Я мечтал, знаешь?

— Ты помнишь свой первый поцелуй? Стив хмыкает. Ещё бы. Такое забудешь. Он так и говорит: — Такое забудешь, — и пристально смотрит на Баки. А Баки смотрит в потолок, задумчиво или мечтательно — поди разбери. Его волосы разметались по подушке, его майка задралась на животе, когда он потягивался. Это так знакомо. Так по-домашнему. — Я его тоже помню. — Свой? — Твой, — Баки улыбается, обнажая зубы, и поворачивает голову. — Всё норовил мне язык в глотку засунуть. Стив прыскает. Опыта было ноль, желания — до луны и обратно. — Странное дело, — продолжает Баки, — твой первый помню, а свой — нет. — Не мой, а наш, — Стив мягко его поправляет, а затем поправляет и пряди волос, которые лезут Баки в лицо. Баки кивает. — Ты краснел как дурак. — Сам дурак. — Хотя сам ко мне полез, — припечатывает, — и потом тоже. Сам. Стив опять смеётся. Да уж. Смелости ему всегда было не занимать. — Хотя я хотел, — говорит Баки, — ты не думай. Мечтал, знаешь... — Знаю. Я тоже. — Да уж это понятно! Мечтал, Стив. У тебя такая талия узкая. Хотел знать, обхвачу ли рукой. И между ног... Мужики говорили, у рыжих между ног всегда — медово. — Но я же не рыжий. — Но там мёдом пах всегда. Стив кладёт его головой себе на колени и гладит по лбу. — Я тоже мечтал. Ты с работы приходил, кожа влажная, лоснится, а я хотел просто прижаться к тебе со спины и так стоять. Баки жмурится — довольно, словно наевшийся кот. — И член твой. Ну и здоровый был, — улыбается он. Стив качает головой: — Только за него меня полюбил? — Нет, конечно. Это бонус. Очень приятный, — Баки ёрзает, сползает затылком Стиву между ног. — Одна девчонка мне как-то... В общем, мечтал я так же — с тобой. Думал, будешь ты спать, а я подлезу и в рот. Но боялся в зубы получить. — Не получил же в итоге? — Не получил. Стив гладит его по щеке. Так странно. Понадобилось почти восемь десятков лет, чтобы говорить вслух о том, что раньше они предпочитали делать молча. — Наш первый раз... Ты хорошо его помнишь? — Стив кладёт большой палец Баки на подбородок — он помнит эту ямочку наизусть, пускай сейчас она закрыта щетиной. — Помню, как ты ко мне подлез, — хмыкает Баки, — сказал, что ещё хочешь потренироваться в поцелуях. — Не знал, как напрямую предложить. — А потом сам ко мне на колени сел. Чтобы удобнее, — Баки садится, откидывается на спинку дивана. Стив кивает: — Да, так удобнее, — и залезает к нему на колени, устраивает ладони на плечах — и вздрагивает, когда пальцы Баки касаются его поясницы. — А ты и не сопротивлялся. — А зачем? Мечтал же. Вот так за талию обхватить. Рукой ниже... Ну и крошечная же задница была, — Баки прижимается губами к шее и шепчет в кожу. — Сейчас побольше уже. Крепче. — Лучше? — Без разницы. Я бы с тебя и с плоской, и с какой угодно... Стив не выдерживает. Затыкает его самым простым и доступным способом. Хорошо, что теперь щетина Баки не царапает голую кожу — только ради этого стоило перестать бриться. Он всё помнит. Тогда Баки точно так же спустил ниже штаны и сжал, впился пальцами — синяки сходили неделю, теперь же Стив им и пары дней не даст. — Второй руки не хватает, — досадливо стонет Баки. — Помнишь же, как я тебя по груди... Только соска коснулся, а ты сразу пищать. — Руки нет, но язык же на месте? — Стив тянет футболку наверх, и Баки с готовностью обхватывает ртом правый сосок. Ещё лучше, чем тогда. Скользко, влажно и тепло. Стив прижимается ближе и трётся, не может не чувствовать, как твёрдо у Баки. У самого, впрочем, не слабее. Хочется снять одежду совсем, но отрываться — кощунство. — Ты мне тогда сказал, что, когда другой человек тебя трогает, совсем другие ощущения, — Стив шепчет, потому что если станет говорить громче — застонет, не сдержится. — А я хотел знать, какой он на ощупь. Такой же, как у меня или другой. — И что же? — Баки разжимает губы с чмоканьем, но это лишь за тем, чтобы заняться вторым соском. Стив сдаётся и стонет. — Тебя трогать приятнее. — Ой ли? — раздаётся мычание, и Баки сжимает зубы — на доли секунды, совсем несильно и очень хорошо. Стив за это двигает бёдрами и начинает тереться о него, словно сорвавшись. — Ой ли, Бак, — заполошно шепчет Стив. У него бельё влажное и липнет. Ощущение странное, но интересное. Такое забытое и незабываемое. Как и рука Баки между ягодиц. И его язык — уже на шее. И запах его волос. — Стив, — зовёт его Баки, а затем они оба валятся на пол. Стив бьётся лопатками, но совсем этого не замечает, потому что Баки трётся ему о бедро и настойчиво лижет губы. У него одна рука, а прыти, кажется, больше, чем у Стива, в разы. — Не могу больше, — Стив дёргает его штаны вниз, резинкой под тяжёлые яйца, и обхватывает рукой. Член Баки — знакомый до последней венки. В пору смешливо здороваться со старым другом, но у Стива планы другие. — Дай я, — Баки повторяет трюк и с ним, довольно хмыкает: — Слава генной инженерии. — Язык у тебя без костей, Бак. — А ты проверь, — Баки наклоняется, целуя его. Как будто Стиву нужно проверять, как будто он наизусть не знает. Он шепчет Баки: — Держись, герой, — и берёт всё в свои руки. Совсем всё. Пальцев едва хватает — слава генной инженерии. Не получается сосредоточиться на каком-то одном ощущении. Всего слишком много. Баки вбивается ему в кулак, приоткрывает рот, чтобы Стив скользнул в него языком — не до глотки, конечно. Теперь он целуется лучше. Секунды никто не считает, но Стиву кажется, прошло до обидного мало. Раз — и вот Баки в судороге сжимает коленями его бёдра, два — и они стонут, оба, кто громче, узнать не представляется возможности. На три – густые капли уже стекают по ладони Стива, а он всё движет ею по инерции, не давая Баки перевести дыхание. – Тише, тише, – Баки сладко, с удовольствием причмокивает губами, сопит Стиву в плечо. – Ну ты и скорострел. – Кто бы говорил, – Стив целует его в макушку. – Я два года же… Последствия воздержания. – Что, и ни разу ни с кем? – Баки поднимается на локте и щурится. – Ни разу. Ни с кем, – отвечает Стив со всей серьёзностью. Ему даже немного обидно: как Баки мог такое подумать? А потом видит хитрую широкую улыбку и вздыхает. – Рукой только… Пару раз. Но сам же понимаешь. Ощущения не те. – Вот сделают мне руку, будут тебе те ощущения. – Мне и так хорошо, – Стив спихивает его с себя, но только за тем, чтобы лечь Баки на плечо и миролюбиво чмокнуть. Ему так хорошо, что он, кажется, сейчас заснёт… Но Баки щипает его за бок и жарко шепчет в ухо: – Не спать. У меня большие планы, – а затем отвешивает бодрящий шлепок по ягодице.