***
Когда Слава просыпается рано утром, его голова уже раскалывается. А всё потому, что не надо было бухать вчера столько. Наверное. Карелин шарит рукой по прикроватной тумбе, и, в конце концов, находит свой смартфон; привычно утыкается в него, погружаясь в изучение социальных сетей и абстрагируясь от внешнего мира. "Miron Фёдоров отправил вам сообщение". Слава зачем-то глупо улыбается. Это было ожидаемо. Особенно седьмого августа - в день сразу после баттла. "Я приеду?" Вопрос или утверждение? Какая, однако же, досада, что у сообщений нет своей интонации. Славе остаётся только гадать, что именно имел в виду Мирон, но ответить даже на это стоит. "Приезжай". Слава откладывает телефон в сторону и бессмысленно смотрит прямо перед собой, изучая взглядом еле видные трещинки на потолке, и самую большую и внушительную по размерам трещину по центру. - Залупа. Кто вообще подписал его на это?***
Звонок в дверь. Слава сквозь сон не может понять, кому и что от него потребовалось в это утро, да и в такую-то рань (по внутренним ощущениям - восемь часов). Ещё раз звонок. Карелин думает о том, какой же всё-таки это отвратительный звук и трижды мысленно посылает его изобретателей. Он снова заснул, но всего лишь на час с лишним. Утро всё то же. "У Мирона же есть дубликат ключей, зачем звонит?" - думает Слава, отличная припоминая тот день, когда под проливным питерским дождём бегал за тем самым дубликатом, потому что, Фёдорову, видите ли, было так нужно. Наконец Слава отрывает своё тело от кровати. В глазах темнеет так, что он едва не заваливается обратно; придя в себя, всё же ковыляет к двери и открывает. На пороге (кто бы мог подумать) действительно Мирон. - Где твои ключи? - интересуется Слава. - Забыл. Мирон заходит внутрь, по-хозяйки стягивает уличные кроссы и надевает уже наречённые в доме Славы "своими" тапки из какого-то дешёвого отеля. Проходит на кухню. - Еды нет, – прискорбно сообщает ужасную новость Слава, - но, исключительно ради тебя, я могу купить сырки. - Не надо. Мирон в последнее время такой резкий с ним, что Славе так до глубины души обидно, что он... Да нет, Славе поебать. Как обычно. - Ладно, тогда зачем пришёл? - А то ты не догадываешься, - с наигранной улыбкой произносит Мирон, - я пришёл вещи забрать. Слава непонимающе смотрит на него. - Ты разве не помнишь наш уговор? - удивляется Фёдоров, - если я проиграю, я больше не доёбываюсь до тебя. Помнишь же? - Точно. Мирон уходит в комнату, и Слава с кухни слышит, как с равномерными паузами хлопают двери шкафа. Мирон и впрямь уходит. Насовсем. Как Карелин мог напрочь забыть про тот уговор? Но когда они его давали, то были уже совершенно пьяными. Если выиграет Мирон, они начнут жить вместе. Если выиграет Слава, Мирон уйдёт. Быстро разработав в голове план действий, Карелин моментально подошёл к входной двери и загородил её собой. Это должно было хотя бы немного задержать Мирона. И вот он, наконец, появляется в проёме двери комнаты, держа в руке чёрно-белую спортивную сумку, набитую вещами. Он подходит к Славе, в последний раз снимает эти тапки, вновь надевает свои кроссовки и разворачивается к двери. - Отойдёшь? - Нет. Мирон смотрит на него пустым взглядом. Подходит ещё на один шаг ближе. - Может, ну его, этот уговор? - спрашивает Слава неуверенно. Вместо ответа Мирон нежно целует его. Редко у них так бывало - поцелуй без пошлости и похабщины, но целомудренный, хотя и с нотками отчаяния. Мирон чувствует, что Слава всё-таки не сможет отпустить его. Да и не захочет. Он прикусывает нижнюю губу Мирона, пытаясь притянуть к себе. Но Фёдоров точно знает, что так быть не должно. Он быстро разрывает поцелуй, легко отталкивает потерявшего бдительность Карелина от двери и распахивает её. - Прости. Так нельзя, - шепчет он одними губами и быстро закрывает за собой, не давая Славе времени опомниться. И тот снова остаётся один в квартире со своей головной болью и большой трещиной в потолке. Мирон больше не нужен Славе. А если Славе становится кто-то не нужен, то он выкидывает на свалку этого человека, и похуй на чьи-либо ещё чувства. И это снова происходит. И, может быть, Слава ещё долго будет шутить про Мирона, фактически, пытаясь задеть кого-либо, он уже не относится к Федорову, как к человеку. Тот стал просто объектом насмешек Славы, подобием неодушевлённого существа, пустышкой. Но он готов забыть это всё, если Мирон однажды вернётся.