Наощупь

Мацумото всегда знал: ныть - плохо. Нельзя ездить по мозгам окружающим только потому, что у них есть что-то, чего нет у тебя. Да, нечестно, обидно и так далее, но ныть не смей. Во-первых, ты мужчина. Во-вторых, плакс не любят. В третьих, взрослый уже себя жалеть. Так всегда, с самого детства, ему говорили. И не только самодур-отец, но и мать, и дед с бабкой, и даже старший брат. Естественно, после такого воспитания самооценка у парня была ниже среднего, а вот социофобия прогрессировала. Замкнутый и нелюдимый, он никогда не знал, что такое друзья. До встречи с Мао. Это произошло три года назад. Flashback Скрипнула дверь, звонко отцокали чьи-то, наверное, размашистые шаги, и справа раздался звук рухнувшего на соседний стул тела. - Я записан, у меня на три назначено! - голос оказался высоким и даже нежным, чего Таканори не ожидал от человека с такой походкой. - Да? Мне ко двум, - отозвался парень, не поворачивая головы. Он явно не видел в этом смысла. Зачем, если это клиника для больных зрением? Да, отец оплатил ему лечение в очень дорогостоящей клинике, но, поскольку эффекта не было, с каждым днем мрачнел все сильнее и не переставал обвинять сына во всех проблемах. Така не совсем понимал, в чем именно он виноват - в падении акций на бирже, или в том, что глаза не лечатся, но все чаще ловил себя на мысли о том, как его раздражает семья. Да, без семьи он никто и ничто, но что это за семья, если в родных стенах он чувствовал себя, будто зажившийся гость? Мама молчала, терпела вечные придирки и укоры отца по поводу того, что родила ему инвалида, а тот не уставал напоминать жене и сыну о том, как он вкалывает и какой он молодец. Будто они не знали об этом, или были должны Мацумото-старшему по гроб жизни. - Значит, я за вами? Тихий ответ слепого парня не был услышан из-за восторженного визга, волной накрывшего помещение. Руки Нори автоматически взметнулись к ушам, закрывая их от неприятного звука, но все равно было четко слышно, как какая-то девушка визжит нечто в духе "Это вы, это вы, это вы, это вы, аааааааааа, боже, это выыыыыыыыыыыыыы". Такая реакция обычно вызывается присутствием какой-нибудь мегапопулярной модели или актера, и парень прислушался к голосам вокруг, в попытке понять, где находится эта звезда экрана или журнала. Визг приблизился практически вплотную, слышать этот ор взбешенной касатки было уже практически невозможно, когда холл клиники накрыло громовое: - Успокойтесь! Мы все-таки в клинике, - голос принадлежал сидящему рядом парню. - Конечно, я все подпишу, и сэлфи можно. Мацумото удивился, а затем с омерзением вспомнил отцовское: "Это самая дорогая клиника, учти! Я хочу видеть результат вложения своих денег!". Будто он сам специально не позволял себе видеть, чтобы тянуть из отца деньги. Мерзко. А больница и вправду оказалась со всякими наворотами, не удивительно, что здесь наблюдается какой-то селебрити. Така был уверен, что даже и не один. Восторженное пищание какой-то фанатки наконец затихло в конце коридора, а сосед по стульям тяжко выдохнул. - Вот черт. Не дай бог сейчас подружкам расскажет - налетят же как мухи... Нори криво ухмыльнулся. Тебя беспокоит твоя популярность? Что за самоуверенный сноб. Не все при твоем виде писают кипятком. Дверь в кабинет доктора открылась, и его пригласили войти. Опираясь на трость - растянутые связки давали о себе знать - молодой человек направился на испытание еще одним бесполезным сеансом, после которого доктор сообщит его семье о том, что эффекта никакого не наблюдается, а Нори выслушает еще одну поучительную лекцию о том, как нужно беречь отцовские деньги. Так и вышло. Врач растерянно листал результаты исследований и бурчал что-то абсолютно непонятное, но явно неутешительное для парня, и тот отключил сознание. Ему было неинтересно, но очень горько от осознания собственного бессилия перед болезнью. Как слепой котенок, навечно застрявший в возрасте трех дней от рожденья. Зависимый от матери и хозяев, он не может ничего, что могло бы сохранить и поддержать его жизнь. Все его будущее в мамином молоке, благодаря которому он вырастет и окрепнет... у Мацумото этого молока не было и никогда не будет. Он обречен быть слепым котенком. А котят, особенно хилых, топят. Домой он добирался на автомате. Пересек холл, наполненный визгами явившихся из ниоткуда девушек, кое-как забрался в автобус и простоял всю дорогу, отчего нога невыносимо ныла. Как и что-то в груди. Будто гнил здоровенный кусок мяса, и трупный яд тек по венам, распространяясь по всему организму с целью сначала причинить адскую боль, а затем мучительно медленно, словно чокнутый садист, убивать. Главное ожидало дома. Отец явно в курсе происходящего, и уже готовит гневную тираду. Парня резко затошнило, он словно наяву слышал излюбленные фразы старшего Мацумото: - Ты уже давно бы видел, если бы хотел! Ты только тратишь мои деньги! Ведешь себя, как обиженный жизнью ребенок, хотя тебе дали все! Каждая подобная фраза оставляла в сознании Нори дымящийся кислотный ожог, который не заживал. В нем уже скопилось столько гноя, что будь он реален - Така сдох бы от интоксикации еще в пятнадцать. А может, лучше бы и сдох. Хотя кому лучше? Матери, которая совсем забыла о себе под гнетом мужа, или отцу, которому насрать - он не видит дальше своего биржевого рынка. Нет, конечно, он бы жалел, но через пару лет о жизни сына бы вспоминал только при виде фотографий в альбоме, а может, и их бы не осталось. От осознания всей прелести собственного существования ломило зубы, но взбрыкнуть и пойти против отца значило настроить против себя всю семью и даже апатичную мать, свято верящую в правоту мужа. Отвратительно. Тошнило все сильнее, возникло желание срочно проблеваться, чтобы выгнать из себя всю ту аморальную мерзость, которой его пичкали с малых лет, словно мусоросжигатель. Ломота в мышцах усиливалась, и не ясно было, простуда это, или фантомные боли на почве стресса. Дома творился не ад, конечно, но чистилище. Отец был в ярости, орал как ему надоело выбрасывать деньги на ветер и обвинял сына в том, что он, по его мнению, специально не принимает лекарства и тормозит процесс лечения. Така из последних сил сжимал кулаки, что бы не сорваться в ответ, и только наклонял голову все ниже, да закусывал губу до тех пор, пока не выступили капли крови на внутренней стороне. А когда бизнесмен закончил свою гневную речь и отпустил парня в его комнату, Нори рухнул на кровать и несколько раз впечатался головой в подушку. Он бы саданулся лбом об стену, но это больно и вставать нужно, а сил нет. И нога болит так, будто ее пилят. Наевшись обезболивающего и выпив с полведра воды, парень вырубился. Сквозь сон он смутно слышал, как мужчина гневно втолковывает что-то жене, а та молчит. Она всегда молчала, со смирением принимая все придирки мужа, пусть даже беспочвенные. И это раздражало. День неуклонно шел на убыль, а Така так и не встал с кровати. Говорящие часы - старый, проверенный временем друг - дежурно отчитывались о каждом упущенном часе жизни, а парень только сильнее втискивался лицом в подушку. Встать - означало признать, что ты еще жив, а ему больше всего на свете хотелось умереть. Желательно быстро и безболезненно, чтобы просто двинуть кони в кроватке - и все, привет, загробный мир. Интересно, а на тот свет он тоже попадет слепым? Если он не видел землю, как он может увидеть рай или ад? Чем они будут отличаться от реального мира, пением херувимов? Можно сходить на концерт. Адская жара? Ха, вы бывали в сауне? Мацумото лежал на спине, руки свободно свисали с кровати, ноги согнуты. Взгляд незрячих глаз блуждал по комнате в тщетной попытке зацепиться за какой-нибудь предмет, но неизменно соскальзывал и продолжал свое путешествие по помещению. Жуткая, наполненная каким-то нечеловеческим холодом картина. Комната парня была похожа на комнату в психбольнице. Белые стены, мебель, постельное белье, отсутствие острых углов и бьющихся предметов - словно тут жил психопат-мазохист, а не двадцатилетний незрячий парень. По этой причине у него никогда не было гостей. Один знакомый парень как-то поделился впечатлениями от обстановки в комнате Таки, и тот четко решил: в жизни больше сюда людей не пустит. Обсуждать с отцом ремонт он даже не пытался, он же слепой, зачем ему ремонт? Обои не отваливаются, на ощупь приятные - и хватит. Так было всегда. Отец не был скрягой, но лишние деньги никогда не тратил. За дверью послышались шаги. - Таканори, милый, - мамин голос звучал как-то надломлено. - К тебе пришли. Серьезно? Он только что думал о том, что никогда больше не позволит чужим людям входить сюда, и вот так сходу кто-то приперся? Боги, да вы охренели в своих издевательствах, это уже слишком! Парень приподнялся на локтях. - Я сейчас буду. Путешествие до гостиной заняло всего несколько секунд, а хотелось бы идти час, или даже больше. В идеале - вернуться в спасительные объятия матраса и снова предаться самобичеванию пополам с нытьем. Идеальное времяпровождение. - Вы забыли сумку, - заявил посетитель, явно сидящий в кресле. - Вчера, в больнице. Мао заметил её и попросил вас разыскать, чтобы вернуть. Голос принадлежал пожилому мужчине. Одышка, хрипотца - явно курит и склонен к полноте. Пахло миндалем - довольно известный бренд мужского парфюма, но он никогда не нравился Нори, а даже раздражал. Миндаль он не любил. - И каким же образом вы нашли наш адрес? - мрачно поинтересовался парень, опираясь о стул. - Или в больницах теперь не соблюдают политику конфиденциальности? В ответе гостя слышалась усмешка. - Думаю, вы можете подать на клинику в суд. Они даже не спросили, зачем мне ваш адрес. Мацумото хмыкнул. - Я сообщу об этом отцу. Где моя сумка? Мысленно он материл себя на чем свет стоит. Как можно было настолько закопаться в собственные страдашки, чтобы забыть рюкзак в больнице? Ему явно стоит меньше думать, и больше обращать внимание на реальную жизнь с ее подлянками. - На вашем стуле, - отозвался мужчина. - И вот еще что... Мао просил вас связаться с ним. Видите ли, ему показалось, что вы подружитесь. Что? Что-что-что? Кто из этих двоих выжил из ума? - Вы кто такой вообще? - в голосе Нори прорезались грубые нотки. - Я? Ха, - коротко засмеялся гость. - Я менеджер самого истеричного и инфантильного певца Ямагучи Масао. End Flashback Рейта тихо, но очень красочно матерился. Упавшая на голову бутылка из-под виски - не самое приятное завершение тяжелого, насыщенного неприятными событиями дня. Почему-то сегодня весь день шел так, будто весь сонм небесных и подземных богов решил подосрать одному несчастному басисту. Мало того, что встал он, благодаря их ебанутому лидеру, в половину пятого, помог доволочь вдрызг пьяного Уруху домой, а потом отправился на съемки нового клипа, так ему еще и пришлось весь день слушать нытье драммера по поводу отвратительного отношения участников группы к своей работе. Спасал Аой. Мужчина спокойно, без всяких заскоков и воплей помог Акире переписать его партию на новый лад, принес лед, когда от хэдбэнга отваливалась голова, и даже дал пинка Каю, когда того очень уж занесло. Если бы не Широяма, думал Аки, я бы сегодня не выжил. Благо, части клипа с его участием отсняли за несколько часов, и никакой басист едва смог объяснить таксисту, где живет. Такой день явно не располагал к хорошему настроению, а ближе к вечеру начался уж кромешный ад. Его соседка, молодая девушка из Европы, которой не пойми как досталась квартира в самом элитном районе города, залила его. Воды в доме было по колено, Сузуки просто стоял в шоке посреди коридора и размышлял над тем, что, кажется, водостоки в полу еще не придумали для таких ситуаций. А стоило бы. Потом был вызов агентов страховых компаний, разбирательства - кто прав, а кто виноват, скандал, завершившийся полой капитуляцией Рея. Он ненавидел женские вопли, а эта девица визжала так, что даже у закаленного концертами джей-рокера лопались барабанные перепонки. Это было невыносимо, и обычно непьющий блондин решил откупорить в залитой водой квартире бутылочку виски, подаренного кем-то из фанатов. Аки любил дискографию своей группы, и практически все время слушал, по сути, свои песни. Это было приятно - слушать, как от аккорда к аккорду, от куплета к куплету они совершенствовались, становились все круче и еще более знаменитыми... Он любил музыку и не считал лайвы, клипы или записи на студии работой. Кайф не может быть работой. Но сейчас Сузуки чувствовал себя так, будто разгрузил вагон угля, а затем еще и всю их репточку выдраил дочиста. А это, к слову, невозможно. И, напоследок, когда он хотел поставить как-то быстро опустевшую бутылку из-под виски на полку над кроватью, чтобы не бросать ее на пол, - та бессовестно и беспардонно рухнула обратно, угодив толстым донышком прямо в лоб парню. Это стало последней каплей. Бутылка со звоном разбивается о стену, пьяный басист орет что-то ей вслед, стулья разлетаются по комнате, стол падает, с него сыплются блокноты и тетради, чашки-ложки-тарелки, которые никто не мыл уже черт знает сколько, падает ваза с сухими цветами - часть декора, со звоном разлетаются звукосниматель и штекеры. Весь хлам истоптан ногами в тяжелых ботинках, тексты новых песен и гитарные партии размокают в лужах воды на полу... Картина, открывшаяся взору явившегося Юу, была не самая красочная. В жопу пьяный басист спал на неразобранной кровати.