Ты будешь жить

Тихо шумела вода. Кот любил приходить сюда, на водопад – мерное журчание воды успокаивало и придавало сил, хотя вот же парадокс – кошки не дружат с водой. Но тот, кто обзывал оборотней кошками, мог запросто получить в челюсть или найти на постели кровавое послание. Это, пожалуй, было единственное место, где можно было побыть в одиночестве. Да только вот в этот раз он был не один. - Ты? Габриель остановился в нескольких шагах от спины темной фигуры, кутавшейся в плащ, точно в старое надежное одеяло. - Я. Что дальше? – был ответ, вполне в духе существа. - Не знал, что ты любишь бывать в одиночестве, - невозмутимо парировал кот – подобный ответ мог сбить с толку кого угодно, но только не его. Привыкший иметь дело с разными странностями, он быстро адаптировался ко всему, в том числе и к весьма грубым ответам. “Хм, а может он вообще умереть пришел, а я ему мешаю”. Да, топиться неприятно, но, возможно, для кого-то это станет единственным выходом. Существо, казалось, поежилось, словно бы уловив мысли оппонента, оборотень же инстинктивно сделал еще шажок вперед. - Шел бы к своей хозяйке, - предупредительно сказали ему. Свобода для оборотня – что мать родная. И это заявление…раздражало. Габриель гордо вскинул голову, хотя наверняка его движение осталось незаметным для собеседника. Да и пес с ним. - А если нет? - Гуляй, никто не запрещает. Как бы намек на то, что лучше уйти. Но кто-то…умеет прикидываться, что их не понимает – намеков. Габриель задумчиво почесал за ухом, подумывая, что бы сострить в ответ, да только на ум шли очередные глупости. Конечно же. Что еще может прийти на ум ему, глупому блохастому коту – как его звала небезызвестная темная фигура? Только не смешные шутки на тему «а я не знал, что демоны счастливы, когда не убивают». Есть шанс нарваться на грубость. - И давно ты тут сидишь? Где бродит твоя свита? Вечно ведь возле тебя кто-то… Показалось, или кулаки фигуры сжались – едва заметное, но такое важное движение. - Да и к тому же… Теперь-то фигура повернулась. Темные глаза, в которых причудливо сияли пламенные огоньки, выражали лишь малую долю раздражения, а остальной эмоцией была… - Ты когда-нибудь молчишь? Оборотень оторопел от такого напора – светлые брови выгнулись дужками в удивлении. - Только когда сплю, - доброжелательно улыбнулся он в ответ, стараясь сгладить неловкость собственного положения. Ведь его, в конце концов, сюда никто не звал. Может, и правда стоит уйти? Пока не поздно – с демонами-то шутки плохи. Особенно когда те чем-то недовольны, в этом леопард на собственной шкуре убедился. - Тогда, может, дашь мне спокойно умереть? – внезапный вопрос заставил сердце пропустить пару ударов. “Что?..” - Умереть? Габриель сделал медленный шажок вперед, постепенно сокращая дистанцию – так, на случай чего-то решительно непредвиденного. - Ты смеешься, да? - с нескрываемой надеждой в голосе спросил кот. И сам чуть ли не рассмеялся – ну бред же, чистой воды бред! Он, и умереть…Да кто ему разрешит? Неужто его многочисленные подданные да свита из ближайших друзей и соратников? Конечно, они так просто его не отпустят из этого мира…в никуда. - Не переживай, тебе тоже останется недолго жить после меня, - как-то невесело усмехнувшись, ответила фигура. Тонкие пальцы ловко расстегнули застежку тяжелого плаща. Тот – Габриель подметил – был изрядно покрыт сажей и кое-где даже порван. Неужели что-то и впрямь пошло не так? Оборотню верить в такой поворот событий не хотелось, и поэтому он сделал еще шаг, протянул руку и… Не успел. Раздался всплеск, и фигура исчезла в прозрачной воде озерца, вздыбив волну и выпустив тысячи пузырьков воздуха. Габриель рванулся к кромке воды, заглядывая в глубины водоема подле водопада. - Да ты шутишь, - пробормотал он, как-то слабо усмехаясь. Еще один смешок, а затем уже полноценный смех вырвался из глотки. – Шутишь же. Сейчас выплывешь и стянешь меня туда, чтобы я, наконец, исчез из твоей жизни. Котят ведь…так частенько убивают. Такая мысль заставила поежиться даже его, а затем он снова заглянул в воду… Пузырьков становилось все меньше. - Перестань ты, - бросил стремительную фразу Габриель, внутренне ощущая, как сжимается тугой комок подле горла. – Хватит так шутить. Еще меньше. Оборотень нервно сглотнул, стягивая с себя рубашку одним мощным рывком. - Черт… - выругался он, после пробормотав нечто нечленораздельное. До последнего не хотелось верить, что это происходит. И все же… - Идиот! Прыжок, резкий, уверенный. “Идиот!” Трижды. Наглый лгун тот, кто приписывает кошкам водобоязнь. Это зависит исключительно от кошки и ее способностей преодолевать трудности. Габриель трудностей не боялся, да и темный демон, как ему казалось, тоже. Поэтому мысль о такой глупой смерти никак не хотела оставаться у оборотня в мозгу. Это же надо – так опрометчиво поступить! И чего ради? Сказать всему миру «Поглядите, какой я слабак»? Хотя всегда случалось наоборот – и доказательств именно Силы было предостаточно. Так что же пошло не так сейчас? Он стремительно приближался ко дну, пока, наконец, не увидел знакомый темный силуэт, почти переставший уже подавать какие-либо признаки жизни. Почти со злостью разгребая воду, оборотень поплыл вглубь, и вот уже ладонь хватает за воротник рубашки того, кому умирать было не положено. По крайней мере, не сейчас. “Тяжелый…” – мелькнула мысль в голове, но Габриель резко отбросил ее в сторону – не время думать об этом. Нужно выбираться, и поскорее. Ведь он и сам не русалка, чтобы беспечно плескаться в водичке, сколько душа пожелает. Поверхность была уже близко, и серые глаза, в которых обеспокоенно мелькал Зверь, увидели, что небо снаружи стало будто бы темнее. Рябь на воде говорила об одном – погода в один миг испортилась. Вот и списывай теперь на капризы природы. Плыть самому и тащить за собой ношу весом даже больше себя – тяжкий труд, и будь Габриель человеком, давно задохнулся бы. Но – вот она, поверхность. И резкий вдох дает новые силы для жизни, для борьбы за чужую. Одна рука ухватилась за край выступа на берегу озерца, за ней вслед пошла и нога – спасибо, природная гибкость. Оборотень проклял все на свете, пока вытаскивал беспомощную тушу на берег. Небо, почему эти демоны такие тяжелые? Он что, камни себе накидал в ботинки или заклинание какое-то наложил? Вполне могло быть, что и то, и другое. Леопард несколько раз чуть не плюхнулся обратно, но непосильным трудом удалось вытащить его – неподвижного и непривычно холодного… Небо хмурилось сильнее – вдалеке слабо, но с угрозой посверкивали молнии. “Черт…” Тяжело дыша, оборотень наклонился над распростертым на траве телом, прислушиваясь. Но больше ему помогло скорее чутье, нежели глаза и слух – жизнь стремительно уходила из тела параллельно количеству воды в легких. Габриель уселся на колени рядом с ним, глупейшим созданием во всей вселенной. Вновь прислушался. А затем слабо ударил по щеке, потормошил за плечо. - Да вставай ты! – требовательно заявил леопард – тут и вторая рука весьма неласково коснулась щеки. С каждой секундой это все больше раздражало, но страх тоже был тут – никуда не делся, подстерегал, прохаживаясь по оголенной груди. Когтистая ладонь ловко рвет середину чужой рубашки, откидывает ошметки в сторону. Голова оборотня чуть наклоняется, касаясь груди обездвиженного демона, слушает, есть ли сердцебиение – его нет. Сердце же самого Габриеля бьется отчаянно быстро, а разум полон лихорадочных мыслей – чем помочь, как? - Эй…Очнись же… - уже более обеспокоенно и менее уверенно говорит леопард, на случай снова подергав за плечо. Положил ладонь в область солнечного сплетения, с силой надавил несколько раз – никакого эффекта. И тогда решение пришло само собой. Наверное, никто бы не решился на подобное в здравом смысле. Но этот «блохастый кошак» – маленький больной идиот, и ему терять было нечего. Приникнув к чужим губам, оборотень стремительно, быстро и резко вдувает внутрь собственное дыхание. Долго, почти до удушья и неслабой боли в голове, но уверенно и с той твердостью, что присуща лишь смелым. “Ты будешь жить”. Вдалеке что-то громыхнуло – рассерженно, низко. А затем чужие глаза открылись, и леопарда резко отшвырнуло в сторону. Солоноватый привкус крови на губах отразился в мозгу сладостной вспышкой, а на груди будто бы отпечаталась чужая огненная пятерня. Сгруппировавшись, леопард резко очутился на ногах, глядя перед собой – и вновь этот рассерженный пламенный взгляд напротив заставил сердце биться сильнее. - Что ты делаешь? – снова этот раздраженный тон, от обладателя которого нельзя ждать чего-то хорошего и приятного. - Как это «что»? – вспылил было леопард – чувства изрядно подогрела обида. Да только вот его губы были горьки на вкус, словно темный шоколад. Оборотень отвернулся, чувствуя, что вот-вот выдаст все как на духу. – Спасаю тебя, вообще-то. На самом деле думал он уже о другом – о том, что не стал бы останавливаться. А вот о чем думал Демон – вопрос тысячелетия. - Тебя никто не просил, - голос демона стал еще холоднее – вот-вот лед посыплется. Леопард, фыркнув, повернулся обратно – слегка неуклюже лидер клана пытался подняться на ноги, откашливаясь. Едва ли кто видел его в таком состоянии – но близость к смерти никого не оставляет без следов. Оборотень, не собираясь просто так стоять и смотреть, быстро оказался рядом, усаживаясь на колени. Откашливаясь, Лидер кое-как уселся – от Габриеля не скрылось и то, что чуть дальше от него, чем прежде. Не доверяет – впрочем, это неудивительно. - А тебе никто не разрешал умирать, - резонно заметил леопард. Ответом была тишина. Показалось, или… На непроницаемом темном лице мелькнуло нечто сродни обиде? Знал оборотень, что трудно растрясти это существо на эмоции, но у некоторых иногда получалось. Вот и сероглазый леопард решил добиться своего. Поэтому – приблизился и…резким сильным нажатием надавил на плечи Демона, укладывая обратно на траву. Неожиданно это было для ослабевшего в воде демона – вот и не успел оказать сопротивление. Тем лучше. “Тебе нужен отдых”. - Да и к тому же, - Габриель задумчиво смотрел на темные губы, вспомнив, как однажды уже проделал нечто подобное – тогда, правда, вкус серебра перебивал все остальное. Вторая рука преспокойно улеглась на грудь демона, смахивая капельки воды. – Ты не бродячий щенок, чтобы топиться. Расстояние между ними стремительно сокращалось – настолько, что даже забывшийся в новой эмоции леопард не замечал. - Что ты… - удивительно, насколько неожиданно тихим стал голос пламенного Демона. - Тихо, - в удовольствии прикрыв глаза, произнес Габриель, когда между их губами оставалась жалкая пара сантиметров. Нервно, с удовольствием вздохнул, и коснулся, наконец, чужих губ – прохладных и влажных. Они действительно слегка горчили, но коту нравилось. Он почуял, как в грудь его уперлась темная ладонь, стукнули по ключицам когтистые пальцы. Почуяв первый металл в воздухе, оборотень, наконец, оторвался от пьянящего вкуса – в глазах мелькало неприкрытое восхищение. Да, едва ли он когда-то решился бы на такое в других обстоятельствах. Но сейчас ему так легко было сказать «да» самому себе и выпустить природу на свободу. - Слезь с меня, - велел ему приглушенный голос, и оборотень странно улыбнулся в ответ. Надо же, а Габриель ведь и не заметил, что ловко умостился верхом на непокорном демоне. - Не-а, - протянул он, для наглядности мотнув головой. Задорно звякнули серебряные колечки в ухе. Тело под ним шевельнулось, разгневанно полыхнули огоньки в черных зрачках. - Я не посмотрю, что ты прихвостень Госпожи… - для того, кто секундами назад находился на волосок от смерти, говорил Демон чересчур самоуверенно. И его тон не понравился леопарду – так что он снова навис над демоном, глядя чуточку удивленно. - …кот помойный, - подхватил Габриель незавершенную фразу. Он слышал это уже сотни раз. И с тех пор, как это сильное существо побывало в его голове, леопард знал, как к нему относятся и кем считают. Но слишком просто было бы уйти, отказавшись от возможности…хорошенько исследовать. На какой-то миг повисла тишина, в которой слышались лишь уходящие вдаль громовые раскаты. - Я просто хочу убедить тебя остаться в этом мире, - спокойный голос Габриеля шел вразрез с участившимся сердцебиением и тем, что сейчас клокотало внутри. Он снова наклонился, проводя языком по чужой шее и чуть задевая бьющуюся жилку небольшим клыком. Капельки воды уже почти высохли на горячей коже, и теперь солоноватый привкус оставался на языке, заставляя блаженно прикрыть глаза. Его снова попытались оттолкнуть, сбить с себя сильным движением ладони, усердным прогибом спины. И даже поднявшиеся ноги не убедили оборотня. Он лишь чуть приподнялся – в серых глазах мелькал внутренний Зверь. И сила, поднимающая у всякого существа волну приятной дрожи, поползла вдоль травы, огибая силуэт могущественного демона. Ладонь, все еще лежащая на чужой груди, почуяла, с какой силой сердце бьется – точно загнанный зверь в клетке ребер. - Ты что… - видимо, почувствовав, что за угроза стремительно надвигается на него, Хан с силой дернулся в сторону, да только ладони оборотня перехватили его руки, отведя их в сторону. Губы снова запечатывают слово поцелуем. А освободившаяся от сопротивления ладонь мягко проводит по груди вниз, замирая в области пояса. - Сила в тебе, - негромко бросает утверждение оборотень в приоткрытые губы. – Слишком притягивает. Нельзя разбрасывать ее впустую… Сила Зверя, скользя вдоль позвоночника, окутывает мягким дурманом, пробуждает внутри рокочущие волны тех эмоций, что доселе спокойно дремали в глубинах сознания. Особенная, звериная жажда поднимается стремительно, рвется наружу с довольным глухим рычанием. Ладонь скользит еще ниже, проникая внутрь мокрых брюк. Инстинктивно все зажимается, а сердце – Зверь чует – демоническое сердце колотится все громче, все более взволнованно. А ноги-то…зажимаются. Разумом он понимает, этот непокорный смутьян, что нельзя, не нужно. Или?.. Рука с коготками медленно гладит пах – уже нагревшийся, возбужденный. Тело под ним выгибается – то ли в очередной нелепой попытке оттолкнуть, а то ли… - Не говори, что тебе никогда не хотелось, - наклонившись, леопард шепчет Демону на ухо слишком важные для него слова. Играя, забавляясь, но в этой игре выясняя что-то совершенно серьезное. – Я понял что попал, увидев тебя впервые. Язык касается темного соска, намеренно задевая шариком на языке. Матерь Луна, как же восхитительно! Тихо, жарко…почему? Его одежда сгорает, осыпаясь на влажную траву мелким пеплом, который тут же уносит ветер. Гроза приближалась все быстрее. Леопард чуть приподнимается, смотрит сквозь полуопущенные веки, старательно пряча горячий румянец. Темные когти впиваются в его спину, притягивая к себе, а странная магия заставляет чуть приподнять подбородок. Они оба улыбаются – каждый по-своему. Но каждый – вожделенно. - После можешь меня убить, - негромко смеется оборотень. - С радостью, - слышит он, прежде чем волна Силы уносит его к небесам.