История о колдовстве и людях

Парадные двери Театра вампиров им отворил подобострастно улыбающийся швейцар, оказавшийся, к удивлению Луи, человеком. Чем дальше они с Сантьяго углублялись в коридоры театра, тем больше людей попадалось им на пути. Но что здесь делали эти люди? Держали ли их на положении рабов – или они пошли в услужение к вампирам добровольно? В общем-то, внутри на обычный человеческий взгляд не было ничего особенного. Фойе, коридоры, запертый пока зрительный зал, гримёрные артистов… Готический антураж, разумеется, соответствовал названию, но окажись Луи в подобном театре лет двадцать назад, когда сам был человеком – не заметил бы совершенно ничего подозрительного. Сантьяго принюхался. - Умираю с голоду, - мрачно произнёс он. – Пять ночей не охотился, ничего в рот не брал. Ох и трудно же… Одно хорошо – ждать недолго осталось. - Зачем же вы так с собой? – поражённый словами странного вампира, Луи на мгновение забыл о своей неприязни. – Какой смысл изводить себя голодом? - А как иначе распалить себя перед пиршеством? – на лицо Сантьяго вернулась ухмылка. – Чем дольше отказываешь себе в удовольствии, тем оно желанней, когда приходит час. Господин Арман порой месяцами не прикасался к пище, чтобы потом познать наслаждение, неведомое тем, чья воля слаба… - Могу ли я поговорить с господином Арманом? – поспешно спросил Луи, которому общество Сантьяго успело порядочно надоесть. - Никак нет, - уверенно произнёс Сантьяго. – Господин Арман в отбытии, до его возвращения Театром вампиров заправляю я. Надеюсь, представление тебе придётся по нраву, ха-ха! Только вот тебе в нём отведена роль зрителя, и на большее не надейся. Он зашептал Луи в ухо: - Мне ты без особой надобности. Но господин Арман повелевает всеми вампирами в Париже, так что тебе необходимо явиться пред его очи. Кто бы мог представить, что наши актёры не смогут тебя выследить на протяжении десяти лет? И что только мне это удастся, как раз тогда, когда господин в отъезде? Подумать только, показав тебя господину Арману, я смогу просить о повышении! До представления, по словам Сантьяго, осталось всего несколько минут. Для Луи отвели отдельную ложу. Все же остальные зрители в зале, к его удивлению, оказались обычными людьми, а вовсе не вампирами. - Знатные персоны, - сказал про них Сантьяго. – С тугими кошельками. Кто бы мог подумать, что Сантьяго когда-нибудь будет вхож в высшее общество? А вон оно как получилось. Эти смертные жаждут зрелищ – так дадим им то, в чём они так нуждаются! Спектакль начался. Если это вообще можно было назвать спектаклем. Актёры-вампиры, выдающие себя за людей в костюмах вампиров – надо же было такое придумать! – разыгрывали сценки, каждая из которых должна была подводить зрителей к мысли о быстротечности жизни и о конечном торжестве смерти. Всё это происходило под рокот барабанов, отбивавших один и тот же дикий ритм где-то за сценой. И не жалко богатым господам платить за такое из своих кошельков, подумалось Луи. В чём смысл этого представления? Любой человек и так знает, что он не бессмертен, за этим знанием не нужно идти в театр! Барабаны тем временем звучали всё громче. И Луи внезапно понял, что глаз не может отвести от сцены. Он уже не ждал никакого сюжета от абсурдного представления, он ждал лишь кульминации, которая непременно должна была наступить… И вот барабаны смолкли, и двое вампиров в чёрном вытолкнули на сцену девушку. Луи сразу же понял, что девушка эта – не вампир и что ей очень страшно. - Пощадите! – выкрикнула она, когда Сантьяго вывел её на середину сцены. – Я хочу жить! - Разве наше представление ничему тебя не научило? – проговорил ей в ухо Сантьяго. – Или ты невнимательно смотрела? Все люди умирают – так какая разница, сейчас или потом? В руке у него очутился кинжал, он полоснул им по платью несчастной девушки, оставив ту обнажённой по пояс. А барабаны всё били. Казалось, сердце Луи стучит в одном с ними ритме. Он видел, как Сантьяго, приобняв девушку, сопротивляется отчаянному желанию, чтобы не оборвать представления раньше времени. Сам же Луи будто приклеился к своему креслу, барабаны, бьющие словно внутри него, мешали ему встать, даже для того, чтобы попытаться помочь несчастной… Сантьяго провёл кинжалом по коже намеченной жертвы, по груди у той потекла красная струйка – и Луи захлебнулся в аромате чудеснейшего нектара, по сравнению с которым вкус свиной крови заставил бы скривиться от отвращения. В ужасе Луи вцепился в подлокотники кресла, но ничто сейчас не могло бы противостоять дремавшему в нём столько лет хищнику, который теперь поднял голову и требовал еды. Луи пробовал задержать дыхание, но чудесный запах был ему необходим, как человеку – кислород. Заболела грудь, словно хищник внутри него вцепился зубами в человека, которым Луи ощущал себя все эти годы. Луи закричал. Ему нужна была кровь. Человеческая.