Всего месяц занятий – как же это мало. Но в сравнении с прошлым боем, я двигался уже куда легче и даже красивее. Иногда контратаковал (очень осторожно, чтобы не победить случайно раньше нужного времени). Но смотрелось вроде бы неплохо. Я так решил потому, что часть болельщиков уже во всю поддерживала не Гиганта, а меня. Что ж, шоу удалось. Первый гонг. В том же темпе второй раунд. Гонг. Третий. Один раз он меня почти достал. Спасло «чутье» и реакция. От Вити-сэнсея не спасли в прошлый раз. Но Гигант – не Виктор Лэншер у которого на стене додзё висят фотографии, среди которых есть одна, на которой он обнимает за плечи Брюса Ли… На другой трет макушку Стиву Роджерсу. Гонг. Четвертый раунд. Меня уже потряхивает от адреналина. Я боюсь. Гонг. Пятый раунд. Почти пропускаю удар за ударом. Почти весь раунд Гигант катает меня по полу (вынужден уходить от его ударов, на которые реагировал слишком поздно, в падения и перекаты). Плевать. Мне страшно. Я в ужасе. Я… боюсь его стукнуть. Но бой надо заканчивать. Гонг. Шестой раунд. Решаюсь. На пробу бью ладонью в плечо. Даже не ребром. Просто раскрытой ладонью, но сильно и резко. Гигант ревет от боли и хватается за повисшую плетью руку. В ужасе от содеянного отскакиваю от него в дальний угол клетки. Руки трясутся, челюсть трясется, ноги трясутся – меня колотит. Гигант идет на меня. Рука висит плетью. Он бежит на меня. Я бью подножку «хвост дракона», его ноги отрываются от пола, он перелетает через меня и бьется головой об решетку. Теряет сознание. Рефери. Гонг. Победа. Он жив! Он жив! Жив! Он приходит в себя. Врач говорит: «просто сотрясение». Врач говорит: «обширная гематома плеча, сустав цел, перелома нет». Слава Богу! Слава всем Богам!! Иду к хозяину за деньгами. Не обманул. Пять тысяч! Целых пять тысяч! И предложение «приходить еще». Обещаю подумать. Бегом оттуда. Бегом! Сижу на берегу залива недалеко от своей бывшей школы. Да, я уже больше там не учусь. Я закончил школу экстерном. Забавное чувство. Сижу на берегу. Пялюсь на воду. Руки трясутся, губы прыгают. Весь дрожу, как от холода… За спиной шаги. Рядом кто-то садится. Смотрю – Гвен. - П-привет, Гв-вен Стейси, -говорю я ей, заикаясь. Я именно так (без заикания, конечно) полностью, как она впервые мне представилась, всегда обращался к ней. По имени и фамилии. Сначала шутил, потом привык. - Привет, Питер. Что с тобой? – удивленно и слегка взволнованно спросила она у меня. - Д-да, ничего… Подрался п-просто, - стараясь унять дрожание челюсти, ответил я. - С кем? – удивилась она. - Не важно, - отмахнулся я. - И как? - Он в больнице… а… а я… я… здесь… сижу… сопли на кулак наматываю, - попытался улыбнуться я. Вышло криво, неубедительно. Лицо просто перекосило непослушными мимическими мышцами. - Что с ним? - Упал… Врач г-говорит – сотрясение… - Ничего страшного, - попыталась успокоить меня Гвен. Я посмотрел ей в глаза своим шалым взглядом и бессвязно забормотал. - Он… он… был такой большой… страшный… выглядел таким сильным… А… А… оказался таким хрупким… Как ваза… Я чуть не убил его! – волосы всклокочены, глаза на выкате, губы прыгают, руки трясутся… Позорище! Никогда не понять мне девушек. Гвен обняла меня и прижала мою голову к своему плечу. А я не смог ничего лучше, как молча дрожать и хлюпать носом. Уж очень мне тогда было плохо. Кажется, даже слезы потекли. Позорище! Удивительно, но стало легче. Может именно этого нам, мужчинам иногда и не хватает? Поплакать на плече, а лучше груди у девушки? Чуть успокоившись, я отстранился и быстро вытер глаза, действительно оказавшиеся мокрыми. - Извини, Гвен Стэйси, - смущенно улыбнулся я. Распустил тут нюни… позорище. - Ничего, - улыбнулась она ответно. – Бывает и мужчинам надо поплакать. - Ты думаешь? - Знаю, - убежденно ответила она. – У меня отец – полицейский. - Тогда верю, - серьезно ответил я, поднимаясь с земли. – Пойдем, в кафе посидим? Я тебя хоть мороженным угощу в благодарность за столь полезный сеанс слезотерапии, - произнеся это, подал ей руку, помогая подняться. - Это свидание? – озорно подмигнула она. - А это как тебе будет угодно, Гвен Стэйси, - изобразил полупоклон я, все также продолжая держать руку протянутой. – Согласишься на свидание, будет свидание. Не согласишься – просто посидим в кафе, поедим мороженного. - Я подумаю,- сказала она, принимая, наконец, мою руку и с ее помощью поднимаясь. * * * В целом вечер прошёл неплохо. Посидели в кафе. Походили по городу. Я проводил девушку до дома. Постоял под прицелом глаз ее отца и свалил домой дорабатывать паутину. Кстати, так и не понял: было это свиданием или нет. Гвен так и не озвучила своего решения. С другой стороны, мне это и неважно. Намерения замутить с ней, я ведь так и не имел. Просто был благодарен девушке за помощь. Да и гулять с ней было приятно… А на следующий день, когда я пришел с деньгами на занятие к Вите-сэнсею, то был огорошен: этот улыбающийся гад повысил стоимость занятий! Он потребовал за следующий месяц не сто пятьдесят, а три тысячи баксов! И в тот момент я понял одно – никуда я уже от своего Мастера не денусь. Он взялся за меня как следует и теперь не отпустит, пока не «выкует достойный меч из доставшейся ему болотной глины». Ведь явно же, что он был на том бое, где я выступал накануне. Видел и запомнил все мои ошибки. Да еще и узнал у организатора сумму выигрыша… Я со вздохом отдал затребованную сумму, почувствовав себя ограбленным, но счастливым, ведь теперь свои способности нет смысла скрывать (хотя, похоже, у меня не больно-то и получалось до этого, раз он там оказался), и приступил к тренировке, на которой Витя-сэнсей подробно разобрал каждое мое движение из того боя, объясняя ошибки, показывая варианты и способы противодействия… * * *