Наша битва

Торин смотрел на то место, где минуту назад стоял Бледный Орк, а теперь был лишь лёд. Меч Торина был до сих пор сжат в руке, будто он опасался, что льды Озера разойдутся, и перед ним вновь встает его старый враг - Азог Осквернитель. Он перебирал в памяти события свей жизни: смерть дела и отца, отказ эльфов Лихолесья, помощь Даина, и даже рождение племянников - Кили и Фили. Что толку любить самодостаточного эльфа, если тот никогда не согласится...? Боль пронзила правую ступню Дубощита, и он со всё возрастающим ужасом и ненавистью увидел, как лёд расходится, будто выказывая почтение, и Азог, мотнув головой, встаёт на ноги. Орк даже под водой не выпустил из рук своё жуткое оружие - цепь с огромным камнем на конце. В другой руке у него был меч, больше меча Торина, но (это заметил опытный воин) несколько тупее. Враги снова смотрели друг на друга. Орк замахнулся, и Торин отпрыгнул в сторону. Так повторилось несколько раз, пока гном, наконец, тоже не ударил. Раз прошедшими мечом по деревянной коже Орка, он не мог остановиться. Удары сыпались один за другим, и если Азог твердо стоял на ногах, хоть и был покрыт порезами от меча, то раненый в ногу и ребра Торин терял силы. Просвистел подвешенный на цепи камень, и гном, не успев отойти, оказался на земле, краем глаза отметив бегущую фигуру - на расстоянии, большем, чем полёт стрелы. На сколько хватало сил долго удерживал Торин меч Азога своим мечом, но огромный Орк, сидящий верхом на своём противнике, был сильнее раненого гнома, пусть даже это и был закалённый воин. Меч Орка был уже в дюйме от горла Короля. И вот, когда Торин начал уже жалеть, что не оставил завещания, и чо не отдал Трандуилу ег подвески из лунного камня, стало вдруг невыносимо тяжело от разом навалившегося тела, и меч Орка перестал давить на горло. Торин ещё успел увидеть стройное тело, белые волосы, тревожный взгляд серых глаз, услышать крик орлов, прилетевших на помощь, прежде чем потерять сознание. - Помогите Валары, ну что ты лезешь, куда не просят?! - досадливо пробормотал Трандуил, оттаскивал всторону Азога. - Вот ведь жиру наел, у нас бы высмеяли! Внизу шёл жестокий бой, а эльф, подняв на руки гнома, понес его в ближайшую пещеру, где их точно никто не увидит... Было темно. Торин открыл глаза и увидел слабый свет костра и знакомую фигуру у стены. Эльф сидел на охапке какой-то травы - если протянуть руку, можно было коснуться его плеча, - его собственное подобие лежанки было из того же материала. Тонкие черты лица были освещены огнём, и оттого губы казались алыми, как открытая рана, а в глазах поселилась грусть, скрытая густыми ресницами. Трандуил задумчиво спросил: - Как ты себя чувствуешь? - Не знаю, - очнулся от созерцания Торин. - Это ведь был ты? - спросил он, имея в виду своё спасение. - Я, - не стал отпираться эльф. - Спасибо, - гном коснулся руки Трандуила, слегка пргладив её кончиками пальцев, и удивился, когда эльф не отнял руку. - Эльфам и гномам нельзя враждовать, - задумчиво сказал Лесной Король, всё так же смотря на огонь. - Но вы такие упрямые... - Я... Хочу вернуть тебе твои камни. - проговорил гном. - Я был глуп, прости меня. - Я прощаю тебя, Торин. И ты прости меня, я ведь не пришёл на помощь. Ветер на улице выл, как стая волколаков,и ночь спустилась на поле боя, где считали убитых Воинства и падальщики. Орлы ещё не вернулись в свои гнезда, и Труба Гор не пропела песнь над свежими могилами. Бой был закончен, но не было улыбок и радостных поздравлений. В пещере у Озера было тихо, спокойно и уютно, и рука гнома лежала на руке эльфа. Они смотрели на огонь, и никто не смел нарушить это одно на двоих молчание. Горы спали, поглощённые ночными сумерками. - Трандуил, ты когда-нибудь любил? - тихо спросил Дубощита, так тихо, что лишь чуткий слух эльфа смог различить слова. - Да, любил, - так же тихо ответил эльф. - Моя первая любовь, моя жена, погибла, защищая сына. Он замолчал. - А ещё? Кого ещё ты любил? - спросил Торин. Трандуил вздохнул. - Я даже себе боюсь признаться в этом, так это неправильно. Это игра в одни ворота, Торин... Расскажи о себе. - Моя возлюбленная погибла в тот день, когда Смауг захватил Эребор. Я удивился, что могу ещё больше любить, когда встретил его... Это... Тоже игра в одни ворота. - Это... Он? Не она? - Трандуил переплёл их пальцы, и Торин улыбнулся, поглаживая запястье боьшим пальцем. - Да, это он. Он прекрасен, как солнце, и холоден, как лёд, он хрупок, как все эльфы, и силён, ибо он воин. Он... Не любит меня... Расскажи мне о том, кого ты любишь. - Он красив, как бог, и горяч, как пламя, он могуч, как все гномы, и статен, как король... - Кто это? - на грани слышимости спросил Торин. Эльф покачал головой, глядя в огонь. - Чёрт возьми, кто же это?.. - Почему тебе так интересно? "А что мне терять?" - подумал Торин. - Потому что мне интересно, кого любит тот, кого я люблю... Трандуил вздрогнул и, сильнее сжав его руку, задышал, как загнанный олень. - Тот, кого ты любишь, теперь знает, что влюблён не безответно... Наконец серые глаза оторвались от огня и заглянули в самую душу, в да-хэй, где плавает суть вещей... Трандуил опустил ресницы и толкнул Торина в грудь, роняя на мягкую траву и падая сверху, зная, что будет дальше. - Неужели... - у Торина перехватило дыхание, когда он увидел в глазах напротив отражение своих чувств. - Да... Да... - Трандуил закрыл ему ладонью рот. - Ты только ничего не говори, хорошо? Я... У меня никогда не было мужчины, - он покраснел, произнося это признание. - И ты... Готов со мной?.. - Торин распахнул глаза. - Да, только с тобой... Именно с тобой... Эльф наклонился вперёд, и белые волосы шёлком рассыпались по дорогой ткани одежды. - Какой же ты красивый... - Торин зачарованно пропустил сквозь пальцы платину волос и услышал тихий смешок. - И это мне говорит тот, кто похож на бога... Торин слегка нажал на затылок своего визави, и вдруг мир взорвался, оставляя руины счастья и нежность - щемящую, страшную в своей силе... "Неужели это из-за одного поцелуя?!.." - ошарашено подумал Торин, не разрывая тёплого касания. Возбуждение разлилось по телу жаркой волной, волнующей, ласковой. - Подожди... Голос с трудом пробрался в затуманенное сознание, однако смысл слов всё же был идентифицирован. - Ты... Не хочешь? - одним Валарам известно, как Дубощит боялся, что его оттолкнёт это родное чудо. - Я... Хочу... Но мне страшно... Ты держи меня за руку, хорошо? - Да, да, я всегда буду рядом! - горячо прошептал Торин, имея в виду не только эту ночь, но и всю оставшуюся жизнь. - Спасибо... - правильно понял его эльф. Торин быстро, так быстро, как только мог стянул с них одежду, покрывая летучими поцелуями молочную кожу и вновь, вновь возвращаясь к припухшим алым губам... - Для первого раза лучше так, - Торин перевернул его на спину, и вдруг заметил, что от последних слов напряглись мышцы эльфа. - Что-то не так? - Ты... - в голосе Трандуила послышались ревность. - Ты уже был с мужчиной? - Нет, а... Ты ревнуешь?! - осенённый догадкой, Торин замер, а потом рассмеялся, уткнувшись в плечо эльфа. - Дурачок... Ну кто у меня мог быть?! Просто прочитал... Никого, правда! Ты веришь мне?.. - Да... Да, верю... - в серых глазах мелькнуло облегчение. Торин развёл в стороны стройные ноги и скользнул ладонями вниз по телу - телу, которое отзывались дрожью на каждое касание... - Оближи, пожалуйста, - к губам прикоснулись тёплые пальцы, и Трандуил вобрал их в рот, мягко поглаживая подушечки. Когда в чувствительный проход проник один палец, стало вдруг - нет, не больно - распёрто, полно, так, как нужно... Когда заласканный, облизанный, совершенно сумасшедший от удовольствия эльф смог связать хоть несколько слов, он простонал в рот любовника: - Тооорин... Ну же! Я готооов, давай, возьми меня... Осторожно погружаясь в разработанный вход, Торин вдруг очень чётко понял, что никогда, никому, ни за что на свете он не отдаст эти касания, эти стоны, всхлипы и проклятия. Слезинки в уголках серых омутов, губы, закушенные от боли. Широко распахнутые глаза, когда вдруг задел что-то такое внутри, отчего он выгибается, обхватывая ногами талию и молит, чтобы скорее, скорее, ещё. И экстаз, и перламутр пряной жидкости, и крик, почти вой. И тихое, тихое признание: - Ты мой король... Я так люблю тебя... Леголас легко шагал по льду Озера, пытаясь отыскать следы отца или хотя бы Торина Дубощита, которого пошёл искал отец. На вопрос, зачем ему гном, Трандуил сказал, что ненависть не стоит смерти, и вообще, эльфам нельзя враждовать с гномами, им нужно налаживать связи... От дум его отвлёк чей-то тихий храп... Ктооооо?! Кто может спать на поле битвы?! Заглянув внутрь маленькой пещеры, он увидел... Ну да, точно. Им же нужно налаживать связи. Странные у отца связи. Хотя это, вообще-то, и не его дело.